Т 21

Т 21

Глава 1
Хмурая Лапландия

— Прям завидно, братва! Тарабанит ведь, сука черножопая, в свое удовольствие. И девка ниччё такая, малолеточка наливная.

Высокий нескладный мужчина в старом цифровом камуфляже оторвался от планшета, привязанного по сети к оптическому прицелу и залыбился, показывая миру щербатый рот. Сидевший неподалеку на колченогом табурете лысоватый мужичок явно пенсионного возраста нахмурился. Он оторвался от набивания патронов в большой неуставной магазин и хриплым голосом спросил:

— Чего лыбишься, придурок? Кто девку прёт?

— Да алахакбаренок какой-то свейку местную. Араб или турок, хрен их разберешь. Чё-то густо они тут попёрли. Нам же командиры сказали, что тут самая Лапландия! Братва, это точно не Африка?

Снайпер глумливо захихикал и продолжил рассматривать занятное порно-действо на планшете. Старик сплюнул на пол:

— Так вали его, блять! И зачистим место. Приказ знаешь?

— Без сопливых, сержант! Проблемка одна нарисовалась.

— Какая, еще у тебя проблема может быть кроме непередёрнутого затвора, Гоблин?

Стоявший у ворот объемистого деревянного сарая коренастый мордоворот повернул голову. Вернее, ему приходилось поворачивать все тело, его бычья шея практически не гнулась уже лет как двадцать. Да и общая комплекция подсказывала, что такому громиле меньше чем крупняк в руки давать было никак нельзя. Потому «Печенег 2Т» в его лапах казался сродни зубочистке.

Снайпер же выглядел заурядным ханыжным работягой, который давно перешел средний возраст. Он отвлекся от приятного глазу наблюдения и задумчиво ответил:

— Так вопрос, опять же возникает, куда именно стрелять? — дождавшись недоуменных взглядов однополчан, Гоблин ехидно улыбнулся. — Попаду кудась не туда и чурбан кончит в девку, испортит «белую расу». Спазм нижних мышц у него рефлекторно произойдет.

Лысоватый сержант аж привстал с места от возмущения и закашлялся:

— Гоблин, сука, какой в жопу спазм?

— Обыкновенный, Пенс. Попаду в корпус или живот, урюк же не сразу помрет. Организм даст, так сказать, команду напоследок разрядиться. А оно нам надо?

Пенс злобно сплюнул на покрытый дресвой пол:

— Тебе не похер?

Стоявший «на часах» пулеметчик, откашлявшись от смеха, указал снайперу:

— Кинь картинку на шлем.

— Лови, Грохот.

Здоровяк две минуты наблюдал за действом и в итоге прокомментировал:

— Сочная девка, титьки еще стоят. Короче, в башку этому чурбану стреляй, все разом опадет. Мозг командует телом.

— Точно?

— Досрочно! Проверено, бля.

— Ну как знаешь. Я предупредил.

Гоблин неспешно залез наверх и лег поудобней, вольно расположившись в глуби второго этажа, находившегося на отшибе сельского сарая. Его огромная винтовка стояла на сошках, а сам он накрутил для себя из сена жгуты, также устроившись здесь с полным комфортом. Через пару секунд бахнул выстрел, отчасти приглушенный толстенным обрубком на конце ствола, и раздался радостный вопль:

— Алахакбар один минус! Погнали, пацаны!

— Ты где, блять, тут пацанов увидел? — Пенс оставался хмурым. Да он всегда был немного не в себе, с самого начала их рейда по Скандинавским ебеням. Или, может, после той деревни под Питером, где месяцем раньше похозяйствовали опьяненные кровью чухонцы? В их среде не было принято задавать лишние вопросы.

Грохот высунул наружу щуп наблюдения и через некоторое время выкрикнул:

— Чисто! Пенс, вызывай тарантас.

