Про кольцо, гусей и бороду

— Ну, это вы наговариваете. Не все маги такие, — попытался возразить Рон.

— Возможно, но по официальной версии Галисия пропала именно из-за предательства волшебной крови: она вышла замуж за… как вы говорите…магла?

— Да, маглы, — подтвердил Рон. — Может, было что-то ещё, из-за чего они могли не разговаривать, поссориться?

— Галисия никогда не хотела говорит об этом, мне редко что удавалось у нее выпытать. Однажды она была очень печальной, мне удалось тогда с ней поговорить, и она рассказала, что её сестра стала тесно общаться с их тётей. Имени я и не помню, а может, она его и не называла. Та была, насколько я понял, человеком, для которого все средства хороши, и еще она была безумно обеспокоена сохранением своей молодости и разрабатывала различные рецепты для достижения своей цели. Клэр стала работать вместе с ней над этим. Похоже, что они использовали не самые разрешенные методы в своих целях. Галисии это не нравилось. Но мне показалось это какой-то детской сказкой.

— Это многое объясняет, — подытожил Рон, вспоминая, как он был удивлен молодостью миссис Мейзи. — У них получилось?

— Вообще-то нет. Артуру тогда было около семи лет, когда тётя Галисии и Клэр умерла. Она несомненно выглядела моложе своих лет, но не более того. После этого Галисия решила снова попробовать наладить отношения со своей сестрой, но оказалось, что Клэр продолжила дело в поисках рецепта сохранения молодости. Так они и не помирились.

— А сколько лет сейчас должно быть миссис Мейзи? Она выглядит не старше тридцати.

— Она старше Галисии на четыре года, а значит, ей сейчас должно быть сорок восемь.

— Значит, средство было найдено.

— Этого я не знаю. Только незадолго до своего исчезновения Галисия сказала, что Клэр хочет воспользоваться какой-то очень плохой магией.

— Плохой магией? Что это значит? — а про себя Рон решил, что это должно быть какой-то очень тёмной магией.

— Не знаю. Она толком не объяснила.

— Мистер Мейзи, как вы сказали, умер незадолго до исчезновения вашей жены, а от чего?

— Не знаю. Он был не самым приятным типом, вот как раз именно таким волшебником, которые не любят нас, маглов. Какое-то проклятие подхватил при разборке артефакта. Галисия была очень опечалена тем, что произошло с мужем ее сестры, и решила, что она должна поговорить с ней, раз и навсегда расставив все точки над i.

— Что за артефакт?

— Этого я не знаю.

Рон окончательно запутался в этой истории. И какое-то время сидел молча, глядя в окно и анализируя услышанное от мистера Стоуна и миссис Мейзи и прочтенное в деле об исчезновении миссис Стоун. Слишком много тайн, тёмных искусств и неизвестности на одну семью. В конце концов он решил, что надо ещё раз поговорить с миссис Мейзи об её сестре. Только вернуться к ней без кольца он не мог, а значит, надо ждать Артура.

— Значит, сын ваш, Артур, только в понедельник вернётся? — начал Рон.

— Да, послезавтра, но, может, я попробую с ним связаться? — неожиданно для Рона предложил мистер Стоун.

— Да, конечно, не за чем с этим тянуть, особенно, если вы уверены, что он невиновен.

Рон, попрощавшись, направился к выходу, но на полпути был остановлен мистером Стоуном:

— Постойте, мистер Уизли, а как мне связаться с вами?

— Я сам с вами свяжусь, — сказал Рон и вдруг решил, что сейчас самое время показать всю свою крутость и, крутанувшись на каблуках, он исчез с громким хлопком.

* * *

Оказавшись дома, Рон первым делом снова принялся рассматривать себя в зеркале. Ему до сих пор не верилось, что парень, которого он там видел, это он. Даже Живоглот немного удивился, когда увидел только что вернувшегося и изменившегося хозяина: то ли не узнал, то ли оценил новую внешность Рона.

