Изгиб грани

Свежий насыщенный озоном воздух опьянял. От ночного потопа остались только мелкие лужи, которые буквально на глазах исчезали в песчаном грунте. Под лучами солнца туманная дымка быстро испарилась, и умытая небесной водой зелень засверкала на утреннем солнце всеми оттенками от изумруда до салата. Отличное настроение разбудило эмоции, взбодрило и добавило сил. Наверно что-то подобное испытывали и мои друзья.

После завтрака, мы уже начали сворачивать лагерь, когда из ближайших зарослей вынырнул Лихур. Как выяснилось, по просьбе Сина он до рассвета отправился на разведку местности. Отдышавшись, Лихур стянул насквозь промокшую рубаху, набросил на плечи свою меховую накидку и сообщил, что примерно в километре отсюда русло реки сворачивает на юг. Это означало, что с этого момента мы расстаёмся с рекой Лаки.

Я вытащил медную пластину с картой, сориентировал её по компасу и взял азимут на торчащий на горизонте пик Кири. После недолгих сборов наш маленький отряд покинул место ночёвки.

Пройдя через редкий лес, ближе к полудню мы поднялись на невысокий плоский холм, с которого мы впервые разглядели синюю затуманенную вершину с белой шапкой снега на макушке. Действительно, гора Кири ориентир, что надо. Однако по моим прикидкам до неё нам предстояло топать не меньше трёх дней, да и то при условии, что будем поторапливаться. Подумав об этом, я вдруг поймал себя на мысли, что меня больше не затрудняет поход сам по себе. Я настолько хорошо приспособился к новым обстоятельствам, что проблемы первого дня пути теперь казались смешными.

С приличной скоростью мы шагали по ровным участкам между зарослями и каменистыми холмами, покрытыми куртинами травы и невысоких кустарников. Однако иногда в распадках лес густел и смыкался сплошной стеной, и тогда нам приходилось прорубаться сквозь переплетённые заросли и висящие в воздухе корни.

Вспоминая то, что мне известно о тропических лесах, среди множества железных деревьев я узнал ореховое дерево, зебрано, мощный падук, коренастые африканские дубы и стройные гевеи, а пару раз нам встретились скопления драгоценных эбенов. Кроны некоторых деревьев пестрели заманчивыми россыпями плодов, но лазить по веткам у нас не было ни времени, ни желания, а внизу незрелые зелепухи не вызывали никакого аппетита.

В более низких и влажных местах стали появляться мощные и высокие, опутанные фикусами, лианами и мхами деревья, в кронах которых прыгали зелёные мартышки, с криком и воплями разбегающиеся при нашем приближении. На одной из полян мы вспугнули стайку саблерогих антилоп, метнувшихся вдоль прогалины и потревоживших пару дикобразов, недовольно прошелестевших длинными иглами. Невероятное разнообразие лесной жизни поражало воображение.

Под впечатлением от красоты здешней природы, я непрерывно вертел головой, пытаясь всё запомнить, и не уставал нажимать на кнопку фотокамеры. Отыскивая ракурс, я частенько останавливался, за что расплачивался ушибленными ногами, когда идущий следом Гирсу с разбега на меня натыкался. Смиренно выслушивая ворчливые замечания Сина, и потирая ушибленные конечности, я всё рано продолжал украдкой делать снимки.

Не смотря на высокий темп движения, по ходу мы всё-таки умудрялись общаться и делиться впечатлениями. Однако только вечером на привале мы могли подробно и спокойно поговорить, если, конечно, не гоняли «мяч» на подходящей полянке.

Путь до горы Кири занял трое суток. И, чем ближе мы подходили к подножию этой громадины, тем сильнее меня охватывала тревога. Гигантский потухший вулкан взметнулся слева, закрывая полнеба, и где-то впереди начинался проход между его подножием и Жёлтым озером.

