Магический эликсир

Эпилог

Гермиона сразу же догадалась, куда перенес их Драко. Не самый лучший ресторан, чтобы отпраздновать годовщину свадьбы. К тому же в канун рождественских праздников тут собралось огромное количество людей, и все они переговаривались, смеялись и стучали бокалами.

Драко оставил ее одну и не появлялся. Уже успели принести пикаду: нарезку из сыра и колбасы. Гермиона сделала себе бутерброд и продолжала бросать взгляды на дверь, ожидая его. Наконец, Драко появился в дверях с тем самым маленьким букетом гардении, которые тут продавались в это время года.

Она подавила в себе желание отругать его за долгое отсутствие. Это был их вечер, и она не хотела тратить его на ссоры.

— С годовщиной, Гермиона, — сказал он, целуя ее в щеку, — как тебе место? — Драко взял с доски кусок колбасы. — Выглядит съедобно.

— Очень милое, — сказала она, — это очень мило, что ты решил вспомнить, что именно тут мы встретились в первый раз.

Она не стала говорить, что предпочла бы пойти в какое-нибудь другое место. Например, туда, где предлагают пошаговое меню и на столе лежат белые скатерти, и официант наливает воду, когда она заканчивается в бокале… а не в баре с заветренной нарезкой. Впрочем, колбаса была вкусной. Особенно копченая с цельным черным перцем, зато в вареной с фисташками съедобными были только фисташки.

— В этот раз никакого снега, — Драко усмехнулся. — Или? Ты хочешь, чтобы пошел снег?

— Я не могу вернуться в прошлое…

Она поднесла букет к носу, вспоминая, как тот же аромат разливался в ее съемной квартире два года назад.

— Значит, снег?

— Почему такой разговор? Ты нашел в мэноре маховик времени?

— Маховики так далеко не отправляют…

Драко достал из портфеля темный бутылек без какой-либо этикетки.

— С годовщиной, Гермиона, — сказал он, пододвигая к ней зелье.

Бутылек был очень легким, почти пустым, лишь на дне плескалось немного жидкости.

— Что это, Драко?

— Билет в воспоминание, — он взял бутылек, — это зелье, точнее его остатки, они могут перенести в любое воспоминание, которое ты выберешь, и ты можешь затащить туда кого-то другого.

— Поэтому мы в этом баре?

— Не только.

— Это зелье Снейпа?

Драко кивнул.

— И как оно работает?

— Надо выпить зелье, а потом ты можешь затащить второго человека в ваше воспоминание, если у него есть вещь, которая там присутствовала, — на лице Драко появилась его такая мальчишеская усмешка, которая переросла в улыбку. — Блин, когда мы экспериментировали с этим зельем, я пригласил Поттера и попросил его принести снитч. Твою мать…

— Что?

— В этот раз я его поймал.

— И ты принес это зелье, чтобы мы…

— Отправились, куда захотим.

— Я и так там, где хочу быть.

— Тогда я буду первым, — сказал Драко.

Он открыл бутылек, но прежде чем успел поднести его к бокалу, Гермиона положила ладонь ему на руку.

— Драко, — сказала она, — я именно там, где я хочу быть. С тобой. Здесь или в другом месте. И я счастлива. У меня все есть.

— Получается, я зря старался и искал ее в той квартире?— Драко достал из портфеля маску. Ту самую, которую она купила ему для рождественского приема.

— Нет, не зря…

Перед глазами вспыхнул тот рождественский бал в Хогвартсе, когда Драко еще не помнил свое прошлое. Она много раз говорила ему, как ей жаль, что они тогда даже не потанцевали. И кто бы мог подумать, что он нашел способ вернуть их туда.

— Я тоже тебя люблю, Гермиона, — он плеснул зелье в один бокал, затем во второй и отставил пустой пузырек.

— Что я должна делать?

— Просто смотри на маску и вспоминай.

Он выпил зелье.

