Эпоха перемен

Глава 17

Что произойдёт, если отец Мирославы узнает о моей договорённости с адвокатом? Наверняка ничего хорошего, учитывая, что я, по сути, подвергаю её жизнь опасности каждый раз, когда встречаюсь с ней за пределами университета.

Можно было бы заморозить наши отношения на пару месяцев. Встречаться только на территории, не ходить к ней домой — не объясняя причин. Если бы это была моя первая молодость, вполне возможно, я бы именно так и поступил. Причём считал бы себя благородным рыцарем, защищающим свою даму, а вовсе не идиотом, каким бы я был на самом деле.

Мирослава мне нравилась. Даже очень. И я рассчитывал, как минимум, на несколько лет хороших и безоблачных отношений. Поэтому правильным вариантом в этом случае было рассказать ей о сделке.

Вечером я надел спортивную куртку с капюшоном — специально, чтобы лицо оставалось в тени — и привычным путём нырнул за забор. Перед тем, как идти к дому Мирославы, я сделал крюк по Волочаевской, зашёл во дворы и оттуда, с безопасного расстояния, какое-то время наблюдал за КПП.

Мне категорически не понравилась одна машина, припаркованная метрах в двадцати от ворот, на другой стороне улицы. «Гранд Чероки» с наглухо затонированными стёклами. Стояла она довольно долго, с заведённым двигателем. Основной поток счастливчиков со свободным выходом уже закончился — а машина так и продолжала стоять…

Я не стал дожидаться, когда она уедет. Если завтра «Широкий» будет на том же месте — значит, с высокой степенью вероятности, эти ребята по мою душу пришли. Пытаются подловить меня на выходе. Конечно, рано или поздно кто-то объяснит им про неофициальные способы покинуть территорию — и тогда их следует ожидать под забором, возле нашей казармы… хорошо бы найти и отработать ещё один альтернативный путь на этот случай.

Размышляя так, я подошёл к подъезду Мирославы, набрал на домофоне номер её квартиры. Она быстро открыла, даже не спросив: «Кто?»

На ней был любимый шёлковый халатик, когда она встретила меня на площадке у открытой двери.

— Привет! — сказал я, после чего поцеловал её.

Мы вошли в квартиру и заперли дверь.

— Слушай… просто на всякий случай: спрашивай, кто звонит в домофон, ладно? — попросил я. — Мне спокойнее будет.

Мирослава с удивлением посмотрела на меня.

— Ну ладно… когда ты так смотришь, ты становишься похож на папа… — она сделала ударение на втором слоге.

— Может быть, — я улыбнулся.

— Да проходи уж ты! По глазам вижу, что голодный. У нас сегодня домашние пельмени!

— И когда ты всё успеваешь? — улыбнулся я.

— Я? Не, это маман о нас позаботилась. Привезла домашнюю заморозку сегодня днём, когда я на занятиях была.

— А… у родителей есть ключи?

— Ну конечно же! Но ты не волнуйся: они никогда не появятся, предварительно не предупредив меня. У нас так принято. Даже в мою комнату никто без стука и разрешения не входил. Папа говорил, очень важно установить и блюсти личные границы.

— Наверно, он прав… — вздохнул я.

Мы прошли на кухню. На столе уже стояли тарелки и приборы. Пельмени кувыркались в кипящей воде. Мирослава споро разложила еду по тарелкам, достала из холодильника сметану и села напротив меня.

— Знаешь, меня обычно раздражает то, как люди едят… мне сложно бывает в столовых или ресторанах…

Я замер с пельменем, нанизанным на вилку, который уже собирался отправить в рот.

— Я могу есть под одеялом, если что, в темноте, — сказал я нарочито серьёзным тоном.

Мирослава рассмеялась.

— Нет-нет! Я не договорила. Вот как раз на то, как ты ешь, я бы смотрела и смотрела, — сказала она. — Странно, да?

— Ничего странного, — улыбнулся я. — Я бы с тебя вообще глаз не спускал, что бы ты ни делала.

Дошла очередь до чая, и я решил, что пора.

— Слушай… — начал я. — Мне нужно тебе кое-что рассказать…

— Ты женат? — Мирослава изобразила притворный ужас и прижала ладони к щекам.

— Шучу. Знаю, что нет.

— Справки навела? — улыбнулся я.

— Не я — папа. Я ему, конечно, сказала потом, что я об этом думаю, не сомневайся.

— Ладно. Не буду.

— Так что у тебя за дело?

— Слушай. Некоторое время назад я согласился помочь одному юристу. Он отец моего приятеля. В общем, я согласился дать свидетельские показания по одному важному делу в моём городе…

— Уже дал? — нахмурилась Мирослава? — Или только пообещал?

