Рассвет Четвёртый. Часть 1

Глава 18

- ААААРРРРХ! Больно же!

Тёмно-серый волчек со спокойствием, достойным каменной горгульи, положил пинцетом пулю на жестяной поднос, аккурат рядышком с первой.

Сложно на вид сказать, сколько лет было этому волчеку. Среднего роста, подтянутый, физически сильный от природы, черноволосый... Сейчас, в свободное от работы время, он носил простую белую рубашку и чёрные свободные штаны, подпоясанные широким ремнём. У него были тонкие длинные пальцы, накоротко спиленные когти – издержка профессии – и неприятное острое лицо с редко мигающими большими глазами тёмно-фиолетового оттенка. Незнакомых с ним волчеков брала оторопь от одного его взгляда, выражавшего глубокое презрение и брезгливость ко всему сущему. К счастью для общества, у этого волчека был довольно ограниченный круг общения – по сложившимся обстоятельствам.

- Ну сколько там ещё? – прорычал раненый, лежавший на узкой кровати. Белая простыня под его левой рукой была перепачкана кровью.

- Если тебя интересует количество пуль, спешу обрадовать, - без энтузиазма ответил тёмно-серый волчек. – Они закончились.

- Идиот, долго ты ещё возиться будешь?

- Могу оставить как есть. Уже не умрёшь, разве что только с моей помощью.

С этими словами тёмно-серый врач поднялся с кресла и пошёл в ванную комнату снять перчатки и очистить инструменты от крови.

Бледный волчек возмущённо застонал и, придерживая на ранах сложенный в несколько раз бинт, с трудом поднялся с кровати.

- Беррет, чтоб Хаос Изобретательный над твоей душой поизмывался, иди перевязывай!

Беррет вернулся из ванной и равнодушно смерил взглядом волчека с бледно-палевой шерстью.

- А не пошёл бы ты, Зорфен... – пожал он плечами.

- А как же врачебная этика?! – в праведном гневе взвыл бледный волчек.

- Это к ситрекам.

- Ну и дрянь же ты...

Беррет прошёл мимо небольшого круглого стола посреди комнаты, на котором стоял графин с водой, невозмутимо наполнил чашку и уселся обратно в кресло, скрестив ноги.

Комната Беррета была довольно маленькой и создавала неуютное впечатление временности жилища. Узкая койка вдоль стены, больше похожая на больничную, круглый исцарапанный металлический стол посередине, старое неудобное кресло со скрипящей спинкой... На противоположной стене на уровне головы висели три почти пустые книжные полки с несколькими чипами и не отличавшейся разнообразием литературой. Справа от полок находилась дверь в ванную комнату, где Беррет также хранил свой личный набор инструментов и медикаменты.

Скупость обстановки подчёркивалась не только белыми стенами без каких-либо обоев и орнамента, но и почти полным отсутствием пыли. Грязь и кровь сюда принёс исключительно Зорфен, и Беррет отстранённо подумал о том, как потом будет всё это убирать и как же он вообще ненавидит уборку после операции. Тёмно-серый волчек не позволял себе отлынивать от этого скучного, но зато благодарного занятия. Порядок должен быть настолько идеальным, чтобы не пришлось в спешке что-то искать. Каждый инструмент – только на своём месте, каждый препарат должен быть в наличии и в достаточном количестве. Беррета за его порой маниакальную педантичность очень не любили подчинённые.

Бледный низкорослый Зорфен зашипел сквозь зубы, присел обратно на кровать и, старясь не двигать раненой левой рукой, попытался перемотать бинтом плечо, но получалось плохо; боль стреляла по всей руке, отдаваясь в голове ударами молота по наковальне. Всё это время серый волчек не делал никаких попыток ему помочь и наблюдал за ним с прохладным интересом.

- Ну помоги же, а? – не выдержал Зорфен, морщась от боли.

