Дедские игры в двух измерениях

Глава 24

52.

Мы шли по аллее. За спиной у нас оставалось здание телецентра. И успех. Тот самый, который пишется с самой большой буквы... Теперь группу с несерьезным «Три веселых дедушки» знало почти полмира. Во всяком случае, как рассказал Мееров трансляция через Интернет шла бесперебойно и к концу передачи уже пришли восторженные отклики и поздравления от соратников из Китая, Индии и Чехии.

Ефим Гдальевич выглядел именинником. Усталым, выжатым до предела, но счастливым. Он чувствовал, что своротил такую гору, что... Что просто нет слов.

- Вот интересно он всерьез про все это рассказывал или кому-то лапшу на уши развешивает? - нарушил тишину Сергей.

- Ты о чем?

- Обо всем... Все-таки тут вокруг нас много непонятного...

- Например?

Сергей вроде бы не услышал моего вопроса.

- Вот люди вокруг нас не верят в то, что мы моем передать информацию и поэтому не спешат давать деньги, а что мы?

- А что мы? – не понял я вопроса.

- Мы просто поверили Меерову на слово. И все этой фигне про динозавров, бабочек и волшебные нано палочки.

- В смысле?

Сергей посмотрел на меня и со странной интонацией задал вопрос.

- Почему мы так легко поверили, что это именно его кодла организовала наш контакт с тем миром? Только потому, что он первый нам об этом сказал? А? Может быть во всем все-таки больше виновата студия «Диафильм» или тот, кто выпускает коробочки к диафильмам? Или вообще аптека, где ты купил марганцовку?

Никита остановил его.

- Были обстоятельства. И не одно, а даже целых два обстоятельства. Во-первых- деньги. Он не стал бы вкладываться в то, чему не верит, а во-вторых- лаборант из «Дальрыбы»...

Сергей кивнул. Он не зря так долго молчал и ему, как выяснилось, было что возразить.

- Да. Деньги. Но он вложил их в уже, считай, созданный нами бизнес. Канал связи уже есть и, как я и говорю, никто не знает, кто именно его по-настоящему организовал. Он или те, кто выпускает баночки к диафильмам. А что касается лаборанта... Так это только его слова. Никто из нас этого легендарного лаборанта не видел, так что...

- Так или иначе, он взялся финансировать проект, а это на этом этапе самое важное. Мы хотели денег – мы их получили... Разве не так?

- Все так... Но если придет кто-нибудь еще и скажет...

Сергей переменился в лице и трагическим голосом прохрипел

- «Люк! Я твой отец!»

Мы засмеялись. «Звездные войны» смотрели все.

- Что тогда делать будем?

Позади был триумф впереди возможно, мировая известность. Стоило ли в такой вечер забывать голову несерьезными мыслями?

- Вот когда придут тогда и посмотрим, у кого крыша круче. Он человек не простой и мы тоже теперь величины от нуля отличные. Что называется «широко известны в узких кругах» ...

- Не такие они и узкие, - заметил я. – Пели на английском, так что вся Западная Европа и Америка точно отреагируют...

- Да... Теперь, если все-таки будет в итоге жизни Страшный Суд, то теперь нестыдно будет туда явиться.

- Ты про песню? – спросил Сергей. Он шел все еще погруженный в свои мысли.

- Да. Ну вот и мы для своего мира кое-что полезное сделали. Мы вернули нашему миру песню, которой тут никогда не было. Кто знает? Может быть это не последняя такая песня? Надо будет детей в этом направлении сориентировать? Пусть посмотрят старые альбомы. Может быть и найдутся несоответствия в музыкальной истории двух миров?

- А я сейчас почему-то о другом подумал. Мы сегодня сделал наш мир богаче, а тот, 74-й, беднее.

- Не придумывай. От того мира ни крошки не пропало. Все, что там было, там и осталось.

- Мы сделали тот мир беднее на хорошую музыку. – упорно повторил он. – Как-то так получается, что мы воруем не у автора, а у всего мира.

- То есть «с особо крупных размерах»? – весело удивился я. – Странно это слышать.

- Да, - печально кивнул Сергей. – Именно так и обстоит дело.

Стало понятно, что это не шутка, что все говорится всерьез.

- Это как же так?

- А вы подумайте... То, что мы взяли из нашего мира для того - это хиты! Песни, ставшие известными всему миру.

- Конечно. А как ты хотел?

- А в нашем исполнении их знают только в СССР. Мы лишили тот мир хитов... АББА ведь так и не откликнулась?

- И что с того? У нас-то её поют...

- Ты просто поплакаться решил или у тебя есть предложение? – спросил я.

- Есть, - очень серьёзно сказал Сергей. - Надо будет аватарам посоветовать подкинуть её Джону Леннону. Пусть ознакомит Западный мир с очередным шедевром «КПВТ».

Мы с Никитой переглянулись, пожали плечами. Понятно ведь было, что фигура эта не того калибра. Не будет Джон петь чужих песен. Ушло такое время.... Но Сергей и сам понимал утопичность своего предложения.

- Или подыскать на Западе какого-неизвестного исполнителя и вывести его в люди. Это же возможно?

- Возможно... Но как же тогда наши? – не поняли мы.

Сергей успокаивающе поднял руки над головой.

- Для них все останется, как и было. Наши будут петь на русском языке в СССР, а певец - на разлагающемся Западе...

- Нашел чем озаботиться, - отмахнулся от этой мысли Никита. – Посоветовать им, конечно, можно, но и они и сами не маленькие. Нам теперь о себе подумать следует.

- Как не сломаться под бременем славы?

В голосе Сергее было больше иронии чем вопроса. Никита поморщился.

- Вовсе нет. Мы теперь стали кое для кого предметом очень большой ценности, а значит и предметом большой зависти....

- Это ты к чему? – нахмурился Сергей.

- На нас начнется охота... Помните «Бриллиантовую руку»? Разговор Никулина с милиционером, которой вез его из порта на такси?

Никита прокашлялся и пытаясь поймать интонацию Семена Семеновича Горбункова процитировал:

- «Они конечно попробуют договориться со мной, предложат выкуп! А я еще поторгуюсь... »

Фильм давным-давно разошёлся на цитаты и каждый знал, что последует дальше, поэтому никто не стал продолжать. Эта цитата открывала новую, страшненькую действительность. Не знаю, как друзья, а я сразу вспомнил продолжение «Человека можно усыпить, напоить, оглушить. Снять гипс можно с бесчувственного тела... Наконец, с трупа».

Как оказалось, все подумали об одном и тоже, так как Сергей, отбросив грусть по судьбе мировой музыки, закончил невысказанную часть цитаты вслух.

- «Но до этого, я уверен не дойдет...»

Он тряхнул головой, стряхивая наваждение.

- Нет уж. Такого быть не может. Если, не дай Бог, ты плав, то не все так плохо. Всем им мы нужны живые!

- Это как посмотреть. У тем, кто заботится о своем государстве свои представление о гуманизме и цене человеческой жизни.

- В смысли если корова не моя, то пусть лучше сдохнет?

- Очень верная формулировка,- одобрил Никита. - Прямо в яблочко... Если не мне, то и никому...

Несколько шагов мы прошли молча, принимая новую действительность.

- Теперь нам ходить да оглядываться...

КОНЕЦ.