Спутники Марса: принц Конде и маршал Тюренн

Вильгельм Оранский со своими силами отошел от Юсселя в провинцию Утрехт. 20 июня Людовик торжественно вступил в сам Утрехт. За ним последовал Наарден, расположенный всего в 20 милях от Амстердама. С 3 по 9 июля защищался только 4,5-тысячный гарнизон Нимвегена, но, в конце концов, и этот город сдался на милость Тюренна. Сам маршал был крайне недоволен своими бомбардирами: большинство ядер расположенных далековато мортир просто не достигали Нимвегена.

Наполеон критиковал Тюренна за руководство этой частью кампании и полагал, что вместо Нимвегена ему надо были идти к Амстердаму. Без промедления двинуться на беззащитный Амстердам еще ранее предлагал Людовику и Великий Конде. Уверенный в своем могуществе и движимый тщеславием, король не желал прислушиваться к советам своих опытных полководцев. Словно смакуя свое превосходство, Людовик предпочел брать города один за другим, в чем его поддерживал и Лувуа.

Параллельно в битву вступила королевская пропаганда: живописцы и поэты превозносили, в первую очередь, военные победы короля. В Версале создается салон Войны, где на барельефе Людовик XIV изображен могучим великаном, переступающим через Рейн. Вообще же Тюренну и Конде пришлось в полной мере испытать все «неудобства» новой военной политики. Уже с самого начала войны маршал, как и принц, имел свое представление о том, как необходимо действовать. Он сразу задумал единый план действий, имевший целью уничтожение армии противника и занятие его территории без отвлечения на осаду крепостей. И только приказы Людовика XIV и военного министра, сковывавшие его действия, не позволили полностью реализовать его план. Маркиз де Лувуа постоянно спорил с маршалом и принцем из-за вмешательства в проведение военных операций, что ярко показывают письма полководцев, вынужденных докладывать ему, каких населенных пунктов они достигли, и спрашивать во избежание неприятностей, что делать дальше.

Голландцам же оставалось защищаться до последней крайности. Стратегия Людовика и Лувуа оказалась роковой: Вильгельм, воспользовавшись задержкой французов, 22 июня приказал открыть Мейденские шлюзы. Наводнение захлестнуло области, находящиеся в низине, и триумфальное продвижение королевских войск остановилось. Не прошло и трех дней, как Амстердам превратился в остров среди моря. Но это наводнение спасло Нидерланды от разгрома.

4 июля обретший небывалую популярность среди соотечественников принц Вильгельм был провозглашен статхаудером Голландии и Западной Фрисландии. В августе прежний глава Республики Пенсионарий Ян де Витт был убит уличной толпой. На защиту Нидерландов поднялись стар и мал, мужчины и женщины. К зиме 1672–1673 гг. все голландские каналы перекрыли путь французам ледяным покровом и баррикадами.

Вильгельм предложил Людовику переговоры, но тот выдвинул абсолютно неприемлемые для Нидерландов условия. Тюренн советовал своему монарху уменьшить аппетиты и, если бы его мнение приняли во внимание, французские границы проходили бы по Рейну, и шести лет войны не было бы вовсе. К несчастью, Королю-Солнце приятнее было общаться со своим военным министром, и когда переговоры провалились, Европа ужаснулась амбициям Франции. Скоро курфюрсты Бранденбургский и Пфальцский, герцог Брауншвейгский, затем Дания и Лотарингия заключили союз с Нидерландами; следствием этого было очищение французами почти всех Соединенных Провинций. Наконец, сторону Республики принял император Леопольд I, внимание которого поначалу было поглощено борьбой с турками, которых последовательно натравливали на него французские дипломаты[117].

Для Вильгельма это был огромный дипломатический успех. Ведь наиболее мощно и достойно Тюренну мог противостоять только имперский граф фельдмаршал Раймондо Монтекукколи (1608–1681), начавший службу в 1627 г. В 1639–1642 гг. он был в плену у шведов, в 1644 г. нанес поражение туркам в Трансильвании, а в 1657–1658 гг. воевал против Швеции на стороне Польши и Дании. Он считался лучшим в Империи мастером маневра. Но французский полководец чаще добивался тактического превосходства над более многочисленным противником.

