За последним порогом. Ветры Запада. Книга 2

* * *

Я приветливо кивнул охранникам в проходной, но не прошёл дальше, как обычно делал последнее время, а небрежно заявил:

— Я хотел бы встретиться с сиятельной Стефой. Выясните, пожалуйста, возможно ли это.

Реакция оказалась совершенно удивительной, как будто я только что сделал какое-то совершенно невероятное заявление. Даже не представляю, что можно было бы сказать или сделать, чтобы вогнать всю смену охраны в такой ступор.

Наконец, охранники пришли в себя, захлопнули рты и начали переглядываться.

— Какие-то проблемы? — спросил я, с интересом наблюдая за этим цирком.

— Никаких проблем, господин Кеннер, — окончательно очнулся старший смены. — Я немедленно выясню, доступна ли сиятельная Стефа. Где вас найти, когда мы наведём справки?

У меня был позыв сказать, что подожду прямо здесь, но я всё же решил не издеваться над бедными охранниками. Они ни в чём передо мной не виноваты, пусть спокойно докладывают по команде и решают, что со мной таким красивым делать.

— Далеко идти не хочу, посижу на скамейке в скверике рядом.

— Хорошо, господин Кеннер, мы немедленно всё выясним и доложим вам, — заявил старший, при этом не торопясь никуда звонить и явно дожидаясь моего ухода.

Я кивнул и вышел из проходной. Крохотный скверик рядом с проходной сиял чистотой — если мне скажут, что дважды в день его подметают и моют с мылом скамейки, меня это совершенно не удивит.

Ждать пришлось минут десять — похоже, я переполошил всю верхушку Ренских. Наконец, из проходной выскочил старший охраны и торопливо двинулся ко мне. Я с любопытством ожидал, что он мне сообщит.

— Господин Кеннер, сейчас сюда подойдёт госпожа Ханна, которая решит все вопросы, — доложил он.

Госпожа Ханна? Если я её и встречал, то её мне точно не представляли. Ну что же, посмотрим, как она решит все вопросы.

— Благодарю вас, — я кивнул охраннику, и тот с ясно различимым чувством облегчения торопливо удалился. Наконец-то сумел меня сплавить на кого-то другого, бедняга.

Ещё через десять минут в дальнем конце аллеи показалась высокая женщина, которая решительно направилась ко мне. Похоже, это есть та самая загадочная Ханна.

— Госпожа Ханна? — спросил я вставая и кланяясь. — Меня зовут Кеннер Арди.

— Я знаю, кто вы, — кивнула она. — Пойдёмте, я провожу вас.

Куда она меня проводит, интересно? Спрашивать я не стал. Вместо этого я искоса посмотрел на неё, стараясь делать это незаметно. Черты лица резковаты, но что-то знакомое в ней всё же прослеживается.

— Скажите, госпожа Ханна, — решил полюбопытствовать я, — а мы с вами, случаем, не родственники?

— Не такие уж и дальние, — усмехнулась она. — Я двоюродная сестра Ольги и Стефы.

— По линии Кеннера?

— Да уж не по линии Арди, — саркастически хмыкнула она. — Я внучка Кеннера от Златы.

— А Эльма с Нельмой кем вам приходятся?

— Они мои внучки, — она посмотрела на меня. — Мне удивительно слышать, господин Кеннер, что вы настолько не знаете своих родственников. Совсем не интересуетесь?

— Почему же не интересуюсь? Интересуюсь. Но вы ведь наверняка знакомы с историей нашей семьи. После изгнания моя мать совершенно не желала разговаривать о Ренских, эта тема у нас никогда не поднималась. О том, что у меня есть бабка Ольга Ренская, я узнал довольно поздно, и по сути, совершенно случайно.

Ханна заметно смутилась. Да, такое вот неожиданное открытие, что, оказывается, здесь и сами Ренские немного виноваты.

— Но сейчас-то такого нет, — попыталась оправдаться она.

