Егерь Императрицы. Граница

— Ты это серьезно, Алексей?! Да ведь Ветров ни за что не согласится на это! У него в голове лишь одно важное государственное дело!

— И что, какой-то беглый самозванец для меня важнее семьи моего друга? — усмехнулся Лешка. — А-а-а! Рисковать так рисковать! Все равно семи смертям не бывать, а одной не миновать, Живан! Значит, слушай меня внимательно — выходить мы отсюда, с пристани, все равно будем ночью, чтобы не светиться. У Зорана здесь, в своем родном городе, среди береговой и портовой службы турок есть хорошие, крепкие связи, и кому нужно, тому уже все там проплачено, а остальные получат чуть позже. Хотя и положено выходить в плаванье после проверки и до темноты, но на нас глаза османы закроют. Вот в этот самый промежуток, после выпускной проверки и до ночи к нам-то и должны на судно завести самозванца, если он, конечно, еще будет. Твои близкие, соответственно, тоже должны будут подойти примерно в это же время. Так что давай, в твоем распоряжении есть ночь, повидайся с ними и все там подготовь.

— Спасибо, командир, — поблагодарил Алексея Милорадович. — Я очень тебе благодарен.

— Давай, двигай уже, — отмахнулся Егоров. — Полночи уже миновало, до рассвета едва ли часа четыре осталось. Не теряй времени, и чтобы засветло ты уже был здесь!

На следующий день счастливый Живан целый день мурлыкал какую-то песенку. У егерей был приварок из свежего мяса, а на обед из двух корзин достали овощей и фруктов, плюс две бутыли с густым красным вином.

— По чарке, господин капитан, домашнее? — серб умоляюще посмотрел на Алексея.

Тот оглядел замерших егерей, сидящих в артельных кружках у котлов с только что приготовленным варевом.

— А-а, давай, разливай всем по малой, — усмехнулся Егоров, — коли уж оно домашнее.

На следующую ночь командир опять отпустил поручика до дома.

— Все готовы?

— Да, только тут такое дело, Алексей Петрович. Мать с братом и сестрами живет в доме у дяди, вернее, этот дом его семья снимает вот уже два десятка лет. Сам он врач, и у него сейчас большие неприятности с властями. Кто-то донес, что он лечил бунтовщиков и передавал для них медикаменты. Обвинение против него еще пока не выдвинуто, как видно, османы с этим не торопятся, ведь он у них все время под рукой. А может быть, они хотят за ним проследить и выйти на тех, кому он помогал. Я в прошлую ночь, когда там осматривался, заметил возле его дома двух подозрительных типов. Разреши с собой и дядю с женой забрать? Турки ведь на расправу скорые, не посмотрят, что он врач, да и всем близким не поздоровится.

Лешка поморщился. Риск значительно усиливался: если действительно за домом родни Живана следили, то вырвать их из рук турок теперь будет гораздо сложнее. Но не отказывать же теперь боевому товарищу и другу в помощи!

— Ладно, мы свой общий план не меняем, — наконец принял он решение. — Пусть все готовятся к выходу. Только сам будь предельно осторожным и не спугни соглядатаев. А уж когда придет время действовать, то там, на месте, все и решим. Осталось вот только теперь дождаться Ветрова, слишком уж долго его что-то нет.

Прошло еще два дня тягостного ожидания, и наконец после полудня с борта шхуны Егоров разглядел две знакомые фигуры, подходящие к речному причалу.

— Господин капитан, — приглушенно докладывал Лазар, — капитан Ветров приказал вам передать, что у них все готово, и они ждут сумерек, чтобы доставить сюда свой груз. Капитану шхуны можно вызывать досмотровую команду и готовиться к выходу. А мы остаемся с вами, там и так достаточно людей, и вы, кстати, их тоже знаете.

«Ну все, вот и понеслось!» — подумал Лешка и кивнул Живану на ребят.

— Возьмешь их с собой. Парни они опытные, и лишними там не будут, а как только пройдет досмотр судна, подготовьте свое личное оружие, чтобы оно у всех было под рукой!

Поручик согласно кивнул головой.

— Так точно, господин капитан, ждем береговую охрану с таможней!

