Княжич Соколов

* * *

Постоянно нарастающий шорох за спиной напрягал.

Непрекращающийся дискомфорт, будто кто-то стоит и дышит тебе в спину — тоже.

Нужно было провести целый день под пристальным наблюдением гвардейских бешеных глаз, чтобы ощутить, насколько мне это все не нравится.

За долгие годы в мирах Веера я привык ловить сам, а не скрываться от преследования.

Только вот поделать с этим ничего не могу.

Все мои попытки решить проблему деликатно гвардейские терпилы выносят с одержимой стойкостью, а к более радикальным методам переходить нельзя.

Вот у нас и сохраняется некий паритет, который никак не устраивает обе стороны, и тут бы сесть за стол переговоров и найти компромисс.

Только вот дипломатия не мой конек.

Сутки еще не завершились, а именно столько я себе дал времени, чтобы найти способ избавиться от назойливой слежки.

Если честно, не ожидал что эти ребята дотерпят до конца. Было бы куда проще, если бы они просто на меня напали. Отправил бы оставшуюся семерку гвардейцев в больницу, вдогонку к трем уже там прописавшимся и дело с концом.

— Отстали? — уже давно перестав тратить «Око» на бультерьеров уточнил я.

— Нет, — с досадой в голосе подтвердила Эмилия.

Тоже оценила все прелести постоянного чувства угрозы позади, и периодических шорохов, звучащих особенно громко в ночной парковой тишине.

Солнце уже час как скрылось за горизонт и в эту часть парковой зоны не смела забредать ни одна душа. Узкая тропа меж плотно посаженных елей и в окружении высокой дикой травы выглядела не особо приветливо.

Знала бы Эмилия, что мы уже нелегально прошмыгнули два магических барьера, совсем бы расстроилась. В чем-то даже хорошо, что у девушки беда с контролем эфира.

Вопросов задает меньше.

— Ну и ладно, — отмахнулся я.

— Как это ладно... — подозрительно отозвалась Эмилия, — мы разве крюк делаем не для того, чтобы от них оторваться?

— Нет конечно, этих так легко не сбросить, упертые, — укоризненно взмахнул я рукой, — мы кое-куда зайдем по пути. Ты же сама согласилась прогуляться.

Ширины тропы хватало только на одного и лица Эмилии я не видел, но вернувшуюся тревожность девушки ощутил.

— Артем, мне не нравится твой тон, — недоверчиво буркнула Эмилия и ткнула меня в спину, чтобы я обернулся и развеял ее тревоги и закравшиеся опасения.

— Какой такой тон? — невозмутимо спросил я, не поддаваясь на провокации.

— Будто ты что-то задумал, — заключила девушка убежденно.

— А, — вздохнул я, — привыкнешь, это мой обычный голос.

— Голос или состояние? — напряженно спросила Эмилия, продолжая тыкать мне в спину своими маленькими, но острыми, словно стрелы, ручками.

С ее нервами и нетерпеливостью мы потом обязательно поработаем.

— Артем, куда мы идем?! — не выдержав долгой паузы уже требовательно спросила Эмилия.

— На встречу, — честно ответил я.

— С девушкой? — неожиданно прекратились осуждающие тычки в спину.

— Угадала.

— Кобель! — обвинительно воскликнула Эмилия и от последующего тычка я предусмотрительно увернулся.

В нем чувствовалась накопленная обида, кристаллизованная в довольно плотный эфирный слой. Таким ударом и кости сломать можно, а говорила, что второй ранг.

— А меня зачем потащил?!

— О! Ты не так поняла, — поспешил я внести уточнение, а то опять обо мне надумали всякого, — не на такую встречу. Там слишком много свидетелей, а Елецкая в склонностях к прилюдному сексу замечена не была.

— Стой... ты... что... Елецкая, которая цесаревна? — еле нашла слова сбившаяся с шага Эмилия.

— Да, она же Елизавета Елецкая, — сказал я и сердечко девушки позади меня ощутимо ускорилось.

— Это ведь не официальная аудиенция? — осторожно спросила Эмилия, отчаянно борясь с желанием развернуться и броситься подальше отсюда.

— Не особо официальная, — не стал отрицать я, и остановился у последней раскидистой ели, за которой начиналась ровная полянка с идеально стриженными цветочками и благоухающими многоуровневыми клумбами.

— Я подписывалась умереть в бою и в субботу! — возмутилась Эмилия изменению в планах.

— Планируешь попасть в вальхаллу или завещание забыла написать? — заинтересованно уточнил я, обернувшись, — не знал, что у тебя скандинавские корни.

— Какие еще корни!! — из последних сил выдохнула раскрасневшаяся Эмилия, толкнула меня напоследок в грудь и отвернулась.

Глубоко вдохнула и выдохнула, набираясь смелости перед тем, как отправиться одной в кромешную темноту неосвещенной дикой тропы, из глубин которой все еще доносились пугающие шорохи и рык гвардейцев.

— Ты с ума сошел, — так и не решившись на самостоятельный обратный путь, обреченно выдохнула Эмилия.

Надув щеки и вновь нахмурившись, словно пушной зверек, девушка в знак протеста села прямо на тропинке, скрестив руки и с решительной невозмутимостью обиженного ребенка добавила: я никуда не пойду!

— И не надо, мы уже пришли, — спокойным голосом заметил я, и, не оборачиваясь, потянул ветку ели за своей спиной, открывая для Эмилии вид на уютный цветочный сад с мраморными фонтанчиками и обвитой плющом каменной беседкой посреди пруда.

На этот раз девушка никаких слов не нашла, молча хлопая серыми глазками, в которых бурлила адская мешанина из злости, осуждения, обиды и целого спектра несочетаемых эмоций.

Я не стал ждать пока Эмилия отойдет от шока и найдет особенно обидную и четко выражающую ее позицию фразу и заговорил первым.

— Будь добра, подожди здесь, — мягко скомандовал я, — я ненадолго. И передай тому амбалу позади, что он заступил за границу уже на три метра.

С этими словами я скользнул под ветку ели и уверенным шагом направился прямиком к беседке.