Под тенью проклятья. Город не для всех

— Её тоже убил Аластор? — не сдержалась Энид.

— Нет, не думаю, это произошло далеко от Джериса. Не буду уточнять, чем Уна занималась... но ей это стоило жизни. Так вот зачем я вас позвала:

то, что делает ДЕПР, в той или иной степени становится известным моим людям — рано или поздно. Это не угроза, Ярт упаси. Просто намек на то, что если вы и ваши люди не исполняете собственного долга перед людским обществом, то это сделаем мы... более жестокими способами. Я не собираюсь смотреть, как деградирует наше сообщество, пополняясь ушастыми выродками. Вас, впрочем, это не касается, хоть вы и не чистокровный человек...

Молчание в ответ.

— Ладно, это неважно, — прищурилась Илли. — Я не собираюсь пока на этом сосредоточиваться. Так вот, леди Лайг: надеюсь, вы не допустите такой ошибки, как вчера. Моя подруга мертва, и пока я полагаюсь на вашу систему. Найдите этого убийцу и предоставьте его моим людям, леди Лайг. Взамен можете рассчитывать на помощь моей организации и дальнейшее сотрудничество. Не спешите отказываться, так как, повторюсь, мои связи довольно обширны. Это может помочь толковому сотруднику ДЕПР. Кстати, у нас тут есть мысль — организовать новый некоммерческий фонд для премирования особо отличившихся на ниве защиты правопорядка… — Многозначительная улыбка.

Ридда вытащила из груды бумаг на столе карточку с номером телефона и отдала ее Лайг.

— Можете связываться с Риддой по любому вопросу, касающемуся моего предложения, — Илли улыбнулась. Сейчас она выглядела на семнадцать, не больше. Но в глазах отражалась навечно застывшая в сердце жестокость. — Я понимаю, что сейчас вы можете посчитать мое предложение грубым и отвратительным, но надо отдать мне

должное, я же не вышвырнула вас из особняка за наличие оружия. Так и вы ведите себя достойно и хорошенько подумайте о моих словах, леди Лайг. В Джерисе что-то происходит. Пора бы нам объединить свои усилия.

Энид постаралась сдержаться — эта девчонка и впрямь воображает о себе невесть что. Она также никак не подала виду, что вообще отреагировала на фразу «Вы, кстати, чистокровный человек?», но ей это определенно не понравилось…

— Я уже вышла из того возраста, чтобы играть в какие-либо игры, и тем более с Вами, — спокойно заметила Энид. — А то, что мы упустили… этого эльфа — всего лишь небольшая отсрочка до его полного устранения.

Энид взглянула на карточку и как бы устало продолжила:

— Мы ценим любую помощь в поимке преступников. Поэтому ваше желание помочь… будем, скажем так, иметь в виду.

— То есть...

— О передаче вам эльфа, сразу после его ареста, не может быть и речи! — отрезала сразу Энид. — Конечно, если хотите вы, можете его позже навестить в одиночной камере, так как он опасен, и я попрошу для вас пропуск. — Энид немного приподняла уголки губ, изображая легкую улыбку. — Также, приношу свои соболезнования по поводу смерти вашей подруги. Уверена, — Энид посмотрела в глаза Илли, — она была прекрасным человеком.

На этой фразе Энид вновь посмотрела на карточку, в какой-то момент она сделала жест, словно собиралась бросить её под ноги хозяйке, но она лишь засунула её в карман брюк.

Илли с невинной улыбкой покосилась на наручные часики, блеснувшие бриллиантами корпуса, и вздохнула:

— Уже поздно. Ридда вызвала такси к воротам. Она проводит вас… Надеюсь, до свидания, леди Лайг. Счастливого вам пути домой! Жаль, правда, что вас там никто не ждет. А может, и хорошо?

— Всего доброго, леди Кумрал, — бросила Энид, разворачиваясь к ней спиной и не Дожидаясь, пока Ридда поравняется с ней, чтобы проводить её до главных дверей.

Выйдя из особняка, Энид села в такси.