Так и не распогодилось, серые тучи предельно низко нависали над небольшим шведским поселением Vittangi. Под ногами мерзотно хлюпало, в лицо мерзко брызгало, под армейские куртки старательно поддувало. Казалось, что сама лапландская погода была против них. Но ничего, русских такой хуйней было не удивить и тем более не напугать. Небольшая команда военных действовала не торопясь и слаженно. Было заметно, что алгоритм зачистки им отлично ведом. Да и не могли носиться как угорелые люди того возраста, в котором в мирное, да и в военное время обычно в армию не берут.

Окружив стоявший на отшибе около реки дом, военные в разномастном камуфляже сначала проверили ближайшие хозяйственные постройки, затем осторожно подошли к самому зданию. Современный шведский дизайн никак не располагал к использованию на практике древнейшего правила — «мой дом — моя крепость!». Огромное, по всему фасаду, окно было выбито, а двери остались целехонькими. Застывший около старой бронемашины колоритный военный в казачьей папахе и с длинными усами скомандовал в рацию голосом охрипшего французского шансонье:

— Первая во двор, вторая прикрывает. Чего застыли, сучары?

— Работаем, бля.

— Без сопливых.

— Поговори у меня, Пермяк. Выипу и высушу!

— Ну как?

— Не, не успел арапчонок кончить. Мозгами пораскинул и решил этого не делать.

Гоблин, вооруженный гражданской версией помпового ружья, аккуратно, чтобы не испачкаться, откинул носком ботинка безголовый труп в сторону. Остатки башки оказались разбросаны по двору в радиусе нескольких метров. Белотелая юная скандинавка только что закончила истерику и сейчас могла только натужно мычать. Она с отчаянным ужасом уставилась на чужаков, стараясь безуспешно прикрыть свои оголенные телеса.

— Гоблин, сука, кинь ей куртку! Не хватало еще бабских соплей. Сам потом у меня успокаивать будешь!

Пенс мазнул снулыми глазами по рыжеватой шведке. Её естественный цвет новейшая европейская мода на «натуральность» позволял определить сразу. Из одежды на девчонке остались лишь рваные колготки и топик.

— Да я бы успокоил.

— Я тебя сейчас ёбну, Гоблин. Она ребенок совсем!

— Да я чего? Эй. Фрау. Тьфу ты, фройлен, держи дресс! Ватер плиз? Она чё, совсем по-английски не волокёт?

— Угу, твоя моя не понимай. В шоке она, бля. Сначала трахают, потом над тобой мозги разлетаются. Опосля тебя урода этакого разглядела. Тут и обосрёшься, и родишь сразу.

— На себя глянь, Грохот!

— Стоять, падаль! Стё стил!

Метнувшаяся, было из дверей дома тень застыла на месте, а затем чернобородый смуглый парень о чем-то отчаянно загомонил. В его глазах густым коктейлем замешались природная наглость и откровенный страх перед вооруженными чужаками.

— Чего это чучело лепечет? Кто-нибудь секёт?

— Чего-чего? — Грохот держал бородача на прицеле. — Типа не стреляй, брат.

— Не брат ты мне, черножопина клятая!

Послышался хлесткий удар прикладом, и бородач скорчился на земле. Остальные бойцы продолжили зачистку. Задерживаться здесь долго им совершенно не хотелось. Пахло в этом месте чем-то нехорошим. Прожженные циники, бойцы все равно старались держаться от любой лихой беды подальше.

— Продолжаем! Гоблин, следи за этим.

Во двор быстрым шагом вошел командир в казачьей папахе и сразу наткнулся на безголовое тело «любовника».

— Что у вас за херня тут творится?

— Труп насильника, герр гауптман!

— Я тебе счас похохмю, Гоблин. Пенс?

— Девку местную мигрант насильничал, Есаул. Вот Гоблин его и приголубил.

Старший сержант скептически осмотрел ошметки головы.

— Шеф, я чиста аккуратно, чтобы он в неё не кончил! На хера кровь расы мешать!

— Бля, ебанутый ты все-таки, Гоблин. Вроде в возрасте, а все детство скинхедовское в жопе играет! Чего застыли, бля, дом осмотреть! Шевелимся, нас уже дальше ждут. Нехер в этой дыре делать!

