Изгиб грани

Глава 18

На этот раз меня отвели в роскошные апартаменты, разделённые арками натрое. Ближайшая к входу часть помещения, украшенная барельефами, посвящалась разным сценам и событиям из истории тиаматиан. В четырёх высоких полукруглых нишах стояли ростовые изваяния из розоватого мрамора. Меня поразила гениальность скульптора, уловившего тончайшие детали формы и настроения. Казалось, что фигуры вот-вот оживут и сойдут с пьедесталов. Между нишами на тумбах поблёскивали полировкой сделанные из камня и металла фигурки животных и птиц, некоторые были явно неземного происхождения.

Забыв о времени, я любовался этими шедеврами, и не заметил, как оказался в центральной части апартаментов, где среди живых растений и цветов нашлось место каскаду из трёх небольших бассейнов с живыми рыбами. Это сочетание зелени и текущей воды вместе с чудесными ароматами приятно успокаивало. Здесь же у стены находилась ниша с теплой проточной водой для омовения.

Покои, то есть место для сна, размещались в конце помещения. Здесь на невысоком подиуме раскинулось огромное ложе с золотым изголовьем, покрытое ярко-розовым покрывалом. Эту невероятную кровать, размером почти с боксёрский ринг, укрывал двойной полог: белый внутренний и тёмно красный наружный. Три высоких стрельчатых окна, расположенных в стене слева, закрывали плотные портьеры, и потому в покоях царил полумрак. В углах угадывались какие-то похожие на комоды предметы, а у изголовья с обеих сторон – низкие столики, заставленные высокими сосудами, кубками и вазами с фруктами.

Да, Антошка, по неизвестной причине тебя принимают, как императора. К чему бы это? Однако сегодня есть все шансы нормально выспаться. Недолго думая, я скинул одежду, забрался в нишу с ниспадающим каскадом тёплой воды и с удовольствием поплескался.

Выбравшись из душа, я обнаружил, что кто-то спёр мои вещи. Машу вать! Кто бы мог подумать, что даже здесь нужен глаз и глаз. Благодушное настроение сразу испортилось. Покрутившись на месте, я голяком потрусил в спальню и нырнул под полог. Конечно, здешние нравы были довольно свободными, но кто знает этих Повелителей, вдруг выяснится, что я своим голым задом кровно оскорбляю их моральные устои. Хорошо, что в комоде обнаружились длинные отрезы мягкой ткани разного цвета. Видимо, здешние варианты полотенец. Я обмотал ткань вокруг бёдер, стало как-то уютнее. Забравшись под мягкое покрывало, я подсунул под голову круглый валик и сразу же провалился в сон.

Мне приснилась Нин, обнажённая и соблазнительная. От её особенного одуряющего запаха, кажется, взъерошилось всё до последнего волоска на макушке.

В сильном возбуждении я проснулся, потянулся к кувшину с вином, и… увидел саму Нин. Она лежала обнажённая на расстоянии вытянутой руки и глядела на меня, опираясь на локоть. Сон и явь перемешались, и я уже ничего не соображал. В слабом свете под пологом я её почти не видел, но остро чувствовал. Ещё толком не выйдя из сна, я плохо контролировал себя, и потому силы Стихий начали играть со мной свои игры. Я пытался сдерживаться, но тщетно. Моё тело «украло» огонь светильников, которые после этого почти погасли, но зато исходящий от меня свет, мягко озарил ложе. Одновременно в такт ударам моего сердца начало тихо вибрировать каменное основание подиума, на котором стояло ложе. Нин сначала отпрянула, села, уставившись на меня, но природное любопытство взяло верх, она слегка приблизилась и тихо спросила:

– Антон, что это такое?

– Не знаю. Наверно, это внешняя сторона любви. Мне хочется раствориться в этом состоянии. Хочется жить вечно и одновременно умереть от мига счастья. Ты же догадываешься, что я посвящён великому Пути, и Творцы наделили меня некоторыми способностями. Не бойся, этот огонь не жжёт, – и я протянул к ней свою светящуюся руку.