— Тем не менее ни в какие архивы меня по-прежнему не пускают, и вообще никакой информации не дают. Прямо не отказывают, просто мои вопросы всегда оказываются немного не вовремя. Я не смог даже добиться, чтобы мне показали портреты моих предков. Как выглядели мои прапрадед и прапрабабка я узнал только тогда, когда вы поставили их статуи у входа.

Она смущённо молчала, и я решил её добить окончательно:

— Скорее всего, дело в том, что изгнание отсекает все родственные связи. Формально мы вообще не родственники, и я полагаю, что Ренские до сих пор не могут решить, кем же мы вам в конечном итоге приходимся. Предположу, что вы остановились на том, что мы просто дружественная семья, а чужих людей, пусть и из дружественной семьи, в семейные архивы не пускают.

— Вы даже не представляете, насколько неправы, — со вздохом сказала она. — Вы сейчас сами убедитесь, что вы для нас не чужой человек. Но то, что вы сейчас рассказали, это просто вопиющее безобразие, и я обещаю, что разберусь с этим вопросом. И кстати, должна поблагодарить вас за внучку. Эльма очень тяжело переживала ту историю, но после разговора с вами стала совершенно по-другому на это смотреть и поехала туда с энтузиазмом.

Я не сразу понял, про какую историю она говорит, а потом вспомнил — Стефа говорила, что была какая-то безобразная драка, после которой Эльму в наказание сослали в Рифейск на место Анны, которая вернулась в Новгород.

— Ваши старшие просто не сразу поняли, что благодаря контактам с карлами Рифейск вдруг стал очень перспективным направлением, а вовсе не ссылкой, — пояснил я. — А потом стало поздно что-то менять, так что Эльма, можно сказать, случайно вытянула счастливый билет. Если сама не оплошает, то сможет добиться многого. Но моей заслуги в этом никакой нет — она бы и без меня очень быстро осознала перспективы. Кстати, как у неё дела на новом месте?

— Всё так, — кивнула Ханна. — Однако наша семья тем не менее вам благодарна. Про дела у неё говорить пока рановато, но первые признаки действительно обнадёживают.

Дальше мы шли молча. Вошли в главное здание, где располагался кабинет Ольги, но не стали подниматься по главной лестнице, а свернули в боковой коридор, где сразу за следующим поворотом обнаружился пост охраны за мощной решёткой, перегораживающей коридор. И пост совсем не декоративный — охранники внимательно рассмотрели наши лица, прежде чем открыть решётку и пропустить нас. Затем последовал длинный коридор с несколькими поворотами. и я заметил в стенах несколько щелей, не очень успешно замаскированных лепниной и подозрительно похожих на амбразуры. Я сразу же догадался, куда мы идём, а после того как мы прошли ещё один пост охраны и вышли к лифту, догадка превратилась в уверенность.

Лифт пошёл, конечно же, вниз — кому, как не Ренским, устраивать себе подземную норку? Да и норка у них наверняка не одна — я даже не удивлюсь, если мне скажут, что у них есть подземный ход до самого поместья, и они ездят в дальнее подземелье по какой-нибудь подземной узкоколейке.

Спускаясь в закрытом лифте, невозможно оценить глубину, но ехали мы достаточно долго, так что можно уверенно сказать, что подземелье расположено очень глубоко. Думаю, достаточно взорвать лифтовую шахту, и оно станет совершенно неприступным. У старших Ренских, очевидно, безопасность стоит на первом месте — детская травма войны родов так просто не прошла.

Наконец, лифт остановился, и перед нами открылся большой зал с дверями в каждой стене. Если не считать отсутствия окон, помещение было похоже на гостиную в богатом доме — хорошая мебель, неплохие картины на стенах, большой пушистый ковёр на полу. Мы двинулись направо — за ореховой дверью находился широкий коридор с несколькими дверями. Я думал, что наш путь закончится за какой-то из них, но Ханна двинулась дальше. Шли мы достаточно долго, и я с удивлением осознал, что подземный комплекс гораздо больше, чем я представлял и, скорее всего, в самом деле выходит за пределы имения Ренских.

