Экспансия: Сотрудничество. Том 5

— Обстановка нынче такая, что ни в чём нельзя быть уверенным, даже в собственной безопасности. Сами понимаете, — покачал я головой. — Тем более, господин Кембелл, не вам гарантировать безопасность в городе, который принадлежит не вам.

Вначале Дугальд окаменел, а после мелко затрясся. Его глаза окончательно почернели, и на меня хлынул такой знакомый запах «гнилого» эфира. Но прежде чем он бросился в самоубийственную атаку, никому не слышимый голос в его голове приказал остановиться.

Шучу, конечно, голос был не в голове этого парня, а исходил из передатчика в ухе. Я был уверен, что старуха вела меня с того самого момента, как мы пересекли границу и неотрывно следила за каждым моим движением, как только я вылез из машины. Так что сейчас она, наверняка, шептала какие-нибудь успокаивающие слова любимому внучку.

— Рано или поздно ты оплошаешь, Исаев, — процедил Дугальд, втягивая невидимые обычным взором чёрные щупальца, после которых на твёрдом камне лестницы остались глубокие вмятины, — и этот момент я не пропущу.

— Послезавтра приезжай ко мне в город, мой секретарь выпишет тебе талончик с номером в очереди из таких же мечтателей, — ответил я, обходя стоящего Кембелла и уже самостоятельно направляясь в святые святых города — убежище Паучихи.

Впрочем, Дугальд быстро догнал и перегнал меня и мою свиту, так что в «тронный» зал, украшенный в древневосточном стиле, мы вошли уже следом за ним.

Ярко освещённый многочисленными лампами-свечами, он тем не менее имел множество теней, отбрасываемых колоннами. Длинные тёмные участки переплетались между собой, создавая впечатление настоящей только чёрной паутины, в центре которой сидела госпожа Син.

Войдя в зал, я, не останавливаясь, направился прямо к Паучихе. Она сидела в мягком кресле с высокой спинкой, за небольшим столиком, на котором стояло множество чашечек и чайничков. Второе кресло стояло напротив, так что, подойдя, я, обозначив лёгкий поклон Паучихе, уселся в него.

— Госпожа Син, моё почтение, — уже устроившись поудобнее, произнёс я.

Очередное несоблюдение этикета, но ситуация сама по себе необычная. Де-юре я как гость должен был дождаться приглашения присесть от Кембелла, которому, кстати, как и моим спутникам, кресел не досталось. Но парень власти тут не имел, а Паучиха де-факто имела статус ниже моего. В общем, какого-нибудь церемониймейстера инфаркт должен был схватить в подобной ситуации, попытайся он разобраться, кто кого и как должен приветствовать.

— Добрый день, господин Игорь Владиславович. Рада, что вы, наконец, соизволили почтить нас своим присутствием, — с приторно-сладкой мягкостью в голосе произнесла Син, а после слегка отклонила голову так, будто ей вообще было тяжело двигаться, в сторону моей спутницы, которая заняла место слева позади моего кресла. — И твоему возвращению я необычайно рада, внученька.

В правом ухе, в котором у меня находилась гарнитура, раздался лёгкий вдох, а после за спиной я услышал, как щёлкнули фиксаторы шлема.

— Здравствуйте, госпожа Кён Хи, — произнесла Агаши.

Лица девушки я не видел, но прекрасно слышал, как от страха вибрирует её голос. Неслабо так добрая бабушка своих внучков и внучек держала в ежовых рукавицах.

— Спасибо, что привели мою блудную родню, — не меняя тона, сказала Паучиха, будто забыв, как я лгал ей и Дугальду по поводу смерти Агаши. — Аги, деточка, подойди ко мне, позволь, наконец, обнять тебя.

Пока она говорила это, я с интересом смотрел на Дугальда. Тот сейчас был похож на рыбу, выброшенную на берег. Так же молча открывал рот, пытаясь сделать вдох. Ведь он был первым, кого я убедил в смерти Агаши, а через него и Паучиху. Так что чую, что после нашего отъезда «добрая» бабуля всыплет розог нерадивому воспитаннику.

