Детектив и политика 1991 №2

Детектив Хаскинз

Детектив второго ранга Берт Хаскинз, который, если отбросить его английское имя, был стопроцентным ирландцем, считал работу детектива наиболее подходящей для настоящего мужчины. Но считал он так примерно неделю после вступления в должность. Затем пришло постепенное разочарование во всех иллюзиях, которые он питал по поводу дедуктивного мышления, схваток с преступниками, головокружительных погонь, и он увяз в реальной работе, состоявшей в повседневном корпении над кипами документов или беготне по десяткам адресов. Профессия требовала не столько живого ума, сколько бесконечного терпения и крепких ног. Сотни допросов, которые ничего не дают, с тем чтобы из сто первого вытянуть тонкую ниточку, ведущую к разгадке. Ему приходилось взбираться по сотням лестниц, нажимать на сотни дверных звонков, встречать испуганных, озлобленных, замкнутых или совершенно невменяемых людей.

Руководство нью-йоркской подземки выдало ему более сотни личных дел работников, которые были в разное время уволены по различным статьям трудового законодательства, и детектив предвидел, что ему придется работать сегодня допоздна. В большинстве случаев причины увольнения не имели ничего общего с нарушениями законов. Тем не менее следовало исходить из того, что каждый, уволенный не по собственному желанию, имел повод для мести. Достаточный для того, чтобы угнать поезд? Не стоит над этим задумываться. Это невозможно установить, не проработав каждый случай в отдельности.

Трое из четырех гангстеров убиты. Полмиллиона долларов, найденных в поясах на двух из трех трупов, возвращены казне. Скрылся лишь один бандит и полмиллиона вместе с ним. Личности убитых пока не установлены, так что любой из них мог оказаться в прошлом служащим подземки. Однако это не значило, что им не может оказаться именно четвертый — тот, что остался в живых.

Хаскинз со своим напарником и еще восемь пар детективов получили задание проработать эти досье, и работа эта могла занять несколько дней, если только кому-нибудь не повезет раньше. Они поделили дела поровну между собой и принялись за работу после строгого внушения шефа. "Это подонки, наглые, циничные убийцы, подвергнувшие опасности мирный труд и отдых наших граждан… От их рук пали двое ни в чем не повинных людей…" В переводе это означало: "Начальство шкуру с меня спустит, если я не добуду нужную информацию. Поэтому я сначала спущу шкуру с вас, если вы не нападете на след. Выпахать мне это дело от и до…"

И они пахали вот уже четыре часа, посещая указанные в личных делах адреса. Автобус, подземка, несколько этажей вверх по лестнице… Для них аксиомой профессии стало, что девять из десяти людей, которых приходилось допрашивать, жили в трущобах без лифта. И это было естественно. Беднота совершает гораздо больше преступлений, чем богачи. Или, точнее, беднота чаще попадается.

Хаскинз — ты коммунист…

Полчаса назад он сказал своему напарнику Слотту, страдавшему язвой желудка, нытье которого становилось нестерпимым, чтобы он шел домой. Хаскинз и сам мог проверить три оставшихся адреса, прежде чем отправиться спать. Когда Слотт ушел, Хаскинз нанес визит в химчистку, владельцем которой был бывший служащий подземки, уволенный шесть лет назад. Причина увольнения — плевки. Да, да, он был дежурным по станции и настолько озверел от этой работы, что, запихивая пассажиров в двери вагонов в часы пик, плевал презрительно им в спины, и в один прекрасный день был пойман с поличным. Когда ему объявили об увольнении, он плюнул и попал на рукав пиджака начальника смены.

В ответ на вопросы Хаскинза он сказал, что, во-первых, больше не испытывает недобрых чувств к руководству подземки, во-вторых, он очень надеется, что эта трижды клятая подземка сгорит однажды дотла, и, в-третьих, он полдня провел в зубоврачебной клинике, и этот мясник совершенно измучил его, выдирая нерв. "Мясника" зовут доктор Шварц, номер его телефона…

Детектив Хаскинз пометил себе позвонить доктору Шварцу завтра утром, зевнул, посмотрел на часы — было без четверти девять — и еще раз сверился со списком. Примерно на одинаковом расстоянии от него жили двое: Фитцхерберт, Поль, угол 16-й улицы и Пятой авеню и Лонгмэн, Уолтер, 18-я улица. Кто будет первым? Особого значения это не имело. С кого бы он ни начал, идти было одинаково далеко. Так кто же? Еще один трудный вопрос, которых так много в работе детектива. Слишком трудный, чтобы его можно было решить без чашечки хорошего кофе. К счастью, кофе можно было получить в расположенном поблизости кафетерии… Он пойдет туда, выпьет кофе, может быть, сдобрит его куском яблочного пирога, а уже потом поразмыслит над великим выбором, перед которым стоит сейчас он, Хаскинз — детектив второго ранга.