Кодекс Инквизитора. Книга I

Глава 12

Лютого придётся резать, не дожидаясь перитонита. Живым-то в Навь ходу нет. Благо, что до алтаря дотянул, а то ищи-свищи потом душу. Вдруг возьмёт да и отправится не по адресу. Вера в новых богов у него в крови, так просто не отпустит. Аккуратно уложила генерала на жертвенник. От сердца живого места не осталось. Товарный вид напрочь испорчен, придётся глотку вскрывать. А куда деваться? Чтобы выжить — надо помереть, а по-другому никак.

Серп блеснул в руке, рука не дрогнула, на горле расцвела ровная красная линия. За спиной клацнул затвор: Шорох на нерве решил меня пристрелить. Разговоры разговаривать некогда, каждая секунда на счету. Извини, полковник, но так надо. Чуть сдвинув тело, ушла с линии огня. Раздался выстрел, а за ним тихий хрюк. Хук правой с моими-то возможностями творит чудеса квантовой телепортации, посылая спарринг-партнёра в Нарнию как минимум минут на десять. Вот и попал полкан под горячую руку.

Понимаю: стресс, адреналин в крови клокочет, на глазах полевому командиру трахею вскрыла полоумная девка, которая полчаса назад досуха выпила демона. Убить её — и вся недолга.

Ничего, на крови поклялись. Стерпится — слюбится. Я не требую слепого раболепия. Откуда вояке знать тонкости процесса, если я их сама не знаю? Прощён на этот раз, но плетей всыплю, когда из Нави ворочусь, а сейчас пусть передохнёт толику малую, умаялся, поди.

Возложив руку на алтарь, подала мысленный приказ — многотонный металлический прямоугольник беззвучно сдвинулся в сторону, открывая проход в подземную часть храмового комплекса. Ага, и такая водилась, в два раза больше, чем наземная. Там размещались многочисленные помещения лабораторий и производственных цехов. В настоящий момент пустые, так как начинкой не наполнили пока. Но не за горами тот день, когда всё значимое переедет под землю. Планов у Василисы громадьё, а где укрыть от чужих глаз засекреченный объект? Конечно же, в храме. Под надзором богини оно как-то надёжней будет.

Подхватив на руки окровавленное тело генерала, спустилась в тёмный провал. Выдумывать превозмогатель не стала. Мария, бабка моя, питала страсть к подобного рода вывертам, я же всё сделала по уму. Двадцать три удобные нефритовые ступени, и я на месте.

Безупречно круглая комната, в каковой плечом к плечу встанут человек триста, возникни нужда в экстренной эвакуации. Идеально отполированный пол из того же камня, посерёдке косой Зимний крест, а в перекрестье символ рода — чёрный паук, или паучиха, кто разберёт этих членистоногих? Работа искусного ювелира, вышла на загляденье — глаз не оторвать.

Встала на пентаграмму, топнула левой ножкой. Если топнуть правой — на голову упадёт двухсоттонная плита. Пол, он же магическая лифтовая платформа, дрогнул и поехал вниз, бодро набирая скорость. В брюхе заплясали слоники, к горлу подступила тошнота. Скорость падения — двадцать метров в секунду. Через три минуты будем на месте. Если бы не магия, такую глубокую шахту пришлось бы бурить лет десять, стихийники же справились за два неполных дня. Строительство встало в копеечку, но удобство перемещения того стоило. До сих пор с содроганием в сердце вспоминаю бесконечный подъём по спиральной лестнице. Цивилизация пришла в мои владения — негоже княжне ноженьки топтать. Не разжиреть бы от собственной лени.

Платформа плавно остановилась, безупречно отполированный цилиндр стен, провернувшись, открыл узкий проём. В небольшом помещении возвышался путевой камень — точная копия того, что стоял в подземелье дворца. Только этот лично пожаловала Морана. Входной билет в Навь. Никто другой не мог им воспользоваться.