— Ну что же ты, милая? Подойди ко мне, — уже с нажимом произнесла госпожа Син, но я успел схватить уже было шагнувшую к ней Агаши.

— Извините, госпожа Син, но с Агаши у меня заключён контракт, — с извиняющейся улыбкой произнёс я. — И до его истечения она выполняет мои указания. Естественно, там прописан пункт, что эти указания не идут во вред роду Син или противоречат приказам патриарха этого рода. И попрошу заметить, что именно патриарха. Не вас, госпожа Кён Хи.

— Стоит признать, интересный ход, — растянув тонкие бледные губы в подобие улыбки, произнесла Паучиха. — Вы, Игорь Владиславович, наверняка, рассчитываете, что этот договор убережёт Агаши от моей мести?

— Ну вы же не пойдёте против воли собственного патриарха? — спросил я.

— Пойду ли я против человека, который уже который год хочет меня убить? Интересный вопрос, — ответила с усмешкой старая женщина, а после посмотрела на странный чайник, стоящий посреди стола.

В начале нашего разговора он имел жемчужный цвет, но сейчас сменил на бледно-зелёный. Похоже, это имело какой-то определённый смысл, так как едва цвет стал ещё чуточку насыщеннее, как госпожа Син ловко задвигала руками, доставая из небольших ящичков какие-то листики и травки, смешивая их между собой.

— Пойду ли я… — задумчиво повторила Кён Хи, не прекращая процесс. — А вы в курсе, Игорь Владиславович, что некоторым моим подопечным отдан приказ в случае моего исчезновения или гибели, убить патриарха Син. И когда он умрёт, его место займёт мой воспитанник, и все ваши фиктивные договоры не будут иметь никакой юридической силы? Агаши станет изгоем, которого ни один род не примет в свои ряды. И даже вы не сможете, не повесив на себя клеймо…

— В первый раз, что ли? — парировал я.

— Такое — первое, — улыбка Паучихи на мгновение превратилась в оскал. — Я знаю об отношениях между вашим родом и Императором. Но Император где-то там, в вышине, а мы, Син, везде, в каждой тени. И как только изгнанница вступит в ваш род, вы будете обречены. Так стоит ли эта неблагодарная дрянь такого риска?

— Убить патриарха, чей род входит в Совет при Императоре? — проигнорировав вопрос госпожи Син, спросил я. — Мне кажется, вы себя несколько переоцениваете.

— Не больше, чем вы себя, — Кён Хи поставив чайничек на место, подвинула крохотную чашку в мою сторону. — С внучком у нас была договорённость, что пока он не трогает меня, я делаю всё, что в моих силах, чтобы род процветал. Знаете, у ваших далёких предков была пословица «один в поле не воин». Так вот ерунда это, при желании даже один человек способен на многое. Я, сколько себя помню, отдавала себя на благо рода…

— Но никто вас за это не благодарил, — понимающе кивнул я. — Для всех них вы были лишь очередной женой патриарха. Да, умной, да, талантливой. Ваши успехи множили славу рода, но те, для кого вы старались, считали вас просто женщиной, недостойной представлять род. И вы решили, что будете действовать из тени, чтобы все те, кто вас использовал, сами не понимали, в какую ловушку себя загоняют, и пока вам не станет достаточно щёлкнуть пальцем, чтобы они умерли в агонии.

— Вы верно рассуждаете, Игорь Владиславович, — похвалила меня Кён Хи, — и этот момент почти настал. Единственное, что меня сдерживало, это тот ущерб, который будет нанесён роду при смене патриарха. Но раз этот неблагодарный сукин сын решил действовать на опережение, что ж, как только я выберусь с этой планетки, долго он не протянет.

— Я всегда говорил, что люди должны страдать за свои глупости. Вот только из-за их глупости не должны страдать невиновные, — я кивнул в сторону молчавшего Дугальда, а после сжал руку Агаши, положившей мне свою ладонь на плечо. — Так что вы не лучше тех, кто считал вас обычным инструментом.

