Казуал

Глава 15

Скит произнесла это таким тоном, словно чего-то ждала от меня. То ли того что я объясню ей, откуда же взялся на самом деле черный сектор, то ли того, что я скажу, что я и без нее в курсе.

Но я, само собой, не был в курсе. И уж тем более я не знал, откуда он взялся. Поэтому я решил закинуть удочку сам:

— Тогда откуда он взялся? Если его не было в составе «Кроноса», откуда он мог взяться?

— А это, детектив, еще один правильный вопрос. — хихикнула Скит. — Или, вернее, это все тот же вопрос. Откуда взялся черный сектор — это одна из самых больших и главных загадок Аномалиона. Такая же большая и такая же главная, как, скажем, Климовск. Но если Климовск был на территории Аномалиона всегда, то черный сектор, как я уже сказала, появился относительно недавно. Просто в один прекрасный момент в определенных местах стали появляться одни и те же черный фигуры, не боящиеся багов, не интересующиеся читами, и ставящие единственной целью перед собой уничтожение всего, что попадет в их поле зрения. Зверей, мутантов, технобиотов, людей — вообще всего, что шевелится. Сам понимаешь, с их оснащением эта задача становится весьма нетрудной.

— Но погоди. — я нахмурился. — Если черный сектор откуда-то когда-то появился, то откуда тогда взялось ему название? Кто-то же придумал их так назвать, правильно? Возможно, это был первый, кто с ними встретился — допустим так, но с чего он решил назвать их именно черным сектором? Если он разбирался в секторах, то должен был знать, что никакого черного не существует… А если не разбирался — то с чего вообще применил для их обозначения такое слово как «сектор»? Как-то нелогично все звучит.

— Это потому что ты все еще пытаешься цепляться за логику. В Аномалионе про нее можешь вообще забыть, здесь восемьдесят процентов вещей происходят просто потому что, без каких-либо предпосылок к этому. И название «черный сектор» — это одно из них. Дело в том, что никто их так не называл, поначалу их называли просто «черные». Но потом, когда несколько, всего пятеро за все пять лет, черных тем или иным способом погибли на территории Аномалиона, при них обнаружились… Да, я вижу по взгляду, что ты угадал — хады! Самые обычные кроносовские хады, которые на территории Аномалиона сейчас есть у каждого. И, как и в любом другом хаде, у них стояла принадлежность к сектору — без этого просто нет возможности перепрошить устройство, даже если понадобится. И у всех пятерых стоял черный сектор.

— Которого нет. — уточнил я. — Скит, я все понимаю, но этого не понимаю.

— Тебе надо научиться принимать вещи, какими они есть, даже если ты их не понимаешь. Это Аномалион. Здесь все может быть.

— Если следовать такой логике, то получается, что я должен верить любой бредятине, которую мне втирает пьяный в стельку чухан в баре. — я улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку. — Все же может быть.

— Должен не должен… — туманно ответила Скит, поднимаясь с земли. — Это твое право, твой выбор — верить или нет. Но если за туманом сразу понятно, что рассказы пьяного чухана о золотых горах могут оказаться правдой всего в одном проценте случаев, то здесь эти вероятности переворачиваются с ног на голову. Пора идти, а то у меня стимулятор скоро совсем прогорит. Он всегда после еды быстрее метаболизируется.

Так вот что она себе вколола после ранения. Я-то думал обезболивающее, а то, оказывается, стимулятор. Неудивительно, что она после этого так хорошо выглядит и даже способна оперировать раненой рукой, хотя движения и выглядят несколько скованными и неловкими. С другой стороны, это явно была не «Искра», которая день назад меня почти мертвого на ноги ставила, это явно что-то другое, даже инъектор совсем другой на вид. Сколько же химии на все случаи жизни у Скит с собой? И откуда она в ней во всей шарит? Кем она была до того момента, как Аномалион стал тюрьмой для всех, кто оказался в его границах?

