Маловероятное. Эпизод 9: Кто в Хогвартсе хозяин

Кингсли потёр мочку уха, устало облокотился на выступ каминной решётки и спросил:

— Так что же вы предлагаете?

— Как что? Это же очевидно! Необходимо срочно собрать и изолировать всех книзлов по всей Британии!

— Ну и куда же вы предполагаете их отправить?

— Меня это совершенно не интересует, господин министр, — отчеканил Снейп. — Я считаю, что в данном случае интересы магов первичны, а что будет с этими тварями… — он неопределённо помахал в воздухе рукой. — Кажется, некоторые меховые ателье с успехом их разводят.

— Профессор Снейп! — воскликнула шокированная Гермиона.

Кингсли нахмурился.

— Да, профессор Снейп, — спросил он, — вы так и не объяснили, для чего книзлам мог понадобиться контроль над магами?

— Для удовлетворения их низменных потребностей, для чего же ещё, — скривился Снейп. — Больше вкусной еды, мягких подушек, никакой жизни под открытым небом, никакой охоты, кроме как для забавы. И я почти уверен, что и здесь они предпочтут быть наблюдателями. Что толку охотиться на мышей, если можно наслаждаться зрелищем охоты людей на тигров? Ну, или тигров на людей… Кстати, господин министр, вы не ответили: у вас есть книзл?

— Нет, у меня нет. Но, — заметил Шеклболт, повышая тон, — насколько я знаю, книзл есть у профессора Грейнджер. Скажите, — обратился он к Гермионе, — что вы по поводу этого всего думаете? Книзлы действительно способны на то, о чём говорит профессор Снейп?

— Насколько я могу судить по Живоглоту, книзлы, безусловно, меркантильны, — ответила Гермиона. — И они готовы на многое ради безбедной жизни. Но они также верны, заботливы, способны рисковать собой ради благополучия человека, к которому привязались, и, разумеется, — она бросила на Северуса гневный взгляд, — ни о какой охоте тигров на людей ради развлечения не помышляют.

— Так вы считаете, что профессор Снейп ошибается?

Снейп фыркнул, отошёл и сел в дальнее кресло, демонстративно сложив руки на груди.

Гермиона помедлила, глядя на него. Уж непредвзятым его точно никак не назовёшь. Но тем не менее…

— Он лучший легилимент, которого я знаю, — медленно произнесла она. — И если кто-то и способен извлечь информацию из головы книзла, то это он.

— Ну, так каково же ваше мнение? — продолжал настаивать министр.

Гермиона вскинула голову и чётко ответила:

— Я верю профессору Снейпу и поддерживаю его.

— И как вы предлагаете поступить с книзлами, если мы пойдём у него на поводу?

Гермиона смутилась. Вскользь отпущенное замечание о живодёрне её не порадовало.

— Ну, можно создать им какой-то заповедник…

— Послушайте, министр, — вскочил Снейп из своего кресла, — вы тянете время…

— Да нет, профессор, это вы тратите зря моё время! — воскликнул Шеклболт, выпрямляясь, насколько это позволял камин директорского кабинета. — Столько лет книзлы жили рядом с магами, и ни разу не дали повода заподозрить их в чём-то предосудительном!

— А вот теперь я уверяю вас, что заговор действительно существует, — парировал Снейп.

— И где же доказательства?

— Моего слова вам недостаточно?

— Дело слишком серьёзное, чтобы полагаться на одно лишь ваше слово. Вы предлагаете объявить всей магической Британии, что книзлы представляют опасность, и изолировать их. Да вы представляете, какой будет скандал? Как вы предлагаете мне объяснить общественности, почему Министерство переключилось с поисков оставшихся на свободе Пожирателей на — подумать только! — какие-то рыжие комки пуха, которые даже не могут сами о себе позаботиться?

— Господин министр, — елейным тоном начал Снейп, — я допускаю, что шумиха в газетах пугает вас гораздо больше, чем какой-нибудь зельевар, думающий не пропорциях смешиваемого лекарства, а о своей животине, но…

— Профессор, — пророкотал Шеклболт, — вы крайне преувеличиваете!

