Алекс. Безродный. Дилогия

— А почему он прикрыл свой рот рукой, если магия не наносит ему урон?.. — пробормотал я, после чего понял, что да как.

— Чего ты там себе бормочешь, букашечка? — вновь хохотнул демон. — Всё ещё рассчитываешь одолеть меня? Подобной тростинкой?

Демонское отродье подбросило меч вверх, схватило его за рукоять, после чего запустило оружие в меня. Уходя с траектории полёта, я видел, как клинок вошёл в стену, подобно ножу в масло. Он погрузился в камень по самую рукоять!

— Вперёд, жалкое создание. Попробуй вновь им меня ударить!

Вновь порываясь засмеяться, демон остановился, услышав мой хохот. Сначала нервный, потом уже более весёлый, словно я услыхал самую весёлую в мире шутку.

Как же меня это всё достало, что кошмар! Но разве у меня есть выбор? Приходится прорываться вперёд, идя против всего и вся, дабы сделать то, что должен, вновь и вновь лишаясь чего-то, что так необходимо мне…

— И какого хрена ты смеёшься, человечишка? — «приподнял бровь» демон. — Я тебе слишком сильно по голове прошёлся, что совсем шарики за ролики заехали?

— Нет, ублюдок… — просмеялся я, вытирая выступившую слезу, — просто это оказалось более чем забавным.

— Поясни.

Кажется, он начинает злиться…

— С радостью! — улыбнулся я, расправив руки в стороны. — Изучение того, как ты устроен, оказалось намного более интересным, чем я думал, оттого мне и смешно. Вот ты всё говоришь про свою неуязвимость, но тебя достаточно уронить, и ты разобьёшься на мелкие кусочки. Настолько ты слаб, тварина демоническая.

— Какие мы самоуверенные стали, — усмехнулся демон, смотря на меня всё так же со смесью презрения и злости во взгляде. — Пару секунд назад я драл тебя и в хвост, и в гриву. Только и летал тут то в пол, то в потолок, то в стены, и тут откуда-то уверенности набрался. Жалкий ты человечишка. Слабый и жалкий.

— О не-ет, отрыжка ты ада, — покачал я головой, наблюдая за ним и проворачивая свои дела. — Слаб тут только ты, ведь, поняв твою слабость, я могу убить тебя одним ударом.

Услышав это, демон сначала никак не отреагировал, а потом разразился ещё одним приступом смеха, от которого всё вокруг затряслось.

— То есть ты, ученичёк Глациуса, который до сих пор не смог меня убить, говоришь, что способен на это? Я правильно тебя понял?

— Абсолютно! — кивнул я. — Старик консервативен по своей натуре, а потому не слишком креативен. Он действует согласно ранее заданным правилам. Я же нет. Я могу видеть то, что он отказывается видеть, соответственно и использовать то, к чему он отказывается даже притрагиваться.

— Да ты совсем страх потерял, букашка! — взъярился демон, покрываясь адским пламенем. — Я передумал. Я отказываюсь есть твою жалкую душонку. Я разорву её на мельчайшие кусочки, после чего скормлю своим псам!

— Пошёл на хрен, козёл, — ответил я, выставив левой рукой средний палец. — У меня на родине этим жестом буквально посылают на чужой хрен. Так что по! Шёл! На! Хрен! Для такой жалкой твари, как ты, мне достаточно и одной правой. Даже левая не нужна!

— О, да неужели⁈ — рыкнул он и исчез.

Усмехнувшись, я на короткое время закрыл глаза.

Это моя последняя попытка сделать хоть что-то против него, иначе всё — финита ля комедия. Дольше я не протяну против него, а иных козырей я более не имею. Да и что мне с ним ещё делать? Меча я лишился, да и тот неэффективен… Магия на него не работает, печати тоже слабы, по крайней мере те, что я могу быстренько сделать… А более у меня ничего нет. Это последнее, что я могу…

Я даже двигаться не стал, примерно понимая, что тот будет делать. Демонское отродье оказалось позади меня, после чего тут же схватило одной рукой за пояс и приподняло с земли, а второй схватило мою левую и, вывернув на себя, откусило значительную её часть. По самый локоть!

