Т 21

— Все-таки новый командир у нас молоток, — поделился впечатлениями от прошедшего боя Гоблин.

Сейчас он с деловитым видом рисовал маркером на прикладе винтовки еще одну черточку. Эту странную фишку снайпера все знали, не все одобряли, но и публично не осуждали. Не те времена, да и нравы другие. Пенс в раздумье поднял голову и согласился:

— Волокёт Полкан в службе. Не табуреточный командир. Санёк, приказ на выдвижение еще не приходил?

— Не, — водитель БМП Т-18 докурил трофейную сигариллу и еще раз глянул на свой планшет. Вернее, в нынешней обстановке сначала следовало опустить забрало шлема, потом пошевелить пальцами в перчатках, включая их активность и рассмотреть тактическую карту с окошком внутреннего чата. — Видать, ждут, когда «пожарные» в бункере полностью закончат. У нас нет бронекостюмов с внутренней вентиляцией, а я несколько таких у этих парней видел.

Грохот оглянулся. Он всегда даже в компанию почему-то смотрел на самое принципиально угрожающее направление. Снайпер опередил его вопрос:

— Да вроде как всех там расхуярили? Чего еще копаться?

— Всех не всех, но тебе, Гоблин, так охота лезть на рожон?

— Да ну нах!

— Вот и сиди на попе ровно, — командир звена «Ф» не любил матерных слов и обычно особо матерящихся одергивал.

Никто из присутствующих и не догадывался, что этот пожилой тихоня еще не так давно работал в школе и для многих детей был любимым учителем. Нет уже ни самой школы, ни части его учеников, да и душа учителя заметно огрубела, но вот нелюбовь к матершине у него так и осталась.

Björkliden был последним тыловым центром северной группировки, дальше шли места, которые передовой корпус гвардейцев в своем броске в Норвегию прошел мимо. ВКС здорово напряглись и прислали передовым частям несколько летающих транспортных платформ, что позволило гвардейцам прыгнуть сразу через горы. Сейчас они громили норвежские базы возле Нарвика. Поэтому чистить дорогу через перевал придётся второму эшелону и трофейщикам.

Дорога к границе с Норвегией шла вдоль озера Турнетреск. К нему вплотную примыкали невысокие горы, покрытые мелкой приполярной растительностью. Параллельно автомобильной, но чуть выше шла железная дорога. По пути на север команде «ушкуйников» попались только несколько опустевших маленьких селений. Еще совсем недавно в этих местах процветал туризм и вдоль трассы до сих пор можно было встретить рекламу всевозможных гостевых домов, отелей и разнообразных развлечений типа рыбалки и охоты. Но после трех километров неспешного продвижения от Полкана неожиданно пришла команда «Стоп».

Есаул нашел Беглова, именно такой позывной дали едкие на язык «ушкуйники» Беглову, в его штабной машине. Тот внимательно рассматривал разом несколько включенных экранов. Этой особенности впитывать одновременно разные источники информации учили еще в военных училищах.

— Чего встали, таащ подковник?

— Сам глянь, сержант. Как видишь, полоса с дорогой тут у нас довольно узкая до самого поворота к границе. Горы — твердый камень, вот повешена слева подробная геологическая карта. Вот тут на ней обозначены некие карстовые полости, это или пещеры, или шахты. Раз более подробной информации нет, то стоит задуматься — что же там на самом деле? Карты еще довоенные. Знаешь в каких случаях закрывают от посторонних глаз информацию?

— Понял, не дурак. Разведку, значит, стоит подробную провести?

— Вот как раз тут у нас и непоняточки, — обернулся к своему заместителю подполковник. Его глаза в этот момент искрились мыслью, показывая живой азарт военного специалиста. — Я уже поднял беспилотник, тот ничего ни в каких частях спектра не показывал.

— Спрятались, суки! Гасят волны. Никак там профи окопались?

— В том же русле думаешь?

