Предвестник (Всадник Апокалипсиса - 4)

Первые четверть часа я не контратаковал вообще — ограничивался лишь уклонами и уходами от хорошо отработанных серий ударов, а потом нырял под руку, уходил за спину и переключался на следующего противника. Поймав нужное состояние, начал отвечать. Благо после первой же имитации апперкота в челюсть Тихона две предыдущие жертвы первыми нацепили на себя лапы и защиту. Через какое-то время ко всему вышеперечисленному добавились проходы в ноги. Тут классические боксеры мысленно взвыли, ибо бездумно выполнять страховки так и не научились, Ростовцева легко и непринужденно уходила от любой попытки провести тейкдаун, а борец мужественно терпел все, что я с ним вытворял.

Тренера тоже не бездельничали — еле слышным шепотом раздавали ценные указания тем, кто очередной раз отстрелялся и переводил дух перед следующим заходом, не давали мне заигрываться и, конечно же, следили за временем. А еще не дергались. Даже мысленно. Зная, что я не перегорю и не устану. Впрочем, в какой-то момент отправили меня постучать по мешкам. А когда сочли, что я достаточно «откалибровал» мощность удара, загнали на канвас и дали побросать Рамазана.

Последнюю часть этого этапа подготовки — работу в партере — взял на себя Грейси-старший и добрых двадцать минут вынуждал меня выкручиваться сначала из более-менее стандартных, а затем и из безвыходных ситуаций. Судя по эмоциональному фону, получая от процесса непередаваемое удовольствие. Кстати, приблизительно то же самое ощущалось и в эмоциях двух других тренеров: они были довольны тем, что видели, и были непоколебимо уверены в моей победе. Ну, а массажист, в руки которого я попал после завершения обязательной программы, фонил неуверенностью — как потом выяснилось, он дергался из-за того, что поставил на меня не только свои деньги, но и довольно крупную сумму, взятую в долг. Но сомнения в исходе поединка нисколько не мешали ему делать свою работу, поэтому я не дергался — дождался завершения процедуры, бодренько спрыгнул с навороченного стола, натянул футболку и теплую толстовку, протанцевал в соседнее помещение и «сдался» девчонкам.

Анька, в момент моего появления на пороге пялившаяся в планшет, на который транслировалась картинка с одной из камер Дворца Спорта, передала девайс Рыжовой, вскочила с дивана и серией атак добавила моему «танцу» осмысленности. А связки после третьей или четвертой коротко ввела меня в курс происходящего:

- Два из трех первых боев закончились досрочно, а Сослан Харебов только что задушил Кевина Монро.

Состояние, в котором я пребывал, не позволяло связно мыслить, так что я отрешенно порадовался за соотечественника Тимура и, уходя от следующей атаки подруги, сместился так, чтобы входная дверь оказалась в поле зрения. Алексей Алексеевич не заставил себя ждать — стремительно ворвавшись в комнату, сходу посмотрел на Таньку, которую считал главным экспертом по моему внутреннему состоянию, дождался ее утвердительного кивка и облегченно выдохнул:

- Все, пора!

Ростовцева мгновенно разорвала дистанцию и первой направилась к выходу. Я двинулся за ней, а Голикова с Рыжовой пристроились следом. В следующем помещении в процессию влились остальные члены команды, а в коридоре нас взяли в коробочку «Яровиты». В общем, к выходу на «мою» эстакаду, по которой предстояло спуститься к октагону, я шел под надежной охраной. Потом эдак с минутку «потанцевал» перед темным проемом, за которым бесновались фанаты, и с первым аккордом любимой композиции вышел под свет прожекторов.

Гулкий бас ринг-анонсера, продолжавшего заводить зал, как обычно, не слышал — смотрел только на восьмиугольник, у противоположной стенки которого уже разминался Ибрагим Темирханов, и пытался почувствовать его состояние. Этим же самым занимался до тех пор, пока не выбрался на канвас. Через какое-то время отвлекся, чтобы выполнить традиционные поклоны на четыре стороны света, но сразу после этого снова вцепился взглядом в фигуру дагестанца. Увиденное однозначно не обрадовало — он вел себя заметно более нервно, совершал много лишних движений, смотрел на меня мутным взглядом и никак не мог настроиться на бой. Ну, а то, что творилось в его эмоциях, было сложно передать словами: в них ощущались запредельная усталость и лютая ненависть, безысходность и чувство вины, дискомфорт на грани боли и эйфория. Впрочем, к моменту, когда рефери подозвал нас к себе, чтобы напомнить правила, Ибрагиму как-то удалось взять себя в руки и буквально на пару секунд стать самим собой. Увы, сразу после приветственного касания шингартами грустная улыбка, появившаяся на его губах, куда-то пропала, лицо заметно побагровело, а во взгляде появилась чертовски неприятная муть. Я дисциплинированно отошел к сетке, дождался следующей команды рефери и уже на втором шаге к центру восьмиугольника был вынужден смещаться в сторону от удара под названием супермен-панч, выполненного на очень хорошей скорости!

Следующая комбинация, начавшаяся с демонстрации джеба в голову и продолжившаяся лоукиком, за которым мне, вероятнее всего, должна была прилететь мощнейшая двойка, впечатлила не меньше. Ведь такого в арсенале базового вольника раньше не наблюдалось. Не наблюдалось и великолепно подготовленного удара ногой в печень с разворота. Но к этому времени роль наблюдателя мне успела надоесть, и я, влившись в движение дагестанца, оказался у него за спиной. Положение позволяло взять захват и выполнить коронный бросок прогибом, но такая контратака входила в список приемов, которые могли дать «экспертам по боевым искусствам» шанс обвинить меня в преднамеренном убийстве, и я ограничился обычной подсечкой под опорную ногу.

