Орнейские хроники -2

Глава 21

Интерлюдия

Nunziata

Орнейские хроники -2

Каждого из героев судьба ведет своим путем, и каждому предстоит встретиться со своими демонами. Запретная любовь, искушение всевластью, отмеченная скверной душа... И все мрачнее тучи на горизонте. Силы Тьмы готовы ворваться в мир, но благой дар пробуждается в Ларе. Сможет ли она, хрупкая и нежная, противостоять Старым богам?

Фандом: Ориджиналы

Категория: Гет

Рейтинг: R

Жанр: Драма, Фэнтези, Приключения

Размер: Макси

Статус: Закончен

События: Боги и полубоги, Война, БДСМ, пытки, принуждения, Любовный треугольник

Предупреждения: Насилие

Комментарий автора: была несколько в сомнении - к джену или гету отнести. но чтобы не затронуть чувства сугубо дженевиков, пусть будет гет. Пусть линия любви здесь далеко не главная, она влияет на поступки и мотивацию героев и накоторые повороты сюжета

Страница произведения: https://fanfics.me/fic191261

Часть 1. Одаренная. Глава 1

Таласса

«Суть Искр связана с четырьмя стихиями, кои есть Вода, Земля, Воздух и Огонь. Одаренному чаще подвластна одна из стихий, реже две, и почти никогда — три. Все четыре в равной мере подвластный лишь Страннику.

Так сложилось, что тем, на чей призыв откликнулась Вода, становятся целителями, ибо вода утешает и врачует, ветер же шепчет избранникам Воздуха и становятся они провидцами; из Огня выходят самые яростные воины, а Земля дает мудрость и возможность менять саму ткань мироздания.

Появление Искры — благо, однако наставникам следует с особым тщанием наблюдать за теми из Одаренных, в ком пробудились две стихии. Важно скорее определить природу дара. Вода плохо сочетается с Огнем, и тому, в ком силен дар врачевания, никогда не стать воином. И наоборот — сложно пробудить сострадание в душах тех, в ком ярко пылает Огонь. Если же обе стихии присутствуют в равной степени, то это грозит истощением жизненных сил и ранней смертью Одаренного.

Сочетание Огня с Воздухом следует рассматривать как неблагое, ибо сложно не поддаться искушению и не пойти жечь тех, кто лишь в мыслях носит Тьму, а затем обратить дар во зло. Но Вода и Воздух усиливают друг друга и их носители способны вершить чудеса на благо живущих, а сочетание Воздуха и Земли и Огня и Земли дают мудрых правителей и великих воинов...»

Трактат о благой силе

Обитель ордена Пастыря располагалась вне городских стен Талассы, на берегу Роаны. Издалека был заметен высокий купол храма. Лара в волнении сплела пальцы и невольно задержала дыхание. В обитель она отправилась по приглашению магистра Вальена, на другой день после пугающего соприкосновения со Звездой.

— Светлый Франсис, — один из самых благородных душой и мудрых людей, что я знаю, Лара, — сказал Раймон и накрыл ее руки своей. — Его доброта безмерна, вы можете полностью довериться ему.

Он ободряюще улыбнулся. Лара молча кивнула: несмотря на поддержку мужа, в горле стоял ком, она продолжала ощущать себя себя если не безумной, то отмеченной неведомой скверной. Ей все еще хотелось заткнуть себе уши, чтобы избавиться от неумолчного гомона...

Прихваченная первым заморозком дорога сменилась каменными плитами двора, и карета остановилась. Лакей открыл дверцу, Лара спустилась по ступенькам и огляделась. Галереи с остроконечными арками, темно-зеленые свечи кипарисов обширного парка и удивительное спокойствие, разлитое в кольце стен из розовато-серого камня. И — странно! Поток образов и гул чужих разговоров, которые давили на виски, пригасли и отдалились, однако она не перестала видеть тревогу и смятение Раймона, всполохами пламени окутывающие его.