— Дал в письменном виде, — ответил я. — Но заседания ещё не было. На само заседание меня, возможно, вызовут. А, может, нет… но, в общем, до того, как это всё закончится мне нужно быть осторожнее.

— Долго ждать?

— Не знаю точно… вроде не больше месяца ещё.

Какое-то время она молчала, хмурясь. Потом постучала пальцами по столу.

— Тебе денег заплатили? — спросила она.

— Да, — кивнул я.

— Много?

— Тысячу.

— Прилично… отец как-то упоминал, что обычно расценки дешевле для таких региональных дел… собственность делят, так? Предприятия?

— Угу…

Она снова замолчала, думая о чём-то.

— Нет, в принципе, твой расчёт можно понять: ты поступаешь, живёшь на охраняемой территории и фиг тебя кто вытащит… а на суд можно и охрану со всеми прибабахами обеспечить… поэтому не могу сказать, что ты дурак. Хотя, если честно, очень хочется.

Я робко улыбнулся и посмотрел ей в глаза.

— Ты решил мне рассказать, потому что какая-то движуха нездоровая началась?

— Вроде того…

— Стоп… а родные твои? Прикрыты?

— Отец работает на компанию, связанную с этим юристом. С недавних времён, — ответил я. — Переехал на другую квартиру, вместе с котом.

— Лихо! — улыбнулась Мирослава. — Выходит, ты получил куда больше, чем штуку грина.

— Ну вроде того, — я пожал плечами.

— Значит, так: папе пока я ничего говорить не будет. Он может занервничать, влезет в эту ситуацию. Нет, ты не подумай — он нормальный мужик, но иногда ведёт себя, как слон в посудной лавке. Сегодня возвращаешься как обычно… а дальше мы встречаемся только на территории. Пока суд не пройдёт. Тут уж ничего не попишешь…

— Как скажешь… — ответил я.

— Нет, ну а что ты хотел? — Мирослава всплеснула руками, — что я сейчас скажу: «а, фигня, давай дальше, как ни в чём не бывало?» Нет, конечно. Надо сначала все вопросы закрыть — потом уже продолжим.

— Разумно.

— Ну ещё бы, — хмыкнула она.

— Только мне, наверно, всё равно выходить придётся… — осторожно заметил я.

— Да с чего бы?

— У меня планы есть. Надо денег зарабатывать. И не только денег, — ответил я.

— Вот тебе и новости! — Кажется, Мирослава была искренне удивлена. — Блин, ты специально в военку поступил, чтобы крутиться было легче?

— Слушай, у меня определённые обстоятельства были… скажем так, я пропустил момент, когда можно было передумать.

— Вот поэтому сиди на попе ровно. Месяц потерпеть можно… Хочешь, я тебе еду приносить буду?

— Да ладно, что уж совсем-то… найду, где пожрать. Но, наверно, ты права: пока что лучше посижу на территории… заскочу к тебе завтра на самоподготовку?

— Конечно, — кивнула Мирослава. — Заскакивай… а вообще ты наелся? А то нам надо сделать сегодня так, чтобы на весь следующий месяц хватило!

Я широко улыбнулся в ответ.

Мирославе я говорил правду: планы у меня действительно появились. В конце концов, остатки адвокатских денег довольно скоро закончатся и где брать финансы дальше? Из отцовской зарплаты? Кроме того, надо ведь дальше двигаться. Я не могу позволить себе тратить время исключительно на учёбу. Годы сейчас тяжёлые, но исключительно ценные, многие возможности ещё открыты.

Нужно, чтобы уже к выпуску у меня уже были определённые связи и положение. Чем более мощные рычаги влияния окажутся мне доступны — тем больше шансов предотвратить Катастрофу.

Для начала я мог бы начать подрабатывать с китайским языком, переводами. Казалось бы, очевидное решение: он уже достаточно востребован, чтобы не остаться без хлеба с маслом. А при наличии хороших рекомендаций можно выйти на высокий уровень встреч, познакомиться с влиятельными людьми по обе стороны границы….

Однако против этого варианта было два соображения: во-первых, я рисковал засветиться с рабочим китайским в универе. Это могло вызвать совершенно ненужные вопросы, в том числе со стороны курирующих органов. И во-вторых, после приключений на «Черкизоне» мне не хотелось лишний раз пересекаться с силами, которые представлял тот дружелюбный пожилой китаец. Несмотря на все заверения в добрых намерениях и подарок в виде «авариной кнопки» у меня были некоторые сомнения. Я не понимал их резонов, не знал их целей. В таких условиях игры лучше не вести.

Поэтому оставался другой вариант, тоже связанный с моими профессиональными навыками, который показался мне более перспективным.