Крымская война. Попутчики
- Автор: Борис Батыршин
- Жанр: Альтернативная история / Боевая фантастика
- Дата выхода: 2017
Читать книгу "Крымская война. Попутчики"
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
I
Недалеко
от турецкого берега.
ПСКР «Адамант»
майор ФСБ Андрей Митин
- Вон там, гляди! - оживился Валентин. - На два часа, вроде что-то мигнуло!
Андрей вгляделся в туманную мглу. Ничего.
- Нет там ни хрена. Да и быть не может, до них еще три кэмэ, рано...
Четыре часа назад радар «Адаманта» выдал слабую засветку в северо-западной части горизонта. К тому моменту уже порядочно стемнело, и поднимать БПЛА не стали; сторожевик сбавил обороты до «малый вперед» и стал медленно сокращать дистанцию до объекта. Через час стало ясно, что в десятке миль по курсу болтается какая-то скорлупка - скорее всего, парусная деревянная шхуна. После короткого совещания решено было сблизиться миль до пяти и выпустить группу захвата на моторке. Группу вели по радару, до визуального обнаружения цели; кроме самого Белых, в катер погрузились еще трое боевых пловцов, с ног до головы увешанных снаряжением.
Катер у них был хорош - новейший британский ныряющий «Саб Скиммер-80». Андрей подивился, где это родное ведомство сумело раздобыть столь продвинутую игрушку в обход всяческих санкций?
Пятиметровый катерок развивал вполне солидные 28 узлов, и нес запас топлива на сотню миль двадцатиузлового хода. Под водой же он мог пройти до шести миль на трех узлах. Андрею довелось понаблюдать за тренировками боевых пловцов: они подходили к цели на крейсерской скорости, вырубали бензомоторы, выпускали часть воздуха из баллонов и дальше крались под водой, на аккумуляторах.
Но сегодня эти ухищрения ни к чему. Чем бы не оказалась обнаруженная цель, ни радиолокаторов, ни приборов ночного видения и прочих высокотехнологических штучек на ней быть не может. По определению. Особого сопротивления тоже не ожидается: командир «Адаманта» уверял, что это обычная рыбацкая шхуна. Задача казалась незатейливой, как шлагбаум: зайти на борт, нейтрализовать команду и тут же, на месте, выбрать объект для экстренного потрошения. По возможности - без лишних жертв. «Погоди там устраивать геноцид, - напутствовал каплея Фомченко. - Еще успеете порезвиться. А пока - на мягких лапках, без шума и пыли.»
Не успел катер отойти от «Адаманта» как командир БЧ-4 отрапортовал: чужак повернул на юг, к турецкому берегу. Это было уже непонятно - зачем рыбакам посреди ночи поворачивать домой? Скорее уж - лечь в дрейф и поутру браться за свои, рыбацкие дела. А то - шли себе параллельно береговой черте, и вдруг резко на зюйд...
Гадать было уже поздно. На катер отбили новый курс; раз цель решила поиграть в пятнашки, то надо перехватить ее подальше от берега.
Группа сработала четко. Через час Белых доложил, что видит парусную шхуну и готовится к захвату. Еще через восемь минут поступил сигнал, означавший «операция завершена». Катер полным двадцативосьмиузловым ходом полетел назад, к «Адаманту», бросив шхуну лежащей в дрейфе.
Андрея так и подмывало затребовать уточнений, но он сдержался. Не стоит вмешиваться в боевую операцию. Вернутся - сами расскажут. И теперь они с Валей Рогачевым (ему лезть в рубку без приглашения не положено, к тому же инженер не хотел лишний раз попадаться на глаза грозному Фомченке), изнывали на полубаке. Можно, конечно, подняться в рубку и одному, лениво прикинул Андрей. Там локатор, рация, полная картинка. Но очень уж хорошо сидеть вот так, на ночном ветерке, тем более, что сюрпризов, - тьфу-тьфу-тьфу, костяшками по доскам! - не предвидится. Во всяком случае, пока. Пусть, кому это по штату положено, беспокоятся, а они уж как-нибудь...
- Вон они! На один час! Точка-тире-тире-точка-точка! Точно, наши!
На этот раз ошибки не было - чуть правее носа сторожевика, в кромешной тьме, пульсировала яркая точка. Группа Белых возвращалась.
