Мой варвар (Харлоу и Рух)

Пока Рух наблюдает, как я кормлю нашего сына, его пальцы прослеживают изгиб моей руки до плеча. Может, мне уложить малыша, и мы сможем…

Кто-то побрякивает шнурком с ракушками перед нашей «дверью». Там есть занавес, но так как в занавес постучать невозможно, я смастерила эту крутую штуку. Это позволяет Руху чувствовать, что у нас довольно уединенно. Я натягиваю на свое тело кожаное покрывало, поскольку кормлю грудью, а Рух принимает сидячее положение.

— Входи.

Входит Вэктал, и Рух поднимается на ноги. Вождь выглядит совершенно измотанным.

— Комплект Лииз на подходе. Рáхош… не в себе.

А это значит, что он уже впал в панику. И это неудивительно, учитывая, что за последние несколько недель, по мере того как живот Лиз расширялся, и все больше приближались роды, она от острой на язык нахалки превратилась в совершенно раздражительного нытика. Рáхош кружил над своей парой и словно одержимый вошел в раж относительно любой мелочи дабы обеспечить, чтобы его Лиз была довольна и счастлива. Следовательно, он сводил с ума всех членов племени. Вэктал с Рухом уже договорились забрать Рáхоша на охоту на то время, пока Лиз рожает, чтобы он не бесил бедную Мэйлак своими вопросами и придирками.

Рух тут же хватает свое копье и охотничью сумку. Он смотрит на меня, колеблется.

— Иди, — говорю я, махнув ему рукой. — Я возьму Рухара к Лиз и посмотрим, не сможем ли мы ее отвлечь. А ты позаботься о будущем папочке.

Моя пара подходит ко мне и гладит меня по щеке.

— Я принесу тебе твое любимое. С этим вторым рождением племя захочет сегодня устроить пир.

Я начинаю хихикать, прислонившись щекой к его ладони.

— Просто верни домой более спокойного Рáхоша, и одно только это уже будет стоить того, чтобы отпраздновать.

Он выглядит так, будто хочет добавить еще что-то, но впоследствии кивает головой и выходит наружу вслед за Вэкталом. Я заканчиваю кормить ребенка, даю ему срыгнуть, после чего меняю его кожаные пеленки на свежие. Забавно, что Вэктал, Рáхош, а теперь еще и Рух стали такими близкими друзьями. Они спорят и ругаются, как братья, но и поддерживают друг друга куда больше, чем я ожидала. Рух хорошо приспособился к жизни в племени, правда, когда он не в духе, то жалуется на шум. Но охота с Рáхошем и Вэкталом помогает, и ему, похоже, все больше нравится наслаждаться компанией вместо того, чтобы из-за нее раздражаться.

Когда Рухар переодет, я надеваю платье-тунику, которое носила до беременности, и я рада обнаружить, что оно мне подходит. Я снова в своей тарелке, и все же по-прежнему лишена ласк моей пары. У меня даже кровотечение прекратилось, а чувствовую я себя так, будто все вернулось в норму. Это значит, теперь все может вернуться к нормальной жизни, верно? Очень на это надеюсь.

Я так соскучилась по сексу. Я люблю Рухара, и мне нравится снова жить в племени,… но еще я хочу получить назад свою пару.

Подвернув Рухара под мышку, я направляюсь в пещеру Лиз.

Она с Рáхошем живут рядом с нами с Рухом, в конце просторной системы пещер, где располагается жилище племени. Я не удивлена, увидев там Джорджи, хотя нигде не видно целительницы.

— Где Мэйлак? — спрашиваю я, как только устраиваюсь, присоединившись к женщинам.

— Прилегла вздремнуть, — отвечает Джорджи. — Судя по тому, что она сказала, это займет еще некоторое время. У Лиз схватки даже толком и не начались.

Испустив вздох, она гладит свой огромный живот. Джорджи более, чем готова рожать, однако ребенок в ее чреве, похоже, никуда не торопится.

Лиз корчит Джорджи рожицу.

— Когда почувствуешь хоть что-то похожее на эти схватки, сама начнешь визжать как резаная, так что хватит нести всякую херню, — она поднимает руки. — А теперь дай-ка мне моего любимого племянничка.

Я передаю Рухара и устраиваюсь, чтобы ждать вместе с подружками. Я слегка раздражена, что здесь нет Мэйлак, потому что хочу спросить ее о сексе и все ли со мной в порядке, чтобы снова им заниматься. Она теперь что-то вроде семейного доктора у всех тут у нас, и я вся в нетерпении узнать кое-что важное.

Думаю, самое время.

***

День переходит в вечер, а вечер сменяется ночью, прежде чем ребенок Лиз появляется на свет. Ращель — пухлый, здоровый ребенок с копной темных волос своего отца и бледным цветом кожи своей матери… и без хвоста. В этом она отличается от Рухара, но в остальном она кажется идеальной, поэтому даже Мэйлак не беспокоится. Лиз счастливо рыдает, держа на руках своего ребенка так, словно он может сломаться. Когда входит Рáхош, чтобы увидеть свою пару и их ребенка, готова поклясться, этот мужчина выглядит так, словно он сейчас разрыдается слезами счастья. Мы с Джорджи и Мэйлак быстро выходим из пещеры, чтобы дать новой семье немного побыть наедине.

Снаружи, в главной пещере, кто-то открыл сах-сах и передает его по кругу. Это выброженный напиток, который нравится ша-кхай, но мне самой он не очень-то по душе. Кроме того, я кормлю грудью и уверена, что он вреден для малыша. Здесь уже полно расшумевшейся пьяных, и кто-то барабанит какую-то песню.

Зевнув, Джорджи корчит рожицу.

— Я счастлива за Лиз, но должна сказать, уж лучше бы это сейчас была я.

— Тебе уже недолго осталось, — сообщает Мэйлак, протягивая руку, чтобы коснуться огромного живота Джорджи. — Твой комплект уже сместился вниз.

Джорджи оживляется.

— Ты в самом деле так считаешь? Жду не дождусь, когда придет время рожать, — она потирает невероятно большой живот. — Мне казалось, я должна была быть первой, кто родит ребенка, но вы с Лиз меня опередили.

— По-моему, дети рождаются тогда, когда приходит их время, — говорю я, держа Рухара, который заснул, положив головку мне на плечо. Он только что снова закончил есть и теперь готов поспать. — У тебя еще куча свободного времени до того, как он появится. Или она.

Джорджи кивает головой и протягивает руки.

— Хочешь, чтобы я присмотрела за ним пару часов? Ну, дала тебе с твоей парой устроить небольшой романтик?

Она как будто читает мои мысли. Я теряюсь и краснею, глядя на лицо моего сладкого малыша. Какое-то время его не нужно будет кормить, а я бы не отказалась уединиться с Рухом. Я оглядываюсь на Мэйлак, как если бы спрашиваю одобрения.

Она кладет руку на мой теперь опять плоский живот, сильно удивив меня. На мгновение ее глаза испускают яркое сияние, после чего снова тускнеют. Она одобрительно кивает головой.

— Твое тело в полном порядке.

Джорджи помахивает руками, указывая, что мне следует передать ей ребенка.

— Вы, девочки, все это уже спланировали? — ворчу я, передавая ей Рухара.

— Это очевидно, что вам обоим нужно побыть вдвоем, — заявляет Джорджи, широко ухмыляясь, подворачивая моего сына против себя с выражением обожания на лице. Она обхватывает ладонью его маленькую головку, а потом смотрит на меня. — Вэктал говорит, что Рух не может оторвать от тебя взгляд всякий раз, когда видит, и очень рассеян во время охоты.

Я заливаюсь румянцем.

— Так не годится, да, надо это исправить?

Она подмигивает мне.

— Ну, и кроме того, это даст мне лишний повод не присоединяться к вечеринке помимо «с моим-то животом мне не хватило бы там места, к тому же я слишком устала».

