На тёмной стороне Андромеды

Вот оно что. Наш старый товарищ Бет Лон, оказывается, не только серийный убийца, но еще и сексуальный маньяк! Ничего странного, эти множества нередко пересекаются. Что странно, так это то, что коммунистические власти позволяют ему без ограничений гулять на свободе и творить все, что душа пожелает. Ведь если бы Мвен Мас, который в этом эпизоде играет роль deus ex machina и рояля в кустах одновременно, случайно не проходил мимо, что бы великий математик сделал с беззащитной девушкой? Боюсь, ничего хорошего. А где были власти, милиция, народный контроль? На орбите Меркурия, скорей всего.

И это называется коммунизм? Мир, где хочется жить и работать? Хм. Гм. Конечно, если ты мужская шовинистическая свинья, то этот мир для тебя. А если ты настоящий коммунист?!

Разумеется, внимательные читатели могут заметить, что несколько страниц спустя Бет Лон перековался, исправился и стал хорошим. Всего лишь по итогам одного разговора с другим преступником — Мвен Масом. Но куда более внимательные читатели могут заметить, что перековался он как-то неубедительно и неискренне. По сценарию. Колебнулся согласно партийной линии. А то ведь даже в 1957 году у автора могли спросить — что же это за такой коммунизм, товарищ Евремов, в котором неперевоспитанные рецидивисты вот так на свободе ходят?

Но допустим, что Бет Лон — он один такой, уникальный экземпляр. Ведь даже в нашей насквозь прогнившей капиталистической вселенной, серийный убийца или сексуальный маньяк — редкий зверь, экзотика. Положа руку на сердце, коллеги, много вы в своей жизни встречали серийных убийц? То-то же. Самый ужас у Ефремова я вам сейчас покажу. Сядьте поудобнее, уберите подальше острые предметы, постарайтесь расслабиться.

«…Звенящий сигнал и зеленая вспышка вдруг позвали африканца к ТВФ. Вызов, переданный в часы занятий, означал нечто серьезное. Автоматический секретарь выключился, и Мвен Мас сбежал вниз, в камеру дальних переговоров.

Веда Конг с западинками на исцарапанных щеках и глубокими тенями под глазами приветствовала его с экрана. Обрадованный Мвен Мас протянул к ней свои большие руки, вызвав слабую улыбку на озабоченном лице Веды.

— Помогите мне, Мвен. Я знаю, что вы работаете, но Дар Ветра нет на Земле, Эрг Hoop далеко, а, кроме них, у меня только вы, к кому мне просто прийти с любой просьбой. У меня несчастье…

— Что? Дар Ветер?..

— О нет! Завал на месте раскопок пещеры. — И Веда коротко рассказала о случившемся в пещере Ден-Оф-Куль.

— Вы сейчас единственный из моих друзей, кто обладает правом свободного доступа к Вещему Мозгу.

— К которому из четырех?

— Низшей Определенности.

— Я понял. Надо рассчитать возможности добраться до стальной двери с наименьшей затратой труда и материалов? Данные собраны?

— Они передо мной.

Мвен Мас записал несколько рядов цифр.

— Теперь дело за тем, когда машина примет мои данные. Подождите, сейчас я свяжусь с дежурным инженером ВМ. Мозг Низшей Определенности находится в Австралийском секторе южной зоны.

— А где Мозг Высшей Определенности?

— В Индийском секторе северной жилой зоны, там, где я… Переключаюсь, ждите.

Перед потухшим экраном Веда пыталась представить себе Вещий Мозг. В воображении возникал гигантский человеческий мозг с его бороздами и извилинами, пульсирующий и живой, хотя молодая женщина знала, что так назывались гигантские электронные исследовательские машины самого высшего класса, способные разрешить почти любую задачу, посильную для разработанных областей математики. На планете были всего четыре такие машины, специализированные по-разному.

Веда ждала недолго. Экран засветился, и Мвен Мас попросил вызвать его снова через шесть дней.

— Мвен, ваша помощь неоценима!»

Конец цитаты.