Уже в дороге она презрительно смяла карточку.

«К бесам твою игру во взрослых, девочка. И твои угрозы-намеки меня не напугали! Ты добилась только того, что в случае чего я подумаю о твоем устранении. И насрать на твоего папашу! Я сама поймаю этого чертового эльфа. И уж если ему суждено погибнуть, то только от моей пули...»

Выходя из такси, она бросила визитку в урну...

— Она уехала, — отрапортовала Ридда, возвращаясь к своей позиции у окна. Илли пальцами водила по вазочке с леденцами. Ее взгляд был отрешенным.

— Эта Лайг оказалась довольно стойкой барышней. А Уна и вправду была отличным человеком. Зря она над ней посмеялась, — прошептала девушка.

Ридда в изумлении повернулась к подруге и долго изучала ее лицо. Затем протянула:

— Уны больше нет. Нужно забыть... И вообще, не заводись, Илли. Тебе всего восемнадцать лет. Ну, восемнадцать с половиной. Пусть ты вся крутая из себя и управляешь настоящей организацией, тебе всего восемнадцать! Очнись!

Илли вдруг швырнула вазочку со стола. Хрусталь, ударившись о пол, со звоном разлетелся на мелкие осколки, леденцы градом хлынули на пол. Ридда замолчала, нахмурившись.

— Я никому не позволю лезть в мою игру! — проговорила Иллианга. — Она сказала, что этого эльфа поймает. И достанет для меня пропуск! Ха! Как только я попаду в его камеру, можно будет вызывать труповозку этому подонку. Пусть сколько угодно корчит из себя защитника древнего мира и воина света — мне насрать! Да — насрать! Насрать! Именно что насрать! Этот город для людей! Эти улицы — моя собственность! Уна должна быть отомщена. Она это заслужила.

— Да, ведь ты её любила... — Ридда запнулась, ибо с Уной её шефиню связывали не только дружба и совместная преступная деятельность — в свои неполных девятнадцать леди Кумрал успела попробовать все (ну почти все) в вопросах секса. («Ты все-таки ее любила...» -пискнула придушенная ревность в глубине души.)

— Я никого не люблю! — отрезала девушка. — Не болтай глупостей —лучше проследи за леди Лайг хорошенько. Можешь не заезжать ко мне, докладывай по Реттиру. Эта капитанша меня здорово повеселила,когда займу папочкино кресло, обязательно заберу её к себе. Ладно,скажи Леттине, чтобы собирала малую команду. Есть одно дело...

***

Алдес Вардо

С чего люди обычно начинают знакомство? Они представляются. Когда я называю своё имя, долгих автобиографических данных не требуется — все знают Алдеса Вардо, безжалостного и неуловимого мортера .

Говорят, что прозвища гораздо лучше подходят человеку, чем его настоящее имя. С какой-то стороны это верно, ведь я, которого родители бросили сразу, как я появился на свет, такой же Вардо, как и Алдес. Всё, что я знаю о своей семье, так это то, что я — чистокровный полуэльф... если такое понятие существует. Мама — эльф, папа — человек. Или наоборот. Воспитывался в приюте Святой Ратты церкви Ярта-Милостивца.

«Где твои длинные уши? Нужда оборвала...»

Хотя на наследственность я не жалуюсь. С виду люди во мне никогда не признают эльфа, а мнение ушастиков меня всегда мало заботило.

Любого из них я обставлю без труда.

Я могу достать пистолет и выстрелить вам между глаз раньше, чем вы успеете сообразить, что у вас чешется задница. Я могу с лёгкостью запрыгнуть на перила в ладонь шириной и пробежать по ним, как по главной улице города, даже если внизу десяток-другой этажей. Я могу стрелять с закрытыми глазами на звук. Я могу ехать по шоссе на скорости двести миль... чего там говорить, и по улицам города я езжу так, что ни у одного «синепогонника» сроду не хватило духу догнать меня и выписать штраф.

Незамысловатые выдумки людей видны мне, как на ладони, так что неудивительно, что ещё ни у кого не хватило ума обойти меня в деле. Все, кто имел намерение надуть Вардо, давно уже лежат в сырой земле. И ещё многим предстоит там оказаться с моей лёгкой (или нелегкой— кому как) руки.

Конечно, есть и отрицательные стороны. К примеру, чтобы хорошенько «протрястись», мне надо снюхать столько «серебра», что у бывалого наркомана откинутся копыта. Это накладывает некоторые ограничения на мой бюджет. Зато и отхожу я легче, чем большинство людей. Нет, я, конечно, не идеален — но всем людишкам и эльфишкам дам сто очков вперед.

За пять лет жизни в Джерисе я приобрёл множество имён. Стоит, пожалуй, рассказать о них, чтобы дать мало-мальски приличное представление о моей персоне.

Начнём с конца, то есть с «Утрамбовщика». Так меня стали называть около года назад, когда я уже имел немалую известность в Джерисе.

Завязалось всё с того, что я познакомился в одном клубе с очаровательной эльфийкой... может, она была полуэльфийкой, неважно, и, надо сказать, я ожидал бурное продолжение этой встречи поздней ночью. В общем, я вёл себя, как последний идиот, и, в частности, порядочно надрался.

Вечер я помню не особо отчётливо, только лишь многочисленные намёки эльфийки (совсем позабыл, как eё звали) и путь до моего дома, в течение которого она вытворяла такое, что я трижды чуть не врезался в столб вопреки своему таланту к вождению.

Потом я лежал пластом на кровати и сквозь туман в голове размышлял, отчего это я не могу пошевелить ни рукой, ни головой. Моя драгоценная спутница, по всей видимости, была в это время в душе, так как я слышал шум воды. Звук доносился глухо, будто от ванны меня отделяла целая лига. Тут было над чем задуматься, ибо в таком состоянии я не был даже после того, как сил пить дальше не оставалось совсем.

После непродолжительно размышления над этим вопросом я мучительно долго старался заставить собственную руку залезть под подушку к лежащему там «казаду».

Когда мои пальцы сомкнулись на рукояти, в голове у меня будто шумел уже целый аэропорт. Тут звук льющейся воды неожиданно прекратился, и я похолодел — о том, чтобы выхватить оружие моментально, и речи быть не могло.

К моему счастью, приготовления моей прекрасной спутницы заняли достаточно времени, чтобы я смог пододвинуть пистолет к собственному боку, слегка прикрыв его одеялом. Когда она вошла в комнату, я уже было подумал, что чутьё подвело меня на сей раз, и кое-что во мне было с этим совершенно согласно... и почему все эти прозрачные комбинации на эльфийках выглядят особенно возбуждающе?

И тут я увидел предмет, вмиг прояснивший мой разум. А именно — струну-удавку гномьей стали. Такой штукой очень удобно отрезать голову, знаю по опыту.

Героическим усилием подняв пистолет, который, казалось, весил не меньше тонны я разрядил в даму-убийцу пол-обоймы. Я выпустил бы всё без остатка, но боялся, что это была лишь иллюзия — от этих треклятых эльфов чего угодно ждать можно. Если бы это оказалось правдой, то я бы уже не рассуждал сейчас, лёжа на диване. Я бы лежал в лучшем случае в деревянном ящике, и то по частям, а что было бы в худшем, мне и думать не хочется.

Когда я очнулся утром, в комнате пахло кровью, металлом и говном — сочетаясь с тем, что было у меня во рту, — а ночевавшие кошки были бы сравнительно с этим изысканной кулинарией, — смесь производила восхитительно тошнотворный эффект. Полиции, само собой, не было и быть не могло — всего дюжина выстрелов, а в этот район они не приедут даже при звуках артиллерийской канонады (проверено на практике, когда четыре года тому Унылый Гаро разносил с помощью двух старых кьодских «огненных лилий» гнездо Мако Кривого)

Переступив через изуродованное тело (пули калибра ноль четыре действуют не очень эстетично), я первым делом прошёл в ванную почистить зубы и принять душ.