Хорошо понимая размер опасности, я не рискнул под вечер втягиваться в узкий коридор, и предложил своим спутникам разбить лагерь примерно в миле от злополучного прохода. Никто не возражал, и мы провели тревожную ночь в скальной расщелине, не разжигая огня. Предчувствуя реальную угрозу, гиганты долго возились с оружием, перекладывали снаряжение, латали одежду и тихо переговаривались, вспоминая разные боевые эпизоды.

Я понимал, что стражей не требовалось поучать, но на мне лежал огромный груз ответственности, и, чтобы хоть немного разрядить напряжение, рано утром перед выступлением я решился сказать несколько слов:

– Друзья мои. По воле судьбы мы оказались вместе. Вы пошли за мной, совсем не зная меня, и я хочу вам сказать: пока я жив, вы можете на меня рассчитывать. Впереди нас ждёт неизвестность, а может и вечность. Прошу об одном, вспомните все мои наставления, и знайте, вы лучшие воины этого мира. Будьте спокойны и храбры, но попусту не рискуйте. Присматривайте друг за другом и выручайте без промедления. Главное ваше оружие – это сила духа, вера в победу и крепкое плечо друга. Возможно, наши опасения не подтвердятся, и тогда по ту сторону коридора мы посмеёмся над ними. А пока спокойствие, внимание и мужество.

По команде Сина вперёд пёстрой тенью метнулась леопардовая накидка Лихура, мы чуток подождали и попарно отправились следом. Первыми двинулись Рахур и Нигир, за ними Син и Сагни, потом я, а замыкали строй Гирсу и Акти.

Редкий лес остался позади, и открывшееся впереди ровное пространство стало заметно сужаться, и я сразу понял, в чём заключалась опасность, о которой предупреждал Лихур. Между обрывистыми скалами подножья горы и заросшим тростником и папирусом болотистым берегом вдаль уходила узкая полоса ровной и твёрдой земли шириной примерно полсотни шагов, а в местах каменных осыпей этот проход суживался вполовину. Поистине, вторые Фермопилы.

Я тихонько свистнул, предупреждая воинов о полной боевой готовности. Но учёного учить, только портить. Мужики и сами знали, что нужно делать. По команде Сина они остановились, скинули и убрали в сумки куртки и полушляпы. Повязав потуже головные платки, они сдвинули ножны с тесаками вперёд, и на левые руки по моему совету накинули дорожные плащи. Сумки стражи повесили сзади на черенки копий, что позволяло одним движением избавиться от поклажи. Я тоже скинул куртку и шляпу, оставшись только в тельняшке, снял с шеи всё кроме крестика, аккуратно всё свернул и убрал в мешок.

По знаку Сина Лихур скрылся в зарослях высокой прибрежной травы, а остальные перестроились. Мой телохранитель встал во вторую шеренгу рядом с Сагни, а за мной остался только Акти. Именно в таком порядке мы и втянулись в проклятый коридор.

Через сотню шагов в затылке появилось острое чувство чужого враждебного присутствия, я подал тревожный сигнал ребятам. И вовремя. На нас напали, когда мы подходили ко второму по счёту сужению.

Из-за скального выступа слева не спеша вышли полтора десятка одинаковых фигур в облачении серого цвета. В отличие от нас, их защищал полный доспех. Детали их брони и оружия очень походили на оснащение стражей Энки, но имели и некоторые отличия. Место засады они выбрали очень удачно, и мы точнёхонько попали бы в западню, если бы не вопль моей интуиции и не донёсшийся за минуту до атаки громкий рёв леопарда, заставивший нас насторожиться, а противника – замешкаться. Молодец Лихур!

Когда две семёрки «серых» перекрыли нам путь, ребята уже успели сбросить груз, перестроиться и занять боевую позицию. Пятеро воинов во главе с Сином встали в одну линию с интервалом метра три, чтобы не мешать друг другу, но в то же время чувствовать плечо соседа. Стоящие на флангах Гирсу и Нигир на шаг отступили назад. Я отступил от первой линии примерно на четыре длины копья, а за моей спиной встал громадный Акти со своей невероятной секирой. По нашему замыслу, мы с ним являлись тыловым прикрытием и одновременно стратегическим резервом нашего маленького отряда.