В августе 1672 г. 16–18000 солдаты Монтекукколи и герцога Бурнонвилля, соединившись у Хальберштадта с 25-тысячными силами бранденбургского курфюрста Фридриха Вильгельма I, двинулись к Рейну. Между Леопольдом I и Людовиком XIV начались переговоры, а тем временем Тюренн с 30–40 000 (включая 16 000 конницы) по приказу короля, вернувшегося в Париж, пошел маршем из Нидерландов в германские земли. Силы противников были примерно равны. Тем временем Конде, который уже восстановил свои силы в Шантийи, с 18-тысячной армией (по иным данным он располагал всего 6 000) было приказано защищать Эльзас и контролировать Рейн между Майнцем и Страсбургом.

Частью из-за болезни, а частью из-за просто военной удачи принцу досталась небольшая роль в славной зимней кампании французов. А воины Тюренна, бывшие в походе с апреля и прошедшие всю Голландию, были разочарованы, когда услышали, что им предстоит совершить новый долгий марш за Рейн и, похоже, выдержать зимнюю кампанию. Сколько выдержки пришлось проявить маршалу, чтобы выглядеть нечувствительным к недовольству армии! В октябре началась серия знаменитых маршей и контрмаршей, в которых Анри являлся непревзойденным мастером. Ему удалось перекрыть противнику все мосты через Рейн и нейтрализовать курфюрста Трирского. Фридрих-Вильгельм и имперцы не смогли переправиться ни у Кобленца, ни у Майнца… они двинулись к Страсбургу, но Тюренн разгадал их намерения и послал депешу Конде с этим известием. Принц тут же приказал властям Брейзаха поджечь у Страсбурга мост. Когда имперские силы подошли к городу, то и здесь обнаружили непреодолимое препятствие. Вернувшись к Майнцу и собравшись там переправиться на лодках, 30 ноября противник обнаружил на противоположном берегу того же Тюренна. В итоге имперской армии было приказано осесть в Вестфалии и на землях курфюрста Кельнского и епископа Мюнстерского.

Незадолго до Рождества Лувуа написал виконту, что король доволен его маршем, и он может расположиться на зимние квартиры. На что Анри ответил, что если он так поступит, это «причинит вред королевской службе». Ведь если не предотвратить вторжение противника за земли Мюнстера, епископ может стать союзником императора. Затем полководец лично встретился с епископом Мюнстера, убедил его не вступать в соглашение с противником и уверил его в защите со стороны Франции.

В январе 1673 г. Монтекукколи заболел, и в его отсутствие армией противника стали командовать Фридрих Вильгельм, герцог Лотарингский и Бурнонвиль. Их армия сократилась до 20 000 из-за потерь и оставленных в крепостях гарнизонов, но они намеревались двигаться к Состу, старому укрепленному городу между Хаммом и Падерборном. Большим сюрпризом для них было появление Тюренна в начале февраля возле Унны, маленького города в 20 милях от Соста. Скоро маршал захватил и Хамм, и Сост. Трудный зимний поход продолжался и, несмотря на присоединение к антилюдовиковской коалиции новых имперских чинов, Тюренну удавалось не допускать соединения всех сил противника. Все устали, устал и сам полководец. Однажды он до того был разбитым, что на короткое время уснул прямо на земле под мокрым снегом. Несколько солдат из веток деревьев соорудили над ним нечто вроде шалаша и покрыли его своими плащами. Проснувшись, Анри спросил, почему они это сделали. «Мы вынуждены заботиться о нашем отце, потому что если мы потеряем его, кто поведет нас обратно на родину?» — ответили они[118].

К концу марта «Великий курфюрст» Бранденбургский возвратился в Берлин, а имперские войска ушли во Франконию. Фактически зимним маршем 1672–1673 гг. Тюренн сохранил союзников Франции — курфюрста Кельна и епископа Мюнстера и нарушил ряды коалиции противников Франции. Он вынудил Фридриха Вильгельма пойти на переговоры и заключение мира в Вазене в апреле 1673 г., согласно которому курфюрст разорвал свой союз с Нидерландами. Покинув Вестфалию, маршал расположился недалеко от Франкфурта, чтобы помешать имперским войскам перейти Рейн.

