Гарри Поттер и Правильный Учитель

Глава 5. Планы на будущее

Профессор - это человек, случайно попавший в университет

и не сумевший из него выйти.

(Народное творчество)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Не то… Опять не то… Альбус Дамблдор раздражённо пробегал глазами и отбрасывал в сторону одно резюме за другим. Проблема найти преподавателя Защиты от Тёмных Искусств в этом году вставала как нельзя остро. В голове волшебника уже несколько раз мелькала чудовищная в своей жестокости (и тут он не мог до конца определиться, в чей адрес) мысль найти Реддла, поймать и заставить самолично отрабатывать свою «дурную шутку» с проклятием. Хотел в юности преподавать ЗоТИ? Так вот тебе! Садись и преподавай теперь! И только пусть у тебя хоть один из курсов экзамены на сдаст в конце года!

Правда, какой бы заманчивой ни была эта мысль, вряд ли Совет Попечителей принял бы Волдеморта в преподавательский состав школы, в которой учатся их дети… Да и насчёт потенциального ущерба психике этих самых детей у Дамблдора были некоторые опасения… И прочие преподаватели… Н-да… В общем, идея всем бы была бы хороша, не будь она так плоха… И именно поэтому директору Хогвартса приходилось сидеть и перебирать все резюме подряд в надежде наткнуться хотя бы на одно, которое не хотелось выбросить в камин.

Проблема поиска преподавателей в волшебной Англии была в том, что подавляющее большинство волшебников и волшебниц, которые могли хотя бы теоретически прислать Альбусу резюме и заявить о желании преподавать в школе, эту самую школу и оканчивали. А при всей своей гордости за отечество и уверенности в уровне образования в стране, Дамблдор был честен сам с собой – практически никто их кандидатов на роль преподавателя не подходил. Они могли быть хорошими волшебниками, могли уметь и знать очень многое, но вот в качестве преподавателя…

Мерлиновы подштанники! Да даже Аластора Грюма нельзя было на пушечный выстрел подпускать к детям! И если бы не жёсткая нужда и проводящийся турнир, директор не стал бы даже пытаться затащить его на эту должность. Ему хватало одного только Северуса в качестве источника вечного недовольства учеников и идеального доказательства тезиса, что звание мастера в своей области ещё не означает хорошие преподавательские навыки. И если бы не всё та же жёсткая нужда и «дополнительные услуги» Снейпа, он бы его не то что до преподавания и деканства, до ограды Хогвартса на милю не подпустил бы!

Тяжко вздохнув, Дамблдор пробежал глазами очередное письмо от кандидата и, убедившись, что и тут его надеждам не было суждено сбыться, отложил лист на край стола, на котором уже скопилась приличных размеров стопка с отклонёнными предложениями. Осталось последнее письмо, и если и с ним не повезёт – этот год в Школе Чародейства и Волшебства будет одним из самых тру…

В кабинете внезапно раздался громкий звонкий звук, заставивший директора удивлённо оглянуться по сторонам. Звук повторился и раздавался он со стороны одного из закрытых окон. Удивлённо переглянувшись с высунувшим из-под крыла голову Фоуксом, Альбус с кряхтением поднялся с кресла, оправил мантию и шаркающей старческой походкой направился в направлении снова раздавшегося звонкого стука. На публике волшебник всегда «держал лицо», но в такие моменты, оставаясь наедине с самим собой, он уже не скрывал, что ему, вообще-то больше сотни лет и, даже несмотря на всё ещё сохранившееся могущество, он всё-таки в первую очередь старик. Не то, чтобы возраст или телесная немощь была для него проблемой – магия (пока что) с лёгкостью устраняла все эти недостатки, но возможность иногда отбросить маску всезнающего мудреца была ценностью сама по себе.

- Посмотрим, что тут у нас…

Альбус плавным движением вынул из рукава мантии длинную узловатую палочку, поворачивая ручку на одном из окон и осторожно приоткрывая створку. Уже в следующее мгновение увиденная картина заставила пожилого волшебника удивлённо вскинуть брови – сразу за окном, на карнизе, с независимым и полным достоинства видом сидел крупный полупрозрачный ворон, крепко сжимающий в одной из лап обычный почтовый кожаный тубус, которыми иногда пользовались для доставки письменной корреспонденции, когда сохранность письма была особенно важна отправителю.

Ворон наклонил голову, повернувшись одним глазом к директору, словно внимательно разглядывая его фигуру. Дамблдору даже показалось, что волшебное создание больше было заинтересовано не его внешностью, но чем-то иным, недоступным простому взгляду смертных. Наконец, хрипло каркнув, явно удовлетворившись увиденным, ворон вытянул в сторону волшебника лапу с тубусом.

- Кхм… Ты принёс мне письмо?

Ворон с серьёзным видом кивнул, с явным любопытством косясь глазом на видневшегося за спиной Альбуса Фоукса, отвечавшего почтальону аналогичным любопытством, вытягивая голову со своего насеста. Что-то в этой птице было не так… В первый момент Альбус принял его за одного из патронусов, но эти создания светлой магии, даже телесные, во-первых, не выглядели настолько детализированными и плотными, а во-вторых, практически не были способны взаимодействовать с материальными предметами. А в материальности тубуса он был полностью уверен. Да и никто на его памяти ещё ни разу не додумался использовать это заклинание вместо почтовой совы… Кхм…

Ворон каркнул ещё раз, привлекая внимание, и Дамблдор, спохватившись, подставил ладонь под тубус с посланием. Стоило призрачной птице выпустить удерживаемый предмет, как она с силой взмахнула крыльями, влетая в кабинет и устраиваясь на одной из книжных полок. Письмо явно предполагало написание ответа.