Действуя уверенно и нагло, «серые» построились в две шеренги, ощетинились копьями и подняли овальные щиты.

Скажу прямо, сначала я немного растерялся, и, разглядывая строй серых гигантов, почувствовал предательскую дрожь в руках. Спокойно, Антоха, спокойно. Возможно, это мой последний бой, но, я постараюсь, чтобы эти гады тоже отведали доброй стали. Независимо от меня, организм и энергосистема переключились на боевой режим. Сердце мощно погнало кровь по сосудам, энергетика поднялась на максимальный уровень, а глаза стали выискивать цели. Но, оказывается, сюрпризы только начинались.

Вместе с осознанием неизбежности боя прошёл сумбурный всплеск напряжения чувств. Я уже вогнал себя в боевое состояние, когда сзади раздался встревоженный окрик Акти. Я оглянулся и увидел, что с тыла разворачивается ещё одна семёрка «серых». Тройное превосходство противника, да, ещё и полное окружение! Положение – хуже не бывает. Но к своему собственному удивлению, я успокоился и ровным голосом, громко и уверенно сказал:

– Спокойно, братцы, ведь мы этого ждали. Нас меньше и нас окружили? Отлично. Им же хуже. Они будут мешать друг другу, и мы побьём их наверняка. Не суетитесь и не сомневайтесь. Знайте, ваша спина надёжно прикрыта. Экономьте силы, действуйте хладнокровно, стремительно и наверняка. И помните, вы – лучшие.

Не смотря на, казалось бы, безнадёжную ситуацию, ребята приосанились, приподняли копья и встали лицом к врагу, и я буквально ощутил исходящую от них волну уверенности. Вероятно, они считали меня военным экспертом, но на самом-то деле я никогда в реальном бою не участвовал, поэтому чувствовал себя немного обманщиком. По сути, мне тоже предстояло боевое крещение. И, если вы желаете хоть немного понять моё состояние в тот момент, то представьте себя десятилетним мальчишкой, стоящим среди толпы готовых к серьёзной драке разъярённых мужиков. Однако против судьбы не попрёшь, и именно сейчас эта хитрая и коварная стерва опять столкнула меня лицом к лицу со смертью.

Обернувшийся назад Акти спокойно стоял перед семёркой серых стражей и, словно маятником, покачивал своей громадной секирой. Я пристроился рядом. Двое против семи. Недурственно! Акти сверху вниз посмотрел на меня, указал глазами на своё жуткое оружие и сделал жест левой рукой, чтобы я отошёл подальше. Он опасался случайно меня зацепить, а потому я отступил метра на четыре, совсем не желая в горячке боя попасть под удар огромного топора. Заняв позицию слева, я внимательно разглядел врагов.

Напротив стояла поистине элита стражи, и «серые» имели ничуть не меньший рост, чем мои спутники. Боже мой, да, как же их побеждать-то? И на первый, и на второй взгляды наши шансы приближались к нулю, и уцелеть в предстоящей передряге возможно только дуриком. Я судорожно перебирал и тасовал в голове разные варианты выхода из безнадёжной ситуации, когда услышал спокойный голос Сина:

– Кто вы такие? Что вам нужно?

Полагаясь на Акти, я обернулся, чтобы всё рассмотреть и расслышать. Из середины строя «серых» вышел один с позолоченными нагрудником и поясом, и, ткнув остриём копья в мою сторону, прорычал:

– Отдайте нам коротышку и отойдите в сторону, мы вас не тронем.

– Какого коротышку? Вот этого? – наивно улыбаясь, Син указал на громадного Акти, стоящему ко всем спиной.

«Золотогрудый» сузил налившиеся злобой глаза, молча, повернулся и растворился в сером строе. А Син не угомонился и крикнул ему в спину: