Марна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Военная история важна тем, что при правильном освещении операций и сражений минувших войн из них следуют ценнейшие выводы для настоящего и будущего.

С учетом различия эпох, а также крупнейших сдвигов, происшедших с 1914 года в военной технике и способах ведения боевых действий, мы можем из разбора Марнского сражения получить много важных уроков. Здесь невозможно сколько-нибудь подробно изложить их, и мы остановимся только на некоторых выводах.

На Марне в сентябре 1914 года произошло генеральное сражение между соединенными англо-французскими и германскими силами. В жесточайшей решающей схватке подверглась беспощадной и непререкаемой проверке действительная сила обеих сторон. И вот раскрылись слабости германской армии и ее командования, которые были незаметны в мирное время и не выявились еще в первых пробах сил воюющих сторон. Именно эти слабости, а не случайности и недоразумения, как хотят доказать некоторые германские историки, явились действительной причиной тяжелого поражения германского империализма на Марне.

План войны, разработанный германским генеральным штабом, оказался слишком сложным и непригодным в новых условиях ведения войны. Немецкие генералы не поняли требований нового времени и иных условий войны и действовали по своему усмотрению, нарушая элементарные правила разведки, связи и даже военной дисциплины. Немецкая стратегия оказалась не на высоте, а тактика — прямолинейной — только наступать, не заботясь об охранении и не думая об обороне. Кастовое офицерство, проникнутое самомнением и высокомерием прусского юнкерства (дворянства), оказалось оторванным от бойцов. Старшие офицеры появлялись в боевой линии лишь как исключение.

Пренебрежение к «людям», рядовым бойцам, выразилось на практике в том, что пехоту посылали в атаку под убийственным огнем, не заботясь о поддержке ее артиллерией и пулеметами; ее оставляли на избиение на явно непригодных позициях, не обеспечивали шанцевым инструментом и проволокой. Снабжение шло с перебоями.

Для нас удивительно теперь слышать, что довоенные немецкие уставы допускали самоокапывание пехоты лишь как исключение, как нечто принижающее наступательный дух войск; или что, например, кайзер Вильгельм считал унизительным для артиллерии стрелять с закрытых позиций; вместо действительной храбрости войскам прививали дух ухарства и пренебрежения к средствам защиты, которыми располагает противник. Все это и многое другое жестоко отомстило за себя на полях Марнского сражения, показав полнейший разрыв между планами высших штабов и боевой действительностью.

Этим мы нимало не хотим замазать ошибки и слабости на другой стороне — у англичан и французов. Пограничное сражение вскрыло с беспощадной остротой упущения и неподготовленность к войне французской и английской армий, о чем достаточно сказано в тексте. Но к началу Марнского сражения многое было учтено и исправлено на основе предыдущего кровавого опыта. Французские командные кадры оказались ближе к войскам и к тому, что происходило на боевых линиях. Система управления войсками во французской армии оказалась крепче, оперативней и живей. То, что в главной квартире и в армейских штабах, задумывая наступательные операции, так много внимания уделяли вопросам обороны, охранения и обеспечения боевых действий, вовсе не было лишним; в данном случае эти моменты сыграли, пожалуй, более важную роль, чем широкие планы маневра. Не нужно забывать что в целом Марна с англо-французской стороны была скорее оборонительным сражением, чем наступательным.

Второй вывод наш относится к артиллерии. Роль ее в Марнском сражении была исключительно велика. На Марне были продемонстрированы в широком масштабе мощь и сила огня на полях битв современной эпохи. Там, где немцы успели и сумели ввести в дело свою артиллерию, которая превосходила противника мощностью калибрам дальнобойностью, эффект ее действия был потрясающим. Мы уже знаем, что немецкая артиллерия играла первенствующую роль в обороне на р. Урк.

Но пренебрегая противником, немецкое командование допустило грубые упущения в использовании артиллерии на других участках: артиллерия оставалась в тылу, в то время как пехота истекала кровью на передовых линиях. Зато правильно утверждение французского официального труда, что «75-мм пушка (французская) — один из победителей в битве» (на Марне). То ведя огонь с закрытых, удачно выбранных, позиций, то выдвигаясь вперед к пехоте, то отражая атаки стрельбой в упор, французская полевая артиллерия достигла крупных успехов и неизменно оказывала поддержку своей пехоте. Немецкая пехота впервые за войну испытала на себе действие сосредоточенного артиллерийского огня, что оказалось для нее полной неожиданностью. В этом главная причина ее остановки в Марнском сражении. Без учета роли артиллерийского огня явления, происходившие в этом сражение, будут совершенно непонятны; нельзя правильно оценить и значение брешей в расположении обеих сторон, куда устремлялась пехота, задержанная во фронтальных столкновениях.

