Легион

Эпилог

От совещания меня не отключили, так что послание с Титана Академии Проспектор я читал, ну и трансляцию слышал. Услышанное и прочитанное было фактически повтором предыдущего послания, только дополненная всякими словами от некоего баса, не пожелавшего представиться. Слова, помимо того что были всякими, были повелительными, запретительными и всё такое.

— На станции трансхомо сейчас находится Инвиктус… — начал было Префект Милитум.

— Идиоты! — хамил бас. — Срочно забрать его оттуда! И задержать пилота и машину до всестороннего исследования на Проспекторе!

— Позвольте… — произнёс вежливый дядя Стёпа.

— Не позволю!

— Простите… — уже с слышимым гневом прозвучал голос губернатора.

— Не прощу! Префект, мои полномочия вам предоставлены, извольте исполнять!

— ДУРАЧЬЁ!!! И ПИНКА ПОЛУЧИШЬ, ЕСЛИ ТОЛЬКО ПОМЫСЛИШЬ «ЗАДЕРЖАТЬ» ЭНЕУСА ЭКВИСА, ВЕЛИЧАЙШЕГО ИНВИКТУСА ИМПЕРИИ! — конструктивно вступил в диалог Эмик.

— Это… Инвиктус. Блокировать и задержать! Он явно под контролем… — затараторил бас.

— Здравого смысла и самоуважения? — уточнил уже я. — Не знаю, кто вы, столь наглый…

— Я — Архидоцент-Инквизитор Его Августейшего Величества Академии Всех Наук, Пётр Гай! И вы, пилот, будете ожидать…

— Я — Шевалье Безмолвный. Пилот Гален Безмолвный. И я, и мой Инвиктус не будут «ожидать» чего бы то ни было. Вы, Архидоцент, не имеете никакого права приказывать мне. Ну а я не буду вашим желаниям подчиняться.

— У меня мандат-рескрипт от Академии, от Департамента Земель, Штаба Звёздного Легиона…

— От Его Императорского Величества приказ имеется? — уточнил я.

— Да при чём…

— Император — всегда причём, — наставительно сообщил я, под бронзовый смешок. — Я — Родовой Аристократ. Передан во временное подчинение, Его Волей, Префекту Милитум фирмоментума Императорис Гладиус. Архидоцентишки, будь они хоть десять раз изыскателями, — а именно так интерпретировался титул «Инквизитор», хотя были и следователи с таким же званием, — мне приказы и прочее отдавать не имеют права. Не по чину, — ехидно уточнил я. — Кодекс Благородных Домов Империи, вам, Пётр, для изыскания.

— Департамент Земель дал мне мандат! Префект Милитум мне подчинён!

Возможно, мне не стоило так резко, но уж очень этот басовитый выбесил. И меня, и Эмика, а мы в довольно плотной синергии, не говоря о том, что усталые. И то, что этот доцентишка получил мандат — мне неважно. По Закону я подчинён ТОЛЬКО и исключительно Императору, как аристократ и глава Рода. Дядя Стёпа — руководитель наёмного отряда «шевалье Безмолвный», причём не абсолютный, на минуточку. А «начальник начальника — не мой начальник», это даже в договоре с Академией о выслуге упоминается. В общем, причину «почему и зачем» этот Петя понараздовал такие приказы, не понять невозможно. Но хамить-то зачем?

— А я — нет, — отметил я.

— Префект, — басом бросил Петя.

— Пожалуй… нет, Архидоцент, — довольно ответил губернатор, которому явно не понравилось творящееся.

Да и кому понравилось бы?

— Как вы…

— Дукс Безмолвный — наёмный капитан отряда. Моя власть над ним ограничена, а за отданные приказы я несу отчёт перед Его Императорским Величеством. А никак не вами, Архидоцент. Ваш мандат-рескрипт даёт право выдавать распоряжения относительно трансгуманов. Но не передаёт МОИХ подчинённых в ваше распоряжение, — аж ласково, с расстановкой озвучил дядя Стёпа.

— Да как вы смеете⁈ После моего доклада вас… — на последнем бас, который приобрёл визгливые нотки, озадаченно промолчал, чем Префект и воспользовался.

