Я (не) жертва

Когда я увидела его в первый раз, то первое чувство, которое испытала в тот момент – страх. Тут же захотелось бросить всё и бежать. Бежать куда подальше сломя голову. От моего будущего мужа исходила такая жутка энергетика, что казалось, будто он вот-вот заморозит меня на месте.

Илья был со мной не ласков и не груб. Перед свадьбой мы встретились всего один раз, и он холодно мазнул по мне равнодушным взглядом, всего на секунду задержав его на моей груди.

Помню, как внутри я вся буквально сжалась от ужаса, но ничего такого не произошло. Когда страх прошёл, я, если честно, даже расстроилась немного, дура набитая. Мол, как это так? Я вся такая красавица расфуфыренная, а мой будущий муж и не смотрит на меня.

В общем ничего такого я от него не ждала, потому что была уверена, что как женщина вовсе его не интересую. И в какой-то момент даже понадеялась, что свадьбу просто отменят и всё.

Но нет, Илья был твёрд в своём намерении жениться, и отчего-то непременно на мне. Свадьбу назначили на конец августа.

Первая ночь

Из зеркала на меня смотрела красивая, но уставшая от свалившихся на неё хлопот и переживаний, девушка. Светлые, забранные в замысловатую прическу волосы, нежный макияж, подчеркивающий юность и свежесть. Ага, тут же усмехнулась я, как же, свежесть… слышал бы сейчас отчим мои мысли, вот бы поржал.

Черт старый, что-что, а вкус у него хороший. Наверняка, если бы не боялся моего свежеиспеченного муженька, уже давно пасся бы где-то рядом.

Поправила кружевной бюстик, тонкие полоски трусиков, съехавшую с бедра подвязку, подтянула резинку чулок. Чего-то не хватает… А, точно, пояс. Сверху набросила кружевной полупрозрачный пеньюар. С трудом вытащила все проклятые шпильки из волос и в блаженстве ахнула от облегчения. Оказывается, это так приятно, когда волосы ничем не стянуты. Взбила тяжёлые локоны, которые тут же рассыпались по плечам тугими кольцами. Скоро, совсем скоро он войдет сюда и спасения не будет.

Вернее, его и так уже нет.

Утром нас расписали во Дворце Бракосочетания и теперь я – Воронцова Полина Сергеевна, его официальная жена. И деваться мне некуда. На свадьбе было человек триста, все какие-то важные шишки неопределенного возраста. Моих подруг позвать не разрешили, из знакомых были только родители, да Юлька – сестра.

Вот так начиналась новая жизнь. Впрочем, иногда меня посещают мысли, что моя жизнь давно закончилась, но я почему-то вынуждена топтать землю и дальше, терпя унижения и издевательства.

Весь день проходил чёрте как, я была как на иголках, Илья не обращал на меня никакого внимания, хоть и находился всё время поблизости. Брал за руку, когда просил фотограф, целовал, когда кричали «горько», обнимал, когда нужно было обнять. И всё это с холодным безразличием. И всё это время меня не покидал вопрос – зачем я ему? Но всё же я молила, чтобы этот день длился вечно, с ужасом ожидая ночи.

И вот она наступила. Воронцов приказал мне ждать его в номере, который снял специально для первой брачной ночи, и велел хорошенько подготовиться к его приходу. В каком-то оцепенении я налила бокал шампанского, выпила содержимое залпом и опустилась на кровать.

Надеюсь, что интим с этим человеком будет не так ужасен, как…

***

Дверь со стуком отворилась и я, дернувшись как от удара, открыла глаза. На улице уже светало и я вспомнила, что ночью, так и не дождавшись мужа, заснула.

Илья был пьян и зол.

"Боги-боги-боги, только бы он тут же завалился спать", - про себя молилась я, каждую секунду ожидая чего-то ужасного.

Воронцов еле доковылял до большого кожаного дивана и, развалившись на нем, скомандовал:

– Пива!

– Я не думаю, что... может тебе лучше поспать?

