За пределом. Том 2

Глава 66

Он улыбался, глядя мне в глаза. Знал, что попал в точку. Как догадался? Может по тому, что я учусь даже без документов и являюсь едва ли не лучшим? Или же сказанул наугад, как знать. В любом случае, он попал в точку.

— А знаешь, пойдём, покурим-ка. Куришь?

— Есть немного, — пожал я плечами.

— Вот и нормик. Погнали.

Мы прошли мимо кухни, где работал Оскар, оттуда как раз выносила чашки с кофе Сабина.

— А кофе? — удивительно, каким вежливым голосом она может говорить.

— На столик наш поставь, детка, — кивнул Бурый, после чего мы вышли через чёрный вход. Здесь, как и всегда, обитали лишь тишина, разбавленная гулом города, и крысы.

Закурили, и Бурый любезно предложил мне сигарету. Я не стал отказываться, но понимал, что его любезность исчезнет, когда я стану работать на него. Или когда я ему стану не нужен. Не могу сказать точно, что у него на уме и какие планы, но то, что вся радужность в клане исчезает, когда ты становишься его частью, это точно. Вряд ли здесь что-то отличается.

— Я вижу, что ты хочешь жить как честный мужик. Уважаю за это, но тебе не помешает и корочка нормального универа, не так ли? — продолжил он после затяжки.

— В него только аристократы, знатные рода или дети из нормальных домов попадают, — заметил я, поглядывая на него с подозрением.

— У-у-у-у… — протянул он разочарованно, толкнув свою пассию, стоявшую рядом, в бок локтем. — Слышала? Он даже не потрудился разузнать об этом универе, а уже отсёк его. Что за люди…

— И как же ты сможешь мне помочь?

— Нужно всего ничего, если у тебя нет нормальной родословной — бабки и рекомендательное письмо со штампом от дома, который имеет хорошую репутацию. Про аттестат молчу, он у тебя нормальный, как понимаю.

— И где мне найти…

— Деньги? — он обеими руками самодовольно указал на себя. Знал, что я не об этом, но решил и на это тыкнуть пальцем. — И там же рекомендательное письмо.

— Я должен поверить, что ты ведёшь дела с домами не последнего порядка, да такие, что они окажут тебе такую услугу? Я не хочу показаться грубым, просто ты должен понимать моё сомнение.

— Знаешь, во сколько я стал бандитом? В восемнадцать, как закончил одну из школ Нижнего города. За десяток лет нихуя не изменилось, скажем так, веришь, нет?

— Дерьмо не меняется даже со временем, — пробормотал я.

— Верно! — хлопнул он меня по спине. — Дерьмо во все века не меняется. Я к чему, Томми, мне удалось добиться своего положения за десять лет непрерывной работы. Сразу ничего не даётся, особенно когда ты никто.

— То есть мне надо будет ещё и заработать на него? — хмыкнул я. В принципе, в этом и проблема. Ирония в том, что чем больше ты этим занимаешься, тем больше с этим будешь повязан. Ты войдёшь, но выйти… будет очень и очень сложно, если вообще возможно.

— Не тебе. Не только тебе, вернее. Если всё пойдёт как положено, то у нас будут выходы на соответствующие дома. Поверь, эти уёбки в больших сверкающих домах не чище твоей подошвы. Так что услуга за услугу, и можно получить то, чего ты хочешь. Годика через два, если уложиться в сроки. Ты как раз закончишь школу и подкопишь денег.

— То есть могу получить, а могу и нет?

— Ну, как и пулю в данный момент. То что батя глисты до тебя ещё не добрался, то это потому, что он надеется на лучшее, но даже сегодня вечером ты можешь не доехать до дома. Не думаю, что он такой идиот и не начнёт со школы, — улыбнулся он.

Я посмотрел на Бурого. Получалось, что, если он в бизнесе с восемнадцати и крутится здесь десять лет, ему уже двадцать восемь. Забавно, что в свои года он был сильно похож на лиса. На лиса-плута, как из сказок, который весь такой хитрый, что взгляд, что улыбка, что голос и даже движения. Бурый точно походил на лиса, только удивительно, что у него такого прозвища не было.

