Магия и пули
Читать книгу "Магия и пули"
– Кинет непременно, – хмыкнул Друг. – Он и эти отберет. После закопает нас с тобой.
– Знаю, – буркнул Федор. – Пусть расслабятся фашисты.
Бросив пачку на столешницу, оглянулся на охранников. Те стояли, опустив оружие к полу. А чего тревожиться? Русский только что продался с потрохами.
– Что же, все нормально, – объявил Федор, положив на стол последнюю пачку. Его скованные руки при этом оказались возле пепельницы. – Слушайте секрет. В Париж я прибыл по заданию Военного министерства для закупки оружия для Российской армии. Речь идет о… – он сделал паузу.
Фон Бюлов вытянул шею к собеседнику. В следующий миг тяжелая, мраморная пепельница взмыла над столешницей и с силой впечаталась в тевтонский лоб. Немец охнул и обмяк на стуле. Федор вскочил и развернулся лицом к охранникам. Среагировали те почти мгновенно: вскинув пистолеты, начали стрелять. Федор успел поставить Зеркальный щит. Несколько мгновений в кабинете гремели выстрелы, а затем пальба начала стихать. Один за другим подручные фон Бюлова, получив свои пули обратно, оседали на ковер. Наконец, рухнул последний.
– Дебилы, мля! – сплюнул Федор, переняв выражение Друга. – Видели же щит. Нахрена было палить?
Он подошел к телам. Ткнул каждого в бок ботинком. Убедившись, что готовы, Федор возвратился к фон Бюлову и стащил немца на ковер. Тот, упав, негромко простонал. Федор наскоро обыскал шпиона и дважды выстрелил фон Бюлову в грудь из его собственного «Браунинга». Несмотря на очевидные нестыковки, при большом желании французская полиция могла теперь списать трупы немцев на перестрелку между ними.
– Вот и все секреты, – сообщил, бросив пистолет на пол. Вернулся к телу Жана и, порывшись у него в карманах, вытащил два маленьких ключа – явно от наручников. Сняв с себя браслеты, бросил их на тело. Воротившись вновь к столу, рассовал пачки денег по карманам. На мгновение задумавшись, подошел к месту, где сидел германский офицер, и проверил ящики стола. И не зря, как оказалось. Обнаружил две пачки сто франковых билетов и еще стопку россыпью.
– Так и знал, что врет, – буркнул, рассовав деньги по карманам. – Закажу еще один аэроплан у Ньюпора.
– Лучше бы моторы, – посоветовал Друг. – Сам аэроплан сделать не проблема. А вот моторы в России изготовить не получится.
– Можно так, – согласился Федор.
Его внимание привлек сейф, встроенный в одну из тумб стола. Ключи нашлись на цепочке во внутреннем кармане фон Бюлова. В железной утробе хранилась всего лишь кожаная папка.
– Возьми! А вместо нее положи немного денег. Иначе подозрительно будет, отчего сейф пустой, – подсказал Друг.
Без сожаления расставшись с ассигнациями – легко пришли, легко и ушли, Федор двинулся к выходу. Увидав его на крыльце, Варвара выскочила из автомобиля и побежала навстречу. Федор глазом не успел моргнуть, как она прислонилась к нему. Скованные руки не позволили его обнять.
– Федор Иванович! Дорогой…
Она заплакала.
– Что ты, милая? – он погладил вздрагивающие плечики. Затем извлек из кармана ключ и снял с нее наручники. Зашвырнул их далеко. – Все в порядке. Жив, здоров.
– А они? – вымолвила Варя, справившись с рыданиями. – Я ведь слышала: стреляли.
– Все мертвы, – ответил Федор.
– Это вы их?
– Мой Зеркальный щит. Их убило собственными пулями. Все закончилось, родная. Отправляемся в Париж.
Отстранившись, он достал платок и отер слезы с девичьих щек. Варя обняла его шею и поцеловала в губы. Он в ответ чмокнул ее в щеку.
– Залезай в автомобиль, – сказал Федор. – Я надеюсь, что смогу им управлять. Не сложней аэроплана.
Повозиться все же довелось. Мотор у «рено» заводился с помощью «кривого стартера», то есть специальной ручкой, торчавшей впереди между колесами. Пригодилась помощь Друга – он в этом разбирался. Федор взялся за нее двумя руками и резко повернул. Еще теплый двигатель тут же и «схватился» обоими цилиндрами, плюнув дымом из трубы. Федор сел на водительскую скамейку.
– Руль справа. Все не как у людей, – прокомментировал Друг.