Тогда же, в апреле, Конде сменил герцога Люксембургского на посту командующего «армией Нидерландов»: его задачей было перекрыть путь армии Вильгельма на юг. Но ему было запрещено наступать, и принц жаловался, что «он закончил кампанию тем, с чего начал — ничего не совершив». Король же, тем временем, с почти 40-тысячной армией плюс 7 000 солдат, которых направил к нему по его приказу Тюренн, в сопровождении всего двора вновь отправился на войну. Задачей экспедиции был захват крепости Маастрихт. Старый укрепленный город на Маасе располагался на стратегически исключительно важном пересечении дорог в пяти лье от Льежа и шести лье от Аахена. Он принадлежал льежскому епископству, которое входило во владения курфюрста Кельнского, однако там обосновались голландцы и сильно укрепили город. Древние стены, снабженные множеством сторожевых башен, со стороны долины прикрывались тремя рядами бастионов, угловых укреплений и кронверков, каждый из которых представлял собой небольшой, выдвинутый вперед и хорошо обороняемый ансамбль с маленьким гарнизоном. На небольшом расстоянии от города на холме со стороны Льежа возвышалась мощная крепость Святого Петра, являвшаяся частью общей оборонительной системы.

По левому берегу Мааса Маастрихт осадила королевская армия, а по другому берегу — солдаты Тюренна. У города была сосредоточена большая часть французской армии, победы которой уже заставили дрожать Европу, и огромный запас продовольствия и боеприпасов, позволявший продержаться шесть недель без подвоза провианта. Его гарнизон, насчитывавший не более 5 000 пеших солдат и 1000 кавалеристов, не ожидал появления под своими стенами такого войска. Однако городом управлял офицер французского происхождения барон де Манде, испытанный в многочисленных осадах, в том числе в битве при Валансьенне в 1656 г., где Тюренн и Лаферте потерпели поражение.

Саперы навели с обеих сторон реки понтонные мосты для обеспечения соединения французских корпусов. При Маастрихте впервые в Европе была применена новая тактика — «параллельные траншеи», уже использовавшиеся итальянскими инженерами на турецкой службе и усовершенствованные Вобаном. Сначала с нужной стороны рыли траншею подальше от городских укреплений, чтобы поначалу быть вне досягаемости выстрелов противника. Затем шла первая линия траншей, параллельная городским укреплениям, за ней при помощи зигзагообразных ходов сообщения параллельно рыли вторую и третью линии, все более приближающиеся к городу. В результате можно было безопасно подойти на расстояние нескольких шагов к укреплениям противника.

Маастрихт оборонялся 13 дней. В течение 36 часов адский огонь французских орудий раздирал воздух. Затем была захвачена крепость Святого Петра. Пушки крепости сразу же были повернуты против города, и батареи противника замолчали. Поочередно руководившие боевыми действиями главнокомандующие сменялись каждый день. Случилось так, что 25 июня, когда планировался штурм, генерал-лейтенантом стал герцог Монмут, незаконный сын английского короля. Во французскую армию был включен небольшой отряд английских войск, насчитывавший всего два десятка джентльменов, среди которых был Джон Черчилль, в будущем знаменитый полководец герцог Мальборо, и эскорт из тридцати «телохранителей». Как генерал-майор подчинялся Монмуту и д’Артаньян со своими мушкетерами, который, по мнению Черчилля, был «джентльменом величайшей репутации во французской армии». Это было одно из самых блестящих сражений. Мушкетеры пошли вперед и открыли огонь по противнику, а Черчиллю вместе с двенадцатью гвардейцами удалось водрузить французский штандарт с цветами лилий на стене крепости. Впрочем, это точка зрения биографов Мальборо. На его месте вполне мог быть и д’Артаньян. Вскоре знаменитый мушкетер погиб в результате пулевого ранения в голову. Маастрихт капитулировал 1 июля. В числе сотни других военных Черчилль получил благодарность от Людовика, а когда вернулся в Англию, то был представлен Монмутом своему королю как «бравый солдат, который спас мою жизнь».