Стая Тамерлана

Глава 8

Из пяти сослуживцев неуловимого узбека, зарегистрированных в московском регионе, двое оказались глубокими инвалидами, один погиб. Оставались двое. Один из них возглавлял охранное предприятие, как и сам Портнов, второй работал в какой-то непонятной фирме. Чем занимается эта контора, достоверно выяснить не удалось. Вроде, продажей спецодежды и некоторых видов спецоборудования. Направленные директором «Кирасы» в указанные организации люди вернулись с неоднозначными результатами. Посланному в охранное ведомство удалось лично пообщаться с начальством, в том числе познакомиться с интересующим командира субъектом. А в обществе с ограниченной ответственностью, под названием «Дубовый лист», даже на порог не пустили. Вернее, пригласили в маленькую комнатушку сбоку от входа, служащую у нормальных предпринимателей помещением для сторожей. Там и провели переговоры с потенциальным «заказчиком». В глубины конторы преграждала вход солидная железная дверь аж с тремя(!!) видеокамерами над ней. Зачем обычным торговцам такие предосторожности? Или «Дубовый лист», помимо торговли пятнистыми штанами, действительно выполняет еще и функции секретного филиала одного из швейцарских банков вкупе с офисом японской разведки?

За однополчанами установили слежку. Люди они тертые, простого хвоста таким не повесишь. Засекут — в сто раз осторожней станут, и тогда никакой пенки с них не снимешь. Потому грамотный Портнов нанял целый батальон филеров. Деньги все равно засединские. Любопытно выходило — деньги, в конечном итоге, работали против своего хозяина. Хотя, если разобраться, хозяин особо ничего не терял в материальном выражении. Его министерство как раз получило очередное вливание, и теперь сумма, отпущенная на очередной умный и полезный экономический проект, тратилась на нужное дело. Так и должно быть.

Соглядатаи работали по схеме, передавали объекты друг другу, общаясь посредством специальной радиосвязи. У офисов и квартир организовали стационарные посты наблюдения. Телефоны поставили на прослушку. И не только сотовые, домашние и рабочие, но также и автоматы в радиусе километра от мест постоянного пребывания клиентов. Человек, имеющий необходимость позвонить по таксофону, обыкновенно выбирает известные ему пункты. А такие, как правило, находятся вблизи от жилья или работы. Сети были раскинуты, но рыбка в них не спешила.

Еще больше финансов ушло на проверку различных ведомств, куда могли бы быть переданы бумаги. Деньги словно в песок ухнули, но акция успокоила Никиту Петровича — документы пока не всплыли.

Тем не менее, напряженная работа мысли продолжалась. Мозговые извилины пульсировали в неровном ритме, полезные вещества текли по малость траченным атеросклерозом сосудам, рождая идеи. Если «Узбек», так решил Портнов именовать своего противника, не собирается передавать мате-риалы в России, значит, хочет переправить их к себе. Возможно, не самому Якубову, а его противникам. Не исключено, что там появилась сильная оппозиция Салиму. Раньше, вроде, не было, но времена меняются. Или все же он сам намеревается выдрать куш у альянса? Подумав об этом, Портнов сморщился. Вообще, последние дни внутренне состояние начальника «Кирасы» в целом можно было охарактеризовать как сморщенное. Куда ни кинь — везде клин, одни сплошные проколы.

И опять-таки сохранялось и даже росло неприятное убеждение, что Заседин, в самом деле, что-то заподозрил. Ожидание материализации кружащихся где-то рядом неприятностей порождало ощущение какого-то внешнего давления. Временами он ощущал себя букашкой под увеличительным стеклом, и, казалось, что за ним самим ведется слежка. Портнов несколько раз в день проверялся и успел проесть своим людям изрядную плешь новорожденной манией преследования. Но подтверждения чувство нависающей опасности не получало. Это раздражало еще больше. * * *

Оторвавшись от размышлений, он встал из-за стола, пересек кабинет и достал из сейфа маленький пистолетик «Литтл Джон». Вынул его из крошечной кобуры, проверил и сунул за тугую резинку носка. Если Аркаша грешит на него, в любой момент можно ожидать сюрприза. Схватят и поволокут допытываться. Ясно, что эта игрушка не защита, но с лишним стволом он, любящий все стреляющее и взрывающееся, как пятилетний мальчик эскимо на палочке, чувствовал себя хоть немного уверенней.

В дверь постучали. Вошел заместитель Портнова по «Кирасе» бывший старший лейтенант Чепурко.

— Это… наши пацаны из «Свечи» не вернулись, Никита Петрович, а давно бы уж пора. И телефоны у них не отвечают, — доложился он.

— Опять эти телефоны! И сами они не звонили?

— Нет.

— Что же с ними, с гадами, стряслось?

— Не знаю. Может, псы их там сожрали? — хохотнул здоровенный Чепурко.

— Ну да. Вместе с ружьями, — поддержал Портнов и сразу посерьезнел. — Чушь все это. Налопались, видно, ублюдки. Ресторан-то пустой, гуляй — не хочу. Ну, уж теперь я им вставлю, мало не покажется. Отправляйся туда. Возьми тройку ребят.

— А с ними что делать, с пацанами-то?

— Обезоружить и привезти в наручниках. Как преступников. Построже там. Пусть наложат в штаны.

— Ясно.

— Постой, Витек. На всякий случай прихвати винтовку с оптическим прицелом и автоматы. Их издалека пострелять лучше.

— Пацанов?!

— Ты собак тех видел?

— Собак? Нет… Так вы, в самом деле, думаете что…

— Ничего я не думаю. Но ты смотри там…

— Лады.

— Да! И возьми с собой не троих, а побольше людей, чтобы и вас потом не разыскивать. Понял?