Пятеро турок из досмотровой команды быстро пробежали по судну. Заглянули в кормовые каюты и в трюм. Проверили сундуки, связки канатов, шлюпку и все то, что лежало сверху на палубе, по крику своего старшего быстро спустились по перекидному мостику и потом ушли с пристани.

— Халиль, уважаемый, это тебе за доброе отношение, и чтобы на свадьбе у твоего сына ни один из гостей не мог бы ничего плохого сказать о его щедром отце. Чтобы столы ломились от обилия яств, а молодые были счастливы! — и Зоран вложил тугой мешочек турку в руку.

Уже немолодой портовый чиновник, звякнув лежащим внутри серебром, прикинул его на руке и милостиво улыбнулся.

— Tamam, Zoran! İyi! Ve size mutlu yelkenler! (Хорошо, Зоран! Хорошо! И тебе удачного плаванья! — тур.)

— Халиль-бей, прости, что задерживаю тебя от важных дел, мне нужно чуть-чуть задержаться, — склонившийся в поклоне капитан горестно вздохнул. — На судне только недавно обнаружились неполадки, и мне нужно еще два, от силы три часа для того, чтобы их устранить и отчалить. Мне никак нельзя ждать до утра. Разреши мне отплыть, как стемнеет? — и он, склонившись еще ниже, вынул из-за пазухи не меньший по объему кошель.

Турок оглянулся по сторонам и протянул к нему руку.

— Ты не хуже меня знаешь правила, Зоран, но, учитывая мое особое к тебе отношение, так уж и быть, отойдете от причала, как стемнеет, но не позже полуночи! Смотри сам, выкручивайся, как хочешь, но ты должен успеть уложиться с этим ремонтом. В противном случае крепостные орудия разнесут вас в щепки!

— Я все понял, уважаемый Халиль-ага, я всегда буду восхвалять вашу мудрость и доброту! — капитан застыл в поклоне у сходней.

Над водой и огромным городом, раскинувшимся по берегам Дуная и Савы, сгущались вечерние сумерки. Вот-вот должны уже были появиться капитан Ветров и его люди с «грузом». Вся судовая команда и стрелки Егорова замерли в ожидании.

— Наши, наши! — послышался шепот, а из-за длинного сарая, шагах в ста на берегу, выскользнуло несколько теней.

— Егоров, принимай поклажу! — перед двумя здоровяками, несущими на своих плечах длинную ковровую скатку, стоял майор Баранов. — Вот и увиделись, капитан! Аккуратнее, аккуратнее заносите его, господа!

«Теперь вся честная компания в сборе!» — подумал Лешка. В двух «грузчиках» угадывались старые знакомцы, гвардейские поручики Брусницын и Резников, а сзади их прикрывал капитан Ветров. Все четверо протопали по сходням и перешли на палубу шхуны. Егеря перехватили у них поклажу и быстро опустили ее в трюм.

— Илья, проверь там его, чтобы он не задохнулся! — Сергей Николаевич кивнул Ветрову, и тот спустился по узкой лестнице в трюм.

— Господин майор, у нас два часа до отплытия, я сейчас буду! — Лешка решительно кивнул Живану, и не успел Баранов ничего ему ответить, как четыре тени выскользнули на причал.

— Куда! Егоров, куда?! — запоздало выкрикнул он ему вслед. В сгустившейся темноте никого на берегу уже не было видно.

— Капитан, у вас что, еще было какое-то задание, кроме того, чтобы нас отсюда вывести? — крикнул он выглянувшему из люка Ветрову.

— Никак нет, господин майор, — покачал тот головой. — Только вы. У Егорова и его людей приказ — обеспечить вашу безопасность и вашего груза.

— Ну Егоров, ну морда лисья! — выругался Баранов. — Воспользовался заминкой на борту, как уж в ночь выскользнул! Вот все время у него так! Если через два часа его не будет — то мы уходим без него!

А Лешка в это самое время несся вслед за Живаном вместе с Лазаром и Велько по темным и узким улочкам старого Белграда.

«Быстрее, быстрее! У нас очень мало времени!» — тукало в его мозгу.