II
В открытом море
Гидрокрейсер «Алмаз»
лейтенант Реймонд фон Эссен
- Они что там, перепились? - кипятился Зарин. - Или контуженные собственной пальбой? Полюбуйтесь, Реймонд Федорович, что отбили с «Заветного!» Это бог знает какая чепуха!
Фон Эссен принял у командира «Алмаза» листок бумаги. Документ носил на себе следы капитанского гнева и недоумения: бумага смята, надорвана, будто капитан первого ранга собрался изорвать ее в клочки, но в последний момент передумал.
- Захватили английский фрегат, - медленно прочел лейтенант. - Фьюриес капитан Лоринг. Уверены участвуют Крымской войне. Записи бортовом журнале соответствуют. Оружие мундиры пушки тоже. Взяли борт офицеров.
Пока лейтенант Качинский лежал в лазарете, фон Эссен замещал его на должности командира авиагруппы, а значит, и был вторым по старшинству на «Алмазе». Так что командир гидрокрейсера, получив возмутительную депешу, немедленно вызвал лейтенанта на мостик.
- Не будем спешить с выводами, Алексей Сергеевич. Пусть этих «англичан» доставят к нам. Уверен, все прояснится.
Захваченный пароход покачивался на низкой волне в десяти кабельтовых от «Алмаза». Миноносец дрейфовал на левом крамболе приза; трубы лениво дымятся, носовое орудие и минные аппараты сторожат неприятеля.
Осторожничает Краснопольский, подумал фон Эссен. Его можно понять - тут у кого хочешь нервы расшалятся. Это же надо - Крымская война! Вот и радиотелеграфист сколько раз докладывал: эфир будто вымер, ни одной передачи! А ведь на «Алмазе» отличная станция «Телефункен», поставили перед самой войной...
- Пишут с «Заветного» - гаркнул сигнальный кондуктор. - Просят принять сообщение!
На мостике миноносца замигал сигнальный фонарь.
- Ваш... спасенный... - медленно, с большими паузами читал сигнальщик. - ...уверяет... ученый... прибыл будущего... два... один... век... имеет сведения... требует встречи... командиром ... отряда.
Фон Эссен обернулся к Зарину. Капитан первого ранга медленно багровел; глаза его, под кустистыми бровями, наполнялись яростью кровью. Щека дернулась, пенсне слетело с мясистого носа и повисло на шнурке.
«Как бы его удар не хватил... - обеспокоенно подумал лейтенант. Вон, как кровью налился...»
Штурманский офицер, старший артиллерист, вахтенные - все, кто был на мостике, молча глядели на командира. Зарин покосился на сигнальщика - тот вытянулся в струнку и по-уставному ел глазами начальство.
- Значит, двадцать первый век? Ничего не перепутал?
- Никак нет, вашсокородь! - выдохнул кондуктор. - Как есть: «Прибыл будущего два один век имеет сведения»!
- Ладно, хвалю... - кивнул Зарин. - Отбей-ка на «Заветный» - «Подойти к флагману, передать спасенного, пленных и судовые документы с фрегата». Да чтоб все точно, смотри!
Сигнальщик кинулся к фонарю Ратьера, установленному на крыле мостика, и быстро застучал решетчатой шторкой.
- Кстати, Реймонд Федорович, помнится, вы рассказывали в Морском собрании о фантазиях некоего англичанина?
Действительно, припомнил Эссен, недели две назад, в Севастополе, на Екатерининской, за ужином зашел разговор о романах писателя Герберта Уэллса. Тема всплыла в связи с сообщениями о применении ядовитых газов на австрийском фронте; лейтенант Бахирев с «Кагула» предположил, что раз уж беллетрист предсказал химические средства ведения войны, то, может, и тепловой луч скоро появится на полях сражений? Потом беседа перешла на другие произведения Уэллса, и, в числе прочих, упомянули и «Машину времени». Помнится, Зарин присутствовал при разговоре и отпускал ехидные замечания.
«Вот и дошутился...»
- Так точно, Алексей Сергеич, было такое. Только ведь...
- А раз было - попрошу вас провести допрос англичан и этого... гостя из грядущего. Вы - человек образованный, авиатор, книжки подходящие почитывали. Вам и карты в руки. А я, простите, стар для таких пердимоноклей.
- С "Заветного" пишут: «Принято», - отрапортовал сигнальщик. - «Подходим правым бортом для передачи людей».