Темирханов, явно готовившийся полетать, на долю секунды опешил и оказался на спине. Но напрашивающегося добивания так и не дождался — я спокойно отошел к сетке и демонстративно опустил руки. Совсем ненадолго — стоило дагестанцу вернуться в стойку и рвануть в очередную атаку, как я отмахнулся от пристрелочного джеба, скользнул влево-вперед, показал начало зубодробительного свинга и как следует вложился в лоукик по нижней трети передней поверхности бедра!

Как и следовало ожидать, боевой коктейль, которым ширнули Ибрагима, полностью заблокировал боль от пробитого квадрицепса, но анатомию с механикой не отменил. Поэтому первая же попытка перенести вес на эту конечность закончилась падением. Выкатиться в стойку после переката он тоже не смог — левая нога просто не держала. Тем не менее, вторая попытка, можно сказать, удалась — дагестанец вернулся в вертикальное положение и даже поднял руки со сжатыми кулаками на уровень лица. Но без толку — рефери, оценивший его состояние, остановил бой и под возмущенные выкрики членов команды Темирханова вызвал на канвас врача.

С этого момента шоу пошло по сценарию, придуманному аналитиками Еремеева. Менее чем через две минуты после начала осмотра на помощь щедро проспонсированному специалисту, пытавшемуся сделать вид, что с Ибрагимом все нормально, примчались специалисты классом выше. Те самые, которым правительство доверило следить за состоянием здоровья членов саммита Большой Десятки. Они в темпе отодвинули в сторону «заряженного», сделали экспресс-анализ крови «пострадавшего» и взбесились. В смысле, один из них вызвал к себе бригаду, дежурившую в реанимобиле, а второй отобрал у ринг-анонсера микрофон и обратился к охране Дворца Спорта с требованием немедленно задержать всех членов команды Темирханова по подозрению в использовании запрещенных стимуляторов и покушении на убийство! Естественно, в зале начался жуткий бардак, но длился он недолго — сразу после того, как группу из тринадцати человек, украшенных браслетами не самого продвинутого дизайна, куда-то увели, а дагестанцу поставили капельницу, аккуратно переложили на носилки и унесли, единственный врач, оставшийся на канвасе, снова оккупировал микрофон:

- Дамы и господа, минуточку внимания! Хочу сразу расставить все точки над «i». Вне всякого сомнения, Ибрагима Темирханова пытались превратить в берсерка с помощью боевых стимуляторов, используемых военнослужащими спецподразделений в экстремальных ситуациях. Результат вы видели своими глазами — парень был полностью сосредоточен на поставленной цели, не замечал полученных травм и не чувствовал боли. Но самое неприятное не это: концентрация химии в его крови настолько велика, что без переливания крови и ряда еще более специфических процедур он должен был умереть в течение шести-восьми часов. Не знаю, кому это выгодно, зато уверен, что ни один здравомыслящий человек не станет подвергать свою жизнь опасности ради нескольких часов триумфа.

- То есть, вы хотите сказать, что Ибрагима использовали втемную? — спросил владелец «М-1 Global», пробившийся сквозь толпу из судей, членов моей команды и пары-тройки высокопоставленных функционеров, успевших подняться в октагон.

- Я считаю именно так. Но последнюю точку в этом вопросе, как водится, поставят следователи, которым будет поручено расследование этого преступления… — уверенно ответил оратор, а потом обратил внимание на меня: — Кстати, молодой человек, как насчет экспресс-проверки вашей крови?

Я, только-только натянувший на себя футболку и толстовку, без лишних слов закатал левый рукав.

Зрители, встречавшие возмущенным ревом каждую реплику этих двух мужчин, затаили дыхание. И не дышали все время, пока врач манипулировал навороченным девайсом и изучал полученные результаты. Поэтому вердикт прозвучал в мертвой тишине:

- Ваша кровь чиста, как слеза младенца. Не понимаю, как вы умудрились победить?

- Тренировался. Чтобы порадовать своих фанатов… — пошутил я и чуть не оглох от многоголосого вопля, раздавшегося с трибун.

Его «тогда от всей души поздравляю» разобрал по артикуляции, пожал протянутую руку, забрал микрофон и поднес его к лицу. Меня-любимого демонстрировали на всех экранах, поэтому зал затих.

- Так уж получилось, что младшего из братьев Темирхановых я знаю намного лучше, чем старшего. Но этого вполне достаточно, чтобы понять, чем они живут и к чему стремятся. Поэтому после завершения расследования и наказания виновных приму вызов на матч-реванш. Само собой, если Ибрагим захочет еще раз попробовать меня на излом. Кроме того, помогу ему с оплатой лечения.

- Достойная позиция! — уважительно сказал Питон и счел необходимым сыграть на публику: — Но Лачин — боец промоушена «ЭМ Один Глобал», соответственно, помогать ему будем мы. Впрочем, это дело будущего, а сейчас я хочу вспомнить о настоящем и исправить оплошность рефери.

Он вцепился в мою правую руку и под рев трибун вскинул ее вверх. Потом забрал у помощника чемпионский пояс и собственноручно пристроил на положенное место. А секунд через сорок жестом потребовал тишины и продолжил говорить:

- Поздравляю вас с очередной досрочной победой и спешу поделиться своими ощущениями. Если честно, то я слегка разочарован: практически все ваши прошлые бои представляли собой красивейшее шоу. А этот закончился как-то уж очень быстро и обошелся без тех самых острых моментов, ради которых мы, фанаты, так любим этот спорт. Я общаюсь с вами не первый раз, за время знакомства успел неплохо разобраться в вашем характере, поэтому задаю вопрос в лоб: Денис, почему вы завершили этот поединок настолько быстро и жестко?