Покачав головой, Беррет подсел к Зорфену, сорвал с раны кое-как наложенный бинт и начал перевязку. Затем, веско останавливаясь после каждой фразы, сказал:

- Ты. Ворвался ко мне среди ночи. Разбудил после тяжёлого дня. Обозвал всеми известными тебе нецензурными словами из своего небогатого словарного запаса. Заставил оперировать наживую плечо. И где же твоя благодарность?

- Ай! – заскулил Зорфен, когда Беррет нарочно грубо затянул узел. – Знаешь, мне не до благодарностей!

- А мне не до тебя. Скажи спасибо, что вообще пустил.

- Что ж, спасибо, - едко сказал низкорослый волчек.

- Пожалуйста. В следующий раз останешься за дверью. – Беррет снова сел в своё кресло.

- Лучше бы ты прикончил тогда этого выродка, – пробурчал Зорфен.

- Следовало предполагать, что именно он тебя потрепал. И почему я не удивлён?

Зорфен злобно сверкнул жёлтыми зрачками.

- Если бы не громыхающие по улицам Красные придурки, таскающиеся за мной, ему не удалось бы застать меня врасплох.

- Ну да, вечно тебе кто-то мешает. Ты хоть успел его задеть? – холодно улыбнулся Беррет.

- Съездил ему по морде от твоего имени, не волнуйся, - ещё больше обозлился бледный волчек.

- Что, неужели даже не подстрелил?

- Я же говорю, он застал меня врасплох. И он успел где-то разжиться армейской винтовкой, видимо, какой-то солдатик в Цитадель не вернётся. Сучий выродок...

- Да-да, я уже слышал.

- Я достану его. Может, он всё ещё шустро бегает по стенам, но в резвости и силе уже мне уступает.

- Я заметил.

Губа бледного волчека приподнялась, обнажив чересчур большие клыки:

- Хватит меня подкалывать. Ты не меньше меня хочешь от него избавиться.

- Да мне плевать на вас обоих. Бегайте друг за другом, сколько хотите. Я считаю только, что Арно совершил самую большую ошибку, не пристрелив его, пока у него была возможность. И как Дракон тебя не добил вчера? Вы же достали друг друга до печёнок.

- Я сумел скрыться, пока он был занят с Доспехами игрой в прятки. Я думал отсидеться в одном из брошенных домов в Старом районе, но Хаос некстати пригнал туда ещё кого-то. Пришлось тихо убираться по крышам, что, знаешь, с одной рукой не больно-то весело, да ещё на морозе. К счастью, до Цитадели я потом добрался без особых приключений, ну, а кончилось всё тем, что я сижу здесь и терплю твои измывательства.

- Не очень-то ты хорошо выполняешь работу, порученную тебе статтером.

- А давай ты сам побегаешь за Драконом? Думаешь, это так просто? Этот хитрый, пронырливый, изворотливый...

- Ты же знаешь, что мне нельзя выходить из Цитадели, - оборвал Беррет словоизлияние Зорфена. – И потом, подобная работа не в моей компетенции. Я занимаюсь только теми, кто лежит на операционном столе, а не носится как бешеный киррих по всему Кест-Ферналу.

Бледный волчек дёрнул рукой и зашипел от стрельнувшей в плече боли. На волчеках быстро всё заживает, а с помощью врождённой ускоренной регенерации самого Зорфена и эти раны зарастут вовсе через несколько дней. Он потёр искривлённую переносицу и, немного пошатываясь, встал на ноги.

- Слушай, я зайду к тебе ещё попозже, а?

- Ты и так ко мне ходишь, как к себе домой.

Зорфен фыркнул и вышел, с треском захлопнув дверь.

Тёмно-серый волчек вздохнул и обвёл взглядом бардак в своей комнате. За долгие годы учёбы у ситреков у Беррета выработалось почти непоколебимое терпение, поэтому он не стал в сердцах пинать скудные предметы обстановки, лишь заставил себя немедленно приступить к уборке. К своему сожалению, он был обязан оказывать медицинскую помощь этому треклятому Зорфену, который находился под покровительством Красного статтера. Но наглость бледного волчека переходила просто все мыслимые границы. Может, он и хороший воин, однако вместе с тем такой подонок, с которым находиться в одной комнате было тошно.

