Балтийский рейд

– Повтори ещё раз, что тебе наплёл этот русский, –в который раз задавал свой вопрос канцлер бургомистру из Кёге.

И несчастный Йенс, потея от страха перед столь важными господами, рассевшимися перед ним в большой зале, в очередной раз пересказывал, как этот русский Андреас спрашивал его совета, как ему идти на столицу королевства, напрямую сухим путём или же лучше морем.

– И я ему посоветовал оставить всякие враждебные помыслы и не трогать подданных его Величества! –бормотал герой.

– Ага, и он так тебя и послушал,–буркнул Кристиан, –Может быть, это именно поэтому как раз и не видно никого из его воинов под стенами нашей крепости? –и все придворные хором рассмеялись, оценивая тонкий юмор и издевку большого начальника.

Тем не менее, какая-то ясность была нужна, и три сотни кавалерии отправились на разведку в сторону Кёге. Через два дня после того, как гавань городка покинули суда бригады, в город залетела датская конница.

Никого из врагов по пути сюда кавалеристы не встретили, тут же была реальная возможность отличиться. В крепости непременно должен был быть неприятель, иначе, зачем там был поднят мост через ров и заперты изнутри ворота, а жителям так вообще запрещено подходить ближе полёта стрелы?

Уже третий час командир конного отряда всматривался в каменные стены с безопасного расстояния. Всё вокруг было очень странно и подозрительно! От врага в любой момент можно было ждать, какого угодно подвоха! Но Мадс был храбрым воином, и на утро было объявлено о начале штурма.

За ночь жителей обязали наготовить длинные лестницы для стен, плетёные щиты и корзины, чтобы завалить ими ров, а затем перекинуть переправу через него в виде мостков. А ещё сотню своих мужчин город был обязан поставить под крепостные стены. Кому, как не им, предстояло первыми «лечь» при отчаянном штурме? И уже всюду слышался плач и стенания, жёны и матери заранее оплакивали своих близких, понимая, что шансов уцелеть им «бездоспешным» и идущим первыми, практически, что нет совсем.

Ночью подоспела ещё пара сотен латной кавалерии и по сигналу рога вся эта людская масса ринулась брать цитадель. Потери, конечно, были! Попробуй ты проскочить через шаткие завалы из ивового плетенья во рву, или забраться на десятиметровые стены по скользким и неустойчивым лестницам.

Но крепость всё же была доблестно взята, а вот врага победить не удалось. Его в крепости просто не было! А воинственный Мадс стоял в окружении командиров и смотрел на большой деревянный щит, на котором были выцарапаны какие-то письмена. Грамоте начальство обучено не было, это вам не дикая и отсталая Русь, где в Новгородской республике ВСЁ население было стопроцентно грамотно! И это тогда, когда большинство жителей Европы вместо подписи чертили крест, ну или ставили оттиск от своего большого пальца. Известно, что Анна, королева Франции, дочка князя Ярослава Мудрого, в одном из своих писем жаловалась батюшке: «В какую варварскую страну ты меня послал отче: здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны».

Издревле Батюшка Великий Новгород является центром летописания и книжности. Вдумайтесь, на Новгородчине писали не только официальные документы – даже крестьяне вели активную переписку, касавшуюся не только бытовых вопросов, но и дел…хм… амурных…

Грамотей всё же был найден. Был он из портовых учётчиков, что вели дела с иноземными купцами, и письмом русским владел. Стоял сейчас он у щита и шевелил пришоптывая губами.

«Привет тебе, командир датский, и воинству твоему тоже не хворать. Вы наконец-то взяли эту крепость, проявив силу духа и храбрость викингов. Освободите же, не мешкая, своих боевых друзей, что томятся в местной тюрьме. Они хотят пить и есть, и уже давно устали вас ждать. Передайте «на верх», что крепость сия вам как укор за бесчинство Гарольда Волосатого на реке Полометь два года назад. В Роскилле зайдём позже, когда будет время, это уже будет ответ за Ингвара Кнута из Зеланда, что в Новгороде гостил этим летом, упокой Господь его душу. Ну всё, места писать уже нет. Прощайте. С уважением Андрей Сотник.»

Кстати, история о том, как бесстрашный градоначальник Кёгге господин Йенс испугал злобного командира многочисленной русской орды Андреаса и не дал в обиду своих жителей, а ещё и забрал с него выкуп серебром, в итоге заставив убраться за море, стала с этих пор легендой и передавалась затем многие-многие поколения, ещё и воплощённая позже в скульптурном камне.