У большой двустворчатой двери Ханна остановилась.

— Вам сюда, господин Кеннер, — сказала она, показывая рукой на дверь, а затем развернулась и двинулась обратно. Я проводил её взглядом, задумчиво хмыкнул и повернул ручку двери. Я ожидал увидеть там либо Ольгу, либо Стефу, но обнаружил обеих.

— Здравствуйте, дамы, — приветливо заявил я. — Рад вас видеть.

— Здравствуй, Кеннер, — недовольно отозвалась Ольга. — Ну и зачем ты нас так срочно требовал?

— Срочно требовал? — удивился я. — Это ты про меня?

— Не требовал? — в свою очередь, удивилась Ольга.

— Я всего лишь сказал, что хотел бы встретиться со Стефой и попросил выяснить, возможно ли это. Это дословная цитата. Если бы мне сказали, что встреча невозможна, я бы просто развернулся и поехал по своим делам.

Ольга переглянулась со Стефой, и обе тяжело вздохнули.

— А чего вы ожидали? — спросил я, без спросу усаживаясь в самое удобное с виду кресло. — Так ведь всегда и бывает, когда фраза проходит через нескольких людей. Каждый перескажет в меру своего понимания, да ещё и добавит немного драмы.

— Понятно, — кивнула Ольга. — То есть у тебя нет никакого срочного дела?

— Совершенно никакого, — отказался я. — Просто у меня сегодня по расписанию занятия с личным наставником, вот я и решил выяснить, здесь ли Стефа, и если здесь, то готова ли со мной позаниматься.

— Позанимаемся, конечно, Кеннер, — отозвалась Стефа. — Но про то, что мы здесь, никому не говори, пожалуйста.

— Я что — похож на идиота? — оскорбился я. — Это прежде всего в моих интересах, это ведь моя дружина в Трире сидит. И кстати, я вам очень за это благодарен. И Бернар тоже — он сказал, что его семья не забудет помощь новгородских родственников в трудный для них час. Надо бы вам при случае, наконец, познакомиться лично.

— Надо бы, — согласилась Стефа, и Ольга тоже кивнула. — Как там дела, кстати?

— Пока тихо. Войска герцога расположились недалеко, но никакого желания штурмовать Трир пока не проявляют.

— А проявляли? — поинтересовалась Ольга.

— Вот знаешь, Ольга — почему-то и раньше не особо проявляли. Продемонстрировали намерение и на этом успокоились. Не знаю, что там у них творится, и какие у них планы. Но пока они не знают точно, что вас в Трире нет, то, скорее всего, штурмовать и не станут, даже если собирались.

— А как у тебя вообще дела? Как наши девочки справляются с твоим хранилищем? Там что-то дело не очень быстро идёт — точно никаких проблем нет?

— Проблемы если и есть, то на нашей стороне. С первыми двумя уровнями уже более или менее понятно, а вот на третьем есть выходы в сеть естественных пещер, и мы пока не знаем, что с ними делать. Проектировщики сейчас разбираются, как их можно приспособить для чего-то полезного. А вообще, Эрик вашими девочками очень доволен — работают быстро, без капризов и задержек, делают хорошо. Там просто очень большой объём работ, Стефа вот знает, какое оно огромное, это подземелье. Главное, что они первый уровень в основном уже укрепили, и мы теперь можем приступать к нулевому циклу на поверхности.

— Так что ты собираешься там хранить?

— Ну не старые же ботинки. Документы, ценности — что там ещё можно придумать?

— В таком огромном хранилище?

— Ольга, ты так это говоришь, что можно подумать, будто это я его таким огромным построил, — недовольно сказал я. — Мне это подземелье практически тайком всунули. Я на этом участке хотел всего лишь построить детский центр и лечебницу. Подземелье мне там и даром не сдалось, туда же ни детей, ни больных не засунешь. Вот и приходится делать с ним что-то, на что воображения хватило.