S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 3

* * *

Пекло.

Неизвестный кластер.

Примерно в это же время и Горец готовился ко сну. День прошёл довольно скверно. Пару раз его чуть не прижали твари, но удалось уйти. Он уже дня три как вошёл в то самое Пекло, о котором ходит столько страшных баек.

Около двух суток после ухода из Гвардейского Горец передвигался на найденной в одном из близлежащих посёлков машине. Старенький, весь квадратный, как делали в начале двухтысячных и раньше, но ухоженный трёхдверный джип "Исузу". Краска странная, совершенно не бликует и нанесена словно крупными каплями, рельефная и цвет подходящий, темнозелёный. В том же гараже обнаружились и рыбацкие принадлежности, с десяток разнокалиберных удочек, множество коробочек и ящичков. В рыбалке Горец понимал не больше, чем в огнестреле, то есть что-то умел, но профи даже близко не был. Поэтому и брать ничего не стал, может кому другому пригодится, место по-любому разведанное. Да и там, куда он направляется, удочки точно не понадобятся.

Топлива к машине имелось в достатке, полный бак и ещё три полные канистры. Хозяин явно собирался на долгий выезд, но не свезло, вон, растерзанный вместе с Тузиком во дворе дома лежит, кости одни и остались. В самом посёлке пусто, ни единой твари, даже занюханного ползуна нет. В общем, Горец спокойно выехал и двинулся на Запад.

Оставить машину пришлось километров за двадцать до первых городских кластеров, слишком уж много тварей стало, желающих вскрыть тарахтящую "консерву". Но и на том спасибо, преодолел довольно изрядный кусок, почти триста пятьдесят километров. Конечно, где-нибудь в Обитаемом Поясе это расстояние при должном везении можно преодолеть и за пол дня. Либо за день, здесь, на Пограничье, опять же, если повезёт. Но когда едешь к Пеклу, сотня километров становится чуть ли не полутысячей при любых раскладах.

На следующий день Горец добрался до первого на пути городского кластера. И как всегда, это стало уже чем-то вроде ритуала, он минут тридцать простоял на крыше самого высокого здания, "настраиваясь". Смотрел поверх домов вдаль, на Запад, выбрасывая из сознания лишние мысли и переживания, становять хищником, охотником, одним из тех, кто здесь, в Пекле, находится на вершине пищевой цепочки.

В этот день пройти удалось немного, пересёк всего четыре кластера, около двадцати километров. Во-первых, "не попал" в Коридор, а ждать "следующего" времени нет, так что пришлось пробираться по кишащим тварями кластерам, ещё не до конца выеденным городам, пусть даже и живых, вернее, необратившихся жителей уже не осталось. Отовсюду, со всех сторон доносились звуки борьбы, взрыки, урчание, голодные чавки, скрежет когтей по металлу, бетону или асфальту, либо треск рвущейся плоти. Подраться и самому довелось, навёлся на Горца какой-то особенный Элитник. Вообще-то они все с особенностями, но этот будто и не замечал воздействия клинков. А за ним на звуки сражения и другие, "поменьше" твари подтянулись, кто не побоялся влияния мечей. С Элитником Горец разобрался быстро, в привычной манере, ошеломить парой Ударов в лоб, "прыгнуть" Телепортом на спину и пронзить споровый мешок. С мелочью поступил иначе, самых наглых "развалил" на куски Лезвиями, а других приголубил обычными Ударами. Оставаться на месте, где образовалась такая свалка, уже было нельзя. Даже не вскрыв мешок Элитника, Горец ушёл с места драки несколькими Телепортами, а потом войдя в Невидимость, припустил уже бегом. До первой ночёвки Горец сражался ещё два раза, дорогу преграждали твари, а обходить долго и ещё опасней.

Уже устроившись на ночлег на крыше высотки, поев из сухпайка, осознал, что вот, всё, "вошёл" в ритм местной жизни. Теперь только вперёд, к цели.

