S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 3

Но какой бы Птаха ни была язвой, собеседником она являлась очень и очень интересным. И даже Анжелика на время забывала свою лютую неприязнь к ней, когда Охотница начинала рассказывать о жизни около Удавки или о жизни в Улье лет эдак тридцать-сорок назад. И конечно же, Птаха об этом знала и нагло пользовалась, при чём, очень незаметно подбиралась поближе к Диме в такие моменты. Но что радовало, всегда останавливалась у самого "края". И Медоед этого тоже не понимал. Он не понимал, реально ли привлёк Птаху, как мужчина или это очередная игра, но "приглашать" её переступить этот "край" не собирался. С Анжеликой об этом разговаривать бесполезно, сразу же выносило в бешенство, а к другим, той же Лексе или Бесогону с Кумаром подходить с этим вопросом стеснялся. Что хорошо, подобные моменты возникали нечасто и только на ночевках, редко на привалах, в пути все были собраны и на пустяки не разменивались.

"Доставалось" от Птахи, кроме Медоеда и Анжелики, ещё и Лексе за компанию, при этом девушкам "прилетало" как бы не больше, чем парню. Но, Улей забери, насколько же мастерски Птаха умела сводить на нет кажущийся уже неизбежным конфликт. И самое удивительное, дрянного "послевкусия" или чувства обиды совершенно не оставалось. То есть каждый "следующий раз" был словно первый, и не важно, что уже сам этого ожидаешь и даже пытаешься к этому как-то подготовиться. Нет, Птаха всегда выдумывала что-нибудь новое или коверкала "старое" и "игралась", как хотела, получая от этого огромное удовольствие и была готова к любой реакции, всё равно ведь итог станет именно таким, каким она его хочет видеть. Дима даже пытался воспользоваться возможностями второго потока, однако это ни к чему не привело, не под такие "стычки" он заточен, ещё учиться и учиться. И Медоед в который уже раз пришёл к выводу, что ни ему, ни Анжелике, попросту не достаёт опыта жизни и контакта с людьми. Если это относить к тому же пресловутому второму потоку, правильно Энжи когда-то сказала, пушка есть, а как использовать "во всех режимах", не знаешь ещё.

Остальные, а именно Бесогон со своими, вмешиваться даже не пытались, со скрытым интересом наблюдая за этим бесплатным цирком. Наверняка знали, влезать бесполезно. Впрочем, иногда и они тоже вовлекались, если того требовала ситуация и так же были бессильны что-либо сделать против. Но каждый раз Медоед, да и все, наверное, кто так или иначе участвовал в "играх" Птахи, отмечали, что она никогда не перегибала, никогда не переходила ту незримую черту, после которой те, кто послабже в самоконтроле, хватаются за оружие, а кто в этом плане сильнее, обрывают любой контакт. Не просто игнорируют, а именно обрывают контакт, жгут мосты, ментально удаляют человека из своей жизни. И что ещё интересно и в чём трудно было даже самому себе признаться, эта "игра" завлекала и с этим тоже невозможно было что-то поделать, пока Птаха рядом. Разумеется, удовольствием тут и не пахло, но и отторжения это не вызывало, что удивительно. Возникало другое чувство, что вот-вот, ещё немного или в следующий раз уже я смогу переиграть Охотницу. Потому и продолжалось это всё на протяжении всего пути до Гвардейского. Самое интересное, Дима прекрасно осознавал, что это ощущение "вот-вот" эфемерно и Птаха, скорее всего, сама его и поддерживает, где-то намеренно "прогибаясь", но опять же, ничего с этим поделать не представлялось возможным. Очень странная и очень опасная эта Птаха и как раз ей бы больше подошло имя Лиса, а не простоватому на общение Лису. Хотя, возможно и он тоже не так прост, как показывает себя, как и все Охотники, впрочем.

Что тоже радовало, конфликтов с бойцами Птахи не возникло ни разу. Мелкие недопонимания и споры по бытовухе не в счёт. Охотники не кичились своими возможностями и не выпендривались, просто делали своё дело. И Дима в какой-то момент именно осознал, они все, Бесогон и Птаха со своими давно друг друга знают, а он с Анжеликой среди них попросту новенькие, поэтому и воспринимает их, как отдельные команды. На микроуровне оно так и есть, слишком разные у них занятия, но глобально, они живут под одной… хм… крышей и в глобальном смысле работают на общее друг для друга благо. И, к примеру, если бы случилось изначально путешествовать не с Бесогоновой командой, а с Охотниками, то сейчас, эти же мысли, скорее всего, возникли бы уже относительно Бесогона. Так что, об этом моменте тоже не стоит забывать. И даже зная, что Бесогон намного более лоялен и больше Птахи проникся ситуацией, не нужно думать, что он "изменит" Перепутью, если встанет выбор, к примеру, кем пожертвовать, тем же Медоедом или благом родного стаба. И эти мысли Диму отрезвили, позволив снова взглянуть на всё вокруг с немного другого угла. И нет, доверия меньше от этого к Бесогону не стало, просто не стоило забывать о таком, Медоед же и сам, встань, не дай Улей, подобный выбор, скорее всего выберет не в пользу рейдера. Разумеется, всё и от ситуации зависит и вообще, слишком много в этом уравнении переменных и забивать этим голову на данный момент бессмысленно. Но всё же зарубку в уме Медоед сделал.

Стычки с заражёнными после того, как начали отдаляться от Черноты стали делом частым, но до "близкого" контакта не дошло ни разу, всё решалось стрельбой. Пару раз и Элитники встречались, но то ли возросшая "скребберность" отряда не давала этим тварям напасть втупую, то ли та самая Чуйка, что явно имеется у таких заражённых. Элитники, потеряв нескольких собратьев из своей стаи, отваливали. Но в тех случаях уже Охотники их не отпускали, отчего маленькая колонна тормозила, а Птаха с бойцами растворялись в лесных зарослях, нагоняя монстров. Лишь однажды бойня, а иначе происходящее не назвать, попала в радиус восприятия Медоеда. Боль, страх, чёрт побери, Элитник боится! И смерть. Два десятка тварей "погасли" меньше, чем за минуту. Ощущалось и использование Даров, каких именно, к сожалению, Дима не понимал, просто отмечал факт использования. Выглядело это, если грубо, Лис использовал Дары два раза, Птаха три, Шип четыре и так далее. Вот он минус эмпатии. В эмоциях же у Охотников царило спокойствие, словно они выполняют некую рутинную работу, никакого беспокойства, даже азарта битвы или того куража, который часто завладевал Медоедом, не ощущалось. Будто таракана тапком прихлопнули, ноль эмоций.

В городе на реке путникам пришлось проторчать почти сутки. Дожидались, пока более или менее рассосётся вал, ещё не Малая Орда даже, но всё равно слишком много тварей. Видимо разрозненные стаи где-то у Пекла начали соединяться под предводительством какой-нибудь "Альфы" в одну большую и таким составом добрели до этого многострадального стаба.

Когда, спустя больше двенадцати часов, заражённых стало в разы меньше, рейдеры посетили место сражения двух "пришлых", Птаха настояла. И вот тут Диме пришлось выкладывать свой очередной козырь, возможность "смотреть" кластер. Объяснить одним лишь любопытством желание выяснить, что в этом месте тогда произошло, Птахе оказалось абсолютно бесполезно. И когда Медоед рассказал об этом своём умении, глаза Охотницы нужно было видеть. Нет, они не стали размером с блюдце от удивления, наоборот, в них читалось удовлетворение, мол вот, я же говорила, а вы, дурачьё, не верили! В её эмоциях на тот момент разобраться было тяжело, довольно сложный образовался коктейль и опять же, по лицу совершенно ничего нельзя сказать, идеальнее покерфейс разве что у Зубра в Гвардейском. Поэтому понять, чем Охотница так оказалась удовлетворена, не удалось. А Анжелика в этот момент пылала желанием придушить сучку, неверно оценив реакцию Птахи.

Само место сражения двух иномирных воинов осталось без изменений. Трупы, разве что, хорошенько уже подгнили, показав местами массивные, жёлтые кости скелета. Кумар, спасибо ему, без команды "сдул" запахи и Охотники довольно долго изучали останки тварей и их Хозяина. Затем снова начались расспросы, но нового из Димы, к делу не относящегося, Птахе вытянуть не удалось.