«Директору Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс,

Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору.

Выражаю вам своё почтение!

До меня дошла информация, что в вашей школе имеется свободная вакансия среди преподавательского состава, а именно – на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Хоть я и не оканчивал ваше учебное заведение, да и вообще учился в совершенно иной стране, слухи распространяются быстро и уверенно.

Среди прочего мне стало известно, что по мнению подавляющего большинства выпускников Хогвартса упомянутая мной выше должность является проклятой, что и служит причиной столь частых проблем с занимающими её преподавателями. Хоть данный факт и представляется мне крайне сомнительным ввиду невозможности проклясть что-то, не имеющее хоть какой-то физической основы, по роду деятельности я сталкивался с множеством разнообразных проклятий и заговоров, выполняя обязанности ликвидатора заклятий (копия сертификата прилагается к настоящему письму), поэтому данный слух нисколько не отпугивает меня от предложения своих услуг.

Выражаю надежду, что вы рассмотрите мою кандидатуру на место одного из ваших преподавателей. Готов ответить на любые дополнительные вопросы, буде таковые возникнут. Ответ можете направить с вороном, доставившим письмо – он будет ждать, сколько потребуется.

С уважением, Авалор Хан.»

Дамблдор внимательно прочитал письмо. Потом перечитал его ещё раз. И ещё. В итоге он понял главное – он ничего не понял. В одном он был уверен точно – назвавшийся Авалором волшебник был ему совершенно неизвестен, по крайней мере, директор не мог вспомнить ни одного ученика Хогвартса с таким именем за всё время нахождения в должности директора. Впрочем, Авалор прямо сообщил в своём письме, что учился даже не в Англии…

И это вызывало дополнительные вопросы. Да, разумеется, Хогвартс не был единственной школой для волшебников в мире. И, ещё более разумеется, Альбус не мог знать учеников абсолютно всех учебных заведений поимённо. Да и профессия ликвидатора заклятий… Ликвидаторы были хорошо обученными волшебниками-практиками, отлично разбирающимися, что следует из самого названия их профессии, в различных проклятиях и заклятиях, наложенных на предметы и даже территорию. Насколько знал Дамблдор, претендент на получение сертификата ликвидатора должен был показать хорошие, если не отличные, знания и навыки в нумерологии, ЗоТИ, заклинаниях, зельеварении, древних рунах и, для полного комплекта – в трансфигурации. По крайней мере, это была официальная информация о требованиях, доступная всем претендентам.

Отложив в сторону сопроводительное письмо, Альбус взял в руки лист с приложением, как и было указано в тексте, представляющий собой копию сертификата ликвидатора. На первый взгляд, насколько было возможно проверить, не видя оригинал документа, всё было оформлено честь по чести – со всеми подписями и печатями от банка Гринготтс. Единственное, что всё ещё смущало волшебника, зачем одному из ликвидаторов заклятий, работающих на гоблинов, устраиваться на работу в школу?

Дамблдор откинулся в кресле, задумчиво перебирая длинную седую бороду пальцами. Чем он рискует? Учитывая «ассортимент» кандидатов (он почувствовал, как дёрнулось нижнее веко от одного только взгляда в сторону отложенной стопки резюме), любой практик, не просиживающий штаны у камина, был лучше прочих. Особенно, если этот практик занимался столь требовательной к уровню навыков профессией… С другой стороны, он совершенно ничего не знал об Авалоре, о том, насколько он способен преподавать предмет, на который претендует, и преподавать вообще… Хотя, конечно, конкретно в этом году, это была наименьшая из проблем – Альбус был реалистом и прекрасно понимал, что при всех усилиях профессоров, подавляющее большинство учеников, кроме разве что последних курсов, будут думать о чём угодно, но только не об учёбе. Всё же, Турнир Трёх Волшебников…

Вдохнув, директор придвинул к себе чернильницу и, достав чистый лист пергамента, принялся писать ответ. Как минимум, он встретиться с этим Авалором – посмотрит на него своими глазами, послушает его доводы в пользу принятия его на должность… А там будет видно. Если всё пройдёт удачно – проблема с профессором будет решена. Если нет… Что же, в крайнем случае директору самому придётся вспомнить программу по ЗоТИ и смириться с тем, что в этом году он будет высыпаться ещё меньше, чем обычно…

Набросав короткий ответ с приглашением на собеседование в одном из кафе Хогсмита, по устоявшейся привычке используемого директором в качестве места для деловых встреч, Дамблдор аккуратно свернул лист и уложил его обратно в тубус.

- Отнеси ответ обратно, пожалуйста, - протянул волшебник письмо терпеливо ожидавшему призрачному ворону.

Птица склонила голову, пару секунд изучая протянутый ей предмет, затем аккуратно принимая его лапой, увенчанной внушительными когтями. Кивнув с видом полной разумности и понимания того, что ему говорят, ворон подпрыгнул на свободной лапе, бросил взгляд на Фоукса, продолжавшего сверлить его заинтересованным взглядом со своего насеста, и, в очередной раз хрипло каркнув, вылетел в по-прежнему открытое окно, растворяясь в ночном воздухе. О том, что посланник волшебнику не померещился, говорили только еле заметные следы когтей на книжной полке и на каменных блоках карниза за окном.