Люди продолжали переговариваться, стучать приборами, звенели бокалы. Драко стоял у стола с закусками. Гермиона смотрела на маску на его лице. Разговоры вокруг стали явственнее и громче. Гермиона подняла взгляд и увидела над ними ночное небо. Падал снег. Она перевела взгляд на Драко. Сейчас она подойдет к нему, и они выйдут в коридор. И будут говорить о Роне и об Астории. Но она тогда еще ничего не знала об Астории, и для нее это был просто раздражающий разговор, ведь все, что ей хотелось в тот момент, чтобы Драко обнял ее.

Идти к нему или ждать, что произойдет дальше? Повторяет ли воспоминание в точности то, что происходило в прошлом, или они имеют полную свободу сделать то, что не смогли сделать тогда? Ведь в воспоминании с Гарри Драко поймал снитч…

Сколько всего она не помнит уже: на елках лежит снег, конечно, зачарованный, ведь в большом зале совсем не холодно. Не помнит, что в это время заиграла магловская песня, которую так любили ее родители, когда были молодыми. И если бы она обращала внимание на знаки, то уже тогда бы все поняла, потому что слова песни как нельзя точно описывали то, что произошло с нею и Драко после приема.

I'll never let you see

The way my broken heart is hurting me

I've got my pride and I know how to hide

All my sorrow and pain

I'll do my crying in the rain... (1)

Она все еще прислушивается к словам песни, когда Драко снимает маску и оставляет ее на столе. Никто из гостей не обращает на него внимание. Гермиона снимает свою.

Он подходит к ней и берет ее за руку.

— Они нас не видят? — она боится, что их услышат, и поэтому говорит шепотом.

— Это не их воспоминание, а наше, — Драко кладет руку ей на талию. И они делают поворот в такт музыке.

— Но я чувствую, что здесь все совершенно реально, — она проводит ладонью по спине Драко. Чувствует складки плаща.

Драко поворачивает ее снова.

В реальности они уже ушли. Сейчас танцуют. Она не думает о некрасивом поступке Рона — устроить скандал посреди Большого зала. Не беспокоится о том, что Драко будет узнан и не успеет провести в магическом мире достаточно времени, не беспокоится о том, что скажет ему, когда он вспомнит. Она танцует с ним. Драко танцует гораздо лучше нее и он ведет довольно жестко. Но это не обижает. Она давно уже не та высокомерная девочка, которая хотела во всем быть лучше других. Ей давно уже не нужно одобрение окружающих.

— Если они нас не видят, то ты мог бы меня…

— Гермиона, я знаю, что у меня довольно своеобразная репутация, — Драко наклоняется к ее уху, — но я все-таки не настолько извращен, чтобы…

— … поцеловать.

Они поворачиваются, огибая какую-то парочку. Драко убирает руку с ее талии, отступает назад, снова притягивает к себе. Но теперь она касается его животом и грудью — и Драко целует ее обнаженное плечо.

— Мы так не договаривались, — шепчет она.

— Ты сама говорила, что нас никто не видит. Они реальны только для нас. А мы для них нет, — и Драко продолжает целовать ее шею.

— Я говорила, что хотела, чтобы ты пригласил меня танцевать…

— Но мы же танцуем, — говорит он ей в шею. И действительно, тело двигается в такт музыке — Драко ведет.

Люди плывут перед глазами, как в тумане. Все исчезает: одноклассники, Большой зал. Музыка становится громче и развязнее. Явственно слышен шум столовых приборов и испанская речь.

Щеки и низ живота горели. Драко с ухмылкой смотрел на нее.

— Твоя очередь, — сказал он, кивая на ее бокал.

— Дай мне отдышаться.

У нее столько воспоминаний, связанных с Драко, которые она бы хотела пережить снова, столько всего, что бы ей хотелось повторить с ним.

— Подожди, Драко, тебе же нужна вещь… — вспомнила она.

