Яблочная кофейня

ГЛАВА 11

Следующая предрождественская неделя прошла в хлопотах. Не всегда приятных, а порой выматывающих. Первые полдня Маринетт с Адрианом приходилось посвящать школе, где отнюдь не все учителя придерживались позиции мадемуазель Бюстье. Так что в свободное время и обеденные перерывы подростки писали пропущенные контрольные и решали дополнительные задачи.

Затем была очередь работы в кофейне. Марко загорелся желанием восстановить Кофейню к Рождеству, и работал там с утра до ночи, а ребята помогали ему, чем могли. От выделенной Габриэлем Агрестом бригады рабочих Дюпэн отказываться не стал, как и от мебели и новеньких материалов для облицовки. Но рабочих рук всё равно не хватало, и потому в кофейне работали все её временные сотрудники без исключения. Даже Алья и Хлоя научились сохранять нейтралитет и дружно разгребали мусор. Естественно, к серьезной работе малышню не подпускали, и одноклассники работали по принципу «Подай — принеси».

После кофейни наступал черед ночного патруля. К счастью, Бражник не устраивал нападений, поэтому Леди и Кот просто пробегали по городу, проверяли, всё ли в порядке и по пути, порой, предотвращали мелкие драки или ограбления. Отсутствие серьёзных сражений благоприятно сказалось на напарниках: Адриан мог со спокойной душой готовиться к очередной фотосессии и надевать на неё рубашку с коротким рукавом. А у Маринетт сошёл с лица оставленный кузеном синяк.

К концу рабочего дня Маринетт приползала домой, делала уроки и в полусонном состоянии садилась за швейную машинку. Бал надвигался неумолимо, а платье, хоть и приобрело определенные очертания, всё ещё не было готово до конца. К тому же, параллельно она шила подарок Адриану, что тоже было не просто. В прошлом году она вычитала в журнале его вес, рост и пропорции, а в этом могла прикинуть только н глазок. Единственная попытка облапать напарника для «дела» закончилась столь горячо, что она едва успела сбежать до того, как Адриан пересек поставленные ей границы.

Кстати, стоит отметить, что Адриан обижался на невнимание к его персоне. Поначалу это было не слишком заметно, Кот больше шутил на эту тему, но к концу недели стал дуться всерьез. А Маринетт не знала, как объяснить, что устает. Конечно, она тоже хотела бы погулять с ним подольше по ночному Парижу, или в обнимку полюбоваться на Эйфелеву башню, или заняться чем-то более любопытным (при мысли об «этом» она обычно краснела и отгоняла пошлые мыслишки в сторонку). Но она так выматывалась, что под конец дня могла только пластом лежать на кровати. И каждая капелька отдыха была для Маринетт настоящим сокровищем.

— Тебе надо отдохнуть, — зудела Тикки, когда Маринетт в очередной раз до крови уколола палец швейной иглой. Оставалось радоваться, что на алом платье красная капелька не была заметна.

— Тикки, я не успею, если буду отдыхать, — упрямо возражала Маринетт и, закусив губу, сощурив уставшие от постоянного напряжение глаза, принималась за шитье.

В конце концов, квами не выдержала и, оставив подопечную наедине со швейной машинкой, полетела к Адриану.

— Или ты вытащишь Маринетт из дому, и она отдохнет, или к Рождеству она превратится в призрака и проспит весь праздник, — пригрозила Тикки Адриану, который сонно уставился на влетевшую в окно квами. Он-то как раз ложился спать вовремя.

Выслушав возмущённую Тикки и ее историю, Адриан проникся, трансформировался и отправился спасать свою Леди от самой себя.

Когда в окно балкона поскребли когтем с другой стороны, Маринетт оторвала взгляд от ровного шва и остановила швейную машинку. Этой безлунной ночью, скрывающей тени и очертания, было непонятно, показалось ей или действительно кто-то пришел.

— Адриан? — она поднялась и подошла к балконной двери, открывая её настежь и вглядываясь в темноту. И невольно вздрогнула, когда сильные руки обняли ее за талию, притягивая к себе. Нуар выступил из темноты в пределы досягаемости комнатного света, и Маринетт увидела знакомую хитрую улыбку. — Ты что тут делаешь так поздно?

— Похищаю тебя, — предельно честно ответил Адриан и подхватил подругу на руки.

* * *

— С ума сошел? На улице вообще-то зима, Кот! — Маринетт возмущенно уставилась на напарника, стуча зубами от холода. Гулять по городу в легкой футболке и шортах, когда на улице мороз, было, по меньшей мере, странно.

— Прости, не подумал, — смутился Адриан и выпустил её из объятий. Маринетт быстро вернулась в комнату и укуталась в плед. — А так романтично вышло, — вздохнул зашедший следом Нуар. — Может, всё-таки пойдешь со мной?

Маринетт закатила глаза и подошла к шкафу.

— Ладно. Только оденусь потеплее. Куда ты хотел меня похитить?

— О, есть одно местечко… — Адриан приложил палец к губам, во все глаза глядя, как она стягивает футболку. Опомнившись, что не одна в комнате, Маринетт смутилась и разозлилась одновременно.

— Немедленно отвернись! — приказным тоном сказала она, и Нуар послушно отвернулся. Только она не учла, что отражение в окне тоже прекрасно просматривалось, так что говорить спокойным тоном Нуару удавалось с трудом.

— Здесь недалеко. Ты можешь даже не трансформироваться, я тебя отнесу.

— А если нас заметят?

— Тогда ты честно скажешь, что я тебя похитил, — пожал плечами Нуар. Маринетт оделась, натянув шерстяной свитер, пальто и джинсы, а на ноги надев теплые ботинки, и подошла к нему.

