Шурупы

* * *

Из корабля Виталий вышел беспрепятственно, в чем, собственно, и не сомневался. Едва он оказался снаружи, шлюз с легким шипением задраился, а едва отошел метров на тридцать – «Джейран» немыслимым образом встал на ребро, продрался сквозь кроны и рванул в небо с совершенно непредставимым ускорением. Минутой позже над головой промелькнула тройка «Сапсанов» – вполне возможно, головной вел Оскар Нете.

«А TS-ники, бедолаги, остались в Солнечной! Честно пытались не спугнуть, – подумал Виталий с некоторым даже злорадством. – Такую фактуру упустили!»

Он, обладатель далеко не самого высокорангового жетона, только что убедился: в верхних эшелонах Земли и колоний бардака не меньше, чем в самых заштатных войсках вроде стройбата, и правая рука, как это всегда водилось в ветвях человеческой власти любой эпохи, зачастую не подозревает, чем в данный момент занята левая.

В следующий момент Виталий внезапно сообразил: браслета со стрелкой на руке у него больше нет, и поэтому он абсолютно не представляет, куда теперь идти.

Рука машинально потянулась к кому.

Позиционируемся, масштабируемся… Ну хорошо, сам Виталий сейчас вот тут. А где изволит пребывать свалившаяся в тайгу «Печора» майора Пака? Или нештатно уроненные куда-то сюда же другая «Печора» и «Бекас»?

Виталий секунду поразмыслил, потом включил радиомодуль кома.

– Я Нельма, всем, кто слышит! Прием!

Позывной был вообще-то корабельный, его родимой, уже слегка пообтершейся, но все еще новенькой пятисотки, в данный момент пребывающей на Луне вблизи норы. Однако кому надо – поймут. И действительно, долго ждать ответа не пришлось:

– Нельма, я Профессия, не уходи никуда, через несколько минут тебя подберем.

«Ага, – подумал Виталий. – Следят. Это здорово…»

Тащиться еще десять километров пешком через тайгу совершенно не хотелось. А ждать – не лес валить.

Он уселся у ближайшей сосны-пихты (или как ее там) и привалился спиной к бронзовому стволу. Ствол оказался неожиданно теплый, словно дверь в парилку.

Пару минут Виталий старательно ни о чем не думал, даже глаза закрыл, пока в голове наконец не выкристаллизовалась единственная и очень отчетливая мысль: «Черт возьми, а ведь мне только что предложили бессмертие».

Как и любой другой человек, Виталий осознавал неизбежность смерти. Биологической, когда-нибудь потом, в будущем. Гибель от случая, по службе или в силу того, что ему приходится много времени летать от планеты к планете, да и на самих чужих мирах задерживаться подолгу, пугала не слишком. Это его работа, в конце концов. Это смысл его существования и служения Земле и Колониям. А вот смерть от старости давила на психику именно неотвратимостью, тем, что никакие твои или чьи угодно еще усилия ее не отсрочат и не отменят. Пока он был сравнительно молод – с раздражением гнал неприятные мысли прочь. Но когда-нибудь старость все равно придет, понимание этого живет в каждом человеке. «Наверное, – думал Виталий, – тогда изменюсь и я сам, и отношение мое к жизни и смерти тоже изменится». И привычно отгонял неудобные страхи, в который раз.

А что до бессмертия… Кто ж его не хочет? Только сумасшедший. Отказываться от возможности переселиться из дряхлого, немощного и такого уязвимого человеческого тела в память космического корабля и продолжить жить, думать, искать, служить? Мечта просто! Тем более что блоки памяти необязательно монтировать к космическому кораблю – что мешает вселиться в какой-нибудь эффектор-манипулятор вроде того же «Енота»?

Правда, оставалось одно, но очень увесистое соображение: это все имеет смысл только в случае, если Виталий только что разговаривал действительно с бывшим лейтенантом, а ныне – мигрантом Яриным, а не с чьей-нибудь хитроумной программой, например. Или вообще с живым человеком (или нечеловеком), отсидевшимся в техзоне «Джейрана» и так и не показавшимся Виталию на глаза.

И убедительно доказать или хотя бы проверить первый вариант возможностей пока не просматривалось.

Долго сидеть в ожидании своих не пришлось: вскоре над верхушками сосен-пихт с шипением пронесся бот, кажется, двухсотка, и, кажется, «Темпест». Раз пронесся, другой, потом завис практически над Виталием – метра на два в стороне.

– Нельма, видишь нас? – справились по связи.

– Да, я точно под вами.

– Лови жгут.

Когда жгут спустили, Виталий встал в стремена, пристегнулся ремешком вокруг пояса, взялся за петли и скомандовал:

– Вира!

Жгут начал втягиваться во чрево «Темпеста» и поднимать Виталия – минуты через полторы его приняли на борт через десантный люк. Принимал тот самый рыжий медик, который несколько часов назад провожал Виталия в путь по розовой стрелке на браслете.