Он открыл портфель, и Гермиона, перегнувшись через стол, увидела его мантию под уменьшающим заклятием. Еще один момент, который она часто вспоминала. Ее родителям вернулась память. Она ходила на берег океана смотреть рассвет. Именно такие вещи, не похожие на рутинные события, запоминались лучше всего. Она с трудом могла вспомнить, что делала в тот год, но то утро запомнилось в подробностях.

— Спасибо, — она пригубила бокал и выпила зелье.

Шум разговоров и музыка сливаются в одно — в рев океана перед нею. Ей кажется, что она уснула. Но она знает, что это ветреное утро не сон. Драко, который идет к ней по песку, не сон. И ей так же холодно, как тогда. И если в воспоминании, где они только что побывали, она просто хотела, чтобы Драко ее обнял, то в этом чувств столько, что на миг она жалеет, что выбрала именно его.

Драко подходит к ней. Кажется, она что-то сказала ему тогда. Что-то очень, очень важное. Но у нее опять не находится слов. И когда он приближается и обнимает ее, она просто обнимает его в ответ, чтобы развалиться на части в этот раз.

— Я тебя люблю, Драко Малфой, ты это знаешь?

Его губы скользят по ее.

— Я же говорил, что мне предстоит услышать от тебя признание в любви...

Она толкает его и пытается подавить смех. Драко снимает мантию и кидает ее на песок. Хватает Гермиону за талию — она охает и мягко приземляется на мантию.

— Все это только ради того, чтобы заняться сексом на берегу океана? — ворчит он, нависая над ней.

Она хочет что-то ответить, но Драко толкается языком ей в рот, и она отвечает на поцелуй. Они женаты уже год, и иногда она забывает, что когда-то его не было рядом. Иногда их поцелуи механичны, иногда она обижается на него без причины. Но сейчас она помнит, как хотела тогда, чтобы он остался с ней. Она помнит, как в то утро на берегу океана ей его не хватало.

Он отстраняется. Снимает пиджак и откидывает его. Гермиона притягивает Драко к себе. Небо над ними расчищается. Но ветер не перестает дуть. Снимает с него рубашку. Ветер тут же кидает ее в сторону. Проводит ладонями по широким плечам, по усыпанной родинками груди, по животу, сжимает пальцами выпуклость в брюках. Драко наклоняется. Она чувствует его руки на груди, и верх ее платья оказывается где-то на талии. Драко целует ее. Затем спускается поцелуями по шее и ниже, Гермиона непроизвольно выгибается и ловит его довольный взгляд. Чувствует его пальцы внизу. Стонет. И он тянет резинку ее белья.

Подол платья внезапно поднимается и падает на живот. Она слышит, как Драко чертыхается, а со следующим порывом ветра их окатывает песком. Драко отряхивает волосы. Берет палочку, шепчет заклинание — и вдруг ветер останавливается. Но у нее нет времени подумать об этом. Драко расстегивает брюки.

Она привлекает его к себе, что-то шепчет ему и слышит в ответ:

— Я люблю тебя.

Она утопает в его нежности, в его коротких стонах и собственном учащенном дыхании. Песок под нею собирается в волны. Она понимает, что больше не может сдерживаться, и впивается ногтями Драко в спину. Чувствует, как под пальцами перекатываются песчинки. Чувствует, как меняются его движения.

Гермиона вся растворяется — вся растворяется в неге и в утреннем солнце, которое видит даже через закрытые веки.

Она открывает глаза, и Драко падает на нее. Он влажный от пота. Проводит ладонями по его спине, которая еще покрыта песком. И они лежат так целую вечность, пока солнце не начинает жечь обнаженную кожу.

Они вышли из бара, не говоря ни слова.

— Где мы? — Гермиона прижалась к Драко. Она все еще была потеряна в том воспоминании. Ее тело все еще горело. Она все еще чувствовала солнечные лучи, обжигающие тело.

— В Буэнос-Айресе.

— Еще одно воспоминание? — букет в ее руках, который она только что заметила, благоухал в жарком воздухе.

— Нет, это реальность. Нас пригласили на праздничный ужин.