— Ну…

— Что еще?

— Да, командир, все понял.

— Иди.

Отдав распоряжения, Портнов вернулся к своим мыслям. Макаровский патрон, поблескивая боками, вращался на твердой столешнице. Его шуршащий звук изрядно способствовал осуществлению трудной деятельности нейронов. * * *

После болезни профессор Каретников впервые в жизни обрел необычайную и даже, наверное, абсолютную ясность и логичность суждений. У него не было теперь рефлексий и колебаний, так портивших иной раз его отношения с миром. Задумки, приходящие в голову, тут же материализовались в действия. Стоило ему только вспомнить о Тамерлане, и он немедленно решил отправиться в «Свечу» за собачьим тренером.

Анатолий Валентинович, уверенный в победе на предстоящих выборах, предусмотрительно задумывался и о своем будущем штате. Он планировал собрать исключительно функциональный состав. И решил сделать хромца своим помощником. Главным. Действительно, ведь должны быть у депутата помощники? Непременно — по штату положены. А что касается некоторой экзотичности, так и похлеще типы встречаются. По мнению Каретникова, в приглашении Тамерлана заключалась высочайшая целесообразность. Профессор был убежден — личность, столько времени прожившая бок о бок с человеконенавистническими созданиями из племени собак, запросто сможет выявить схожие черты характера и у людей. Самому Каретникову для этого надо, чтобы тестируемая персона глянула на него с экрана, а Тамерлан, ученый в том нисколько не сомневался, должен это видеть непосредственно. Вдвоем они горы перевернут! И его метод социально-административной реверберации заработает, наконец, по-настоящему. В полную силу. Насчет лингвистического барьера Каретников тоже не переживал. Он легко усваивал языки. Как-то, лет пятнадцать назад, Анатолий Валентинович выезжал в Финляндию на конгресс историков. Перед поездкой две недели штудировал словари и учебники, разыскал живого финна, и потом, в стране пребывания, на удивление коллегам, вполне сносно общался с населением. Доклады, конечно, читал, пользуясь услугами переводчика, но в быту был вполне понимаем.

И сейчас Каретников, а времени у него было совсем мало (если бы он знал, насколько мало!), полтора дня просидел над русско-турецким словарем (другого тюркоязычного не нашлось) и, не откладывая, позвонил спонсорам. Вскоре к подъезду без пяти минут депутата подкатил новенький «Сааб». * * *

Вот, казалось бы, — пристрелили собаку. Тут люди пачками гибнут — их убивают всевозможные бандиты и хулиганы, бедствия и катастрофы, а еще больше, на порядки больше, алчное равнодушие властей. Проблемы выживания общества в целом едва ли занимали Юрия Мызина, но гибели Принца и сопутствующих этому событию унизительных обстоятельств, он забыть не мог. До полуизвинительного-полутребовательного звонка Заседина Юрий вынашивал суровые планы. То он представлял, как сам застрелит патрона на глазах у всех, и плевать, что потом будет. То вознамеривался нанять киллера. Это было, в принципе, несложно. Связей со спортивными бандитскими группировками Мызин никогда не порывал, а в них всегда хватало услужливых «зверобоев» из бывших стрелков и биатлонистов. Позже, уже снова включившись в работу по организации большого наркотрафика, он осознал, что без Аркаши реализация проекта невозможна. Сначала все надо поставить на рельсы. А преждевременный развал компании грозит колоссальными финансовыми потерями. Тем не менее, своей задумки не забыл, просто отложил до лучших времен. Не мог он избыть обиду. И чем больше Юрий лелеял мстительный план в отношении шефа, тем сложнее в реализации он представлялся. Вариант с наймом киллеров стал казаться слишком простым и невыразительным. Скольких кончают по подъездам, а за что, почему? Остается лишь догадываться. Главное — что испытывает жертва? Кратковременный всплеск трепета? Ей даже испугаться по-настоящему некогда — убийцы времени не дают, а чаще и осознания наступающего конца нет — человек вообще ничего не чувствует — удар пули и сразу темнота. Нет, здесь желательно что-то подраматичнее, чтобы и страх, и безысходность по полной программе, чтобы пусть не раскаяние, но осознание и униженные мольбы присутствовали.

Подобное без помощников не провернуть. А кому можно доверять? Ведь обязательно нужны исполнители, которым верят минимум два человека — он сам и Заседин. Таких в один день не найти. Еще беспокоил Портнов. Несмотря на то, что Аркадий на словах допускал его участие в ограблении «Свечи», было видно — данную версию он всерьез не воспринимает. Разумеется! Не кто иной, как Никита когда-то добыл эти бумаги для шефа. Столько лет служил ему верой и правдой. И вдруг решился на кражу. Где логика? Где? Но мог же Портнов, допустим, переметнуться? Найти себе нового хозяина. Мог! Тогда ослепленный его преданностью Заседин становится на удивление легкой жертвой. А вместе с ним выходит из дела и Мызин. Причем, дорога к выходу только одна — через дверь, ведущую на тот свет. Да, необходимо к Никитосу присмотреться. Последить за ним.

После того дня в «Свече» Юрий начал сторониться Портнова. Он не поддержал тогда Мызина перед Засединым и сам отдал приказ об убийстве Принца. Хотя видел, каково было Юрию. Специально злыдничал, раскола хотел? Раньше они многие задачи решали совместно, неплохо дополняя друг друга. И не суть, кто являлся главным, важен был результат. Оба это понимали и никогда не конфликтовали. А теперь для того, чтобы разобраться в Никите, предстояло растопить возникшую в последнее время холодность. Дать понять, что в обиде он на шефа, а не на партнера, но сделать это не явно, а как бы двусмысленно, дабы не подставиться перед Аркашей.