Шашлык из леопарда

Глава 1. СТРЕЛЬБА ПО ОБЕЗДВИЖЕННОЙ МИШЕНИ

Анна прицелилась. Следующий шар был нетрудным — "свой" в дальнюю… Только вместо шариков — беленькие черепа на зеленом столе. Катаются они. Одним бьешь, а какой зайдет, "свой" или "дурак" — разницы нет. Интуиция не подводила ее. Этот череп, этот шарик уж точно зайдет. До конца недели она принесет эту голову клиенту. Теперь уж чего проще: из лузы — на полку!

Этой головой она могла гордиться. Хорошая голова. И при ней человек хороший. Тот редкий случай, когда она могла, в сущности, не работать, а расслабляться, к чему и располагала обстановка.

Теперь ей казалось, что на этом заказе она только и делала, что расслаблялась. Чтобы схантить эту хорошую голову, она ни разу не использовала своего тайного оружия. И вообще, никакой тяжелой артиллерии, хотя ей позволялось делать то, что категорически, под страхом увольнения, запрещалось другим хэдхантерам, согласно принятому во всем цивилизованном мире кодексу. Вот, к примеру, сейчас она играет в бильярд и авансом пьет шампанское с кандидатом, еще не устроенным на новое место. Вопиющее нарушение кодекса!..

Она и одевалась на встречи с владельцем этой первоклассной головы подчеркнуто нейтрально, щадяще. Пара элегантных, но по российским меркам очень скромных костюмов, немного рыхловатых, почти не подчеркивающих бедра и грудь. Плюс минимум косметики и ноль духов… Ну, почти минимум и почти ноль — так чуть-чуть по ресницам махнуть и пара молекул винтажного Caron's Poivre. Прически хватало той, что была на каждый день — той, за которую ее всякие эрудиты, не посвященные в розовую тему, сразу принимали за буча… ну, для этой встречи она свою короткую вороную прическу смягчила — сделала салонно причесанным морским ежом.

Для встреч с ним, для охоты на его голову она и не шифровалась. Не нужно было мудрить, не нужно было, как это нередко делается, создавать всякие там стандартные двухступенчатые комбинации с охмурением коллеги-приятеля кандидата, чтобы выйти потом на него самого. Не нужно было защищать кандидата от ревнивых боссов фирмы, из которой его надо умыкнуть, и с этой целью охмурять заодно и боссов. К чему все эти хитрости, если имеешь дело не с топ-винтиком мощной системы с бюджетом не самой бедной страны "третьего мира", а с самодостаточным владельцем маленького, но гордого предприятия.

В этом заказе лучшей легендой было полное отсутствие легенды. Позвонив ему первый раз по рабочему телефону, она сразу представилась сама собой. Так сразу себя и назвала — хэдхантером. Это — птица такая, не аист, но тоже в клюве кошелку несет. С серьезным предложением, "ребеночком", который может вырасти большим и сильным, если его холить и лелеять… В общем, как убеждает жизнь, простая и честная работа — это не работа, это род активного отдыха.

Немногим раньше — когда она собрала о нем достаточно информации — ей стало ясно, что он уже и так готов… Но как настоящий самурай, следуя своему бусидо, пути смерти, дожидается правильных обстоятельств для правильной смерти. Не особо напрягаясь, ищет правильную ситуацию, в которой можно будет правильно сложить голову. С достоинством, но легко. Как в игре на последнюю, самую большую ставку… Он предпочитал бильярд. Что ж, кий — вполне достойная, современная замена японскому оружию. За исключением случаев харакири.

И значит, для окончания сделки ей, как женщине, оставалось только правильно, не по-женски посочувствовать ему. Прежде чем на один миг, за один роковой миг лишить его гордости. Посочувствовать ему, не проявляя жалости. Всякое "не по-женски" у нее всегда хорошо получалось, часто от души.

Проигрыш или выигрыш партии уже не имели значения. Разве только разница в шарах… Он, конечно, не позволит себе играть с ней в полную силу, даже — в полсилы, а она закатит то, что сможет, вернее — то, что вообще могла. И это нетрудно, ведь она была, по сути, на его стороне и думала на глобальные темы так же, как он, человек с философско-боевым складом ума. Не по-женски. У них была примерно общая картина мира.

Первый и главный пункт: деваться некуда. Государство — любое, какое ни есть, с самым что ни на есть разобещанным гражданским обществом — все равно придавит тебя. А чтобы дать тебе немножко выжить, развратит. На то оно и государство, чтобы отыскать способ, как развратить, навязывая относительно безопасную жизнь за цену твоей личности. Выбор вариантов невелик. Тоталитарное государство сначала придавит, а потом развратит… А то, которое всякие либерало-защитники именуют демократическим, сначала развратит, а потом придавит.

Это на глобальном уровне, а в частности — также "по умолчанию" — подразумевалось еще несколько ясных и банальных выводов из новой, судорожной истории большой страны, на которых и строился ее контакт конкретно с этой "жертвой".

Время предпринимателей-одиночек в России давно кончилось. Как и везде в мире, пришла эпоха глобальной сети мегакорпораций, органично меняющих формы и перетекающих одна в другую, как похитители тел из ужастиков… Такой вот Юрский период монстров на новом витке эволюции… То славное времечко одиноких рейнджеров или фермеров — назови их, как понравится, — кончилось во всех секторах бизнеса. Тем более на исходе всемирного кризиса. Тем более в наукоемком производстве. Тем более в фармпроизводстве, что по рентабельности стоит по соседству с наркотраффиком и сбытом оружия. Тем более после того, как здесь, у нас, под прикрытием маленькой, но могучей кучки партий власть всерьез и надолго забрал один большой профсоюз директоров, создавших для своих хозяйственных нужд "ЗАО Кремль".

