Смерть берет их тепленькими
Читать книгу "Смерть берет их тепленькими"
5
Ужин прошел достаточно неплохо. Миссис Виринг была в прекрасной форме — ни малейших признаков страха, омрачившего нашу первую встречу. Я внимательно изучал ее во время ужина. Я сидел слева от нее, Брекстон — справа, а слева от меня была Элли Клейпул. Она была оживлена и явно прилично выпила, хотя и не показывала виду, если не считать лихорадочного блеска глаз да путаной бессмысленной речи, хотя со стороны та могла казаться вполне разумной.
Я пришел к выводу, что компания вообще собралась довольно странная. Хозяйка, борющаяся за место в высшем обществе, несмотря на пристрастие к выпивке. Утонченный и немного высокомерный художник; его жена, чья кровь, наверное, могла бы разъесть стекло, с царапиной на шее, выглядевшей так, словно кто-то пытался ее задушить, но потом передумал и бросил. Таким человеком вполне мог быть ее муж, руки которого казались достаточно сильными, чтобы свернуть шею человеку, как цыпленку.
И таинственная парочка Клейпулов, брат с сестрой, явно влюбленные друг в друга или что-то в этом роде. Во время ужина он сидел рядом с миссис Брекстон и о чем-то оживленно разговаривал, не обращая внимания на остальных, что явно раздражало его сестру. Брекстону было наплевать на всех, он относился к известному типу добродушных и эгоистичных людей и следил только за тем, чтобы разговор не уходил от его персоны или его живописи.
И конечно, моя писательница, массивная хихикающая любительница мужчин… По крайней мере, такой казалась автор «Бесед о книгах». Поскольку с учетом всех обстоятельств ее шансы были относительно невелики, хищнические инстинкты вынужденно ограничивались похлопываниями и щипками, в которых она была безусловным специалистом.
После ужина, находясь в довольно приподнятом настроении благодаря выпитому, все вернулись в гостиную, где уже приготовили карточный стол.
— Конечно, нас семеро, но это не значит, что четверо не могут сыграть в бридж, пока остальные займутся чем-то более конструктивным.
Миссис Виринг весело огляделась вокруг. Поначалу все заявили, что предпочли бы не участвовать в игре, но она явно знала, к чему стремится, и в конце концов любители бриджа (я не отношусь к их числу, покер — единственная карточная игра, которой я когда-либо учился) собрались вокруг стола, оставив миссис Брекстон, Элли Клейпул и меня перед камином.
Очевидно, нам предоставили возможность заняться чем-то более конструктивным, но я никак не мог придумать, чем именно. Нет ничего хуже оказаться в приличном доме во время уикенда с компанией людей, которых ты не знаешь и к которым не питаешь особо теплых чувств. В данном случае обычная проблема — как найти тему для разговора — дополнительно усложнялась мрачностью миссис Брекстон и рассеянностью Элис Клейпул, причем обе не испытывали особой радости от происходящего.
— Думаю, вы с Флетчером вернетесь в Бостон, неожиданно сказала миссис Брекстон, обращаясь к Элли. Говорила она таким тоном, который, если и должен был считаться дружеским, никаких признаков этого не содержал. Флетчер, как я полагал, — это Клейпул.
— О да… думаю, да. Видите ли, мы купили небольшой дом в Кембридже.
— Не понимаю, почему вы не живете в Нью-Йорке. Там гораздо интереснее. Бостон почти весь год словно вымерший.
При упоминании Бостона миссис Брекстон оживилась, пожалуй, впервые за весь вечер.
— Нам там нравится.
— Я думаю!
Оскорбление было настолько очевидным, что я с трудом поверил своим ушам.
Но Элли, казалось, не обратила на это внимания.
— Ах, Милдред, люди такие разные, — спокойно возразила она. — Не думаю, что кто-то из нас сможет долго выдержать в Нью-Йорке.
— Говори только за себя. Флетчеру город нравится, и ты это знаешь. Только ты держишь его в Бостоне.
Элли покраснела.
— Он никогда не возражал.