— Я крайне преуменьшаю!

— П-профессор! Господин министр! — побледневшая Гермиона бросилась между ними, сама ещё не зная, что сейчас нужно сказать, но движимая безотчётным инстинктом, возвещавшим о приближавшейся ссоре.

— Я вообще не понимаю, откуда у вас уверенность, — отмахнулся от неё Шеклболт, — что ваши видения действительно реальны — если бы было возможно проникнуть в сознание книзла, об этом было бы известно уже давно!

Снейп с шумом втянул воздух сквозь зубы.

— Эти, как вы изволили выразиться, «видения» — совершенно реальная информация. Безусловно, тип мышления книзлов сильно отличается от человеческого, поэтому проникнуть туда — крайне трудная задача даже для опытного легилимента. Но, к счастью, я не просто сильный легилимент, а самый сильный во всей Британии, и… — он развёл руками. — Я смог это сделать.

— Самый сильный в Британии легилимент, — сузил глаза Шеклболт, — надо же, какая удача! Нам как раз крайне нужны ценные специалисты. Ах да, совсем забыл: существует ещё такая вещь, как доверие. Бывшим Пожирателям закрыт путь не только в Министерство, но и в большинство приличных заведений… О, простите, профессор Грейнджер, я вовсе не хотел назвать Хогвартс неприличным заведением. Таким неловким способом я лишь выражаю недоумение по поводу доверчивости при подборе кадров, которую проявляют один за другим его директора. Уповаю на то, что следующий будет более серьёзно подходить к этому вопросу. Что касается вас, Снейп, если до вас ещё не дошло, — заявил министр, глядя на Северуса с нескрываемым сарказмом, — поясню: голословным утверждениям, которые, как вы сами же говорите, не может подтвердить ни один человек в Британии, я ни на йоту не верю, и это ваше нелепое начинание с негодованием отвергаю. Чего крайне желаю и профессору Грейнджер, — повернулся он к Гермионе, — надеюсь, директор МакГонагалл по возвращении сможет убедить вас в моей правоте. Спешу откланяться, я и так потерял непростительно много времени.

С этими словами Шеклболт прервал каминную связь. Гермиона робко посмотрела на Снейпа и увидела, что тот сильно побледнел.

— Северус, — пролепетала она, — ты же понимаешь, он ведь не это имел в виду…

— Уверяю тебя, он сказал именно то, что думал, — ответил Снейп, разом как будто постаревший, и снова сел в кресло.

— Ты думаешь, он действительно что-то предпримет против тебя?

— Гермиона, это не имеет совершенно никакого значения. Сейчас гораздо важнее другой вопрос, — он снова вскочил и начал ходить взад-вперёд, — совершенно необходимо изолировать книзлов от людей. Вся Британия — это не наш масштаб, но Хогвартс мы защитить сможем. И Хогсмид, пожалуй, тоже. А если мы сможем доказать, что без влияния этих… животных люди обретут былое подобие рассудительности, нам будет что предоставить министру. Нужно спешить, ни в коем случае нельзя медлить… Гермиона?

Гермиона, опустив голову, медленно обошла свой стол, села и задумалась. Одно дело отстаивать Снейпа перед Шеклботом, но всё равно полагаться на его решение. Совсем другое дело делать выбор самой. Спустя минуту она вскинула голову и спросила:

— Северус, ты действительно в этом уверен?

— Абсолютно.

— Хорошо, — вздохнула Гермиона и вызвала домовика. — Пинки, пригласи ко мне деканов, Филча и Хагрида. У меня для них срочное объявление.

* * *

Дать обещание оказалось намного легче, чем выполнить. Сначала пришлось долго объяснять всё Хагриду, профессору Флитвику и профессору Спраут — причём Помона устроила почти истерику. Это было неудивительно, учитывая, что у неё с недавних пор тоже появился книзл. Глядя на неё, Гермиона видела доказательство правоты Северуса — часть разума профессора Спраут определённо оказалась подвластна исключительно заботе о книзлах.

