Конан-варвар. Час Дракона

3. Хемса прибегает к чародейству

В суматохе, царящей в крепости, когда стражников призвали к оружию, никто не приметил, как придворная дама, сопровождавшая Деви, выскользнула через главные ворота и растворилась в темноте. Высоко подняв юбки, она помчалась в город. Бежала она не по дороге, а напрямик через поле и пригорки, огибая заборы и перепрыгивая через ирригационные канавы с ловкостью профессионального бегуна. Прежде чем она достигла стен Пешкаури, стук копыт всадников за пригорками затих. Девушка не пошла к главным воротам, возле которых, опершись на копья, напрягали взор стражники, вглядываясь в темноту и стараясь понять причину замешательства, завладевшего крепостью. Она пошла вдоль стены, пока не добралась до места, с которого увидела возносящуюся меж зубцов башню. Тогда она приставила ладонь к губам и издала тихий, необычный и странно резкий звук.

Почти сразу же из амбразуры высунулась чья-то голова и вдоль стены спустилась длинная веревка. Девушка схватилась за нее, вставила ногу в петлю и помахала рукой. Быстро и плавно ее втащили на отвесную каменную стену. Уже через минуту она стояла на плоской крыше дома, прилегающего к зубчатой крепостной стене вокруг Пешкаури. У открытых ставней мужчина в тоге из верблюжьей шерсти спокойно сматывал веревку, словно ему не стоило труда втащить взрослую женщину на пятнадцатиметровую стену.

– Где Керим Шах? – выдохнула она.

– Спит внизу. Ты принесла весть?

– Конан украл Деви из крепости и увез ее в горы! – выпалила она.

На лице Хемсы не отразилось никаких чувств, он только кивнул головой, обвязанной тюрбаном, и сказал:

– Керим Шах будет доволен, когда узнает об этом.

– Подожди! – Девушка обняла его за шею.

Она тяжело дышала не только от бега. Ее глаза пылали во мраке, как два черных алмаза. Она приблизила свое лицо к лицу Хемсы, он принял ее объятия, но не ответил.

– Ничего не говори гирканцу! – выдохнула она. – Мы сами воспользуемся ситуацией. Губернатор и его люди поехали в горы, но с таким же успехом они могли бы преследовать духа. Чундер Шан никому не сказал, что похитили именно Деви. Кроме нас, в Пешкаури и в крепости никто ничего не знает.

– А какая в этом польза для нас? – сказал в раздумье мужчина. – Мои господа послали меня вместе с Керим Шахом, дабы я помогал ему в каждом…

– Помоги себе! – крикнула она с яростью. – Сбрось ярмо!

– Ты хочешь сказать… я должен оказать неповиновение моим господам? – пробормотал он, и девушка, прижавшаяся к его груди, почувствовала, как Хемса содрогнулся от ужаса.

– Да! – Она со злостью встряхнула его. – Ты тоже колдун! Почему же ты должен быть невольником, направлять свои силы и искусство только на возвеличивание других? Пора уже самому воспользоваться всем этим!

– Нельзя! – Хемсу лихорадило. – Я не принадлежу к Черному Кругу. Только по приказу моих хозяев я осмеливаюсь пользоваться знанием, которым благодаря им располагаю.

– Но можешь использовать его намного лучше! – упорно убеждала она. – Сделай то, о чем тебя прошу! Конан похитил Деви, чтобы держать ее заложницей и обменять на пойманных семерых вождей. Убей их, тогда Чундер Шан не сможет использовать их для выкупа Деви. Потом подадимся в горы и отнимем ее у афгулов. Их ножи не помогут против твоего колдовства. Мы возьмем выкуп, сокровища вендийских королей будут наши, а когда их получим – обманем кшатриев и продадим Деви королю Турана. Мы станем богатыми, ты и вообразить себе не можешь такого богатства! Будем в состоянии заплатить наемникам. Займем Корбул, выбьем туранцев с гор и вышлем наши войска на юг. Мы будем властителями империи!

Хемса тоже начал тяжело дышать, дрожа как лист в ее объятиях. Крупные капли пота стекали по бледному лицу.