Меня накрыла дикая вспышка боли, заставляя разум затуманиться от нахлынувших ощущений. Но, благодаря ранее нанесённой печати, они тут же начали исчезать, освобождая место для трезвых мыслей. Да начнётся гонка со временем!

Печать насыщения — бомба замедленного действия. Её можно нанести на любую поверхность, к которой у демоноборца имеется прямой доступ, даже если это своё собственное тело. За время боя рана на руке довольно сильно расширилась, и я, вставив туда пальцы, коснулся долбаной кости. Так я медленно создал печать на ней и начал постепенно насыщать энергией. Мне не нужен был моментальный взрыв, но нужен был точечный удар.

Когда демон откусил мою руку, я со всей силы влил огромное количество энергии в печать, приблизив момент активации. И пока демон, пережёвывая её окровавленной пастью, не понял подвоха, я резко отскочил в сторону выбросом энергии и прижался к стене.

В этот самый момент изо рта демона начал исходить свет, который через секунду заполонил всё вокруг, и затем раздался ужаснейший взрыв. Уже и так потрёпанный туннель ещё сильнее разрушился. Потолок попросту исчез. Вместо него появилась огромная дырень, из которой ещё лучше стало видно город.

Откашлявшись от налетевшей пыли и протерев лицо оставшимся после боя куском одежды, я взглянул на то место, где ранее стоял демон. Он пропал. Ничего от него не осталось…

Когда всё более-менее успокоилось, я начал смеяться. Не истерически, не злобно, а облегчённо смеяться. Я устал от всего этого, но при этом остался невероятно доволен. Слишком много произошло за последние несколько часов моей жизни, и захотелось беззаботно выплеснуть все эмоции наружу.

Закончив хохотать, я забормотал:

— Демон действительно был неуязвим к магии… Но только снаружи!

Тут я резко остановился и вновь начал смеяться. Эйфория таки накрыла меня, отчего в голове ударила сплошная радость, а по всему телу разлился адреналин.

— Снаружи он неуязвим, но внутри он так же слаб, как и любая другая тварь! Полководец Ада, матерь вашу! Эта тварь сдохла, сдохла, сдохла! Тупая ты свинья, что не понимает простых вещей! Антимагическое покрытие защищает лишь кожу, но никак не внутренности! Невозможно иметь полную защиту от магии!

Вновь разразившийся кровавый кашель прервал мой смех. По телу вновь прошла волна ужасной боли. Не будь на мне печати, я бы уже получил болевой шок и отключился

Отхаркав вытекшее наружу, я взглянул на оставшийся обрубок руки. Восстановлению не подлежит… Никакая магия и никакие печати на это неспособны, даже будь это какой-то архимагистр долбаный. Подобные раны от демона его ранга невозможно просто взять и исцелить.

— Очень жаль, что в этом мире не делают протезов… Может, здесь есть какие-нибудь сверхразвитые гномы, что в этом шарят?.. — прошептал я, уже начиная терять сознание.

Когда мои глаза начали слипаться, я уже мало чего воспринимал вокруг. Перед взором сплошная кровавая пелена, а в мыслях туман…

То, что дорого моему сердцу… Я не отступлю со своего пути, твари… Я сделаю то, что должен… Моя клятва не забыта… Пошли на хрен…

И непонятно почему песня из Бременских музыкантов раздавалась у меня в голове…

«Наш ковёр — цветочная поля-а-ана. Наши стены — сосны-велика-а-аны, — я вновь закашлялся кровью. — Наша крыша — небо голубо-ое. Наше счастье — жить такой судьбо-ою!»