Следущий день тоже прошёл в похожем режиме. Горец пробирался по гниющим останками улицам обречённых на смерть городов, старался в схватки лишний раз не ввязываться, но всё же приходилось. Заражённых вокруг было очень много, они ещё пока не собрались в единую волну под предводительством какого-нибудь одного или нескольких матёрых монстров, чтобы потом, следуя за перезагрузками кластеров, двигаться вглубь Пекла. Поэтому и пробирался Горец медленнее, чем расчитывал. Как и всегда, помогали клинки, хоть немного, но расчищая дорогу. Ну и Невидимость, без этого Дара он бы из драк просто не вылезал.

Как оказалось, за время, проведённое в Гвардейском, успел подотвыкнуть от этого всепроникающего, липкого и тошнотворного запаха Пекла. Улицы, куда ни глянь, сплошной разделочный цех, останки, останки и останки. Про всеобщий беспорядок и разруху можно вообще не говорить, везде мусор, разбитые, измятые автомобили, стёкла в окнах домов и витрин магазинов выбиты. И везде копошатся заражённые, от развитых бегунов до более серьёзных, вроде топтунов, тварей. Руберы и кусачи к этому моменту обычно уже или свою стаю сколачивают, либо вливаются в стаю к Элитнику и уходят дальше. Оставшаяся мелочь пробудет здесь до последнего, подъедая крошки.

Снова, впрочем, как и всегда в одиночных выходах, Горцу вспомнились первые его дни в Пекле. В последние годы он стал часто задумываться о своём происхождении, о своём феномене. Начать даже с тех четырёх Белых жемчужин. Стопарь, так же изучавший его случай, однозначно утверждал, даже две Белых жемчужины, принятых сразу, убьют любого иммунного, слишком мощный удар по организму, слишком много энергии, которую ни тело, ни энергетика впитать не способны. А тут сразу четыре! Загадка. С развитием эмпатии пришла и возможность "спуститься" по воспоминаниям и Горец уже со всех сторон "рассмотрел" те самые первые моменты его жизни в Улье. Кроме удивления феноменальному везению, которое чуть не под ручку или волоком вытаскивало его из-под смертельных ударов, оставалось ещё чувство неправильности. Какая-то маленькая деталь ломала всю, на первый взгляд, да и на второй тоже, логичную картину его "становления". Горец всё время вспоминал те самые первые моменты перед приёмом жемчужин, вспоминал, как он, полумёртвый от спорового голодания и близкого сдвоенного ментального удара скребберов, полз к трупу твари, ещё даже не понимая, что это труп. Вспоминал, как его выворачивало сухой тошнотой от запаха, вспоминал то манящее чувство, когда он видел перед глазами только эти шарики! Потом его уже так не тянуло к жемчугу, даже к Белому. Единственное, чему он так и не нашёл объяснения, это отпечаток сапога на раздавленном споровом мешке. И самое главное, КТО ВСКРЫЛ дохлого скреббера и так заботливо вытащил мешок наружу, да ещё и оставил жемчуг?! Не мог же это Серый "случайно" сделать и обуви эти твари не носят. Складывалось впечатление, будто всё это было "подстроено" специально и его "провели" до определённого момента, пока он сам не стал способен выжить в Пекле. А дальше вставали вопросы без ответов. Кому это надо? Для чего? И вообще, всё это слишком невероятно и фантастически выглядит, чтобы быть правдой.

Однако факты говорили красноречивее любых мыслей и предположений. Вот он, Горец, существует и так же есть всё, что с ним произошло. И можно ломать над этим всем голову до бесконечности, но так и не узнать правды.

Горец тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Это сын, Дима, может о таких вещах подолгу размышлять, а он человек действия. Сейчас, правда, бездействие это то, что нужно больше всего, отдых. Просто отдых, до завтра. Горец чувствовал, что впереди его ожидает нечто очень скверное, куда он сам же и лезет.