Беррет скомкал грязную простыню и окровавленные тряпки, достал из стопки в ванной мусорный пакет и затолкал всё в него. Надо будет стребовать у коменданта ещё один комплект постельного белья.

Много лет назад Беррет стал добровольным заключённым Цитадели, без права и без желания выйти из неё, никому не известный и ничем не запомнившийся в жизни, которую оставил, войдя в эти стены. Разве что учителя-ситреки ещё помнят о нём, пусть и называют его работу варварством.

По своей натуре тёмно-серый волчек не испытывал ни к кому особой ненависти. Он просто никого не любил. После нескольких бывших подружек он окончательно разочаровался в своём стремлении найти хоть кого-то, кто бы скрасил его жизнь. Любое общение приходилось ему в тягость, поэтому, когда он лечил заключённых, ему даже доставляло удовольствие отмалчиваться. Куда больше может напугать равнодушное молчание, чем какие бы то ни было угрозы. А вот бледному волчеку почему-то каждый раз удавалось его разговорить. Хотя с ним любая беседа скатывалась к обсуждению, когда ему удастся прикончить своего противника и как именно он это сделает.

Беррет в чём-то даже сочувствовал Зорфену.

***

Статтер с плохо скрываемым раздражением сорвал с себя шлем и тяжёлую кирасу. Металлические пластины негодующе брякнули об стол, скрыв под собой настольный коммуникатор.

Глухой шлем статтер ненавидел ещё с того времени, когда служил рядовым. Малый угол обзора, сухой отфильтрованный воздух, кошмарный электронный акцент голосов в рации – волчек мог перечислить ещё множество причин, по которым он терпеть не мог это недоразумение инженерной мысли. Но в шлеме лицо было надёжно укрыто не только от холода и ветра, и с этим приходилось мириться.

Много памяти хранил его доспех. Его покрывали множество мелких отметин, частично слезло кроваво-красное покрытие, а на пластине, закрывавшей рёбра с левой стороны, можно было заметить небольшую заплатку – выстрелом в упор когда-то давно чуть не пробило броню.

Всего лишь день в этой броне, а спину уже ломит так, словно он носил её, не снимая, целую неделю.

Статтер опёрся кулаками об стол и заставил себя немного остыть – хоть мороз и продрал его до костей, но измождённый разум жёг душу, и волчек не замечал холода. Он снял изогнутые наплечники и положил на стол рядом с кирасой, оставшись в чёрном уплотнённом термокостюме.

Его изорванное и давным давно обгоревшее на конце ухо дёрнулось на стук в дверь.

- Да? – рявкнул статтер.

- Отчёт, сейр!

- Входи.

В комнату шагнул высокий надменный стат-фиттер и замер на пороге по стойке «смирно».

- Доспехи, контролировавшие демонстрацию, опознали в присутствовавших там волчеков разыскиваемых преступников, - отчеканил он.

- Да неужели? – язвительно откликнулся статтер. – А они хоть одного задержали?

- Нет, сейр, но...

- А знаете, почему, стат-фиттер?

Волчек на пороге забегал глазами по сторонам, теряя уверенность под немигающим взглядом оранжевых глаз.

- Нет, сейр. Но...

- Потому что вы сборище тупоголовых, наглых и расхлябанных ублюдков!

Статтер сорвал свои наручи и в злобе отшвырнул их в сторону.

- Мне нужны воины, а не щенки, только и умеющие, что лаять и стрелять. – Он вдруг сощурился и спросил: - Сколько вам лет, стат-фиттер?

- Сорок восемь, сейр, - немного удивлённо откликнулся волчек в броне.

- Я был всего на десять лет старше, когда захватил Кест-Фернал и арестовал Серана. А вы до сих пор умеете только поножи натирать об обивку стульев. За эти три дня я не увидел ни одного настоящего солдата! Только лишь пушечное мясо, напялившее на себя красные железки и сверх меры этим гордящееся.