Смешавшись с празднующей толпой, она возвращается обратно в свою пещеру. На мгновение у меня аж все тело зудит, и вся моя выдержка уходит на то, чтобы не кинуться вдогонку и не выхватить из ее рук своего малыша обратно. Парочка часов пойдут на пользу нам обоим, и сейчас Джорджи как никогда раньше готова получить кое-какую первую практику с малышом.

Увидев такое мое выражение лица, Мэйлак начинает хихикать и похлопывает меня по плечу.

— Со временем станет легче, поверь мне. Вскоре ты будешь с нетерпением ждать те дни, когда кто-то предложит забрать твоего ребенка к себе на пару часов. А пока наслаждайся сегодняшним вечером и приятно проведи время со своей парой, — она улыбается, маскируя зевок. — Я ухожу на поиски собственной пары и своей постельки.

Это не самая худшая идея, которую я слышала до этого момента. Я оглядываю пещеру в поисках знакомой пары рогов и мужчины, который держится несколько иначе, чем другие. Я легко его обнаруживаю — в стороне от центрального костра он помогает разделывать дичь и болтает с Вэкталом, пока занимается этим. Они разговаривают с Ошеном, одним из старейшин, пока тот насаживает на вертел куски мяса для людей. Несмотря на то, что прошел год и произошли некоторые изменения, не все смогли привыкнуть есть пищу в сыром виде, а добыча — соответственно входит в рацион питания. Я по-прежнему предпочитаю еду приготовленной, и сдается мне, именно поэтому Рух ждет неподалеку.

Словно он может читать мои мысли, моя пара поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. Когда он смотрит на меня, в его взгляде сияет собственнический блеск. Прикусив губу, я задумываюсь, хочется ли мне дожидаться еды, или же вместо этого насладиться временем со своим мужчиной.

Я наклоняю голову в сторону нашей пещеры, предлагая Руху встретиться со мной там. Я выбираю «пару» вместо еды.

Я наблюдаю за его ответной реакцией, и у него раздуваются ноздри, а тело напрягается. Он обрывает Ошена посреди комментария, покинув группу и направляясь прямо ко мне. Ошен выглядит ошарашенным, а Вэктал лишь понимающе ухмыляется, пока Рух пересекает пещеру.

Я встречаю его на полпути, залюбовавшись, как красив мой мужчина. Он сильно изменился с тех пор, как я впервые его увидела. Его буйные волосы укрощены в длинные, гладкие косы, которыми убрана грива с его лица. Вместо набедренной повязки, из-за которой много месяцев тому назад мне пришлось побороться, чтобы заставить его ее носить, теперь он в леггинсах, украшенных окрашенными перьями, тянущимся вверх по бокам, и в сапогах на густом меху. Он без рубашки, но я не думаю, что он в ней нуждается. У него великолепная грудь, и я довольно эгоистична, чтобы хотеть любоваться ею постоянно. Черт, я не могу перестать пялиться на нее даже сейчас. Когда он подходит ко мне, у меня во рту пересыхает, и я прижимаю ладони к этой великолепной, синей плоти.

— Привет.

— Ты проголодалась?

Я провожу пальцами по его ключицам, очарованная тем, как его бархатная кожа ощущается под моим прикосновением. Черт, прошло так много времени. Я имею в виду, конечно, мы прикасаемся каждое утро и в течение дня, но мы не ласкаем друг друга.

— Это может подождать.

— Рухар?

— На пару часов с Джорджи, — я смотрю на него снизу вверх, прикусив губу. — У нас есть немного времени побыть наедине.

Вокруг нас, шумно празднуя, веселятся люди и передают друг другу кожаный мешок с выброженным напитком. С тем же успехом мы можем и побыть наедине, ибо все вокруг не обращают на нас внимание.

Он задумывается, а мои пальцы выводят маленькие узоры на его коже. Он опускает взгляд вниз на мои руки, после этого на меня, а потом в его взгляде вспыхивает проблеск понимания.

— Не голодная? — спрашивает он низким и хриплым голосом, приближаясь ко мне еще ближе.