— Вот за этой площадью есть небольшой переулок, и мы сможем зайти в наш дом с черного хода, — прошептал Милорадович. — А соглядатаи стоят обычно вот здесь, у бакалейного магазина, — кивнул он на слабо освещенную масляным фонарем вывеску, где маячили какие-то фигуры. — Отсюда они просматривают всю площадь и выход с переулка на соседнюю улицу, поэтому нам нужно быть крайне осторожными.

— Ясно, — кивнул Лешка. — Тогда пошли тихонько, ты первым, а я за тобой. — Лазар, Велько, вы ждете нас снаружи и ведете наблюдение! — и две тени тихо перебежали просматриваемый от магазина участок.

— Кажется, не заметили, — прошептал Егоров, всматриваясь из-за угла переулка в сторону бакалеи. — Пока все тихо, пошли! Перебежав до темнеющей старым деревом боковой двери черного хода, Живан тихонько ударил в нее условным стуком. Она тут же еле слышно скрипнула и отворилась.

— Твој, ујаче! Ја сам, Живан, склонио пиштољ! (Свои, дядя! Это я, Живан, убери пистоль! — серб.)

— Заходите быстрее! — высокий, подтянутый мужчина опустил оружие и дал пройти офицерам внутрь дома. — Там сегодня в ночь этих уже четверо встало. Настырные. Моя Антония утром на рынок ходила, так двое неотрывно за ней шли и все выглядывали, с кем она торгуется и что у кого покупает. Много продуктов, как вчера, ей не удалось купить, непременно бы нас заподозрили.

Вслед за рассказывающим мужчиной Живан с Алексеем прошли в большую, освещенную свечами комнату в самом центре дома.

— Мама, дядя, дорогие мои, познакомьтесь с моим другом и командиром, кому я лично обязан жизнью! — Милорадович протянул руки к Лешке. — Егоров Алексей Петрович, капитан русской императорской армии, георгиевский кавалер! Самый лучший офицер, которого я когда-либо видел! — проникновенным голосом представлял он молодого человека. А на него во все глаза смотрела вся родня Живана.

— Михайло Войнович, — представился встретивший их мужчина. — А это моя жена Антония, указал он на средних лет женщину, кутающуюся в дорожный плащ.

— Моя мама, Йована, — Живан кивнул на худенькую, с правильными благородными чертами лица немолодую уже даму.

— Старшая сестра Катарина.

На Лешку насмешливо и с интересом смотрела во все глаза симпатичная юная девушка. От взгляда этих карих глаз на прелестном розовом личике Лешке стало даже как-то не по себе.

— Сестренка Милица, — продолжил знакомить с семьей Живан.

«Такая же симпатичная, как и старшая, только немного по-детски угловатая, и волосы у нее чуть покороче», — подумал Алексей.

Действительно, у старшей сестры они были собраны в тугую косу, спадавшую до пояса и перехваченную внизу большим алым бантом.

— Братишка Радован. Тот еще шкодник! — улыбнулся старший брат, глядя, как мальчуган, видно подражавший военным, притопнул ножкой и приложил руку к надетой на голову шляпе.

— Егоров Алексей, — капитан широко, по-простому улыбнулся и поклонился всем разом. — А тебе вольно, солдат! — кивнул он Радовану. — Будешь у меня и у брата за вестового!

— Да, господине! Ја служим Србији и Русији! — воскликнул в восторге паренек.

— Тише, тише! — зашикали на него со всех сторон. — Турки совсем рядом, а ты так кричишь!

И он виновато пожал плечами.

— Дорогие мои, рядом действительно стоят турки, и нам нужно выбраться из дома незаметно! — инструктировал свою родню Милорадович. — Нам нужно выйти через черный ход, потом как можно тише пересечь открытый участок от переулка через край площади и далее пройти на соседнюю улицу, а потом уже добежать до ожидающей нас в порту шхуны. Все это нужно делать очень быстро! Если мы не успеем, то она отойдет от причала без нас. С собой берем только лишь самое ценное и нетяжелое, чтобы ни в коем случае не замедляться. Там, в самом начале улицы, нас ждут двое наших солдат, не пугайтесь их и не шумите. Они нам помогут. Ну все, присядем на дорожку, и в добрый путь!