– Люблю тебя! – страстно крикнула она, крепко прижимаясь к нему. – Сделаю тебя королем! Из любви к тебе я изменила своей госпоже, из любви ко мне измени своим магистрам! Почему ты боишься Черных Колдунов? Полюбив меня, ты уже нарушил один из их запретов! Нарушь и остальные! Ты так же могуществен, как они!

Даже человек изо льда не выдержал бы такого огня страсти и ярости в ее словах. С невыразительным возгласом Хемса прижал к себе девушку и осыпал градом поцелуев.

– Я сделаю так! – сказал он охрипшим голосом.

Он пошатывался, словно захмелев от обуревающих эмоций.

– Сила, которой наделили меня магистры, будет служить не им, а мне! Мы завладеем миром! Миром…

– Ну идем же! – Осторожно выбираясь из его объятий, она взяла его за руку и повлекла к люку в крыше. – Мы должны быть уверены, что губернатор не успеет обменять семерых афгулов на Деви.

Хемса пошел за ней как в трансе, они спустились по лестнице и оказались в небольшой комнате. Керим Шах неподвижно лежал на ложе, прикрывая лицо согнутой в локте рукой, словно ему мешал неяркий свет медной лампы. Девушка схватила Хемсу за руку и быстрым жестом провела ребром ладони по шее. Хемса поднял было руку, но потом, изменяясь в лице, покачал головой.

– Я ел его соль, – шепнул он. – Кроме того, он нам вряд ли помешает.

Они с девушкой вышли за дверь, ведущую на узкую крутую лестницу. Когда их осторожные шаги затихли, Керим Шах поднялся с ложа, вытерев пот со лба. Он не боялся удара ножом, но Хемсы боялся, как ядовитого гада.

– Люди, устраивающие на крышах заговоры, должны помнить, что говорить следует тише, – шепнул он себе. – Хемса восстал против своих господ, а ведь только через него я мог с ними общаться, значит, на их помощь уже нечего рассчитывать. Отныне действую на свой страх и риск.

Он встал, быстро подошел к столу, достал из-за пояса перо и пергамент, потом начертал несколько коротких предложений:

«Косра-хану, губернатору Секундерама. Киммериец Конан похитил Деви Жазмину и отправился в афгульскую деревню. Есть шанс схватить Деви, чего так давно жаждет король. Не откладывая, вышли три тысячи верховых. Буду ждать их с проводниками в долине Гурашах».

Достал из золотой клетки голубя и тоненькой ниткой прикрепил к лапке свернутый в маленькую трубочку пергамент. Затем быстро подошел к окну и выпустил птицу в ночь. Голубь затрепетал крыльями, обрел равновесие и исчез в темноте. Схватив плащ, шлем и меч, Керим Шах вылетел из комнаты и сбежал вниз по крутой лестнице.

Здание тюрьмы в Пешкаури находилось за массивной стеной, в ней были только одни, обитые железом и расположенные в полукруглом портале, ворота. В висящем над порталом светильнике горели смоляные щепки, а возле двери на корточках сидел стражник со щитом и копьем, опираясь головой на древко и время от времени позевывая. Вдруг стражник вскочил на ноги. Он дал бы голову на отсечение, что не сомкнул глаз, и все же перед ним стоял человек, появления которого он не заметил. На мужчине была тога из верблюжьей шерсти и зеленый тюрбан на голове. В неверном свете факела казалось, что его глаза горят страшным огнем.

– Кто там? – спросил стражник, выставляя вперед копье. – Кто ты?

Пришелец не выказывал смятения, хотя острие копья упиралось в его грудь. С необычайным вниманием он вглядывался в стражника.

– Что ты обязан делать? – спросил он вдруг.

– Охранять ворота! – машинально ответил тот сдавленным голосом и замер как изваяние, глаза остекленели, взгляд сделался отсутствующим.

– Неправда! Ты должен слушаться меня! Ты посмотрел мне в глаза, и твоя душа теперь принадлежит мне. Открой дверь!

Словно каменный, с лицом, застывшим в удивленной гримасе, стражник повернулся, вынул из-за пояса большой ключ, повернул его в огромном замке и широко распахнул ворота. Потом встал поодаль, глядя перед собой остекленевшими глазами.