Юный послушник провел их в библиотеку. Магистр принял их, сидя за заваленным свитками столом. В голубых глазах Вальена читались симпатия и обеспокоенность. Поприветствовав гостей, он спросил Лару о самочувствии. Она поблагодарила и, догадываясь, что может представлять интерес для Вальена, начала разговор с провидческих снов, затем рассказала о происшествии с Джулианой Моранда и обряде Очищения. Изумлению магистра не было предела.

— Печалью полнится сердце, что благой дар приняли за темную одержимость! — воскликнул он, когда Лара замолчала. — Но не печаль, а гнев вызывает то, что магистр Аврелиан не распознал знаки. Ведь это могло многое изменить! Неуж разуверился и он в учении Странника?

— О снах знали лишь родители. Отец не придавал значения, а мама... незадолго до смерти она попросила никому про них не рассказывать. Да и снились они редко. Когда случилось несчастье с Джулианой, город был взбудоражен. Люди боялись... вспоминали, что моя мать была гадалкой, да еще и чужеземкой. Я... боялась тоже. Боялась испытания, боялась, что навлекла беду на подругу. Светлый Аврелиан не верил в мою одержимость и считал, что мои слова и пожар у Моранда — совпадение, — тихо ответила Лара. — И приложил все силы, чтобы убедить в этом Совет и других жрецов. О даре Искр он со мной не говорил... Но мне до сих пор кажется, что это моя вина.

Вальен сокрушенно покачал головой:

— Нет никакой вины. Неразбуженный дар иногда может проявиться вместе с сильными чувствами. Вы предвидели несчастье, а не навлекли его. И то хорошо, что у Аврелиана хватило разумения правильно провести обряд и не причинить вам вреда, сьера Лара.

До сих пор молчавший сьер Раймон негромко проговорил, доставая из кармана камзола бархатный мешочек:

— Полагаю, что я исполнил долг хранителя и реликвия обрела истинного владельца.

По слабому свечению Лара догадалась, что внутри находится Звезда и прерывисто вздохнула. Камень и притягивал, и пугал ее повторением головокружительного полета. Вальен, внимательно наблюдающий за ней, негромко сказал:

— Эту ночь я провел, изучая летописи, где упоминалась Звезда. Это мощный источник, усиливающий дар. К сожалению, сведения скудны, и относятся они к излому Эпохи Тьмы, затем камень бесследно пропал, и даже сильнейшие Одаренные не ощущали ее присутствия в мире. Я считаю, что для этого были причины. После того, как Странник покинул нас, реликвия могла бы ввести в искушение многих.

— Целла, в которой я нашел Звезду, была отделана фосфоритом, — задумчиво проговорил Раймон. — Я удивился — зачем?

— Фосфорит? — вскинул бровь Вальен, — Шкатулка из фосфорита... да. Припоминаю, что одной из летописей об этом говорилось. Чтобы проверить мое предположение, я распоряжусь изготовить футляр, инкрустированный этим минералом, — он вновь обратился к Ларе: — Было ли что-то еще?

Смущаясь, Лара рассказала, как отогнала добьера.

— Заставить врага дрогнуть и попятиться, — муж пристально посмотрел на нее. — Это было бы как нельзя кстати, теперь, когда нависла угроза.

— Еще рано судить о природе дара, сьер Раймон, ведь в отчаянной ситуации каждая из стихий дает защиту своему носителю, — возразил Вальен.

Лара покачала головой, переводя взгляд с одного на другого, и с горечью проговорила:

— Когда на нас напали пираты... я взывала к этим неведомым силам, но... они не откликнулись...