Она осторожно коснулась моей руки, и огонь медленно начал растекаться по её пальцам. От неожиданности она отняла руку, тряхнула кистью, и огоньки рассыпались по ложу. Нин засмеялась и опять взяла меня за руки. Теперь мы светились оба, и наши сердца громко стучали в ритме подземных толчков. И тут стихия Воды довела ситуацию до логического конца, её силы неудержимо потянули нас друг к другу, стремясь слить воедино, что через секунду и произошло. Взрыв чувств захлестнул сознание, я схватился за золотую дугу в изголовье, и тут же металл облил мои руки и растёкся по нашим слившимся телам, превратив их в золотые статуи. Время исчезло. Потом исчезла и сама вселенная, оставив вместо себя только её и меня…

Очнулся я на рассвете от сильного желания облегчиться. Я валялся на спине поперёк смятого ложа один, а вокруг звенела тишина. Я попытался встать и… не смог, сморщившись от тяжести внизу живота. Ого! Вот это да! Я попытался вспомнить подробности, но, увы.

Откинувшись на ложе, я попытался вновь окунуться в потрясающую атмосферу прошлой ночи, и вновь накатило ощущение счастья.

Всё-таки стоило провалиться на 178 тысяч лет в прошлое, чтобы пережить одну такую ночь.

Кряхтя, как столетний дед, я спустился на пол и поковылял в душ, где окончательно пришёл в себя. Я плескался и отплёвывался в струе тёплой воды, переминаясь с ноги на ногу. Да, похоже, что ночью я перестарался. Я не мальчишка, и бывало всякое, но такого насилия над собой я ещё не совершал. Вернувшись в покои, я обнаружил на столике лёгкий завтрак, с удовольствием его съел, завалился в постель и натурально заснул, проснувшись далеко после полудня.

Отругав себя за беспробудную лень, я вскочил с постели, отжался от пола, попрыгал на месте и сделал обычный комплекс растяжек. Размяв мышцы и смыв лёгкий пот под струёй воды, я окончательно пришёл в норму и почувствовал себя готовым для трудовых и всяких иных подвигов. На комоде я обнаружил свою одежду, оделся и уже хотел отправиться на поиски Нин, и тут увидел её саму тихо стоящую среди цветов и зелени. Я догадался, что она уже давно незаметно наблюдает за мной. Почему-то я смутился и замер в неловкой позе, слегка опустив голову.

Нин подошла ко мне, взяла за руку и увлекла в покои. Мы сели у полукруглого мраморного стола, придвинутого вплотную к стене у окна. Сдерживая бешено колотящееся сердце, я ждал начала разговора, как судебного приговора. Однако мои опасения не подтвердились. Мягко улыбаясь, Нин положила свою руку на мою ладонь и проворковала:

– Что-то ты сегодня слишком тих и скромен.

– Не смею поднять глаза, а то опять скажешь, что копался в твоей голове.

– Ну, по сравнению с тем, что ты вчера сделал с моим телом, это сущий пустяк, – она звонко рассмеялась, и сквозь смех проговорила: – Вряд ли после этой сумасшедшей ночи, ты найдёшь во мне что-то новое.

– Вот тут ты сильно ошибаешься, Госпожа, ведь каждая женщина – большая загадка, и что бы разгадать её не хватит жизни. Тем более такой короткой, как моя. Ведь мои соплеменники живут 70 – 90 лет и то если сильно повезёт.

– Неужели так мало? Когда же вы успеваете жить, творить и созидать?

– Успеваем не только созидать, но и хранить поколения и даже получать наслаждение от такой короткой и трудной жизни.

– Невероятно. Сколько же тебе лет?

– Тридцать два.

– Удивительно, у нас это детский возраст. А ты, как я поняла, совсем не ребёнок. Скажи, то, чем мы вчера занимались… что это было?

– Не знаю, как сказать… Некоторые это называют сексом, некоторые – любовью. Все взрослые люди занимаются этим. Но вчера произошло что-то необычное. Честно говоря, я и сам ничего не соображал и ничего не помню. Не сердись, если что-нибудь вышло не так.

– Видишь ли, Антон, то, что произошло вчера для меня тоже полная неожиданность. У нас это происходит намного проще и скучнее. А оказывается это величайшее наслаждение. Как тебе это удалось?

