Блаженный послушник. Жизнеописание старца Ефрема Катунакского

Хранение духовного распорядка

Огромное значение для духовного преуспеяния имеет хранение духовного распорядка. На этом очень настаивал наш преподобный Старец и всегда в поучениях говорил нам о благоволении благодати к тем, кто точно следует своему распорядку, потому что тогда благодаря настойчивости мы на деле выполняем свой долг. Наш Господь, показывая на практике образ выполнения Своего долга, отослал диавола с гневом, когда тот побуждал Его предать Свою совесть, хранившую долг: отойди от меня, сатана, Господу Богу моему поклоняюсь и Ему одному служу, Его слушаюсь (ср.: Мф. 4, 10). Противостоя и возражая тому, кто побуждает нас преступить свой долг, мы пребываем в соблюдении своего распорядка, убеждая матерь-благодать в том, что словесами уст ее сохраним пути жестоки (ср.: Пс. 16, 4).

Если я решил воздерживаться, значит, я не преклонюсь на движение пожеланий. Конечно, и естество, и диавол будут подыскивать различные поводы, но мы, шествуя верою, а не видением (2 Кор. 5, 7), не подчиняемся чувствам, которые часто представляются под видом боли или болезней, чтобы заставить нас нарушить свой распорядок. Но скажите мне, братия, разве мученики не чувствовали боли, когда гонители предавали их мучениям? Что же, по причине ужасных болей они должны были отступить или отречься от Христа? Это сравнение способно удержать от любого неразумного изменения духовного распорядка.

Один из подвижников наших дней, известный строгостью в отношении себя и своего распорядка, почувствовал однажды голод, побуждавший его поесть пораньше. Он, будучи рассудительным, уразумел сатанинскую напасть и решил не только не есть в положенный час, но и во весь тот день. Диавол явился тогда некоторому человеку и с горечью сказал:

— Вот негодяй! Я побуждал его поесть немного раньше положенного времени, а он от упрямства ничего не съел во весь день!

Видите, как сражаются подвижники или, лучше сказать, исповедники?

Разве не так же поступал и Господь, когда после Своего Крещения удалился в пустыню и передал нам искусство сражения — подлинное исповедничество?

— Раз ты голоден, — говорит Ему диавол, — почему поступаешь столь противно естественным законам жизни? Ты — Бог. Скажи камню, чтобы стал он хлебом, и Ты не будешь страдать бесцельно, потому что природа требует своего.

Господь наш дает мерзкому духу подходящий ответ, в котором намечает наше превосходящее естество исповедническое житие:

— Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф. 4, 4).

Богообразный человек, великое Божественное творение по образу и по подобию[102], зависит не от противных естеству законов тления и смерти, но от отеческого промышления Творца. Поэтому он[103] столь твердо стоял за хранение распорядка, дабы беспорядок, разрушающий все полезное и разумное, не имел места в нашей жизни.

Однажды наш старец Иосиф послал двух своих братий[104] для сбора винограда. Старец, владевший виноградником, рассказывал отцу Ефрему:

— Вот, отец Ефрем, какие монахи у старца Иосифа! Они целый день срезали гроздья и не положили в рот ни одной виноградины. Я говорил им: «Ешьте, отцы, есть на то благословение». А они: «Прости, отче, сейчас не время трапезы».

Однажды, когда я уходил из каливы отца Ефрема и прощался с ним, он попросил меня отправить одно письмо, на конверте которого он в тот момент писал адрес. Но чернила в ручке кончились, и я дал ему свою, чтобы он дописал адрес. Закончив, он похвалил мою ручку, потому что она очень хорошо писала. Тогда я сказал, чтобы он оставил ее себе. Он не согласился, но попросил купить ему такую же. Я пообещал ему сделать это в скором времени. Попрощавшись с ним, я пошел в Новый Скит, где тогда жил. Ночью, около полуночи, когда мы молились во дворе келии, я услышал стук в дверь и пошел открывать. К своему удивлению, я увидел отца Ефрема, который с настойчивостью попросил меня: «Иосиф, пожалуйста, не заказывай мне ручки, о которой мы говорили, потому что я не взял на то благословения своего старца» — и тут же ушел. Но причина была не в благословении его старца, который был болен и не способен к общению. Подлинной причиной отмены заказа являлось отречение от угождения себе в том, чего ему хотелось. Поэтому-то он и отправился в путь, занимавший около двух с половиной или трех часов, да еще в глубокую ночь.