Его взгляд, как у человека, который если не думает, как тебя наколоть, то точно уже наколол. Голос действительно хитрый и насмешливый, словно он над тобой стебётся всё время. Постоянно кажется, будто ты попал под троллинг, но просто не можешь этого уловить.

Плут.

Но он был в кое-чём несомненно прав. Если отец червя занимает такой пост, что тут борись сколько угодно, а тебя всё равно грохнут. Даже если ты придёшь к наркобарону и расскажешь всё как есть, грохнут, так как он его человек, а ведь я лишь хрен с горы для них. Если убью отца червя, то проблемы всё равно не закончатся, так как за мной будет охотиться уже наркокартель, чтоб отомстить за своего.

Короче, что ни делай, они захотят меня убить в любом случае. Если только мне не уехать, но и то вряд ли. Дом-то скорее всего считает меня мёртвым, да и изменился я сильно, а здесь такой роскоши нет и не будет.

А ещё интересен тот факт, что Бурый ещё ни разу прямо не предложил мне присоединиться и работать на него. Ни разу. Он только устрашает, кто мой противник, и описывает блага, которые я получу, если соглашусь. Другими словами, заставляет меня самостоятельно принять решение вступить к ним, а не уговаривает.

И правда в том, что выходов у меня так-то и немного. Или самому, хотя будем честны, шансов очень мало, или с ним, где шансов в разы больше, как и плюсов, только…

Только я вернусь во всё это дерьмо, которое так ненавидел.

Это был результат моего выбора, который я сделал ещё тогда, в школе — быть как все или быть собой. Я выбрал влезть в дерьмо, но быть собой. Не стал послушным мальчиком для битья, которого только и делают, что гоняют. И за это приходилось теперь расплачиваться.

Только плывя против течения, ты понимаешь, чего стоит свободное мнение. Везде будут сложности, сколько от них ни бегай, если хочешь быть собой, а не смешаться с серой массой и стать частью направляемого стада. Везде будут проблемы, сколько ты ни пытайся их решать. Потому что в мире, где я оказался, тебе никто не даст ни свободы, ни игры по своим правилам. Хочешь быть здесь свободным — стань одним из тех, кто будет строить свою свободу на чужих костях. Не хочешь… унитазы и двадцать баксов ждут.

Это другой мир, не тот, где я жил до этого. И мне не сломать правила, которые закреплены кровью сотен, если не тысяч людей.

Ирония судьбы: я не хочу подстраиваться ни под кого и жить свободно, но при этом мне надо влиться туда, от чего я хотел сбежать. И стать несвободным вновь.

Но даже если так… я нехотя мог признаться самому себе в том, что скорее согласился бы быть на побегушках с деньгами и уважением, чем быть на побегушках ничтожеством, об которое вытирают ноги.

— Так вот, — отбросил окурок Бурый. — Мы подошли к тому, что меня интересует. Ты парень перспективный, не буду отрицать, поэтому хочу предложить тебе работать…

— Да, — тут же ответил я. — Я согласен.

У Бурого даже одна бровь приподнялась.

— А ты быстрый.

— Я или покойник, или часть команды. Лучше быть частью команды, чем покойником.

Возможно, я говорил бодро и уверенно, но внутри чувствовал… обречённость? Да, скорее всего. Чувство, будто сунул голову туда, от чего так хотел убежать до этого.

— Верно… — протянул он. — Хорошо, что ты уловил суть, да и выбор, согласись, так себе. Но вообще, я хотел тебе ещё зачитать кое-какие правила, прежде чем ты станешь частью нас и окончательно скажешь «да». Всё-таки всё у нас должно быть по чесноку, и ты должен представлять, что будет, что предстоит делать и какие правила надо соблюдать, всекаешь?

— Более чем.

— Отлично, — хлопнул в ладоши он. — Первое — я твой босс. Как скажу, так оно и будет, без каких-либо споров. Обсуждение и уточнения — это ладно, но не оспаривание. Я говорю, ты делаешь. Скажу убить, ты убиваешь, скажу пытать, ты пытаешь, и так далее. Ты мой парень, поэтому кто бы тебе там что ни сказал сделать, ты подчиняешься только мне. Но думаю, что тебе объяснять это не стоит, верно?