Эссен увидел, как на мачте миноносца взвился флажный сигнал. От форштевня разбежались пенные усы и «Заветный» начал описывать дугу в сторону крейсера.
- С вашего позволения, господин капитан первого ранга, - начал Эссен, - я бы хотел сначала побеседовать с англичанами. Все же официальные лица, офицеры. А у этого, спасенного, Бог знает, что могло в голове помутиться...
- Делайте как знаете, голубчик, - махнул рукой Зарин. - Но пусть непременно подпишут бумагу, что это они наш гидроплан первыми обстреляли. А мичман пусть ведет протокол. Чтобы все по форме, как полагается.
Мичман Арцыбашев, исполнявший обязанности корабельного ревизора, согласно наклонил голову.
- И полегче с англичанами... пока, во всяком случае. Все же союзники - кто его знает, что тут у нас за коллизии? Как бы потом не приключилось неприятностей.
III
Недалеко
от турецкого берега.
ПСКР «Адамант»
майор ФСБ Андрей Митин
«Саб Скиннер» ткнулся в борт, и на палубу первым вскарабкался Белых. Физиономия каплея, вся в черных разводах, выглядела устрашающе, Андрей пожалел рыбаков - каково им пришлось, когда в самый глухой час ночи через планширь полезли вот такие гости из преисподней?
Сквозь на грозную боевую раскраску каплея просвечивала улыбка - и не дежурная, а самая настоящая, до ушей. Странно, если учесть, что он со своими ухорезами только что вернулся с боевого задания...
- Принимайте гостей! - бодро провозгласил Белых. - Дядя Спиро, давайте руку. Тут скоба такая, сейчас помогу...
- Эфхаристо дэн то тэло[9]! - донеслось со штормтрапа. - Прибери грабки! Решил поучить грека фасоладу[10] варить? - Я, сынок, ходил в море, когда твой папаша еще кузнецов дворе ловил! Тоже мне, помогальщик выискался...
- Да ладно, дядя Спиро, не сердись, - добродушно отозвался боевой пловец. - Калос орисэс[11] на «Адамант»!
Столпившиеся у борта офицеры - Фомченко, Кременецкий и остальные - обалдело переглядывались. Поведение каплея не лезло ни в какие ворота.
Над бортом показалась физиономия, немедленно вызвавшая в памяти Андрея врубелевского Пана, только в круглой барашковой шапке на седой шевелюре и в такой же барашковой жилетке, надетой поверх полотняной рубахи с закатанными рукавами. Кисти рук корявые, красные, жилистые; с морщинистой, будто печеное яблоко, физиономии, не сходит улыбка.
- Вот, товарищи, прошу любить и жаловать - представил гостя Белых. - Спиридон Капитанаки, владелец и капитан шхуны «Клитемнэстра» - это та посудина, за которой мы, значит, гонялись. Дядя Спиро, это наш главный воинский начальник, генерал Фомченко. Товарищ генерал-лейтенант - дядя Спиро. Первейший контрабандист на всем Черном море - если не сочиняет конечно!
- Года мои не те, чтоб баланду травить, нэарэ[12]! - возмутился грек. - Да ты у кого хошь спроси, хоть в Балаклаве, хоть в Одесе, да хошь в Керчи! Спиридон Капитанаки не какой ни то Ванька-Рутюту[13]. Его всякий знает!
- Очень приятно, господин... э-э-э... Капитанаки... - ответил ошарашенный Фомченко. - Каплей, что это за цирк на конной тяге? Что вы себе позволяете?
К удивлению Андрея, спецназовец ничуть не смутился. Встал по стойке смирно - остальные боевые пловцы, уже успевшие взобраться на палубу, мгновенно выстроились рядом с командиром, - и вскинул руку к закатанной на лоб балаклаве:
- Задание выполнено, тащ генерал-лейтенант! Обнаруженное судно оказалось российской шхуной с экипажем из шести человек, так же российских граждан... то есть, виноват, подданных. В связи с чем мною принято решение в боестолкновение не вступать, а ограничиться опросом, так сказать, на добровольной основе. Вся необходимая информация получена, готов доложить. А этот товарищ - Белых кивнул на грека, - попросился с нами. Я счел возможным просьбу удовлетворить, так как он, вероятно, располагает ценными сведениями.