По пути к мосту проехали и мимо памятных девятиэтажек, так и стоявших полуразрушенными. Трупов и обглоданных костяков здесь тоже прибавилось с прошлого раза и пришлось ехать осторожнее, но всё равно "намотали" гнилых "соплей" на колёса, ладно хоть осколками костей не порезали покрышки. Здесь тоже не обошлось без вопросов, при чём Птаха умудрялась задавать очень точные, а не в стиле "как вам удалось выжить". Но и в этом случае Охотницу снова ждал облом и нового о Диме ничего узнать не удалось. Про "позорный" побег Лексы рассказывать не стали, ограничились словами, мол, волной монстров группу разделило.

У девятиэтажек задерживаться не стали и довольно быстро переправились на другую сторону реки, по пути убив на мосту нескольких бегунов и лотерейщика, которые обгладывали костяки собратьев. На этой стороне реки тварей в городе оказалось не в пример меньше и рейдеры покинули мёртвый стаб довольно быстро и без стычек. Мелочь, вроде бегунов, боялись приблизиться, а более развитые решали не испытывать лишний раз судьбу и попытать счастье с более простой добычей.

Дальнейшие дни до Гвардейского прошли, в целом, спокойно, но пострелять всё же пришлось. Дары много не использовали, не на ком, так сказать, развитее одного единственного рубера, заражённых не встретили. В основном, Вожаками небольших стай, осмеливающихся напасть, были матёрые топтуны или кусачи, Элиту в этих краях уже встретишь реже, что и хорошо. Путникам уже осточертела эта дорога, хотелось побыстрее добраться до безопасности стаба. Плюс ко всему, Птаха, словно ощущала, что скоро приедут в Гвардейский и "насела" на Медоеда с Анжеликой ещё сильнее, даже в машину к ним переместилась в крайний день, мотивировав это тем, что про Гвардейский совсем ничего не знает и хотелось бы узнать о поселении побольше, что делать можно, что нет, какие там люди и вообще, чего ожидать. Медоед поначалу решил отделаться общими фразами и под каким-нибудь предлогом выпроводить Охотницу, но не вышло. Вопросов у Охотницы нашлось очень много и вопросы эти тоже не были глупыми, только чтобы беседу поддержать, всё по делу. При этом о чём-то секретном, чего нельзя рассказывать, она не спрашивала, пусть даже Дима и не знал ничего такого. Так что до самого Гвардейского пришлось "терпеть" её присутствие. И снова, как бы это не звучало, но сказать, что она мешала, нельзя, даже за пулемёт время от времени вставала. В эти моменты остальным в машине удавалось немного "передохнуть" от почти непрекращающихся разговоров. Что радовало, Птаха не только спрашивала, но и сама много о чём рассказывала, особенно о жизни и порядках в областях, где она с командой "работает". К слову, она как и Медоед спокойно относилась к разговорам об Иных и поведала несколько историй об охоте на скребберов. Рассказчицей Птаха оказалась не хуже Бесогона, так что слушали с интересом. Даже Кумар с Лексой, которые поначалу скрипели зубами, прониклись и, что называется, развесили уши. Всё-таки, даже они многого об Охотниках не знали. Удалось, наконец, узнать сколько лет Птаха находится в Улье. Пятьдесят три года! И это при том, что в Стикс она попала в возрасте около сорока лет. О прошлой жизни уже почти не помнила, кроме того, чем занималась. Работала завхозом в большом колхозе и была на очень хорошем счету. О своем "провале" в этот мир жалеть перестала уже давно, да и раскрыться полностью удалось ей именно здесь, "там", по её словам, ей всегда чего-то не хватало, потому и устраивала интрижки в коллективе, подворовывала на должности, иногда доходя и до грани. Делала она это не из желания хорошо жить, вернее, не только поэтому, а именно из-за нехватки "острых" ощущений. Ко всему прочему, Птаха ещё и заядлой охотницей оказалась, пусть это и "не женским" делом считалось в те времена. По большому счету, именно увлечённость охотой и стало основным мотиватором встать на этот же путь и здесь, в Стиксе. Разумеется, пришлось в первое время доказывать свою состоятельность, но уважение напарников, а затем и друзей, завоевала быстро. Затем и вообще, главной в группе стала после гибели прежнего командира. Своих она нежно называла "птенчиками" и на самом деле ощущала огромную за них ответственность, словно они её дети, хотя, к примеру, тот же Лис, как оказалось, старше её на десяток лет.