Из тени выскользнула женщина и нетерпеливо положила руку на плечо пришельца.

– Скажи ему, пусть даст нам коней, Хемса, – шепнула она.

– Зачем? – ответил Хемса. Чуть-чуть повысив голос, он сказал стражнику: – Ты исполнил, что должен был исполнить. Теперь убей себя!

Воин как в трансе оперся концом копья о землю у стены и прислонил узкое лезвие к животу. Медленно, флегматично налег на него всей тяжестью, острие прошило его насквозь и вышло между лопатками. Воин пару раз дернулся в конвульсиях и замер, торчащее из тела копье походило на ствол какого-то страшного дерева.

Девушка глядела на происходящее с мрачным восторгом, пока Хемса не схватил ее за плечо и не повлек за собой. Факелы освещали узкое пространство между стенами – внутренней и внешней. Внутренняя была ниже, в ней было много несимметрично расположенных дверей. Охранник медленным шагом подошел к открывающимся воротам, чувствуя себя в полной безопасности и ничего не подозревая, пока из темноты перед ним не появился Хемса с девушкой. Колдун не тратил время на чары, но его спутнице и сейчас показалось, что она – свидетель колдовства. Охранник грозно замахнулся копьем и уже открыл рот, чтобы закричать; на крик прибежал бы отряд стражников из караульной, но Хемса левой рукой отбил древко, как соломинку, в сторону, а его правая рука описала короткую дугу, словно мимоходом коснувшись шеи воина. Стражник рухнул с переломанной шеей на каменную мостовую, не издав даже крика.

Хемса больше не обращал на него внимания. Подошел к первой же двери и прислонил раскрытую ладонь к массивному бронзовому замку. Дверь с треском уступила. Идя следом за Хемсой, девушка увидела, что по толстому тиковому дереву пошли трещины, бронзовые засовы погнуты и вырваны из гнезд. Даже сорок воинов, бьющих тысячефутовым тараном, не смогли бы нанести большего разрушения. Опьяненный свободой, Хемса играл своей чудесной силой, радуясь ей и тешась, как молодой вояка с избытком темперамента использует силу своих мускулов в рискованных выходках.

Выломанная дверь вела в маленький дворик, освещенный светом факелов. Напротив двери они увидели толстую решетку из железных прутьев. Заметили волосатую руку, схватившуюся за решетку, и белки блестящих в темноте глаз. Хемса мгновение помедлил, вглядываясь в темноту. Потом сунул руку за пазуху и высыпал на каменную мостовую горсть блестящей пыли. Вспыхнул зеленый огонь, освещая дворик. Вспышка высветила фигуры семерых людей, неподвижно стоящих за решеткой, осветив каждую деталь их поношенной одежды и орлиные черты заросших, бородатых лиц. Никто из них не отозвался, но в глазах у них стыл ужас, волосатыми руками они крепко сжимали прутья.

Огонь погас, но блеск остался – дрожащий блеск зеленого шара, пульсирующего и трепещущего на камнях у ног Хемсы. Узники не могли оторвать от него взгляда. Шар постепенно вытянулся, превратился в спираль из ярко-зеленого дыма, который изгибался и скручивался, как огромная змея. Эта лента вдруг превратилась в облако, медленно двигаясь по каменному полу прямо к клетке. Узники смотрели на него широко открытыми от ужаса глазами, дрожь отчаянно сжавшихся на прутьях пальцев передавалась клетке. С раскрытых губ горцев не слетало ни единого звука. Зеленая тучка доползла до решетки, закрывая ее от глаз девушки. Как туман, проникла она сквозь прутья и окутала горцев. Из густых клубов раздались сдавленные стоны, словно бы кто-то погружался под воду.

Хемса дотронулся до плеча девушки, которая смотрела широко раскрытыми от удивления глазами на происходящее. Она обернулась и машинально пошла за ним, все время оглядываясь через плечо. Мгла стала рассеиваться; прямо возле решетки была видна пара обутых в сандалии ног, торчащих вверх, а также неясные абрисы семи неподвижно лежащих в беспорядке тел.