Бояръ-Аниме. Одаренный: кадет

— Пойдем.

Что это было я не знал. Слабость? Страх? Что-то еще? Но приставать с расспросами было некогда.

Мы подошли к общей группе. Шмыгаль поворчал для приличия, но быстро успокоился. Мы двинули дальше в путь.

А вот храм, где произошло высвобождение Архитектора из моего разума и завладение Распутиным. Здание было погружено во мрак. Но в отличие от других, от него исходило синеватое едва заметное свечение — остаточные эманации колоссальной силы, высвободившейся здесь.

Я показал всем знаками, чтобы были предельно внимательными.

Первым на разведку пустили голема. Он обошел здание, вернулся ни с чем. Пусто. Теперь нужно было выяснить что внутри.

Но зайти мы не успели. Две тени выскочили из входа, и я лишь крикнул «ложись!» как по нам принялись стрелять.

Это были адепты секты.

Пули звякнули по обшивке голема — он закрыл нас своим корпусом. Мы бросились в укрытие — урны и лавочки, — откуда начали вести ответный огонь.

— Саня! — крикнул Шмыгаль.

Я понял, что он хочет штурмовать храм и просит меня его прикрыть.

— Нет! — ответил я, кивая на големов.

Нельзя было рисковать. Пусть роботы сами сделают всю грязную работу. Шмыгаль нехотя кивнул, отдал команду к наступлению големов.

Роботы пошли вперед, осыпая врага свинцом. Кто-то вскрикнул, противник начал перегруппировку.

Зашипели языки воздействия — кто-то из адептов начал создавать конструкт. Волна силы ударила по голему, погружая его в вязкую субстанцию. Робот попытался высвободиться, но не смог. Микросхему начали искриться и взрываться, голем дернулся и завалился на бок.

Черт!

Я сделал ответный конструкт, метнул его в противников. Волна наткнулась на что-то вязкое, похожее на болотную тину. Эманации дрянной силы тут были повсюду. Можно только представить, что сейчас из себя представляют адепты — длительное воздействие такой силы пагубно влияет на людей, словно радиация.

Еще один конструкт, теперь уже с поправкой на имеющийся астральный мусор. Я слепил плазменный шар, швырнул его в адептов. Шар прожег воздух, с гулким хлопком лопнул, окропляя всех не тушимым огнем и на время освещая округу. В отблесках света я мельком увидел лица адептов. И невольно вздрогнул. Жуткая сила исказила их плоть, превратив в уродов. Было похоже, будто их переживал сам Архитектор и выплюнул, посчитав не съедобными.

Вскрикнула Катя, увидев такое безобразие.

Удар пришелся точно в цель, адепты заверещали, начали палить во все стороны.

— Голема! Пускай голема! — крикнул я Шмыгалю.

Робот двинул на толпу. Его осыпали огнем, но сталь оказалась прочней. Голем принялся выкашивать неприятеля.

— А-ах!

А это уже вскрикнули с нашей стороны.

Я оглянулся. Поддерживая блок, отступил.

— Иосифа ранили! — крикнула Катя.

И рванула к нему. Помог Бульмяк. Вместе они оттащили парня к кустам, где оказали ему первую помощь.

Я вновь ударил по противнику Даром. Вкладывая в него всю ярость и злость. Огненные шары полетели один за одним, выжигая местность. Крики боли противника потонули в гуле огня. Големы довершили начатое, ударив плотным огнем на звуки.

Убедившись, что на улице нет опасности, я подскочил к Иосифу.

— Как состояние?

— Нормально, — выдохнул тот.

— В ногу попало, — ответил Бульмяк. — Жить будет.

— Понял. Катя, останься с ним.

— Да я дальше пойду, с вами! Тут царапина! — начал храбриться Иосиф, но я категорично запретил.

— Нет, нельзя. Будь тут. Так будет безопасней. Бульмяк, проследи, чтобы все было в порядке, ты тоже останься с ними.

— Есть, — нехотя ответил тот.

— А мы пока проверим храм, — кивнул я Шмыгалю.

Подсвечивая путь небольшим заклятием, мы вошли внутрь. Нужно было быть осторожным, ожидая, что там окажутся еще адепты. Но судя по мертвой тишине мы уничтожили всех.

За время последнего нашего тут присутствия, здесь много чего поменялось. Адепты изрезали ножами иконы, в одном углу организовали пункт приема пищи, во втором — место отдыха. Кажется, понимали, что нужно ждать — Стена когда-нибудь либо будет разрушена Архитектором, либо падет сама.

Шмыгаль прошел дальние закутки, вернулся, показал, что все чисто.

— Пошли, — кинул он мне, потеряв всякий интерес к зданию.

Но уходить я не спешил. Шестое чувство вдруг проснулось и тревогой засело под сердцем. Я вновь — уже в который раз, — просканировал помещение. Остаточные эманации силы, холодной и горькой. Она мне знакома — ее я ощущал, когда трещала печать, сдерживающая Архитектора. Наличие ее в храме было объяснимо. Но я все равно не мог успокоиться.

Как оказалось, не зря.

Эманации вдруг резко возросли, стали густыми и тошнотворными. Даже Шмыгаль закашлялся, глянул на меня.

Объяснять уже не было времени.

Час решающей битвы настал. Я это понял, едва огромная тень вынырнула из глубин храма и двинула к нам. Это был Архитектор.