— Ну а чего тут гадать, полковник? Где им еще сидеть, как не в схроне? Партизаны ихние наверняка бы какие-нибудь следы оставили.

Беглов задумался и стукнул себя по колену. Затем взял гарнитуру спутниковой связи:

— Вызываю «Сокола», у него возможностей больше. И пусть к нам выдвигают «Пожарных».

Старший сержант понятливо кивнул, идея ему понравилась. «Пожарными» они называли небольшую, но отлично вооруженную группу ЧВКашников, набранную из спецов разных стран. В основном бойцы с Балкан и Южной Африки. Ребята эти резвые как понос и дюже на европейцев злые. Вооружение те обычно собирали с миру по нитке самое наилучшее и вдобавок затем здорово его усовершенствовали с помощью русских инженеров. Получив ответ от КС — координационного центра, подполковник снял гарнитуру и движением пальца в активированной перчатке перекинул Есаулу на боевой планшет метки на карте.

— Поставь сюда и сюда наблюдателей, остальные пусть пока тщательно проверят наши тылы. Осмотрят все дома и отели на берегу озера. Ну не тебе рассказывать.

— Так точно! Разрешите исполнять?

Беглов кинул печальный взгляд на показно вытянувшегося во фрунт Есаула и фыркнул:

— Ты в цирке сержант не работал случаем?

— В нем и нахожусь, таащ полковник! — хохотнул Есаул и колобком выкатился из горбатой КШМки.

На её крыше в позе орла восседал оператор беспилотника, готовивший машину к вылету. Китайцы штамповали неплохие дроны, но больно уж любили те ломаться в самые неподходящие моменты. Глаз да глаз за ними нужен.

— Чего там, парни? — Гоблин успел спуститься с их наблюдательной «лежки» и сейчас скатывал специальное «призрачное» покрывало, делающее его невидимым разом для кучи хитроумных приборов.

Идущий впереди своего боевого звена Пермяк в ответ только зло сплюнул, но второй боец остановился, и оперевшись на ствол пулемета, пробурчал:

— Чего-чего! Тушки одни палёные. Тьфу ты! До чего же та дрянь жутко воняет! Сейчас этот проклятый привкус во рту только водкой смоешь, а пить нам нельзя. На дежурство выдвигаемся. В тоннеле старом эти суки прятались. Там заранее были подготовлены боковые штреки и колодцы наверх, чтобы на склоны незаметно выбраться. Они смогли бы нас сжечь ПТУРСами, мы даже чухнуться не успели. Порода в горе крепкая и каким-то материалом изнутри выложена. Ничего оттуда короче не фонило.

Пенс, подошедший к «соседям» поздороваться, также захотел узнать подробности боя. К нему подошел Филин и добавил:

— Склад у них еще был с боеприпасами, по ходу серьезный, армейский. Всех там внутри и пожгли.

— Ага, «Пожарные» ракетами бахнули. Одна пробила дырку в штольню, вторая внутрь залетела и там уже термобарическим боеприпасом бахнула. Меня под задницу так ёбнуло, что чуть с горы не сверзился.

— С ИСИ у них ракетки. Жаль, что мало их у нас.

— И не жалко такие было на одну шахту тратить?

— Ну а как тут еще пройдешь? Технику пожгут, людей. Нас, между прочим. Лежали бы сейчас в рядочек такие красивые.

— Сплюнь, бля!

— Пенс, где ты тут красивых увидел?

— Ну уж это точно не ты, Гоблин.

Позади боевых звеньев шел Есаул. Он окинул тяжелым взглядом группу прикрытия и скомандовал:

— Пенс, бери своих и дуй вперед. Там «Пожарные» на базе отдыха в экранированном подвале склад нашли и пленных взяли тепленькими. Оцени обстановку и доложи.

— Понял. Народ, в машину!