Пулеметов в Марнском сражении было еще относительно мало, однако пехотный огонь получил уже такое развитие, что в ряде случаев он также останавливал пехотные атаки. Авиация в те дни была еще в младенческом состоянии, но она уже показала свое значение, как средство разведки. Автомобильный транспорт был применен лишь в одном случае, и мы имели возможность указать на историческое значение этого эпизода.

Марне кал битва отчетливо показала, что без механического транспорта нельзя вести сражение в современных условиях, когда массы войск разбросаны на громадном протяжении и железные дороги не в состоянии обеспечить требования транспортировки грузов и людей непосредственно в районы боевых действий.

Известно, как выросла огневая мощь с 1914 года. То, что было на Марне, явилось лишь прелюдией грандиозных материальных сражений мировой войны. Но уже на полях Марнского сражения пехота, казалось, была подавлена огнем и маневрировала лишь вне сферы действия артиллерийского огня. Но это так только казалось. Именно пехота играла первенствующую роль в Марнской битве. Массы пехоты заняли ту гигантскую линию, на которой происходило сражение.

Пехота сдерживала натиск противника; пехота, неся лишения и потери под огнем, защищала важнейшие позиции, которые оспаривали обе стороны в жестокой борьбе. Пехота продвигалась в бреши, решая участь сражения. Но пехота в Марнском сражении не смогла продвигаться против организованного огня противника, она залегала на достигнутых рубежах и стихийно окапывалась; в результате этого уже на Марне стали возникать участки неподвижного фронта. Чем объясняется такой факт? В ответе на этот вопрос заключается, пожалуй, важнейший урок Марнской битвы.

Объясняется он тем, что пехота оказалась неподготовленной к ведению боя в новых условиях, плохо было налажено взаимодействие пехоты и артиллерии, пехота не обладала необходимыми огневыми наступательными средствами. Конечно, смешно к пехоте 1914 года предъявлять требования, чтобы она имела на вооружении легкие пулеметы, огнеметы, орудия сопровождения, танки, самолеты, — этих средств в то время еще не было. Но и в 1914 году пехота могла наступать против изготовившегося в обороне противника. Она и наступала, и в ряде случаев с успехом, когда правильно использовала имевшиеся у нее средства, и овладевала новыми приемами боя.

Французское командование после горьких уроков пограничного сражения более верно оценило значение огня, но оно из них сделало чересчур осторожные выводы, сознательно останавливая войска перед успевшим укрепиться противником. Методической, т. е. планомерно проводимой, артиллерийской подготовки в то время не знали; не умели успешно бороться с артиллерией противника; совершенно не умели использовать в наступлении пулеметы. Пехота шла в атаку густыми массами, развернувшись, словно на параде; лишь на поле боя учились бойцы рассредоточиваться, искать прикрытий, окапываться и наступать перебежками. Школа эта стоила столько крови, что обе стороны обессилели, и, засев в окопах, стали учиться бороться по-новому.

Уроки состояли в том, что командиры и бойцы должны были всегда помнить о боевой обстановке и исходить в своей учебе только из нее. То, что в мирные дни кажется мелочью и пустяком, на поле боя может оказаться исключительно важным делом, от чего подчас зависят жизнь бойца и его победа.

До мировой войны было известно действие артиллерийского и пулеметного огня, были примеры «окопной войны» в русско-японской кампании. Но мимо всего этого прошли без внимания, забыли, что в бою все выглядит иначе, чем на мирных учениях. Какая «мелочь», например, окопаться во время боя! Но эта мелочь оказалась важнейшей наукой для немецких бойцов, попавших под неприятельский огонь у тополевой дороги. Или обучение приемам штыкового боя. Не все ли равно, как колоть штыком в бою? Но каждый усвоенный прием, ловкость во владении штыком оказывались драгоценными познаниями в рукопашных схватках у Сен-Гондских болот. Мы уже не говорим о таких вещах, как умение рассыпаться в бою, умение вести огонь из винтовок и пулеметов.

Решительно и искусно действующая в бою пехота, поддержанная артиллерией и танками, всегда будет первенствующей силой на полях сражений.

Наша Красная Армия проходит боевую учебу в иных условиях. Она располагает всей мощью современных средств борьбы. Она охвачена духом героизма и энтузиазма великих социалистических побед; окружена отеческими заботами народа, партии, правительства, товарища Сталина. Руководимая славным маршалом Советского Союза товарищем Ворошиловым, Красная Армия выйдет победительницей из той борьбы, которую навяжут нам наши враги.

Примечания