Привычно обойдя по кругу, оказалась прямо напротив Калинового моста. На этот раз эманации смерти и тлена не давили на разум. Изнанка приняла меня за свою. Без труда проскочив по хлипким доскам, зашагала по останкам в направлении терема Мары. Умертвия не преследовали, отныне я не представляла для призраков никакого интереса. Взять с меня нечего, а связываться — себе дороже. Так и протопала весь путь в полной безопасности.

Лужайка вонючих ромашек раздалась вширь, покрыв всё видимое пространство перед теремком. Да и сама постройка вроде как расширилась. Может, почудилось, а может, и нет. Как бы странно ни звучало, мир мёртвых оживал на глазах. Порадовавшись за Морану, взбежала по высоким ступеням крыльца. Дверь, привычно распахнувшись, пропустила меня внутрь. Приятный аромат сдобы пощекотал ноздри. Василий, недовольно мявкнув, свалил за печку. Всё никак не простит, что я ему голову с плеч срубила.

Мара сидела у окна и пряла пряжу. Ожившая картинка из сказки. Богиня смерти рвёт и путает кудель. Видать, извела кого-то. Ну и хрен с ним, не моё это дело.

— Доброго времени суток, хозяйка, челомкаться не будем, я по делу! — Не обращая внимания на злобное шипение кота из-за печки, подошла к обеденному столу и небрежно свалила труп Лютого на выскобленную дубовую поверхность.

Мара, поморщившись, отложила клубок в сторонку, изящно потянувшись, встала со скамейки и подошла ко мне.

— И тебе не хворать, жрица. С чем пожаловала? — Богиня с интересом осмотрела тело генерала, а затем поковыряла пальцем в глубокой ране на груди.

— Ты говорила, что можешь вернуть человека к жизни, затем и пришла. Воевода нужен мне. Рано ему за кромку. Живой он намного полезнее, чем мёртвый. — С надеждой взглянула на Мару, та, недолго думая, извлекла невесть откуда берестяную флягу.

Отвинтив крышку, сбрызнула грудь Лютого: разорванные куски сердца собрались воедино, рёбра встали на место, кожа затянулась, и даже засохшая кровь осыпалась бурой пылью. Генерал лежал как новенький — ни следа от ранения не осталось. Только вот воскресать и не думал.

— И чё? Он ведь не дышит! Ты его мёртвой водой, что ли?

— Так и есть. Физическое тело в порядке. Да и душа рядышком, погляди магическим взором, вон, в уголке стоит скромненько, участи своей дожидается, а доля его зависит лишь от тебя. Чтобы связать душу и тело воедино, живая водица потребна, а у меня осталось на донце, на эдакого доброго витязя не меньше чекушки надобно. Василию бы хватило — парнишка субтильный был, а вот с воеводой твоим ничем помочь не могу. В нём веса — пудов восемь. Не обессудь, княжна.

Я применила истинное зрение: и в самом деле, стоит горемыка, будто мальчонка нашкодивший, носом в угол уткнулся, ждёт. Чего ждёт?.. Всё, приехали — нет у меня больше команданте, один полковник остался, а его поди убеди, что я дела ради побратиму горло перерезала. Как считаете — поверит? Я бы такому доброхоту лично череп вскрыла и помочилась сверху.

— Не кручинься, княжна. Не все ключи с живой водой иссохли. Есть у меня один на примете, но путь туда неблизкий и опасный. Коли хочешь воротить витязя из царства мёртвых, добудь живицы. Твой товарищ — тебе и выручать. Выпей чаю, пряничков откушай, пораскинь мозгами хорошенько: стоит ли голову в петлю совать ради калеки? Был он славным воином, но ничто не вечно под луной. Никто тебя не осудит. Отпусти его, Ольга. Не стоит оно того.

— Слушай, Мара, ты как демон-искуситель. Сперва предлагаешь ниточку путеводную, а вдогонку сомнениями с истинного пути сбить норовишь. Давай карту, или что там у тебя? Пряников в дорогу собери. Голодна как волк, у меня бой недавно случился. Сил истратила много. Поспать бы сутки, да нет у меня времени прохлаждаться.