Зачем?! Зачем я это сказала??? Тут же закрылась рукой, ожидая, что вот сейчас он точно меня ударит, но муженек лишь пьяно заржал.

– Что, дрянь, страшно? Правильно, бойся папочку. Я, – ткнул он себя в грудь, – Я теперь твой хозяин и господин. И кланяйся господину, сегодня он не тронет тебя, потому что уже накувыркался по самое не могу, – снова рассмеялся Воронцов, а я так и стояла истуканом, обтекая от словесных помоев, что вылили на меня только что.

– Так что живо давай, тащи пива, водку, чо там еще... ну ты же баба, вот и давай, собирай на стол.

Я собрала всю свою волю в кулак, чтобы не разреветься от обиды, и отправилась исполнять волю мужа.

Боги, куда я попала на это раз?!

***

Днем, когда Воронцов проспался, поехали домой. К НЕМУ домой, как он зачем-то подчеркнул, видимо пытаясь донести до меня, что я там на птичьих правах. Будто я на что-то рассчитывала.

Трехэтажный новострой с массивными колоннами в центре города выглядел весьма колоритно и заметно выделялся среди старых, еще дореволюционных построек. Перед коваными высокими воротами

Илья посигналил, и они тут же отворилась. На пороге дома нас встречали самый настоящий дворецкий и несколько женщин в униформе.

– Марта, займись ею, – на ходу бросил он той, что была старше всех.

Марта поклонилась чуть ли не в пол, и ответила что-то вроде «будет исполнено». По-моему, она еще и «мой господин» добавила. Но это не точно.

– А мои вещи? – рискнула спросить я, до сих пор так и не зная, доставили ли мои чемоданы, или они все еще в пути.

– Забудь про свое барахло. Ему место на помойке.

– Но... но как же это... а я, в чем я буду... но ведь там все мои вещи, – я вот-вот готова была разреветься, но быстро пришла в себя под его насмешливым взглядом.

– Я что, неясно выразился?

Он подошел стремительно, буравя своим тяжелым холодным взглядом. Страх вновь облепил меня липкой паутиной. Самое ужасное, что я ничего не могла с этим поделать – ощущение, что он удав, а я кролик в его власти прочно поселилось в сознании.

– Ну?! Поняла, или мне нужно как-то весомее объяснить? – сжав руку в кулак, он помахал им прямо перед моим носом, отчего я еще сильнее сжалась и прошептала:

– Ясно. Я поняла, – опустила глаза, не в силах больше выдерживать этот взгляд льдисто-голубых глаз, обдающих холодом.

– Дай ей что-нибудь, – бросил он все той же Марте.

И уже поднявшись наверх, добавил:

- И научи как нужно здесь себя вести...

***

Мне предоставили комнату, как пояснила Марта, сухая и строгая управляющая, для личного пользования. Также она сказала, что жить я здесь буду одна. У хозяина свои покои, вход в которые мне строго-настрого запрещен. Выходить из своей спальни я могу только в столовую и… всё. Ванная, туалет, телефон для внутренней связи – все это находится в моей комнате.

Я потеряла дар речи. В смысле в столовую? Я что, узница? А как же моя учеба, у меня же второй курс, я не могу вот так все взять и бросить. Это невозможно!!!

Марта опустила взгляд, но на вопрос так и не ответила. Я в полном шоке застыла на пороге, не зная, как вести себя дальше.

Бежать? Но куда? А как же Юлька, ведь отчим прибьет ее, когда узнает, что я подвела его.

Марта, тем временем, раскрыла шторы и отворила в спальне окно, впуская внутрь последние лучи уходящего лета.

– Ты будь с Ильей Дмитриевичем помягче, посговорчивее, тогда и он, может быть, смягчится к тебе, – внезапно сказала Марта.

Я промолчала, не зная, что тут вообще можно ответить. Хотя вряд ли кому-то мой ответ вообще был нужен...

Когда Марта ушла, велев звонить ей, если что-то понадобится, я, в полном оцепенении подошла к окну с видом на городскую площадь, и горько зарыдала...

5. Наши дни

– Романова, сегодня поедешь на фуршет к одному меценату. Я тебя прошу как человека, оденься ты прилично.