— Я сожалею о тех, что ушел за Передел в тот день и помолюсь об их душах, — опустил веки Вальен — Однако если бы яростный дар у вас проявился в тот момент, то вряд ли бы вы совладали с ним, и это привело бы к горшим бедам. В Эпоху Тьмы пусть редко, но случалось, что Искры становились орудием зла. Кто-то не выдерживал потерь и страданий, несчастий, поразивших его и его близких, а иные не подозревали о даре, и Тьма коварством захватывала их души. Отчаяние и ненависть, жажда мести пожирают изнутри и делают уязвимыми. Поэтому считаю благом, что вы не смогли использовать дар против пиратов. Что касается добьеров... Я слышал об этих исчадиях Тьмы. Мне не кажется, что собаки вырвались случайно, — он нахмурился. — Как знать, не была ли опасность больше... чем вам представлялось.

— Мой теньент пришлет людей для охраны дома. Утром мы все обсудили с месьером Эрнаном. Господин Товье тоже подыщет опытных агентов для скрытого сопровождения, — проговорил Раймон.

— Сопровождения?! — Лара возмущенно воззрилась на него.

По его лицу пробежала тень, терпеливо, будто втолковывая непослушному ребенку, он сказал:

— Лара, ваша безопасность теперь дело государственное.

Оранжевые краски его ауры сменились серо-стальными, и холодно кольнуло в груди:

— Вот как? И даже в личных покоях вы приставите ко мне... соглядатая?

Губы мужа на мгновение сжались, но прежде, чем он ответил, заговорил магистр Вальен:

— Скажите, сьера Лара, вам нравится в обители?

Она с благодарностью посмотрела на него:

— Да, Светлый Франсис. Здесь мне... спокойно.

— Сьер Оденар, пока его светлость и вы подбираете достойных людей, полагаю, вашей супруге будет лучше провести несколько седмиц здесь.

— Да! — вырвалось у нее. — Я согласна!

— Лара, что вы говорите? Как это возможно? — на лице Раймона отразилось недоумение и протест.

— Раймон — Лара подняла на него взгляд: — Со вчерашнего дня я живу... как если бы рубище касалось открытой раны. Но здесь... — она запнулась, затем обвела библиотеку рукой: — Я могу дышать.

Помедлив, Раймон наклонил голову:

— Мне бы не хотелось, чтобы вы страдали, Лара.

Магистр со вздохом сказал:

— Дар не только благо, но и тяжкое бремя. Таласскую обитель наряду еще с пятью — в Алькасаре, Кранне, Лондре, Аридже и Брандене издревле использовались для обучения Искр. Помещения здесь защищены и отнюдь не сторожами, хотя жрецы из ордена Воителя не уступят вашим солдатам, сьер Оденар. И как только сьера Лара научится управлять даром, она вернется домой. А если кое-кто удивится благочестию вашей молодой супруги...

— Это всегда можно объяснить тем, что я вынужден покинуть ее, чтобы нести службу на границе, — слабая улыбка тронула губы Раймона. — Светлый Франсис, известили ли уже магистра Дегуа?

Взгляд Вальена стал острым:

— Я извещу его сегодня. Мне потребовалось некоторое время, чтобы все обдумать. Случившееся выбивается из того, к чему мы привыкли. А надежда все еще слишком призрачна.

В ответ Раймон чуть приподнял бровь. Лара удивилась: разве могут быть какие-то тайны между жрецами?

— Полагаю, у Светлого Андроника не возникнет необоснованных обид, — спокойно продолжил Вальен. — Я так же попрошу его направить жрецов для усиления охраны. А теперь поговорим о том, что поможет развить ваш дар, сьера Лара.

* * *

Домой из обители она уже не вернулась. Список вещей, которые ей могли понадобиться, был коротким — шкатулка с гребнями, булавками и прочими мелочами, сорочки, еще одно платье из камлота, меховой зимний плащ. Перед уходом муж поднес ее руку к своим губам:

— Да прибудет с вами милость Странника, Лара. Линье доставит вещи.

Его грусть переливалась светло-зеленым.

— И с вами... Вы едете в Альто-Альби? — Лара не спешила отнимать руку.

— На днях, и до конца месяца Зимних костров. Если вам что-то понадобится, пошлите записку Маниго. И если вы измените решение и пожелаете вернуться домой, прошу, известите меня.