— Скит, а, Скит… — позвал я, собирая остатки своего сухпайка и пакуя обратно в упаковку, из которой все достал. — Ты говорила, что все, кто был официально в Аномалионе, относились к «Кроносу». А ты сама? Ты тоже относилась?

— Такие вопросы невежливо задавать. — ответила Скит после небольшой паузы. — Может, за туманом это и нормально, но здесь это все равно что спросить имя. Можешь, конечно, но не ожидай, что тебе с радостью ответят.

— Ну хорошо. — не стал спорить я, собирая с травы бумажки и салфетки. — Тогда поставим вопрос по другому — к какому сектору ты относилась? Ты же говоришь, все куда-то относились. Красный?

Ответа мне не было. Я на секунду прервался и кинул взгляд вбок — где стояла Скит, но ее там уже не было. Она уже успела покрыть половину расстояния между нашей стоянкой и дорогой, и в равной степени могла как не услышать мой вопрос, так и просто проигнорировать. В первое верилось с трудом — как-никак на ней активный наушники. Во второе верить просто не хотелось, потому что получалось, что после всего, что с нами произошло, она мне все еще не доверяет. А если она не доверяет мне, то и я тоже ей доверять не могу. Верить — возможно, но не доверять, иначе в один прекрасный момент фланг, на прикрытие которого я понадеюсь, окажется открыт, и будет мне худо. И самое плохое — скорее всего, я даже не пойму, что именно привело к этому. Лучше уж вообще не принимать Скит в расчет, чем надеяться на авось в таких ситуациях. С другой стороны — будут ли вообще ситуации, в которых мне придется выбирать между надеждами на Скит и действиями соло? Ну выпало так один раз, ну и что? Может, здесь, в Аномалионе, это настолько часто происходит, что совместное попадание в замес с явно превосходящими силами противника значит меньше, чем выпитая вместе бутылка водки? Жаль, что мой механический суфлер не умеет в жизненные советы, это бы сейчас не помешало. Он, конечно, ценный инструмент, и уже не раз меня выручал, но ему бы… не знаю, гибкости, что ли добавить? Однобоко развитая какая-то штука получается. Был бы он более многофункциональным — цены бы ему не было, глядишь, и никакая группа бы для выживания не понадобилась, в одиночку вполне можно существовать. Тем более, что сколько я ни думал о том, что после того, как я закончу с «панацеей», придется присоединиться к какой-то группе, чтобы повысить свои шансы на выживание, эта идея каждый раз казалась мне неудачной. Не хотелось мне ни к кому присоединяться. Может, я этот… социопат?

Я поспешил закончить со сбором всего, что могло послужить разведпризнаками того, что мы здесь проходили, буде кто-то вознамерится нас преследовать. С одной стороны вроде бы кому это надо? С другой — где гарантии того, что у уничтоженной нами банды нет дружков, которые захотят если не отомстить за них, то попробовать пощипать раненых лохов самостоятельно?

Скит же в принципе не стала заморачиваться такой вещью, как уборка после себя — оставила лежать на своих местах все, что было ей не нужно. Пакет из-под основного блюда, пакет из-под овощных крекеров и парочка салфеток. Она явно не беспокоилась по поводу того, что нас могут вычислить по этим следам.

На мгновение промелькнула мысль тоже забить на все и бросить мусор как есть, но лишь на мгновение. Если Скит такая бардачница, но при этом все еще жива, это значит лишь одно — никто всерьез ею просто не интересовался и не искал. Ну, или ей банально везло, такое тоже бывает. А вот мне, судя по всему, на такое рассчитывать не придется — впереди у меня как минимум целая куча разговоров с совершенно разными персонажами, у каждого из которых я буду требовать только одного — информацию о «панацее». Судя по тому, что даже у Вивика такой чит находился всего в одном экземпляре, глупо будет думать, что обо мне не поползут слухи. А где слухи — там и лихой народ, желающий узнать, на чем конкретно эти слухи основаны. Если «панацея» действительно дорогостоящий чит, то всегда найдутся те, кто захочет узнать, а не с собой ли у того, кто им интересуется, деньги, на которые он собрался этот чит купить?