Федор включил передачу. Коробка скрежетнула шестернями, он чуть подгазовал, и «рено» неспешно покатился. Миновав ворота, Федор включил вторую передачу, на шоссе – и третью. Прохладный ноябрьский ветер бил в лицо, норовил сорвать шляпу. До Парижа они добрались засветло. Заехав в центр города, Федор припарковал «рено» у большого магазина. Здесь было многолюдно, постоянно прибывали и отъезжали машины и экипажи. Федор заглушил двигатель и помог Варваре выбраться наружу. Предложив ей руку, миновал суету у магазина, на соседней улице нанял экипаж. Прибыв в «Ритц», попросил портье сообщить Прохорову с Семеновым, что он ждет их в номере. Сам отвел туда Варвару. Не успела Оболенская привести себя в порядок в ванной, как явились унтера – к счастью, оба оказались в номерах. Когда все расселись за столом, Федор рассказал о происшествии.
– Могут быть другие провокации, – сообщил, закончив. – Потому отель не покидать. Это всех касается, в том числе Варвары Николаевны. Я же буду завершать дела. Мне не страшно – есть Зеркальный щит.
– Не годится, господин Юсупов, – пробурчал Семенов. – Это что же получается? Мы сидим, как мыши в норке, вы вновь рискуете. Ну, а вдруг как стрелят в спину? Подкрадутся – и того! На затылке глаз-то нету. Предлагаю так. Мы с Иваном будем вас сопровождать. Хватит, нагулялись по Парижу. Командира нужно защитить. Только это… нам оружие нужно. Пистолет там иль револьвер.
– Здесь купить возможно? – поинтересовался Федор.
– Мы смотрели в оружейных лавках, – подключился Прохоров. – «Браунинг лонг» стоит сто – сто десять франков, это с запасной обоймой[8] и с коробкою патрон. Револьверы подешевле будут, только я бы их не брал: быстро из кармана не достать – могут зацепиться спицей.
– Хорошо, – ответил Федор. Он достал бумажник и выложил на стол купюры. – На четыре пистолета. Три больших – для вас, меня и один поменьше для Варвары Николаевны.
– Сделаем, господин Юсупов, – сказал Семенов, прибирая деньги. – Лавка тут неподалеку. Сей момент и сбегаем.
– Отправляйтесь! – приказал им Федор. – Приведите все оружие в порядок, завтра я скажу, что делать дальше.
Унтеры встали и ушли.
– Есть хотите? – поинтересовался Федор у Варвары.
– Да, – призналась та и покраснела. – Утром только кофе пила с круассаном, больше ничего не довелось. Немцы не кормили.
– Закажу нам ужин в номер, – сообщил ей Федор. – Доверяете мне выбрать блюда?
– Да, – ответила она…
Князь уединился, взяв в руки папку, добытую у похитителей. К ужину сел за стол несколько отстраненный, будто думал о чем-то неприятном. Пересилив себя, приветливо кивнул Варваре.
Принесли суп, затем легкую рыбную закуску. Основное блюдо было с дичью: запеченными рябчиками. Запивали легким бодрящим столовым вином.
Покончив с кофе, Федор улыбнулся раскрасневшейся от вина Варваре:
– Успокоились, Варвара Николаевна? Больше не волнуетесь?
– Не совсем, – ответила Варвара и поставила пустой бокал на стол – третий выпитый за ужином. – У меня остались к вам вопросы.
Она встала, обогнула стол с тарелками и плюхнулась Федору на колени. Обняла его за шею.
– Варвара Николаевна! – покачал он головой.
– Почему я снова «Николаевна»? – возмутилась барышня. – Кто назвал меня «родной» и «дорогой»? Обращался там ко мне на «ты»? Начал, так изволь и продолжать.
Она принялась целовать его щеки, нос и лоб.
– Друг! – воззвал на помощь Федор.
– Что тебе? – раздалось в голове. – Сам сказал – так сам расхлебывай! За базар нужно отвечать. Как по мне, так Варя лучше, чем актриса, выдающая себя за баронессу. Выпуклости у нее побольше, ну, а впуклости приятней. Отключаюсь, дальше только сам.
Федор попытался возразить, но княжна отыскала его губы и впилась в них поцелуем…
[1] Клошары – французские бездомные и нищие, как принято считать. Но смысл этого определения шире: это люди дна, нередко не желающие работать, профессиональные попрошайки.
[2] Бюстгалтеры в то время еще не были массовым товаром, хотя уже появились в продаже.
[3] Самые распространенные автомобили Рено того времени имели закрытый салон на две персоны. Водитель сидел на двухместной скамье впереди как кучер на облучке.
[4] Эльзас в то время входил в состав Германии.
[5] Садитесь, пожалуйста. (Нем.).
[6] Благодарю. (Нем.).
[7] Это так: высокомерия у немецких генералов было выше крыши.
[8] Специально для любителей заклепок: в то время магазины к пистолетам называли «обоймами».