— Я не это имею в виду.
Они смотрели друг на друга, как непримиримые враги. Что же произошло?
Начиналась серьезная ссора.
— А что ты имеешь в виду, Милдред?
Миссис Брекстон сердито хмыкнула.
— Не разыгрывай дурочку, Элли. Я — единственный человек, который…
— Господа, у меня нет червей! — воскликнула у стола мисс Ланг, а мистер Брекстон сердито заворчал.
— Милдред, ради Бога, помолчи! — цыкнула в это время Элли, но расслышать это удалось только мне.
— Я слишком долго молчала!
Казалось, миссис Брекстон тоже поддалась эмоциям; ее обычная недовольная гримаса сменилась спазмом ярости. Я заметил, как дрожали ее руки, когда она закуривала. Может быть, она тоже слишком много пьет? Для уикенда вполне достаточно было и одной алкоголички. Две — это уже слишком.
Мисс Клейпул повернулась ко мне так, словно ничего неприятного сказано не было, и даже улыбнулась.
— Уверена, вы можете сказать о Бостоне что-нибудь хорошее… А то я оказалась в меньшинстве.
Я сказал, что окончил Гарвард, и это выковало между нами такую прочную связь, что, не сказав ни слова, даже не попрощавшись с хозяйкой, миссис Брекстон вышла из комнаты.
— Неужели я ее так расстроил? — с невинным видом спросил я. Мне было любопытно, что все-таки что-то произошло.
Элли нахмурилась.
— Нет, не думаю, — она взглянула в сторону стола для бриджа. Все были поглощены игрой, и никто не обращал на нас ни малейшего внимания. — Милдред неважно себя чувствует. Она… ну… она недавно перенесла нервный срыв.
Так вот в чем дело…
— И как это случилось?
Она пожала плечами.
— Как это обычно случается? Она провела в постели около месяца. Теперь встала на ноги. На самом деле она очень симпатичная… Пусть у вас не сложится о ней ошибочное представление. К несчастью, ведет себя она очень неразумно, вы же видели, как она нервничает. Мы стараемся не ссориться с ней, если этого можно избежать. На самом деле она не такая… не такая ужасная, как выглядит со стороны.
— А она выглядит ужасной?
— Она — моя старая подруга, — отрезала Элли.
— Не сомневаюсь, — кивнул я.
Когда оказываешься в опасном или затруднительном положении, следует, по крайней мере, попробовать вписаться в ситуацию, а у меня впереди было еще два дня, и я вовсе не собирался в самом начале вылететь из игры. Кроме того, Элли мне нравилась. При весьма сдержанной манере поведения смотрелась она очень неплохо — именно тот тип женщины, который мне нравился: изящная и пропорционально сложенная, без серьезных изъянов, с приятной чистой кожей. Я представил себе ее обнаженной, но тут же поспешил одеть ее и пришел к выводу, что этого делать не стоило. А кроме того, меня поджидала соблазнительная Лиз Бессемер — или, по крайней мере, я надеялся, что она меня поджидает. Одно из преимуществ холостяка, которому только перевалило за тридцать, состоит в том, что большинство его ровесников уже переженились, и все одинокие женщины в его распоряжении… По крайней мере, так кажется.
И не подозревая, что ее только что грубо раздели и опять одели, и все в считанные секунды, Элли продолжала обсуждать Милдред Брекстон.
— Она всегда была натянута, как струна. И вообще вся их семья… даже Роза, — кивок в сторону хозяйки. — Я полагаю, вам известно, что Роза — ее тетка.
Я подтвердил, что знаю.
— Мы с Флетчером познакомились с ними лет пятнадцать назад. Роза только приехала на Восток и решила обосноваться в Ньюпорте, куда мы обычно, или по крайней мере часто, выезжали на лето… Милдред одних лет с моим братом, и они до сих пор остаются друзьями. Все думали, они поженятся, но потом она встретила Брекстона, и, похоже, они очень счастливы.
Я понимал, что она лжет. Хотя бы просто потому, что вряд ли какой-то мужчина мог быть счастлив с такой неприятной и хмурой женщиной.