А внутри, в десантном отсеке, обнаружился Рихард фон Платен.

Когда рыжий задраил люк, а Виталий отстегнулся от жгута, Рихард поманил Виталия пальцем.

Рыжий задержался еще ненадолго – свернул и убрал жгут в нишу под переборку, а потом без команды ушел в пилотскую кабину. Виталий остался с Рихардом наедине.

Когда Виталий сел в замысловатое десантное креслице рядом с ним, фон Платен вынул и включил глушилку.

– Дежавю, – проворчал Виталий. – Когда отходили с базы на Лорее, тоже был «Темпест» и тоже был ты.

Рихард просто кивнул, не меняя выражения лица, словно констатировал: да, так и было. Не проявляя при этом никаких эмоций. Вполне в его духе.

– Давай коротко, – он перешел прямо к делу. – Кто?

– Константин Ярин, – сообщил Виталий как мог спокойно. – Точнее, копия его личности, пересаженная в память «Джейрана».

Тут даже всегда владеющий собой фон Платен удивленно приподнял бровь. Значит, эту версию его служба не отрабатывала.

– Уверен? – спросил Рихард, снова став невозмутимым.

– Как я могу быть уверен? Говорил он убедительно, фактологию знает. Но голову на отсечение я бы давать не стал.

– Коротко и сжато суть разговора, пожалуйста.

Виталий постарался передать все, что недавно услышал, – по примеру Ярина начав с миссии в рамках «Проекта 42» и закончив просьбой вернуть волшебную коробочку. Говорил он недолго, около двух минут.

Когда Виталий умолк, фон Платен на какое-то время задумался. Виталий ждал. «Темпест» несся куда-то над тайгой, над Флабрисом, и по времени уже должен был проскочить место аварии паковской «Печоры». Наверное, сейчас летели прямо в полк.

– А ты знаешь, – внезапно заговорил фон Платен, – что в рамках «Проекта сорок два» никто не посылал лейтенанта Ярина на Тигон?

– Как не посылал? – удивился Виталий. – Был же приказ?

– Вот именно. Приказ действительно есть в архиве. Только его никто и никогда не отдавал. Ни одно из реально занимавшихся «Проектом сорок два» лиц не отдавало приказа отправить лейтенанта Ярина на объект вэ-эн четыреста девятнадцать, координаты такие-то. Приказ просто в некий неясный момент появился в деле и естественным образом поступил в Преображенский полк, где его добросовестно выполнили. Но каким образом приказ возник в деле – так и не выяснено.

Виталия хватило только на озадаченное: «Н-да…»

Фон Платен снова задумался, на этот раз так надолго, что спустя минут пять Виталий решился нарушить молчание:

– Ты не мог бы внести ясность – кому я теперь должен подчиняться? Тебе? Или тэ-эсникам?

Рихард очнулся от дум, взглянул в лицо Виталию и чуть заметно пожал плечами:

– Да кому раньше подчинялся, тому и теперь. И по своей линии, и по линии тэ-эс. Я думаю, вторые сейчас за тебя и возьмутся.

– Насколько я знаю, они на Флабрис меня сопровождать не стали, остались в Солнечной. Или опять домашний арест, пока не прибудут?

– Ты думаешь, на Флабрисе нет своих тэ-эсников? – переспросил Рихард с едва заметной иронией.

«Действительно, – прозрел Виталий. – И как я сам не догадался…»

– По твоей основной линии, кстати, продолжит работать капитан Родионов, благо аппаратуру, допуск и инвентарь ты ему оставил, – добавил Рихард. – Если освободишься прежде, чем закончится расследование «Твистед Cистер», – присоединишься.

– Понятно, – кивнул Виталий. – И чего, меня крепко в оборот возьмут?

– Сам посуди. Ты контактировал с теми, кого тэ-эс ищет как чужих, а я – как своих по происхождению, но не вполне своих по поведению. Контактировал, заметь, впервые в истории Земли и Колоний. Как легко догадаться, у множества людей и служб есть к тебе масса вопросов.

У Виталия привычно заныло под ложечкой – он прекрасно помнил несколько муторных недель на Лорее после истории с чужой базой. Бесконечные беседы, чтобы не сказать допросы, частые ментоскопирования, бесконечная череда лиц спецов и особистов… Тогда он был зеленым юнцом, стажером, и еще многого не понимал. Сейчас стал старше и неизмеримо опытнее, но утверждать, что теперь он понимает намного больше, можно было вряд ли. Расширился горизонт, это верно. Но небо ближе не стало.

«А может быть, стало?» – подумал он, вспомнив, что отныне у него есть небольшой шанс в будущем обмануть смерть и слышать зов звезд еще долго-долго.

Потрепанный Флабрисом «Темпест» стремительно несся на северо-восток, в Преображенский полк, очередной форпост человечества на краю астрогации.

© апрель 2018 – апрель 2023

Ялта – Николаев – Москва – Мариуполь