— Я знаю, — просто ответила госпожа Син после того, как пригубила чай, — Но я же надеюсь, что вы не настолько глупы, что рассчитываете застыдить меня?

— Нет, конечно, — громко рассмеялся я, будто услышал смешную шутку. — Весь этот диалог не для меня или вас. Он для моих спутниц. Чтобы они поняли, в кого они могут превратиться, пойди они не потому пути. Вы же сами прекрасно понимаете, что некоторые люди учатся лишь опытным путём. Да, Кенна?

— Да поняла я, поняла! — стянув с себя шлем, гневно воскликнула девушка.

— Кенна⁈ — воскликнул поражённый Дугальд, но сердечного приступа, как я тайно рассчитывал, не схватил. — Но откуда⁉

— Оттуда, ублю…

Подняв руку, я заставил спутницу остановиться. Сейчас не их разговор.

Госпожа Кён Хи после появления Кенны лишь улыбнулась, словно одобряла сделанный мною ход. Вот любят же некоторые в игры играть…

— Ну раз, наконец, вы всех нам представили, Игорь Владиславович, может, нам стоит перейти к делу, по которому вы прибыли? — спросила Паучиха. — Или нам стоит ожидать ещё кого-то. Если необходимо, я отправлю Дугальда, чтобы он привёл ещё людей из вашей охраны. Если, конечно, это охрана.

— Думаю, на сегодня сюрпризов и намёков с пространными разговорами хватит, так что нам действительно стоит перейти к делу, — покачал я головой. — Как вам наверняка известно, последнее время в эфире наблюдаются странные помехи…

— Мы смогли их частично расшифровать, — кивнула Кён Хи. — Послание Наместника. К сожалению, наша аппаратура не позволяет полностью восстановить запись.

— Поэтому я привёз вам полную версию, — протянув руку назад и забрав планшет у громко пыхтящей, будто маленький паровоз, Кенны, протянул гаджет госпоже Син.

Пока она вместе с Дугальдом просматривала запись, я успел отведать ещё одну порцию чудесного чая, приготовленного Паучихой. Правда, перед этим получив по рукам от бабули, когда самолично потянулся к вновь сменившему цвет чайнику.

Старушка, обозвав меня каким-то лаоваем, ловко налила мне в чашку бодрящей жидкости и лишь после этого продолжила просмотр видеозаписи.

— Судя по увиденному, вы хотите, чтобы мы освободили город и передали его Льялл, иначе, как только наладится связь, Волчица вызовет Дугальда на суд, обвинив в убийстве отца. Это не похоже на предложение, скорее ультиматум, — наконец, закончив просмотр, произнесла госпожа Кён Хи.

— Ультиматумом было бы, явись я к вам под стены со своим войском и потребовав выметаться из города в течение двадцати четырёх часов, — покачал я головой. — Сейчас же это жест доброй воли с моей стороны и не желание убирать трупы жителей этого города после его штурма.

— А также желание сохранить Нью-Кембелл, особенно его производственные мощности в целости. Понимаю и одобряю, — улыбнулась Паучиха. — Вы именно поэтому не привезли сюда Льялл?

— Да. Явись сюда она, город бы всколыхнулся, и вам пришлось бы усмирять беспорядки, возникшие после слухов о её визите, — ответил я. — Уж больно не любят вас и ваших «паучков» в Нью-Кембелле.

— Это мой город! — воскликнул Дугальд и тут же получил эфирный толчок от Паучихи.

Удар был слабенький для старушки, я-то помнил, как она бить может, но Кембеллу этого хватило, чтобы упасть на пол и мелко-мелко задрожать.

— Извините моего внука за несдержанность, уж больно трудно ему прививаются манеры поведения в высшем обществе, — произнесла госпожа Син. — И сколько у нас времени, чтобы собраться?

— Думаю, месяца вам хватит, — ответил я. — За этот период вы оборвёте все свои нити, опутывающие город, но так, чтобы почувствовавшие свободу поданные не попробовали поднять вас на вилы. Не хочу жертв со стороны гражданских.