Так что нет, не стоит себя расхолаживать. К тому же, я вроде уже определился, что на Скит надеяться особенно не стоит. С гранатой она нас уже чуть было не угробила обоих, и спаслись мы наполовину благодаря чуду. С той же вероятностью банальная глупость вроде брошенной на видном месте салфетки может нас в следующий раз похоронить.

Быстро собрав все, что Скит бросила, я закинул рюкзак на плечо, поправил автомат на ремне, и легким бегом догнал девушку, оставив дистанцию в пять шагов между нами.

— Ты специально не собираешь то, что после себя оставляешь? — спросил я в безучастную к моему вопросу спину.

— А смысл собирать? — ответила Скит. — Только силы тратить и время. Завтра уже ничего этого не будет. Или звери растащат, или ветер унесет, или какая-нибудь местная пакость накроет территорию, и готово.

До завтра может очень много чего произойти… Впрочем, переубеждать девушку я не стал — вряд ли она меня послушает. Слишком гордая и упрямая, со своими тараканами. Скорее всего, она уже поставила себе установку в голове «Крот — беспонтовый новичок» и даже то, что я вроде как спас ей жизнь в перестрелке не пошатнуло эту уверенность. Так, расплатился за потраченные «Искры» считай, и только. А в остальном, что касается Аномалиона и выживания в нем — нет смысла слушать новичка. Тем более, если речь идет о каком-то мусоре.

С другой стороны, возможность того, что права она, а не я, действительно есть… Но я не готов проверять ее на собственной шкуре. Пусть Скит сама этим занимается, причем без меня. Дойдем до СС-13 и наши пути разойдутся.

Следующий час мы шли в молчании. Скит ничего не говорила, и, надеюсь, была занята тем, что внимательно смотрела и слушала все, что происходит вокруг. По крайней мере, я был занят именно этим — внимательно обозревал окрестности, не убирая рук с автомата и на автомате подмечая места, где можно укрыться в случае, если вдруг по нам откроют огонь.

— Кстати… — вспомнил я. — Ты говорила, что у красного сектора была даже тяжелая техника. Какого плана?

— Да любого. — ответила Скит, не оборачиваясь. — В малом, конечно, количестве, но было все. Несколько танков, несколько БМП, даже парочка РСЗО были. Несколько вертолетов, а вот самолетов не было — сам понимаешь, не те площади, чтобы самолеты использовать. Инженерная техника разнообразная, конечно, куда без нее.

— И что с ней теперь стало?

— Да где как. — Скит едва заметно шевельнула плечами. — Какой-то кабзда пришла, какую-то после закрытия купола увели ренегаты красного сектора, какая-то осталась у красных. Некоторые образцы превратились в технобиотов, некоторые пропали без вести. До сих пор никто точно не знает, сколько техники на самом деле находится внутри купола и в каком она состоянии.

— Значит, в куполе есть тяжелая техника на ходу и с БК? — уточнил я.

— Ну не совсем… Техника-то есть, а вот с топливом и боеприпасами не все так просто. Снарядам и солярке не так повезло, как стрелковому оружию и патронам к нему — они очень быстро кончились без поставок извне. Причем истрачены они были в основном красными для того, чтобы защитить свою базу как от Аномалиона, так и от всяких отморозков, которые пытались ее штурмовать. Назвавшись Фалангой, красные заняли один из своих складов, как раз с топливом и БК для техники, и уничтожали любого, кто подойдет на дистанцию выстрела. Правда оказалось, что они сделали ставку на проигрыш, и, как только расходники для машин закончились, все, что у них осталось — это железные коробки бронетехники и бетонные коробки складов. То, что могло стать самым мощным военным формированием Аномалиона осталось просто кучкой хорошо тренированных людей без снабжения, и им пришлось договариваться с остальными.