Комсомолец 2

* * *

В магазин за одеждой я отправился, когда получил декабрьскую стипендию. Светить свои капиталы я не решился. Поэтому одолжил сто рублей на одежду у родителей Паши Могильного. Сам я с ними не общался — Пашка стал нашим посредником. Обещал вернуть Могильным всю сумму до лета, хоть Пашин отец и утверждал, что могу «не торопиться». Засветил перед парнями и «собственную сотню» — утверждал, что отложил её из стипендий (чем повысил в глазах Могильного свою платежеспособность).

В компании Славки и Паши отправился в магазин мужской одежды тратить свои огромные капиталы (двести рублей!). Прислушался к советам парней — приобрёл себе серое пальто и зимние ботинки. При покупке головного убора долго сомневался — уж очень меня смущала советская мода. Пашка всё же уговорил меня купить шапку из кроличьей шкуры (настоящую ушанку!). А Аверин едва ли насильно всучил (тоже «в долг» до лета) десять рублей — чтобы я приобрёл новый свитер на замену прежнему.

Мой обновившийся гардероб первой оценила вахтёрша — заявила, что я больше не «Санька Усик», а самый настоящий Александр Иванович. При виде меня восторженно заблестели глаза и у Светы Пимочкиной. Многие мои одногруппники, при виде нарядного меня, одобрительно кивали головами. Не среагировала на мой обновившийся облик лишь Королева: Альбина по-прежнему смотрела «сквозь меня». Ну и я сам не пришел от нового наряда в восторг, сколько ни рассматривал своё отражение в зеркале.

Смотрел на шапку, на пальто — вспоминал свои прошлые наряды (из будущего). И кожаные пальто, что я носил в девяностые годы. И модные когда-то шапки с изображением белого найковского «глиста» вместо кокарды. Помнил, как замечательно на мне прошлом (высоком, широкоплечем красавце) смотрелись не только дорогие брендовые вещи, но и рабочая спецодежда. Не выудил из памяти ни единого воспоминания о том, чтобы хоть когда-то выглядел столь же нелепо, как в этой мохнатой шапке-ушанке.