Самый лучший вечер

14

«А он ничего, этот мент, – подумала Лариса Обельченко, закидывая ногу на ногу. – Жаль только, что наверняка мало получает, даже если берет взятки каждый день. Во всяком случае, недостаточно для того, чтобы позволить себе такую женщину, как я». Но тут она увидела голубые глаза Кошкина, и на время меркантильные запросы отошли на второй план. Интересно, с неожиданным любопытством задала себе вопрос Лариса, есть ли у него жена? Теперь она была рада, что перед тем, как идти на допрос, как следует накрасилась и заново подмазала губы.

– Разумеется, все это было неспроста, – проговорила Обольченко низким, хрипловатым голосом, строя симпатичному менту глазки и про себя прикидывая: кольца на руке нет, значит, не женат… Или он просто кольцо не носит? – Только не надо говорить мне про пионерское детство и пятнадцать лет ностальгии. Я сразу же поняла, что Ленка затеяла встречу с дальним прицелом. Видели бы вы ее в школе! Она такая жадная была, что бутербродом жалела поделиться. Ее аж трясти всю начинало. И чтобы она взяла и устроила такой вечер без всякой задней мысли? Ха! Вы ее плохо знаете.

От голоса Ларисы у Кошкина вновь заныл висок, и он, задав ей для проформы еще несколько вопросов, вызвал следующую свидетельницу. Ею оказалась Марина Завойская. Та краснела, бледнела и колебалась, но под конец все же рассказала Кошкину о нечаянно услышанном разговоре Алексея и его жены.

– Я бы хотела, чтобы это осталось между нами, – закончила она умоляюще.

– Конечно, я вас понимаю, – сказал Кошкин, подавляя зевок. Капитан яростно потер веки. Шел уже второй час ночи.

– Просто мы с Леной учились в одном классе, и мне не хотелось бы выступать свидетелем против нее. – Марина жалко улыбнулась. – Но Свиридовым для чего-то понадобилась Маша. Они пригласили ее не просто так, я уверена.

Маша Григорьева… Женщина, с которой Антон Пономарев разговаривал в момент, когда его убили…

«Я устал», – подумал Кошкин. Он попросил Марину расписаться в протоколе и велел Феде привести Марию Григорьеву.

Едва та переступила порог вялой, безжизненной походкой, как Кошкин понял, что зря, совершенно зря затеял разговор с ней. Молодая женщина явно пребывала в шоке, под глазами у нее залегли круги, и теперь разве что платье напоминало о красавице, которой любовались восхищенные гости… Она глядела мимо Кошкина, и губы ее страдальчески кривились.

Капитан, впрочем, проявил максимум участия. Своим тихим, выразительным голосом объяснил, как для него важны сейчас показания свидетелей… И особенно Машины, ведь она последняя видела Антона живым, последняя разговаривала с ним…

– Хорошо, – наконец сказала молодая женщина. – Что именно вы хотите знать?

Кошкин распрямился.

– Начнем с начала. Как именно Антон Пономарев появился на вечере? Все остальное мне уже известно.

И Маша принялась рассказывать.