Итак, что мы видим? Всемирный коммунизм победил, а на всю планету — ровно четыре суперкомпьютера. ЧЕТЫРЕ, КАРЛ![5]

На первый взгляд — простительно, подумал я. Роман писался в 50-х годах, и Ефремов — всего лишь еще один писатель-фантаст, который не сумел предсказать Интернет и Микрософт и Билла Гейтса. А потом меня осенило! Во всемирном СССР так все и будет! Ведь треклятых пиндосов разбомбили —

«…Дар Ветер находится сейчас в Аризонской радиоактивной пустыне…»

— у кого теперь технологии копировать? Но шутки в сторону. Ужас не здесь, это все была присказка, сейчас будет сказка.

Четыре суперкомпьютера на всю многомиллиардную комическую цивилизацию, которая запускает звездолеты и бороздит просторы Галактики. На все эти миллионы ученых и доцентов, мир которых так красочно описан в книге. А как у нас называется явление, когда чего-то не хватает? Правильно, дефицит. «В очередь, сукины дети, в очередь!» Читаем еще раз:

«…Помогите мне, Мвен. Я знаю, что вы работаете, но Дар Ветра нет на Земле, Эрг Hoop далеко, а, кроме них, у меня только вы, к кому мне просто прийти с любой просьбой. У меня несчастье…

— Что? Дар Ветер?..

— О нет! Завал на месте раскопок пещеры. — И Веда коротко рассказала о случившемся в пещере Ден-Оф-Куль.

— Вы сейчас единственный из моих друзей, кто обладает правом свободного доступа к Вещему Мозгу.

— К которому из четырех?

— Низшей Определенности.

— Я понял. Надо рассчитать возможности добраться до стальной двери с наименьшей затратой труда и материалов? Данные собраны?

— Они передо мной.

Мвен Мас записал несколько рядов цифр.

— Теперь дело за тем, когда машина примет мои данные. Подождите, сейчас я свяжусь с дежурным инженером…»

И еще раз:

«…Вы сейчас единственный из моих друзей, кто обладает правом свободного доступа к Вещему Мозгу…»

Вам это ничего не напоминает, коллеги?

«Помоги мне, Оби-Ван Кеноби…»

Нет, не то. Я обращаюсь в первую очередь к собеседникам, которые застали поздний СССР. Ну как же!

«Мвен Масович, я к вам от Дар Ветровича».

Ах, случилось несчастье — нет, даже никто не погиб, просто древний бункер засыпало. С этим надо что-то делать, в том числе проконсультироваться с суперкомпбютером. Но для этого надо в очереди стоять. Но молодой археолог и начинающая галактическая телезвезда Веда Конг выше этого — и она выбирает опцию «звонок другу».

Блат — вот как это называется.

Именно так. Дефицит — блат — кумовство — использование служебного положения в личных целях — коррупция!

Но вдруг это всего лишь единичный случай? Никак нет, отнюдь. Обратим внимание на пресловутый Тибетский Опыт. Мвен Мас и Рен Боз взорвали установку и спутник, убили четырех человек, но Рен Боз сам пострадал. Звоним в коммунистическую «скорую помощь»…

«…Подождите, я поговорю о помощи Рен Бозу. Вы думаете, что Аф Нут…

— О если бы Аф Нут!

Экран потускнел. Потянулось ожидание. Мвен Мас заставлял себя держаться из последних сил. Ничего, скоро… Вот и Гром Орм!

— Я нашел Аф Нута и дал ему планетолет. Не меньше часа ему надо на подготовку аппаратуры и ассистентов. Через два часа Аф Нут будет в обсерватории…»

ОК, наступило светлое будущее. Полагаю, врачи «скорой помощи» больше не балуются спиртом и медсестрами, а на вызовы молниеносно прилетают на планетолете. Но простой врач «скорой помощи» — слишком мелко для наших героев. Они снова выбирают вариант «звонок другу», и на место катастрофы прибывает министр здравоохранения доктор Чазов самый лучший и знаменитый хирург планеты!

И здесь блат. Вот где ужас-то. И не только здесь.