— Отправят, как выражается дукс Безмолвный, «в Жопу Мира»? Так открою вам секрет, Архидоцент… Я уже тут, — ехидствовал дядя Стёпа. — Впрочем, давайте к делу. Фирмоментум будет отведён, данные вам уже переданы. В рамках вашей миссии его присутствие в системе необходимо? У нас, вообще-то, обитаемые Имперские планеты в зоне ответственности.

— Задержитесь на сутки, — страдал бас, получив в себя плевок, но не находящий как на него ответить. — Нужно проверить последствия контакта с Хомо Псионус. И ваш наглый дукс…

— Очень вежливый и умный! — прогудел Эмик.

— И его бешеный Инвиктус…

— И Великий!

— Прекрати меня перебивать, машина!

— Я тебя лучше пну, дурачьё!

— Дукс, угомоните свой Инвиктус, в конце-то концов!!! И вам НЕОБХОДИМО пройти проверку! Если вы откажетесь — я признаю вас… заражённым! Вполне корректное определение, — обрадовался бас.

— Без обследования, возможности заражения, — нейтрально ответил я, вместе с Эмиком бегло проглядывая Кодексы и Уложения. — Да хоть сейчас признавайте, а мы с моим бешеным и Великим Инвиктусом посмеёмся.

— Да!

— Вы понимаете, что вас надо обследовать? — устало и уже без прежней наглости озвучил Петя.

— Вообще — да, — признал я. — Но в рамках собеседования и подконтрольно. И если бы не ваше первоначальное поведение…

— Вот спасибо вам огромное, дукс, — просто фонтанировал ядом Архидоцент, — что вы заботитесь о моём поведении. Покиньте, наконец, станцию трансхомо! И ожидайте специалистов.

— Покидаю, покидаю, — согласился я.

Бегло сообщил головастику, что припёрлись «имеющие право принимать решения», я же их покидаю. Горя на младенческом личике Прогоноса не наблюдалось, а наблюдалось наоборот. Он не говорил, но насколько я понимаю, «буря неопределённости» была псионам дискомфортна и неприятна. Ну, что-то типа излишне ярких вспышек света, какофонии громких звуков, как-то так. Так что восторга от нас с Бронзовым местные не испытывали и если не помахали платочками вслед, то только потому, что платочков не имели.

— Как думаешь, Гален, — задумчиво прогудел Эмик уже после телепортации, на пути в ангар. — Империя использует изученное этими псионами? Это же как в сказках, хоть и основано на реальности и науке.

Одновременно он обдумывал и, как чувствовалось — пересматривал ряд приоритетов и императивов своей личности. Незначительно, да и не столь критично это для ИЛ, но сам факт показателен. Впечатлили его головастики, впрочем, как и меня, несмотря ни на что.

— Не знаю, Эмик, — честно ответил я. — Как мечта человека о чуде — вроде и воплощение. Но… Ну путь трансхомо Империей признан ошибочным. Те же геллиоты, если разобраться, более «чудесны». Как-то используют, но не думаю что появятся «школы псионов» и всё такое. Ну, по крайней мере — не при моей жизни, — резонно отметил я. — Ты — возможно, и застанешь. Но не факт — масса технологий секретна и не используется. Просто потому, что они не нужны людям, как они есть.

— Дурачьё, — задумчиво обозвался Бронзовый, чёрт знает, на какую часть моей речи.

Дотопали до ангара, и только было я собрался уединиться с Кудряшкой: она мне обещала много всякого, этакого и даже разного, интересного такого. Пообещала по возвращении, а у меня память хорошая. Так вот, только я было… а в ворота Ангара стучат хамски, а там «комиссия изучения последствий взаимодействия контакта с трансхомо», подождать не могли, блин! Десяток противных мордасов, пяток вулканистов и пяток не вулканистов. Накинулись на меня и Эмика. Ну ко мне — со всякими дистанционными сканерами и психологическими опросниками. Довольно занятно, что на текущий момент я мог и симулировать ответы, то есть объём накопленных знаний да и опыта, давал возможность понять не «в общем», а смысл каждого вопроса. Но смысла не было: на некоторые я просто не отвечал. Академики пучили глазищи, пытались меня пугать, но спокойный разбор вопроса и указание, что к цели проверки ответ не имеет никакого отношения — помогли.

— Нам нужно проверить ваши реакции, — не убедительно врал бородатый дядька средних лет, комиссионный академик.

