Контрразведчик на Западенщине. Генерал КГБ вспоминает

Уманско-Ботошанская операция

После завершения грандиознейшего сражения на Правобережной Украине, Корсунь-Шевченковской операции – второй Сталинградской битвы на Днепре, в начале марта 1944 года началась Уманско-Ботошанская операция.

4-я гвардейская армия, находясь в первом эшелоне ударной группировки фронта, имела задачу наступать в направлении Тальное, Умань, Оргеев. 7-я гвардейская воздушно-десантная Краснознаменная Черкасская дивизия после тяжелых боев была в большом некомплекте. В связи с чем ей было представлено две недели, с 18 февраля по 4 марта 1944 года, для пополнения людьми и вооружением. Одновременно части дивизии усиленно занимались боевой и политической подготовкой. Шёл процесс сколачивания рот и батальонов, батарей и дивизионов. Подготовка частей дивизии тесно увязывалась с предстоящим решением задач в условиях ранней весенней распутицы и своеобразной местности с большим количеством оврагов, балок и небольших, но трудных для преодоления рек. Предстояло также форсировать три крупных реки – Горный Тикич, Южный Буг и Днестр.

В 29-м гвардейском воздушно-десантном полку, как наиболее пострадавшем при отражении психических ударов гитлеровцев при попытках вырваться из Корсунь-Шевченковского котла, доукомплектование и подготовка к предстоящим наступательным боям проходили особенно напряженно. На пополнение прибывали совершенно неподготовленные призывники из только что освобожденных от оккупации немцев районов. И в течение двух недель их нужно было превратить в воинов-десантников, готовых штурмовать и побеждать упорно сопротивлявшегося неприятеля. Упорядочивалось тыловое хозяйство, пополнившееся множеством повозок, лошадей, кухонь и другого трофейного имущества. Многое было оставлено, а излишки переданы фонду трофейного имущества, его специальной команде. В «хозяйстве» капитана П. И. Китина остались фаэтон, одна повозка, 4 лошади и 4 седла. Все это принял для дальнейшего содержания и обслуживания назначенный коноводом сибиряк Валентин Григорьевич Брякин. Одна из этих лошадей предназначалась мне для поездок совместно с Петром Ивановичем. Для себя я лично в повозке оставил чемоданчик немецкого генерала и все, что было в нем нового и могло быть использовано в полевом быту, генеральский кортик, выковырнув из ручки две свастики, серебряные шпоры, новенькие сапоги хромовые и брюки, которые наш полковой портной перешил, подогнав на меня. Сослуживцы, увидев на мне это, подшучивали: мол, попадёшь к немцам, они сдерут со шкурой вместе. На что я вполне серьёзно отвечал, что потому и надел их, чтобы ни при каких обстоятельствах не попадаться к ним живым. Сейчас думаю, что, наверное, поступил тогда дурно и об этом можно было бы и умолчать. Но так было, и пусть Господь Бог простит меня за это.

В целях повышения боевой готовности и внедрения боевого опыта 29-й гвардейский ВДП принял участие в дивизионном тактическом учении с приданным танковым полком. Учение прошло в конце февраля с боевой стрельбой из стрелкового оружия, артиллерии и танков. В целом полк и дивизия были готовы к предстоящим боям.

Согласно боевому распоряжению штаба 4-й гвардейской армии 7-я гвардейская ВДД в ночь с 1 на 2 марта сменила части 53-й армии на восьмикилометровом фронте от Поповка до Ольховец, который определялся как полоса дальнейшего наступления.

В первом эшелоне находились 21-й и 29-й полки, а во втором 18-й полк. Общий резерв состоял из учебного батальона, а противотанковый – из 8-го отдельного гвардейского истребительно-противотанкового дивизиона (двенадцать 45 мм противотанковых орудий).

Артиллерийская плотность достигалась за счёт 16-й артиллерийской дивизии прорыва РВГК и составляла 160 орудий и миномётов на километр фронта прорыва. Такая большая артиллерийская плотность за время боевых действий 29-го полка была подготовлена впервые.

В ночь со 2 на 3 марта в тыл к противнику в направлении Ольховец, Гусаково были высланы разведывательные группы от 9-й отдельной гвардейской разведывательной роты дивизии, которой с февраля 1944 года командовал старший лейтенант Александр Васильевич Царев. Разведывательная группа под командованием старшего сержанта Михаила Лобача, всё того же сибиряка-охотника, вместе с его партнершей Шурочкой скрытно проникла через передний край и вышла в тыл к противнику на юго-западную окраину Ольховец. Здесь разведчики и захватили в плен одного офицера и двух солдат из 2-го батальона 3-го парашютно-десантного полка 2-й парашютно-десантной дивизии противника. Кроме того, первая и вторая разведгруппы выявили огневую систему обороны немцев и собрали ценные данные об его оборонительной полосе. Показания захваченных пленных и добытые разведданные способствовали успешным боевым действиям в полосе предстоящего наступления.