Я кивнул, так как он явно ждал подтверждения.

— Следующее — верность. Я своих не бросаю и не предаю, это тебе скажет любой. Ты верен мне и можешь рассчитывать на мою поддержку. Но если блять ты решишь соскочить к легавым… поверь, я очень изобретательная личность. К тому же относится и попытка съебаться без моего разрешения, что, кстати, к тебе может прийти однажды в голову. Найду, пожарю твои яйца на сковороде и заставлю их съесть. Стукачество — то же самое. Лучше застрелись прежде, чем я до тебя доберусь, если тебе хватит ума стучать на меня. Это так, совет на будущее, но буду надеяться, что ты правильный пацан. Так, что ещё… — он оглянулся и, увидев свою пассию, вспомнил. — Никаких конфликтов внутри группы. Если есть проблема, тащишь свою жопу вместе с жопой товарища ко мне, и я решу вопрос. Никакой самодеятельности, всекаешь?

— Более чем.

— Отлично. Первое время будешь на испытательном. На побегушках у всех, грубо говоря. Освоишься, покажешь себя и так далее. Через месяцок станешь нашим полноправным членом.

— А такое разве не с наркобароном обсуждается?

— Может в твоём клане так было, но у нас каждый отвечает за себя и своих людей. Так что если облажаешься, а мне прилетит из-за этого, прилетит потом и тебе, но куда сильнее, понимаешь меня?

— Да.

— Вот и отлично. Есть вопросы?

— Я не убиваю беременных и детей, — тут же сказал я.

— О как, не успели… а впрочем, не важно. Многие на это не согласны, так что у нас есть те, кто занимается подобной грязью. Однако остальных: стариков, женщин, мужчин, матерей и так далее ты убиваешь, понимаешь это?

Ещё бы, заставлять идти человека через себя — это наживать врагов. Зачем, если можно найти того, кто это сделает со спокойной душой? Зачем раскачивать лодку под собой лишний раз только ради того, чтоб показать свою власть?

— А если мать с ребёнком?

— Мать в расход, Томми-Шрам, здесь не обсуждается. Ещё вопросы?

— Вроде нет, — покачал я головой.

— Вот и ладненько. Фиеста, детка, займись им, пока я буду всё утрясывать. Присмотри за ним, если вдруг друзьяшки Чеки сюда наведаются, оки, детка?

— Да, без проблем, — совершенно спокойно ответила она.

— А… моя работа? — кивнул я на дверь, из которой мы вышли.

— А что работа? — Бурый открыл дверь в служебные помещения и крикнул. — Эрнест, Томми увольняется!

— Без проблем, — тут же отозвался тот. Забавно, если же я захотел бы уволиться, мне бы всю плешь проели.

— Всё, решили с работой, — посмотрел он на меня. — Так, иди переодеваться, Шрам. Фиеста, я сейчас звякну, чтоб за вами заехал Гребня, отвезёт вас на хату, там будете ждать отмашки.

— А насчёт завтра… — начал было я.

— Будешь плохим парнем и начнёшь прогуливать, — ответил он. — Всё, до созвона и добро пожаловать в команду, Шрам. Надеюсь, ты нас не разочаруешь.

С этими словами он просто ушёл. Раз, и всё, будто поставил галочку в своём списке и двинулся дальше навстречу приключениям. Не нравится он мне, если честно…

— Давай, пошевеливайся, — подтолкнула меня к двери в это время Фиеста. — Надо поскорее затаиться на хате.

Если описывать Фиесту, то это была латиноамериканка с желтоватыми волосами лет тридцати с довольно привлекательным как лицом, так и телом. Но от неё разило, если так будет правильно сказать, опасностью. Смотришь и понимаешь, что такие, как она, ничем хорошим не занимаются. Убийца убийцей даже без хищных черт, которые придают её лицу свой опасный шарм.