— Не нужно. Мои реакции не имеют к вам никакого отношения. Цель проверки — выявить, не находимся ли мы под контролем трансхомо. Всё остальное — не ваше дело, — развёл я руками.

Ну это ладно. Эмика стали проверять, но Эмик — это Эмик. Вопль «КИБЕРИДИОТЫ!» или «ПОЦЕЛУЙТЕ МОЙ БЛЕСТЯЩИЙ БРОНЗОВЫЙ ЗАД!» ну и непременное «ДУРАЧЬЁ!» прилагались, заставляя вздрагивать моих проверяльщиков. И веселя меня, пристроившуюся у стеночки Арвинг, да и, подозреваю, нашего «дежурного вулканиста» Нитрила, которого комиссионеры «отстранили». Стоял у станка, с чем-то возился, но судя по жестам, точнее, замирании на долю мгновения манипуляторов — вслушивался и веселился.

А вот Петру повезло, что он не припёрся. Хотя Архидоцент, конечно, не та фигура — он, вроде как, научный и административный управитель Титана, начальник экспедиции и всё такое. Но всё равно повезло, потому что Эмик сулил его пнуть. И вот я, признаться, думал, что это «ради бронзового словца». Но нет — именно комиссионеры испытали, да и мне продемонстрировали «пинок бронзового возмездия».

В общем, сопряглись с вычислителем Эмика эти вулканисты, диагностировали, поливались Эмиком всякими словами и обтекали. Это — нормально. Но вот один из вулканистов, видно, от неправильной кибернетизации, полез вскрывать люк, ведущий к вычислителю Эмика. И, дурачьё такое, проигнорировал посыл Бронзового. А ведь Инвиктус предупреждал… Короче, непонятливый получил пинка. Сказать от всей бронзовой души — нельзя. Потому что в этом случае Орден Вулкана лишился бы одного неправильно кибернетизированного члена. Вообще, Эмик с этим пинком меня поразил, в хорошем смысле слова. Пинал он своей бронзовой ножищей, но не сказать, чтобы очень сильно. При этом ножища была объята сложно сконфигурированным полем. Что-то типа подушки-амортизатора, что Эмику позволило отвесить смачный и мощный пинок. Но вулканиста не поломало, ну, по крайней мере, не поломало совсем. Укатился, размахивая и постукивая в качении манипуляторами по полу. Шмякнулся в стену и там вяло помахивал манипуляторами и сучил руками и ногами. Видимо — загружал в блоки памяти, что «НЕ ЛЕЗЬ, А ТО ПНУ, ДУРАЧЬЁ!» — имеет смысловую наполненность и может быть воплощено в реальность.

Самое занятное, что шума этот акт Бронзового Правосудия не вызвал. Академики позыркавали на Эмика и на меня, четвёрка вулканистов просто продолжили исследования. А пнутый упёрся из ангара — видимо, думать о смысле жизни и пинка.

И, наконец, эти проверяльщики пришли к выводу, что мы «не под контролем». Что они ещё думали — не сказали, но на физиономиях (даже вулканистов) было написано. И свалили, наконец-то. И вообще, по уму и по-хорошему, стоило было бы посидеть, подумать над узнанным. С Бронзовым обсудить — тоже не помешает, прямо скажем. Но до текущего момента не было времени, а в текущий момент — не до того. Потому что я ухватил Кудряшку под ручку.

— Через дюжину часов пообщаемся, Эмик, — сообщил вежливый я.

— Идите уже, — махнул манипулятором бронзовый. — И не забудьте о заботе и регулярной смазке…

— Подвергающихся нагрузке трением деталей, — хором закончили мы, хихикая.

— Помните — и хорошо. Значит, мои мудрые слова сказаны не зря, — важно прогудел Бронзовый.

В общем, заскочили в спальню, я поотрубал оставшиеся входные инфоканалы браскомма (оставшиеся, так-то у меня их с посещения станции псионов было раз-два и обчёлся), да и стали мы предварительно готовиться к исполнению Кудряшки своих обещаний. Доготовились до полуспущенных комбезов и тут — хамским и наглым образом распахивается дверь спальни! Без звонка, предупреждения и всего такого! У меня немножко пелена перед глазами появилась, а через неё извивались росчерки рассекателя. Нет, в распахнутую дверь я ими не тыкал (хотя ОЧЕНЬ хотелось!) но был немного зол. И хотел наглого посетителя немножко прибить. Минимум — два раза.