В 7 часов утра 5 марта 1944 года на намеченный двухкилометровый участок прорыва обрушился шквал огня на всю глубину обороны противника, которого прикрывал легкий утренний туман и закрытое сплошными облаками небо.

С целью закрепления достигнутого успеха командование 7-й гвардейской ВДД ввело в бой свой второй эшелон – 18-й гвардейской ВДП. Развивая наступление, все три полка во взаимодействии с прибывшим для их усиления 3-м танковым корпусом продвинулись в южном направлении на 7–8 км и овладели населенным пунктом Гусакове, выполнив, таким образом, ближайшую боевую задачу дивизии и корпуса.

Преодолевая сопротивление вражеских войск, гвардейцы-десантники продолжали теснить противника. Отступление его подразделений 2-й парашютно-десантной дивизии все больше превращалось в бегство. Контратаки 11-й танковой дивизии противника закончились тем, что на поле боя в районе Соколовочка неподвижно стояли подбитые нашими гвардейцами его 16 танков и 3 бронетранспортера.

Продолжая развивать наступление после героически отбитых немецких контратак, части дивизии к исходу 7 марта подошли к северному берегу реки Горный Тикыч и в ночь на 8 марта с ходу на подручных средствах форсировали эту водную преграду, захватив небольшой плацдарм на южном берегу у северо-восточной окраины г. Тальное. Бой за Тальное шёл весь день и всю ночь с 8 на 9 марта. Только к утру 9 марта после штурма городских кварталов этот райцентр Черкасской области был освобожден. Воины-десантники соединения захватили в городе 35 фашистских танков, 8 орудий, 250 автомашин, 4 склада с боеприпасами и большое количество продовольствия.

Столь успешные действия гвардейцев-десантников создали благоприятные условия для их совместных боевых действий с 5-й гвардейской танковой армией по овладению городом областного значения Умань, превращённым немцами в главную базу снабжения своих войск. 10 марта Умань была взята, и наши войска захватили богатые трофеи.

В результате ударов советских войск гитлеровцы, бросая боевую технику, быстро отходили в юго-западном направлении, чтобы создать оборону на южном берегу реки Южный Буг. Преследование отходившего противника гвардейцами-десантниками 29-го гвардейского ВДП в направлении на Гайворон проходило в исключительно тяжелых условиях весенней распутицы и бездорожья. Колесный транспорт, особенно автомашины, безнадёжно отставали, завязнув в непролазной грязи. В результате всё тяжелое оружие – 82-мм и 120-мм миномёты, станковые пулемёты и боеприпасы гвардейцы-десантники несли на себе. Орудия сопровождения пехоты – 45- и 76-мм пушки полковой артиллерии и 76-мм дивизионные пушки везли на волах, а иногда перетаскивали на огневые позиции на лямках вручную силами орудийных расчетов или гуртом с помощью других солдат, вырывая из плена грязи под общую команду: «раз, два с маху… еще сваху» и т. д. Опять-таки делать это приходилось нередко на голодный желудок. Вновь начинал действовать «бабушкин аттестат» – местные жители устраивали в своих домах обеды на 10–20 человек наших солдат и офицеров. Чаще всего было так: где какие «трофеи» достал, то и съел. Зайдя в один из домов, оставленный хозяевами, я обнаружил целый таз куриных яиц, присыпанных золой. Разбил двадцать штук в кружку, посолил и, размешав, выпил без хлеба, после чего целый день мучила икота. Не дай бог никому такое когда-либо переносить и переживать.

Преодолев все трудности, полки 7-й гвардейской ВДД к исходу 12 марта освободили большое село Таужное и получили новую задачу: продолжать наступление в общем направлении на Могильное, Сальково, чтобы в его районе с ходу форсировать реку Южный Буг.

В 6 часов 13 марта части 7-и гвардейской ВДД перешли в наступление в указанном направлении, имея в первом эшелоне 18-й и 29-й полки с 1-м и 3-м дивизионами 10-го артполка. За 29-м полком во втором эшелоне продвигался 21-й полк со 2-м дивизионом артполка и 8-м отдельным гвардейским истребительно-противотанковым дивизионом.

Наступление развивалось так стремительно, что враг не успел уничтожить переправы через Южный Буг. Преследуя отходившего противника, 29-й гвардейский воздушно-десантный полк буквально на плечах у врага переправился по уцелевшим переправам через Южный Бут и захватил плацдарм на его правом берегу в районе южнее Сальково.

Развивая наступление, гвардейцы-десантники 29 марта подошли к северной окраине Мокра. На следующий день, овладев этим опорным пунктом, продолжили наступление вдоль восточного берега Днестра. Эти активные действия десантников значительно приблизили освобождение г. Рыбницы частями 41-й гвардейской стрелковой дивизии 30 марта 1944 года.

Часть II Смерть шпионам!