Забор. Ха-Шинь

Глава 2

Для Евгении возвращение Древних Богов началось задолго до всеобщего «Здравствуйте!». Голоса, вещающие о том, что исполнят ее мечту и подарят новую и яркую жизнь, стали донимать ее за пять дней до начала всеобщего цифрового Апокалипсиса.

Но сейчас, на пятнадцатый день с момента возвращения Богов, Евгения начала понимать, что вполне возможно, все началось намного раньше — за недели, а может даже и за месяцы. Именно тогда ей начали сниться яркие, слишком яркие, сны о других мирах и населяющих их существах, таких непохожих на родную Землю.

И, стоило услышать голоса, нашептывающие на разный лад одно и то же, как все встало на свои места.

Встала и сама Евгения, заняв место в очереди в медицинский центр «Государственных Биотехнологических Систем», главного поставщика, установщика и ремонтника имплантов на всем Восточном побережье. Тогда она думала, что это один из редких компьютерных вирусов, поразивших коммуникационный имплант, и сразу же обратилась в службу поддержки, успев избавиться от устройства за пару дней до первого «Здравствуйте».

Ей повезло — пришлось ждать не больше пары часов, после короткая операция и полное избавление от взломанной железяки.

Нет импланта — нет голосов, и как же она радовалась тому факту, что не сошла с ума.

И, к сожалению, предпосылки к этому были.

Всю свою жизнь, сколько Евгения себя помнила, она видела и слышала то, чего просто не могла. И видения о далеких мирах укладывались в ее диагноз, так же поставленный в раннем девстве.

Хотя, какой диагноз?

Сначала ее просто считали девочкой с большой фантазией. Но и у психолога и у психиатра она бывала регулярно — родители беспокоились. Не будь она такой напористой и упрямой — может, и не было никаких врачей и семи лет терапии. Плохо то, что маленькая девочка слишком поздно поняла, что своими предчувствиями лучше ни с кем не делиться и тем более никому не доказывать их правдивость. Особенно родителям…

Ходить из года в год на приемы к психологам ей не нравилось, и с тех самых пор она решила вести себя как обычно, благо все эти видения как отрезало после переходного возраста.

Практически отрезало — иногда что-то да проскакивало, но это можно было списать на слишком реалистичный сон. И с фантазией у нее не было проблем — жизнь на два мира, реальный и порожденный больным сознанием, научила.

Однако были от этих видений и плюсы — графические новеллы о похождениях попаданцев в самых разных мирах за ее авторством пользовались популярностью…

Но рисование комиксов это так, хобби. Учитывая чьей дочерью она являлась и долю в семейном трасте, она могла до конца своей очеееень долгой жизни не работать и прожигать накопленное состояние.

Могла, если бы не рассорилась с родителями после своего совершеннолетия и не сбежала из дома. Тогда она еще верила, что в видениях есть какой-то смысл и если поискать, то она сможет самостоятельно, без помощи психиатров и таблеток, найти нужные ответы. Немаловажным фактором была и обида на родителей, которые вместо того, чтобы ее выслушать и принять все как есть, отправили на принудительное лечение.

Такое не прощается.

И, если с отцом даже тогда, семь лет назад, у нее были ровные и даже можно сказать хорошие отношения, то вот мать… Ее мать всегда преувеличивала степень ее особенности, постоянно сомневаясь в адекватности дочери и напоминая при этом про курсы терапии, которые заняли не один год ее детства. Нанятые родителями врачи и доктора наук были настоящим профессионалами своего дела и легко раскусили ребенка, решившего утаить информацию о своих видениях и галлюцинациях, вот и мучили так долго, отрабатывая щедрые гонорары от папеньки. Так бы продолжалось до конца ее жизни, но недееспособный совершеннолетний ребенок у столь состоятельной и влиятельной семьи — позор. Никакого сора из избы — вот так она и стала совершеннолетней, дееспособной и полноправной владычицей своей жизни. Не без скандала съехала от родителей, нашла работу и зажила в свое удовольствие, лишь время от времени обращая вынимание на редкие видения и предчувствия, которых за последние семь лет и с десяток не наберется.

И теперь они вновь вернулись, но уже в виде компьютерного вируса, поразившего имплант.

«Интересно, неведомый хакер добрался до моего медицинского файла? — думала тогда Евгения. — Да нет, отец специально следил, чтобы во время терапии не оставалось никаких материальных подтверждений.

А потом пришел Торговый Дом Ха-Шинь, грянуло первое «Здравствуйте!», и голос вернулся.

Все в доме, что могло воспроизводить звук и показывать видео, повторяло одно и то же сообщение, уже хорошо знакомое ей. И это не было бредом ее сознания — голос и его обещания приключений в иных мирах слышали все, гости и родственники, решившие проведать ее.

Последней каплей ее терпения стали слова матери:

— Нет, даже не думай! Какие инопланетяне, Женя? Ты в своем уме? Тебе замуж надо, да детишек рожать!!! Не вздумай соглашаться!

И это при том, что Евгения даже не думала о том, чтобы принять предложение от космических торговцев. Она всего лишь хотела доказать матери реальность всего, что с ней произошло в детстве. Но та даже слушать не стала — сразу, только дослушав предложение от инопланетян, кинулась отговаривать дочь.

Впрочем, тогда еще никто не знал ни про Ха-Шинь, ни про инопланетян, официальная власть придерживалась версии компьютерного вируса, поразившего всю планету.