— Насколько я понимаю, вы давно знаете Розу?.. — Вопрос прозвучал довольно неожиданно.
— Не совсем так.
Я затруднился ответить, не знал, что говорила по этому поводу Роза.
Элли сама помогла мне выбраться из неловкого положения.
— Я помню, Роза говорила, что вы с ней старые друзья, но остальное, как всегда, оставила в тумане. Мне приходилось видеть, как она приглашала сюда людей, считая, что знает их долгие годы, а потом выяснялось, что они даже не знакомы. Вот почему ее вечеринки пользуются таким успехом: тут к каждому относятся как к давно потерянному кузену.
В комнату проскользнул дворецкий и, к моему удивлению, направился ко мне:
— Мистер Саржент, сэр, вас просят к телефону. — Англичанин до мозга костей, он произнес «теллифон».
Звонила Лиз.
— Привет, Питер. Мне интересно, чем ты занимаешься.
— Я сам хотел бы знать.
— Скучно?
— Смертельно. А как ты?
— Не многим лучше. Будешь на танцах завтра вечером?
— Не знаю. Кто-то из гостей про них упоминал, так что надеюсь, мы поедем. А если нет…
— В Любом случае приезжай. Скажи, что ты мой гость. Я оставлю для тебя записку.
— Очень хорошо. Сейчас как раз полная луна.
— Что полное?
— Луна.
— О Господи! Ну ладно, я тебя жду.
Мы положили трубки, и я почувствовал себя гораздо лучше. Передо мной проносились картины, как мы вдвоем влюбленно бродим по пустынным дюнам, а луна серебрит море и песок. Может быть, мне предстоит не такой скучный уикенд, как показалось.
Около полуночи партия в бридж закончилась и каждый получил на сон грядущий по стаканчику, а наша хозяйка — большой бокал с такой дозой коньяка, от которого я бы на ногах не устоял.
— Надеюсь, вам не слишком скучно с нами, — заметила она, прежде чем мы разошлись по своим комнатам. Пришлось солгать.
— Давно не проводил время лучше.
— Завтра мы немного займемся делами, а потом, конечно, поедем в яхт-клуб на танцы. Там будет достаточно молодежи.
— А чем мы хуже? — шаловливо спросила мисс Ланг.
Я не чувствовал себя обязанным отвечать, и после бесконечных прощаний все поднялись наверх. Я следовал за Мери Вестерн Ланг, и вид ее обширных ягодиц в широких красных брюках долго еще преследовал меня во сне.
К немалому неудовольствию, я обнаружил, что ей досталась комната рядом с моей.
— Какое совпадение! — ухмыльнулась она.
Я загадочно улыбнулся, нырнул к себе, поспешно запер дверь между комнатами и для пущей безопасности придвинул к ней тяжелый письменный стол. Только взбесившийся гиппопотам мог сокрушить такую баррикаду; насколько я знал, мисс Ланг еще не взбесилась.
Беспокойным сном я забылся до половины четвертого утра, и в разгар вполне обычного ночного кошмара (когда я падал со скалы) меня вдруг разбудили пронзительные крики. Кричала женщина.
На втором крике я вскочил; третий застал меня уже на ходу. Споткнувшись о стул, я распахнул дверь и выглянул в полутемный коридор. В дверях торчали головы других гостей. Я заметил обоих Клейпулов, мисс Ланг, и тут на лестничной площадке внезапно появилась вся в белом, точно леди Макбет, миссис Виринг.
— Ложитесь спать, — сказала она совершенно спокойным тоном. — Ничего не случилось… совсем ничего. Просто недоразумение.
Раздались смущенные возгласы, головы исчезли, но я успел разглядеть замысловатое ночное одеяние мисс Ланг: розовая рубашка была разукрашена маленькими бантиками, вполне подходящими автору «Маленькой веселой песенки».
Удивленный и встревоженный, я снова лег в постель. Последняя мысль, которая мелькнула перед тем, как я уснул, была: довольно странно, что миссис Виринг никак не объяснила эти крики.