— Что это вы придумали? Как можно вообще допустить, чтобы такие ласковые, послушные существа с такой тонкой душевной организацией оказались в одиночестве…

— Профессор Спраут, они не будут в одиночестве, они будут находиться все вместе, — пыталась объяснить ей Гермиона.

— Что? Все книзлы Хогвартса в одном помещении? Как вы себе это представляете? Они свободолюбивы и независимы, кроме того, им нужен свежий воздух…

Гермиона с трудом уговорила её выслушать Северуса и затем в течение целых трёх с половиной минут с удовольствием наблюдала картину «опытный легилимент под прикрытием светской беседы снимает зависимость, внушённую одним разумом другому». С профессором Флитвиком было намного проще — ни у него, ни у его родственников книзлов не было, а Северуса он знал достаточно давно, чтобы понять, что тот не шутит. Совершенно неожиданно спокойно новость воспринял Хагрид — как только узнал, что книзлам не будет причинён никакой вред, — хотя Гермиона уже морально приготовилась к тому, что его уговаривать придётся дольше всего. Видимо, на должности лесничего, а потом преподавателя Ухода за животными он насмотрелся много всякого и уже ничему не удивлялся. Так началась операция «собери всех книзлов вместе».

Помещение для них Гермиона вместе с Северусом подобрали на четвёртом этаже восточного крыла — просторное, светлое и находящееся вдалеке от аудиторий, в которых более или менее часто проводились занятия. Студентам решили пока что ничего не говорить — слишком долго пришлось бы ходить вместе с Северусом по факультетам и объяснять каждому, что да как. В качестве причины для сбора книзлов Хагрид додумался объявить конкурс.

— А что? Ну, красивые же животные, умные. Скажем, мол, выбираем лучшего книзла Хогвартса. А раз их много — значит, так просто не поймёшь, кто лучше, а кто похуже. Так что всё по науке делать будем, мол, процедуру разработали: осмотреть там, рост-вес измерить, диагностику какую навести, потом вродь как тесты на сообразительность. Потому и собираем в одну комнату, значится, чтобы за каждым не бегать, там и будем выбирать, ага.

Чтобы вся эта затея выглядела правдоподобно, пришлось ждать до утра, что очень сильно разозлило Северуса — по счастью, это утро было субботним. Но зато им даже не пришлось никуда ходить, студенты сами привели всех своих книзлов в выбранную комнату.

— Да, хорошо, Эндрю, молодец, спасибо… Мисс Уильямсон, можете пока снять эти бантики, первый день мы посвятим физиологическому тестированию.

— Это что, займёт не один день?!

— Не нужно так нервничать, Лиззи, они никуда отсюда не денутся. Домовики присмотрят за ними, всё будет в лучшем виде.

Однако недоумение уже покатилось лёгкой волной по Хогвартсу, постепенно обрастая слухами и превращаясь в недовольство. К обеду некоторые студенты успели даже накрутить себя и приходили к Гермионе с претензиями.

— Профессор Грейнджер, я слышала, что вы забираете книзлов для экспериментов, это правда?

— А что вы планируете им вколоть? Учтите, моя тётя — специалист по уходу за животными…

— Я хочу увидеть мою Минни!

С трудом сдерживая раздражение, смешанное с жалостью, Гермиона отвечала уклончиво, обещала что-то, едва успевала лавировать между учительской, директорской и комнатой с книзлами, которые уже начали нервничать, не ощущая привычной ментальной связи с магами. Удивительно им было бы ощутить её — при таком-то количестве барьерных и защитных заклинаний на квадратный дюйм поверхностей этой комнаты. Чем громче негодовали книзлы, оторванные от своих любимых хозяев, тем большую вину ощущала Гермиона. К тому же она давно не видела Живоглота. От волнений у неё начала даже побаливать голова, и она ощутила явное облегчение, когда увидела приближавшегося к ней Северуса, который вместе с Хагридом должен был забрать книзлов из Хогсмида.