— Видала я ту сечу. Ничего особого — размялась чуток, силушку проверила. Жнецы для тебя никакой угрозы не представляют, если только по доброй воле голову в пасть не положишь. — Морана равнодушно отмахнулась от этой новости, будто я не превозмогала на поле боя, а в песочнице возилась.

— Вообще-то, я с демонами билась в одно лицо фактически, а это тебе не на форточках кататься! — по-детски надув губы, обиженно глянула на Мару.

А чего я ждала, что богиня меня по головке погладит? Да, ждала именно этого! Как когда-то ждала от матери похвалы за полученные в школе пятёрки, а в ответ слышала лишь…

Ну и ладно! Подумаешь! Обойдусь как-нибудь! В голове заиграла музыка: «Я начал жизнь в трущобах городских, и добрых слов я не слыхал, когда ласкали вы детей своих, я есть просил, я замерзал!» — да так явственно, будто в мозгу плеер включили на полную громкость.

Скорп, сука! Его выходки! Всю малину изгадил! Такой момент испортил! Не дал как следует проникнуться состраданием к себе.

— Прекращай дуться, княжна, тебе не идёт. Не демоны это были, а творения Марии, бабки твоей почившей. Всё в бога играть пыталась. Идея фикс у неё была: сотворить жизнь да наделить душой. Вот и создала проблем на головы потомков. Редко жнецы из подземелий вылазят, но метко, их хозяевам для развития генетический материал потребен. Вот и хватают баб да детей малых, а мужиков на прокорм пускают. Вырезали бы твою вотчину под корешок. Страха они не ведают, боли не ощущают, жалости не испытывают. В безумии своём преисполнены. Охотники хоть и сильны телесно, но тупы, что чурки стоеросовые. Управилась ты с ними на диво споро — отдаю должное. Любо-дорого на тебя в бою смотреть. Сколько ярости! Кровь кипит, очи огнём горят! А что не пою дифирамбы… Да кабы не сглазить. Возгордишься ещё, а от гордыни одни беды!

— По себе, что ли, судишь? Не очень и хотелось. Может, поведаешь про Марию? Бабка что, генным инженером была? Как она умудрилась этих выродков наплодить? — Вот же достали недомолвки: скажет слово — и молчит, улыбаясь таинственно, будто мне по кайфу ребусы разгадывать!

— Сама узнаешь, придёт время. Одно скажу: у Марии много талантов имелось. Амбициозна она была и весьма безумна в своих научных изысканиях. Душу бы продала за знания, да не купил никто. Она нарекала первенцев апостолами. Было их тринадцать. После её смерти как в воду канули, а через десять лет начались первые попытки вторжений. Жнецы не приходят извне, они обитают рядом с вами, а вернее — под вами. В древних катакомбах, что простёрлись по всей территории империи. Среди тех, кто правит мясом, есть сильные пространственные маги. Они и создают те бреши, что ты наблюдала в имении. За предыдущий век случилось три крупных прорыва. Много люда тогда полегло напрасно. Четвёртый набег предотвратила ты. Держи петушок, на свекольной патоке варила, лакомый! А вот ещё один — заморский, на кокосовом молочке. Это тебе за Святилище отдарок, не побрезгуй!

Если бы не дохлый генерал на столе, отведала бы богиня силушки богатырской! Вот же тролляка бесстыжая!

— Ты ведь видела всё? Не спрашиваю, почему не вмешалась. Тот шустрый, что генерала продырявил, и есть один из апостолов? — прошамкала я, сосать оба петушка разом… ну вы понимаете.

— Всё так, апостол, как есть. Повезло тебе, княжна, что ушёл он, а иначе быть беде. Отродья Марии, в отличие от обычной пехоты, крайне умны и коварны. Они не так сильны, но хитрости им не занимать. Бьют всегда исподтишка. Владеют магией тени. Серьёзные противники. Если увидишь — отступи. Иначе пропадёшь зазря. На равных с ними тягаться слишком рано. Даже теневые ассасины и те не решаются. Вот и ты не лезь, целее будешь. Леденцы понравились?

Вкусно, чё. Только голова отчего-то кружится и ноги ватными стали. Что за?..