Один из героев, широко известный в узких кругах Дар Ветер, остался без работы и теперь ищет новое место:

«…он подошел к аппарату ТВФ, раскрыл его зеркальные дверцы и вызвал ближайшую станцию распределения работ. На экране возникло молодое лицо. Юноша узнал Дар Ветра и приветствовал его с едва уловимым оттенком почтения, что считалось признаком тонкой вежливости.

— Мне хотелось бы получить трудную и продолжительную работу, — начал Дар Ветер, — связанную с физическим трудом: например, антарктические рудники.

— Там все занято, — в тоне говорившего сквозило огорчение, — занято и на месторождениях Венеры, Марса, даже Меркурия. Вы знаете, что туда, где труднее, охотнее стремится молодежь.

— Да, но я уже не могу себя причислить к этой хорошей категории… Но что есть сейчас? Мне нужно немедленно.

— Есть на разработку алмазов в Средней Сибири, — медленно начал тот, глядя на невидимую Дар Ветру таблицу, — если вы стремитесь на горные работы. Кроме этого, есть места на океанских плотах — заводах пищи, на солнечную насосную станцию в Тибет, — но это уже легкое. Другие места — тоже ничего особенно трудного.

Дар Ветер поблагодарил информатора и попросил дать время додумать, а пока не отдавать алмазных разработок.

Он выключил станцию распределения и соединился с Домом Сибири — обширным центром географической информации по этой стране. Его ТВФ включили в памятную машину новейших записей, и перед Дар Ветром медленно поплыли обширные леса. Заболоченная и разреженная лиственничная тайга на вечномерзлой почве, когда-то распространенная здесь, исчезла, уступив место величественным лесным великанам — сибирским кедрам и американским секвойям, некогда почти вымершим. Исполинские красные стволы поднимались великолепной оградой вокруг холмов, накрытых бетонными шапками. Стальные трубы десятиметрового диаметра выползали из-под них и перегибались через водоразделы ближайшим рекам, вбирая их целиком в разверстые пасти воронок. Глухо гудели чудовищные насосы. Сотни тысяч кубометров воды устремлялись в ими же промытые глубины алмазоносных вулканических труб, с ревом крутились, размывая породу, и вновь изливались наружу, оставляя в решетках промывочных камер десятки тонн алмазов. В длинных, залитых светом помещениях люди сидели за движущимися циферблатами разборочных машин. Блестящие камни потоком мелких зерен сыпались в калиброванные отверстия приемных ящиков. Операторы насосных станций беспрерывно следили за указателями расчетных машин, вычислявших непрерывно меняющееся сопротивление породы, давление и расход воды, углубление забоя и выброс твердых частиц. Дар Ветер подумал, что радостная картина залитых Солнцем лесов сейчас не для его настроения, и выключил Дом Сибири. Мгновенно раздался вызывной сигнал, и на экране возник информатор станции распределения.

— Я хотел уточнить ваши размышления. Только что получено требование — освободилось место в подводных титановых рудниках на западном побережье Южной Америки. Это самое трудное из имеющегося сегодня… Но туда надо прибыть срочно!

Дар Ветер встревожился:

— Я не успею пройти психофизического испытания на ближайшей станции АПТ — Академии Психофизиологии Труда.

— По сумме ежегодных испытаний, обязательных в вашей прежней работе, вам эта проба не требуется.

— Пошлите сообщение и дайте координаты! — немедля отозвался Дар Ветер.

— Западная ветвь Спиральной Дороги, семнадцатое южное ответвление, станция 6Л, точка КМ-40. Посылаю предупреждение…»

Оставим в стороне тот странный факт (хотя почему оставим? мы к нему еще вернемся), что Дар Ветер ищет самую тяжелую работу, какая только есть. Но как он ее ищет? Зарегистрировался на бирже труда? Рассылает резюме? Ходит на собеседования? Нет, этого еще не хватало. Не царское это дело. Просто поднимает трубку, звонит какому-то мелкому чиновнику и давит своим авторитетом. А мелкий и молодой чиновник просто не в силах отказать великому герою всея Земли и из кожи вон лезет, чтобы угодить. Перезванивает через несколько минут!