Через несколько минут из дома вывалилось в полном составе звено «И». Потертые жизнью и много чего повидавшие взрослые мужики мрачновато помалкивали, затем дружно достали сигареты. Старший седой как лунь, ефрейтор подошел к командиру:

— Чего там, Филин?

— Как всегда. Ворвались, начали грабить. Но хозяин, видать, настоящим викингом оказался, зарубил одного муслима топором, но затем и его самого застрелили. Женке живот вспороли, кишки повсюду валяются, мальчугану башку отрезали. Девку сюда выволокли. Видимо, хотели на всех оприходовать. Скорей всего потом и зарезали бы.

— Понятно. Грохот, кончай мародера.

Короткий приказ и не менее короткое исполнение. На бородача даже не стали тратить патрона. Тот и взвизгнуть не успел, как богатырской комплекции пулеметчик просто напросто поднял его тело на руки и со всего маху опустил на кованую ограду из заострённых пик. Небыстрая и мучительная смерть — все, чего оказался достоин в конце своей непутевой жизни этот недочеловек. Грохот заметил выглядывавших из соседних домов местных жителей и зло сплюнул наземь:

— Сучары, никто соседям помочь не вышел! Есаул, девку куда?

— Сдадим медикам. Тут больница недалеко, заодно припасы медикаментов там пополним.

— А дадут? — повернулся к командиру «трофейного» отряда Т 21 Гоблин.

— Мы же заплатим, — абсолютно безэмоционально ответил ему Есаул. — Рублями, бля, заплатим. И пусть только попробуют не взять.

Снайпер кинул в сторону командира полный ехидства взгляд, но продолжить хохмить не рискнул. Иногда с этим странным мужиком лучше было берега не терять.

Небольшая колонна из двух громоздких джипов гибридной тяги, одной пожившей бронемашины «Тигр СПМ-5» и машины огневой поддержки БМП Т-18 неспешно катила по узкой, но отлично обихоженной дорожке.

— Все как у нас на Вологодчине, — задумчиво протянул пожилой водитель. — Сосенки, березки…

— Так севера, — меланхолично заметил Гоблин. — Это у нас за Рязанью уже лесостепи и все по-иному.

— До вас дошли?

— Не столько дошли, сколько гадили с беспилотов, пока наши их Стратегический центр чумкой не накрыли. Говорят, эта дрянь после люто по Германии и прочим Бельгиям прошлась?

— Пустыня там сейчас. Одни трупы и бурая трава. Только в городах, где бункеры были, народ остался.

— Ибо нехуй.

Пенс кинул холодный взгляд в сторону здоровяка пулеметчика.

— Так все же были люди, Грохот.

— Ну да люди. Наших они много пожалели? Люди, бля!

Тот, кого все называли Пенс, лишь вздохнул в ответ. Ведь и сам он здесь лишь потому, что больше некому. Некому отомстить за то, что вся эта цивилизованная шушера вытворяла на их родной земле. Безнаказанность в прошлом и подвигнула «Золотой мир» к роковому для них решению. Слишком долго мы отступали…

— Ни хера себе! Это кто так порезвился?

На перекрестке около Datorteket Vittangi на фонарях уныло висели три худощавых тела. В темно-зеленом камуфляже, с обоссанными штанами и перекошенными от мук совсем еще юными лицами. На груди висели таблички со знакомой до боли надписью.

— «Гитлерюгенд». Затейливо, однако! — протянул жизнерадостный Гоблин. — Узнаю почерк гвардейцев. Эти придурки, что ли стрелять по нашим вздумали?

Грохот, меланхолично что-то пережевывающий, скользнул взглядом по скандинавским мертвецам и решил свериться с картой, потом уверенно махнул на левую отворотку.

— На Сваппавару туда! По трассе пойдем. Только тут надо быть осторожней, раз уж нашлись придурки, что на гвардию полезли.

— Не ссы, прорвемся! Поехали! Счас отмашку дам.