А потом грянуло непонимание первых дней. И Хаос последних.

Первые дни суматохи Евгения провела дома — до погрома квартир все еще не дошло, мародерам больше нравились магазины. Тогда власти все еще пытались сдерживать недовольство толпы, но все их попытки были тщетны.

Народные волнения и погромы закончились в момент появления полного обращения от торговцев. Вещающее о райских кущах механическое насекомое Евгения смотрела уже дома у родителей — свое жилье пришлось бросить из-за соображений безопасности, магазины и дорогие бутики быстро закончились и самые безбашенные погромщики переключились на жилье среднего класса. Впрочем, толпа обезумевших от бесконтрольности людей бесновалась недолго — в дело вступили корпорации, решившие, что лучше момента для передела рынка просто не найти.

Спокойный и всегда деловой центр города превратился в поле корпоративной битвы. Государственная власть всегда была слаба в особых экономических зонах, а большие и мелкие корпорации всегда имели армии. Причем сила этих армий зависела только от выделяемого на военные нужды бюджета, так что танками на улицах и самолетами в небе было никого не удивить. И вся эта сила схлестнулась сначала за городом, а потом добралась и до центральных офисов, из которых и состоял самый фешенебельный район города.

На целую неделю некогда райское место превратилось в Ад.

Всю эту неделю Евгения провела на рабочем месте своего отца — глубоко под центральным офисом ее семейного бизнеса. Центр управления, располагающийся в бункере, не такая уж и редкость, встречается повсеместно даже у совсем крошечных корпораций, а что говорить про средние, к которым ее будущая собственность и относилась.

По большому счету все это сидение в бункере не имело никакого смысла — все средние корпорации региона, способные нанести хоть какой-то вред, были либо союзниками ее отца, либо работали совсем в других сферах, и делить им было нечего. Слишком уж специфическую нишу выбрали ее предки — биотехнологии. Больших высот они не достигли, но точно были лучше сотен мелких образований, по недоразумению называемых корпорациями. И именно с этой мелочью и воевал ее отец, выкупая, поглощая и уничтожая конкурентов. Один на один они не представляли угрозы для корпоративных сил правопорядка — а именно так на законодательном уровне именовались частные армии, но вот сбившись в стаю могли не только отразить нападение, но и перейти в контратаку.

Для Евгении вся эта возня в командном центре была скучна до невозможности, но в жилой зоне обитала ее мамочка, так же лезущая на стену со скуки и при любом поводе заводившая о дин и тот же разговор о свадьбе и детях. Видимо ее совсем списали как наследницу и делают ставку на ее детей. Может для корпорации так и лучше, но вот Евгению об этом, как всегда, забыли предупредить. И что самое страшное — у маменьки имелся фотоальбом, полный фотографий потенциальных женихов, отпечатанных на настоящей фотобумаге. И когда это она только успела его сделать? Седая древность же, древнее только портреты, написанные живыми художниками!

Вот и приходилось сидеть рядом с отцом, выслушивать доклады курьеров — единственных на данный момент источников оперативной информации, да делать серьезное лицо. Веселье первых дней прошло и теперь армия давила недобитков — в основном разыскивала сбежавших высокопоставленных чиновников из конкурирующих организаций, да разбиралась с последними, самыми крепкими мальками, сумевшими пережить первый натиск.

Именно покушение на главу корпорации «ВостокБиоТех» отец сейчас и обсуждал со своим первым помощником:

— Связи все нет?

— Первый и третий пост прислали курьеров в назначенное время, второй молчит. Но и у них еще есть резерв — час, на дорогах неспокойно. Мо…

Что именно сказал помощник, никто не расслышал из-за взрыва, прогремевшего где-то рядом. Стены затряслись, стекла пошли трещинами, а с потолка посыпалась штукатурка.

Моргнуло освещение и перешло в аварийный режим.

— Генераторы! — в унисон закричали отец и Евгения. Первому подсказал опыт, второй — видение, пришедшее за секунду до взрыва.

— Диверсия! — закончил их мысль помощник.

А дальше начался штурм, на время которого Евгению и ее мать отправили в бункер внутри бункера — команту-сейф, оборудованную всем необходимым для проживания в ней трех человек на протяжении пары недель.

Час приглушенного грохота автоматных очередей и близких взрывов растянулся для них на целые сутки. Но вот все стихло и дверь начала медленно открываться, запуская в комнату удушливый дым сгоревшей взрывчатки.

— Дорогой! Я так испу… — бросилась к двери мама.

— Па… — Евгения оборвалась на полуслове, ведь на пороге был нее ее отец, а неизвестный боец в бронекостюме с нашивкой корпорации «ВостокБиоТех», главу которой сегодня должны были устранить люди ее отца.

Короткая очередь от бедра скосила женщину, рухнувшую прямо под ноги солдату.

— Босс! Нашли! — крикнул он себе за спину и добавил уже до Евгении: — На колени, если хочешь жить!

— Ну и хорошо, что все оказались здесь, — ответил таинственный Босс, уже вошедший в комнату, а на пол перед Евгенией упала голова ее отца. — А это кто?

— В документах не значится, Босс! — тут на руку Евгении сработал тот факт, что в связи с ее «расстройством» семья не особо распространялась о ней, и тем более — на красной ковровой дорожке она никогда не блистала. Конечно, работай сейчас связь, то ее бы быстро опознали, но благодаря инопланетянам человечество скатилось в доиндустриальную эпоху, что девушку и спасло.