Гладя на себя в зеркало, Рон понимал, что со всем этим придётся расстаться, как только вернётся Гермиона. Она всегда заставляла его бриться, никогда не позволяла ему целовать себя со щетиной на щеках и всегда следила за гладкостью его кожи на лице. И всё-таки он надеялся, что примерно неделя, чтобы привыкнуть к новому образу и насладиться им, у него есть. Ещё одним небольшим минусом было то, что эта борода с непривычки чесалась, хотя Рону в некоторой степени это даже нравилось.

Осознав, что он с утра ничего не ел — а время близилось уже к ужину, — Рон отравился на кухню. Однако здесь его ждала неприятность: всё, что до этого было приготовлено Гермионой, уже закончилось, а самому Рону готовить совсем не хотелось. Вкусно поужинать можно было бы в Норе, но он боялся показаться на глаза маме. Он вспомнил, что два дня назад из-за того, что ему не продали пиво, он лишился хорошего вечера с друзьями, и теперь Рон решил наверстать упущенное: купить магловского пива и провести этот вечер с Гарри и Джинни.

Вывалившись из камина в гостиную дома на площади Гриммо, Рон громко поприветствовал хозяев дома, давая понять, что сейчас они уже не одни, и сразу же направился на кухню, чтобы поставить купленное пиво в холодильник.

— А ты не мог, — громко сказала Джинни, входя на кухню и застёгивая халат на ходу, — заранее предупредить, что придёшь в гости.

— А я тут пиво принёс, думал, посидим, — Рон развернулся в сторону сестры и улыбнулся ей.

Джинни застыла на месте, долго всматриваясь в человека, стоящего напротив её. «Незнакомец» был вроде бы Роном, а точнее, как отметила Джинни, улучшенной версией Рона. Она и представить не могла, что её брат — младший из всех братьев — тот, над которым она часто прикалывалась и любила вгонять в краску, мог выглядеть так привлекательно, так круто и, уж чего там скрывать, так сексуально. Она поняла, что стоит уже довольно долго, молчит и всё ещё глядит на Рона, так и не решаясь что-нибудь произнести. Рон всё это время смотрел на сестру, ухмыляясь такой нахальной улыбкой, которой у него никогда раньше не было, и ожидая, что скажет его младшая сестрёнка, которая часто любила делать замечания в адрес его растрёпанных волос.

— Рон, привет, — зашёл на кухню Гарри, поправляя волосы, и так же, как Джинни, остановился в дверях, уставившись на друга.

— Гарри, — обернулась Джинни к мужу, — может, и тебе такую бороду отрастить?

— Это твой лучший комплимент в мой адрес, — сказал Рон и рассмеялся, а Гарри и Джинни подхватили его смех.

— Я к вам на ужин вообще-то пришёл, — сказал Рон, чувствуя, какие странные булькающие звуки производит его желудок.

— Тогда помогай готовить, — отозвалась Джинни и направилась к холодильнику за продуктами. Проходя мимо Рона, она потрогала его за щеку и спросила: — Как на это отреагировала Гермиона?

— Ты лучше спроси, знает ли она об этом? — уточнил Гарри. — Гермиона в командировке.

— Вряд ли она это увидит, я избавлюсь от этого раньше, чем она вернётся.

— Нет! — запротестовала Джинни. — Она должна это увидеть! Поверь мне, ты не пожалеешь, если оставишь всё, как есть, к её приезду. — Джинни снова перевела взгляд на Гарри: — И всё-таки я настаиваю, Гарри, давай отрастим и тебе бороду.

— Кстати, — поинтересовался Гарри, — как ты так быстро отрастил волосы? Ещё вчера у тебя даже близко не было такого.

— Волосорост, — уточнила Джинни.

— Ох, это веселая история, — сказал Рон, вспоминая сегодняшнее утро.

Пока они вместе готовили, Рон рассказывал друзьям, что ему удалось пережить сегодня утром.

Остаток вечера компания провела за пивом и угощениями, вспоминая различные истории из жизни, веселясь и шутя. Джинни неоднократно за вечер просила Рона ничего не менять и оставить всё, как есть, но Рон отлично знал, что Гермионе это не понравится, и к её приезду он избавится от нового и так понравившегося ему образа.