Теперь твое производство, твой мелкий и средний бизнес, что бы там профбоссы ни обещали клятвенно… если ты не член этого профсоюза, твой бизнес — то же, что алкоголь… Наступает момент, когда человек, имеющий серьезные отношения с алкоголем, может либо необратимо усугублять их, стремясь к быстрому и бесславному концу, либо остановиться и завязать совсем, надеясь на конец не столь быстрый и бесславный… Удержаться на достигнутом уровне просто невозможно… Этот момент наступил, верно?

Перед тем, как ударить по шару, она бросила на партнера по игре короткий взгляд и заметила ответный кивок. Сам-то он остался стоять без движения, кивнула только его таинственная аура.

Деловой разговор шел на глубоком, подсознательном уровне. Что радовало… Он нравился ей. Потому что таких, как он, она уважала. Опять же, не по-женски. Важно делать исключения из правил, чтобы крыша окончательно не съехала… заодно с гормональным статусом. Исключения из всех правил, кроме одного, — залог успеха в ее работе.

Под занавес первой встречи с ним она в качестве резюме заметила:

"Какой-то апостол сказал, что дьявол способен являться людям в образе ангела… Если его появление неизбежно, а ты знаешь, кто есть кто, может все-таки лучше, если он примет такой образ… А не явится в своем истинном обличии. Например, карающего государства…"

"Что так, что эдак — большой разницы нет… Но во втором случае шампанского точно не пить… Апостол такого не говорил?" — без всякой, как ей показалось, иронии признал он.

Она бы сделала шаг ближе… может быть… по крайней мере этот кандидат на новую должность не вызывал тошноту заранее… Если бы он не был женат и не был жертвой. А ее успех хэдхантера, ее самооценка лично для нее оправдывались, помимо исключений из правил, кое-какими профтабу. В том числе такого наивного, как "не бей уже лежачего".

Она ударила резко. Свой в дальний угол зашел в лузу гулко, с дрожью.

— Резко… — сказал он. — Рука нежная, но тяжелая, я еще раньше заметил.

Теперь "свой" в среднюю. Но уже по-другому — на тихом дерибасе, как любят говорить они, эти поклонники уникального — на пару с боулингом — спорта, на любительском уровне органично совместимого с выпивкой.

Она умела закатывать "свои". Только их и умела закатывать…

За те два часа, что они успели провести в этом модном элитно-демократичном бильярдном клубе, задымленном и грохочущем ближе к выходу и приятно сумрачном в VIP-глубинах, о главных делах было сказано всего несколько слов. Почти все время они говорили о бильярде и о еде. Последние минут десять — о том, как лучше готовить чихиртму. К примеру, как будет различаться вкус, если смешивать виноградный уксус с яичным желтком заранее или вливать их в кипящее варево по отдельности…

Он любил и умел готовить. И очень любил кормить тех, за кого, по его понятиям, был в ответе. Семью, друзей, сотрудников своей фирмы… За эту его черту она и зацепилась в своей разработке. Ведь в чем заключался негатив проекта? В том, что его — профессионала, успевшего вкусить яд, пусть и условной, независимости от Системы, — принуждали после кнутов немаленьким пряником оставить любимое дело. Не просто производство неких медпрепаратов, в котором он в свое время преуспел, а по-настоящему любимое дело: готовить только для своих и кормить своих с руки, ожидая от них если не любовь, то простую признательность. Добрую память. Такие люди, как он, на это и работают, для этого живут.

Еще один "свой" тихо, покорно и понуро зашел в среднюю.

Он деловито извлек шар из лузы, а она посмотрела на полку с шарами и подумала, что нужно либо выиграть, либо проиграть с разницей в один шар… И тут ее осенило. Вдруг стало ясно, куда повернуть тему, чтобы сегодня выйти на финишную прямую.

Он положил шар на полку, а потом направился к сервировочному столику, намекая ей на передышку перед следующим ударом. Целью была почти опустевшая бутылка шампанского. Вторая за вечер. Не спрашивая позволения, он подлил в ее, а потом — в свой бокал.

Она получила это задание чуть больше месяца назад. Глобальный фармацевтический концерн Health Imperium — ни много, ни мало "Империя Здоровья" — желал заиметь помощника Директора по развитию в восточном секторе. Недавно концерн начал строить в России три предприятия в разных регионах, попутно сглотнув дюжину небольших российских производителей и контрольные пакеты акций пары крупных дистрибьюторов.

В числе прочих, вполне стандартных требований к кандидату подобной категории были прописаны как минимум десятилетний опыт руководящей работы в отрасли ("Что-то многовато…", — подумала она) и "хорошее знание национальных особенностей российской деловой культуры" ("Спец по выпивке и взяткам им здесь нужен…" — было второй мыслью).

"А вот бройлеры с амбициями и талантами им на эту должность не нужны", — для начала подытожила она и пошла на встречу с восточным директором HI, чувствуя, что должна понять там, на месте, какой-то важный намек. Первая заповедь хэдхантера — узнай о клиенте больше, чем о кандидате. На топ-уровнях клиенты ищут себе сотрудников с аналогичным составом крови и манерой застегивать молнию на брюках.

Директора звали Саввой Брагоевичем, а с Балканами, как известно, не шутят. Ясно было, что про него надо знать вдвое больше, чем про заказанного им кандидата. Эмоциональный статус помощника мог иметь для этого директора куда большее значение, чем функциональный. Вероятность того, что "не тот парень" уволится или будет резко уволен максимум через полгода, была велика, а прокола она не могла себе позволить. У нее еще не было проколов.