Скорбная братия. Драма в пяти актах

IX

Доктор, за ним фельдшер с книгой и два служителя.

Доктор (подходит к Кленину). Как вы?

Кленин. Слабость большая.

Доктор. Знаю. (Фельдшеру.) Elixir acidum galeri!{90}

Кленин. Порцию мне бы изменить, доктор.

Доктор. Зачем?

Кленин. Очень уж приелась.

Доктор. Острых вещей нельзя… Ванны продолжать. (Отходит.)

Кленин (ему вслед). Хоть манной-то кашей меня не пичкайте.

Доктор (фельдшеру). Ту же порцию!

Фельдшер. Пустые претензии-с, ваше превосходительство! От безделья.

Доктор (подходит к Элеонскому). Как вы?

Элеонский. Не знаю, как вы, а я – скверно.

Доктор. Жар?

Элеонский. Сны все премерзкие! Вы больше снитесь, то с человечьей головой, то с собачьей.

Доктор. Хорошо. Ванны продолжать. (Фельдшеру.) Patio Riveri!

Фельдшер. Спит все господин Элеонский.

Доктор. Худо. Не спать! Порция та же! (Уходит, за ним фельдшер и служители.)

Элеонский (громко). Asinus asinum fricat…{91}

Кленин. Вот тебе и весь сказ!

Гудзенко. Генерал!

Кленин. И не думал быть. Это команда его так величает.

Элеонский. Я, братцы, во сне видел, он совсем и не человек даже… он птица! Послушай, Кленин, ты книжек много читал, есть такая на свете Стратим-птица{92}, где-то я слыхал?

Кленин. Как же, братец, птица древняя, в Голубиной книге упоминается.

Элеонский. В Голубиной?

Кленин. Да… Почитал бы я теперь стихов!

Элеонский. Каких, державинских?

Кленин. Нет, духовных бы стихов… Что за прелесть!{93}

Элеонский. Душеспасительного захотел небось!.. Ну, это ты, братец, дуришь, надо тебя в ванне выкупать.

Кленин (обращаясь к Гудзенко). В духовной школе учился, а не понимает красоты благочестивого одушевления.

Элеонский. Нет, братец, не понимаю. А аттестат зато у меня важный!.. Я тебе покажу как-нибудь. Сказано: падучей болезни не имеет, в патристике успехи оказал отличные, в медицине и сельском хозяйстве – достаточные, во французском языке – весьма хорошие! А я хоть бы слово одно разумел! Лошадь как-то ну завон назвал!..