Старший сержант и бывший десантник только горестно покачал головой. Не армия, а бардак! Так где других взять? Полегли сынки еще летом, сбивая спесь с евровермахта. Снося с неба новейшие дроны и самолеты, взрывая хваленые «Леопарды» и «Абрамсы», уничтожая чужих профессионалов войны. Уже через месяц после вторжения по всей Европе пришлось призывать резервы. И технику с баз хранения пригонять уже более старую, неспособную идти по России вне дорог. Все эти десятки тысяч захватчиков так и остались лежать на полях или улицах древней восточной державы. Повезло только тем, кого успели поначалу вывезти в тыловые госпитали. Озверевшие от потерь русские в плен больше никого не брали. ООНовские наблюдатели, ОБСЕшники, журналисты и прочие блогеры, все он стали законными целями войны нового типа.

— Что же вы делаете, твари?

Пенс резко остановился и повернул назад. Слова, сказанные безо всякого акцента его здорово удивили. Время от времени у финнов и здесь в Швеции попадались потомки эмигрантов, но они всегда специально ломали язык предков, даже если знали его относительно хорошо. Пленных поставили на колени прямо на одной из пристаней. Бежать отсюда было некуда. Ледяная вода озера гарантировала быструю смерть от переохлаждения. В другую сторону по горному склону также далеко не убежишь. Бывший учитель остановился около крепкого мужчины среднего возраста с открытой головой. Русые волосы пленного ворошил свежий ветер, а серые глаза спокойно уставились на русского сержанта.

— Откуда наш язык знаешь? Русский, что ли?

— Швед я.

— Не ври.

— Русскими нас еще в Латвии признавать перестали. Россия также нам не особо помогала. Так что извини, — мужчина с типично рязанским лицом криво усмехнулся. — Я нынче полноправный шведский гражданин и, соответственно, должен соблюдать местные законы.

— Давно с Риги? — остановился рядом Грохот. Свой пулемёт он держал в руках, как игрушку.

— Еще ребенком вывезли.

— И какие к нам тогда претензии?

— Воюете не по правилам. Дожгли всех, кто там внутри оставался. Не дали им сдаться. И ребятам, — он кивнул на двух окровавленных шведов, еле держащихся на коленях, — никто помощи не предложил. Разве русские так поступают?

Пенс тяжело вздохнул и незаметно расстегнул кобуру.

— Претензии не к нам. Сами начали войну безо всяких правил. Преследовали с дронов колонны с мирняком, продовольствие в заблокированные города запрещали доставлять. Пленных наших пытали и убивали.

— Это все ваша пропаганда.

— Слышь ты…- начал свирепеть пулеметчик.

— Спокойно, Грохот. Это он специально нас заводит.

— Ну а что, разве не так? Я видел ваше телевидение со спутника, пока оно работало, одно вранье, — продолжал ёрничать бывший русский латыш.

— Ну да, зато у вас там в Европах свобода правду рассказывать. Только проблема в том, что я и многие из ребят все это наблюдали лично. И даже чего похуже. Так что извини…

— Но вы все равно должны оказать нам помощь. Мы военнопленные и на нас распространяются международные законы.

— С какой это стати? — всерьез удивился Пенс.

— Потому что вы русские солдаты. Они всегда поступали именно так.

— Какой ты умный, — бывший учитель уже все для себя решил. — Только вот тут у тебя ошибочка, дорогой. С бункера вас выкурили обычные наёмники, мы тоже наёмники. Так что разговора у нас, извини, не вышло.

Судя по реакции бывшего русского до него, наконец, начало что-то доходить, но было уже поздно. Пенс только выглядел пожилым увальнем, реакция у него была еще будь здоров. Младший сержант молниеносно выхватил пистолет и выстрелил прямо в лоб пленному. Затем перевел прицел и убил еще двух шведов. Стоявший неподалеку ЧВКашник сердито дернулся.

— Брат, зачем стрелял? Кто разрешил?