– Видит Творец, не знаю. Я делал то, что делал всегда, может быть более восторженно и нежно.

– Я запомню это на всю жизнь и научу этому своих потомков и последователей.

– Я рад, что ты рада. Ведь тот, кто не любит, не живёт.

– Сегодня произошло зачатие, я это достоверно знаю. Ты оказался сильным партнёром. Но не забывай, что для твоей миссии нужно каким-то образом оплодотворить туземные яйцеклетки. Я понимаю, что это совсем другой, как ты говорил… секс. Но это вторая часть твоего плана.

– Прости, Госпожа, но не думаешь ли ты, что я это буду делать, как самец? Полагаю, что до этого безобразия дело не дойдёт. Тем более что этот способ осеменения бесполезен, ведь моя наследственность несовместима с обезьяньей, также, как и ваша. Кроме этого, необходимо ещё манипулировать с хромосомами и гаметами. А потому сделаем это проще, – и в пределах своих скромных знаний я изложил Нин принципы экстракорпорального оплодотворения.

Выслушав, и поняв, что мне не потребуется насиловать самок приматов, она захлопала в ладоши и рассмеялась. Совсем голову потеряла, тоже мне главный местный биолог, ведёт себя, как девчонка. А ведь ей уже почти сорок тысяч годков. Нет, лучше об этом не думать, иначе совсем сознание свинтит.

Всю последующую неделю я, Нин и учитель Энсу занимались делом. Я сдавал разные анализы и пробы, изучал местную медицину и аппаратуру. Нин, облачившись в рабочую одежду, вместе с Энсу и десятком целителей манипулировала с клеточным материалом, который ей едва успевали доставлять помощники. Я попытался набиться им в ассистенты, но получил вежливый отказ. А и сказать по правде, толку от меня было мало, ведь местная аппаратура была мне совершенно непонятна и требовала специальных знаний и навыков.

Ещё через неделю стало понятно, что эксперимент идёт своим чередом, а я только мешаю мастерам работать. Покинув лабораторию, первым делом я отправился на встречу с друзьями, но выяснилось, что сделать это непросто, поскольку все они нашли себе занятия по профессии и по душе. Лихур целыми днями пропадал в здешних лесах, Акти по распоряжению Нин вернулся к летающей технике, а Сагни непосредственно участвовал в моём проекте, и, управляя сложной аппаратурой, сутки напролёт просиживал в лаборатории.

Не надеясь найти дело по специальности, я перебрался в покои и, наконец-то, дорвался до местной литературы, записанной на плоском устройстве типа нашего планшетника. Прокрутив и прочитав десяток книг, я понял, что беллетристика у тиаматиан сильно ниже среднего, никаких чувств, страстей и эмоций, а только перечень событий, да комментарии к ним. А вот исторические хроники, архитектура и описания разных технических устройств или процессов оказались выше всяких похвал. Их отличали точность, простота и конкретика изложения без привычного для моих современников мозголомного наукообразия и нагромождения заумных сентенций, дабы переплюнуть коллег в демонстрации личной компетенции. Позабыв о времени, я проглотил залпом полтора десятка текстов и потом продолжил читать спокойнее, а в перерывах между чтением занялся изучением дворца, его планировки, интерьера, помещений и конструкции.

Наиболее интересной для меня оказалась старая часть дворца, заброшенные залы, проходы и пристройки которой вплотную примыкали к горячим источникам вблизи естественных карстовых пещер. Как выяснилось, именно оттуда начиналось строительство этой базы, когда прибывшие на Землю тиаматиане, только начинали осваивать территорию. Эти относительно небольшие помещения не отличались изяществом и роскошью, а наоборот – грубой кладкой и хаотичностью застройки, но именно в них отразилась та исходная культура, которую пришельцы принесли с далёкой родины. Более того, в тех первых сооружениях нередко присутствовали значительные металлические включения и даже целые секции, явно технического происхождения, но приспособленные под бытовые нужды. А в одном месте я обнаружил сводчатое помещение, переходящее в большой отсек с люками, шпангоутами и иллюминаторами!