Владлен Давыдов. Театр моей мечты

Позвонил я, конечно, и Виталию Яковлевичу. Он мне сказал одно:

— Не надо никуда ходить, а все делать надо в открытую, и самое важное, чтобы Грибов, Степанова и Тарасова были «за»…

Я понимал, что это риск на всю жизнь, но терять уже нечего, а выиграют от этого все — МХАТ! Правда, глаз и тон Товстоногова меня очень насторожили и даже испугали. О, это, может быть, страшный ход… Но это лучше, чем сладкое гниение в течение 40 лет, и когда оно кончится — никто не знает…

На репетиции Б.Н. Ливанов мне вдруг зло сказал:

— Хлопочете за Товстоногова?

— А чего вы его боитесь?

— Мы — боимся?! Это он должен нас бояться!

А П.В. Массальский прямо мне заявил, что он уже не верит во внутренние силы и поэтому думает так же, как и я.

Вечером на «Анне Карениной» я говорил с Б.Я. Петкером; он, как хамелеон, но говорил о высоких принципах… Сказал, что против Ливанова, но за Товстоногова…

И вся наша затея кончилась после разговора по телефону 6 декабря с Товстоноговым. Он сказал, что у него все выяснилось и он остается в Ленинграде — в БДТ. И только спросил меня:

— А как «старики»? Ну вот, я же вам говорил. А интересно — как Яншин? Как Прудкин?

— С Прудкиным я не говорил, а Яншин — «за»…

В конце декабря 1965 году Е.А. Фурцева назначила в МХАТ опять нового директора — Константина Алексеевича Ушакова, который пробыл на этом посту дольше всех — 17 лет. Власть в театре стабилизировалась, но все проблемы с репертуаром, труппой, режиссурой и художественным руководством остались. И снова начались советы, собрания, дебаты…

А 30 июня 1968 года Ушаков издал приказ № 186:

«…Художественное руководство… учитывая исторический опыт — в свое время по предложению Вл. И.Немировича-Данченко к активному участию в руководстве театром и разработке его репертуарной линии были привлечены молодые актеры и режиссеры… Опираясь на этот опыт, приказываю: создать Комиссию… для анализа современного этапа развития искусства Художественного театра… анализа современной репертуарной линии, анализа состояния труппы… предложений по форме художественного управления…»

И вот мы, «одиннадцать разгневанных» (уже не молодых) мужчин, начали заседать, спорить… А Ушаков нас подгонял и подбадривал:

— Я говорил с Демичевым (секретарь ЦК КПСС. — В.Д.) и сказал об этой вашей Комиссии. А он одобрил: «Да, это верно, и «старики» пусть посмотрят».

События тогда в театре происходили такие, что было не до комиссии. Шла активная подготовка к 70-летию театра, потом готовились к ответственным гастролям в Японии — менялись составы исполнителей и шли репетиции. Потом надвигалось на всю страну, а значит, и на МХАТ 100-летие В.И. Ленина…

Одним словом, все наши мнения и решения были никому не нужны. И «бархатная» революция в МХАТе не состоялась. Но при активном участии М.П. Прудкина и М.М. Яншина произошел переворот… «Старики» собрались на квартире у Яншина и сговорились позвать О.Н. Ефремова править МХАТом.

«Старики» были не столько за Ефремова, сколько против Ливанова. Какие парадоксы преподносит порой жизнь.

Когда решался вопрос о назначении Олега Ефремова главным режиссером МХАТа, Б.Н. Ливанов читал по радио «Песнь о вещем Олеге»:

Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хазарам…