Петр Семёныч, как всегда картинно, закатил глаза и принялся теребить шёлковый платок с собственными инициалами, заботливо вышитые его любимой женой. Я только приехала с торжественной закладки мемориального камня в парке космонавтов и никак не была готова снова куда-то сегодня двигать.

– Прилично это в чистое? – попыталась я уйти в сарказм, но шеф шутку не оценил.

– Платье, каблуки, ну и что там, у вас, у баб, считается приличным для высшего общества?

Мда… вот ни платьев, ни туфель у меня уже как три года как нет в гардеробе. В основном толстовки, футболки, кеды и джинсы. Но в этом никак не выйдешь в свет. И вообще, ни к чему мне светиться на таком мероприятии.

– Нет, Пётр Семёныч, никак не могу. Бабушка у меня.

– Что бабушка? В смысле не пойдешь? А как же, а кто же… ну не эту же мне посылать, право слово, – и он указал на Светку.

Потом нервно икнул, махнул на нас рукой и буркнув:

– Хрен с вами, сам поеду, – выбежал из кабинета.

Ну-у… с приличиями у нас туго, да… Хорошо хоть в кабинете больше никого, все штатники с самого утра на заданиях. Светка фыркнула и противно произнесла:

– Пронесло походу, – намекая как на нас, так и на шефа, спешно убежавшего куда-то.

– Ладно, если сегодня больше ничего не намечается, поеду-ка я домой.

Из офиса, так удачно расположившегося между городской Администрацией и домом-музеем одного известного поэта, отчего улица всегда была цветущей и чистой, я выходила в довольно хорошем настроение и совсем не ожидала, что меня зачем-то будут запихивать в чужую машину.

Да еще так бесцеремонно.

А потом еще и наподдадут по голове чем-то особенно тяжелым, отчего я тут же отключусь, забыв про все на свете.

***

Очнулась от сильного толчка, подпрыгнув чуть ли не до крыши. То, что я в машине, поняла, когда приоткрыла один глаз – так, чтобы никто не заметил, что я пришла в себя.

Ммм... как нещадно болит голова. Словно лопатой по затылку били. Хотя почему словно? Может и правда лопатой. Кругом чужие ноги, я валяюсь между ними в проходе заднего сиденья.

Класс! И что толку от того, что я столько лет бегала? Знать бы еще от кого… Хотя чего это я, совсем скоро всё как раз и станет известно. И скорее всего это будет последнее, что я узнаю в этой жизни. Не думаю, что это знание мне пригодится в следующей, поэтому хотелось бы без этого как-нибудь всё же обойтись.

– Гляди-ка, девка наша очухалась, – кто-то больно пнул меня ногой, вышло аккурат по почкам, и я грязно выругалась.

– Тихо лежи, скоро приедем! – скомандовал уже другой голос, как-будто мне есть куда деваться.

Фу, ну и воняет тут.

По ощущениям, проехали мы совсем немного, когда машина вдруг вильнула и тот же мужик, что приказал мне лежать смирно как заорал:

– Чёрт – гайцы, Лёха, гони!

И Лёха погнал, что ему какая-то несчастная девчонка, которая, кажется, отбила себе всё, что только можно было отбить.

А-а-а-а….

О-о-о-о…

– Блин, чего пристали-то они, а? Вить, чё делать-то? – в панике верещал тот, что ударил меня ногой.

– Да заткнись ты! С девкой надо придумать что-то.

– Может ну её на хрен?

– БМВ А465БУ – немедленно прижмитесь к обочине, – услышала я заветные слова, – Повторяю…

Ну нет, так не бывает. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Хотя… а кто сказал, что попасть в руки пусть дорожной, но всё же полиции, для меня лучше, чем к этим бандитам?!

«Гони, Лёха!» – хотелось крикнуть и мне. Потому что куда там этот Лёха пригонит ещё неизвестно, может и не так страшен чёрт, как малюют, да и всегда есть шанс свалить. А тут вон оно что, как говорится, без шансов на победу.