— Хорошо. Но Тикки я возьму с собой. На всякий случай.

Квами, которая во время неудачного похищения незаметно пролетела обратно в комнату, послушно юркнула в сумку, а сама Маринетт обняла возлюбленного за шею. Не удержавшись, Адриан легонько коснулся её губ мягким поцелуем. От губ пахло шоколадным печеньем и кофе со сливками, и поцелуй вышел донельзя сладким. Несмотря на сердитый вид, Маринетт с радостью ответила на нежность, запустив пальцы в волосы Нуара и шутливо поглаживая того за ушами, отчего у Адриана всегда сносило крышу.

— Кхм, так вы уже никуда не идете? — уточнила Тикки спустя пару минут, когда парочка, забывшись, самозабвенно целовалась. Адриан успел прижать Маринетт к столу, а та обхватила его ногами, и его руки вовсю блуждали под пальто.

Нуар посмотрел на Тикки осуждающе и вздохнул.

— Идем...

Адриан подхватил Маринетт на руки и вместе с драгоценной ношей выскользнул из пекарни.

Остановился Кот у катка, освещенного тусклым светом фонарей. Ночью каток был пуст, да и в окрестностях никого не наблюдалось.

— Ну вот, мы на месте, — Адриан улыбнулся, опуская Маринетт на скамейку, и жестом фокусника выудил откуда-то пакет с коньками.

— Ты всё запланировал заранее? — невольно рассмеялась Маринетт, глядя на идеально подобранные для неё коньки. Коньки в стиле Ледибаг, красные в чёрную точку.

— Естественно. На самом деле, я хотел привести тебя сюда на Рождество, но боюсь, после бала мы будем не в состоянии кататься.

— Твоя правда. Спасибо, — Маринетт легонько поцеловала Агреста в щеку. — Только я не очень хорошо катаюсь, — честно предупредила она.

— Не бойся, я буду рядом, — Адриан протянул ей коньки и помог надеть.

Кататься вдвоем ночью на катке было безумно романтично. Немного печалило, что не было луны и звезд, но их с лихвой заменял свет фонарей. Поначалу она ступала по льду осторожно, вцепившись в Адриана, а затем разохотилась и даже выполнила несколько несложных фигур. Сам Нуар, с детства обожающий фигурное катание, крутился вокруг неё волчком, и она только восхищённо ахала, когда он будто взлетал надо льдом.

И целоваться, стоя на льду, оказалось совсем не сложно.

— Это было чудесно, — честно призналась Маринетт, когда они вернулись к ней домой. Она физически устала, но её переполняло море эмоций.

— Я рад, что тебе понравилось, — Адриан улыбнулся, опуская Маринетт в кресло. Она наотрез отказалась идти спать, говоря про неотложные дела, и Нуар не стал спорить. Просто остался рядом, и когда она, уставшая после прогулки и убаюканная теплом комнаты, задремала, укрыл её теплым пледом.

— Спи спокойно, моя Принцесса, — промурлыкал Адриан и сам уселся у кресла на пол, охранять её сон.

* * *

Бессонные ночи и полные трудов дни не прошли даром — Яблочная кофейня открылась перед самым Рождеством, и Марко выполнил обещание, собрав сирот на уроки готовки. Маринетт пригласила на помощь одноклассников, и те взялись за дело с достойным похвалы рвением (а заодно и сами учились готовить). Даже Хлоя, поначалу не желавшая возиться с малышнёй, передумала и пришла помогать. И к своему удивлению поняла, что ей нравится видеть, как счастливые улыбки появляются на перемазанных мукой мордашках.

Правда, поначалу Хлоя стояла в сторонке, ревниво наблюдая, как дети виснут на Марко. Тот чувствовал себя в детском обществе как рыба в воде. Шутил и смеялся вместе с ними, внимательно выслушивал, таскал на спине. Дети, увидев в нем товарища по играм, хохотали и устраивали шумиху и хаос, но Марко ни разу не повысил на них голос.

Хлоя детей сторонилась, да и они, видя её надменный и гордый вид, боялись подойти. Пока одна из девочек громким шёпотом не спросила, почему Хлоя злая. Марко сделал таинственный вид, собрал детей в кучу и что-то им нашептал. После чего дети, выслушав его, стали посматривать на Хлою с восторгом и любопытством, а самые смелые подбежали и втянули во всеобщее безобразие.

— Что ты им рассказал? — спросила она, едва выбравшись из цепких детских ручонок и улизнув на кухню. Они вместе с Марко поставили в духовку маленькие и кривоватые шарлотки, и после Хлоя на секунду взглянула в висевшее на стене зеркало. Куда только делся безупречный вид! Хвост блондинки давно растрепался, руки были по локоть вымазаны в тесте, а на одежде тут и там виднелись пятна от яблочной начинки.

— Что ты заколдованная Ледяная принцесса, которую надо рассмешить и заклятие спадет, — признался Марко. Обнял её, потерев вымазанные в муке щёки. Его внешний вид подруги волновал мало. — Я почти не соврал.

У Хлои затрепетало сердце, но она нашла в себе силы дерзко ухмыльнуться.

— Обычно в сказках заклятие снимают другим способом.

— Да кто же спорит, — Марко наклонился к ней, но тут со стороны зала раздался шум. Хлоя повернулась и увидела столпившихся у двери детей. Малыши в возрасте пяти-семи лет смотрела на них во все глаза.

— А вы будете целоваться?

— Ты говорил, что заклятие спадет, если она рассмеется. А поцелуй тоже поможет?

— А вдруг ты заразишься, и тоже станешь ледяным принцем?

Дети забросали их вопросами, и Марко, отпустив Хлою, рассмеялся.

— Боюсь, придется повременить с исцелением, — подмигнул он ей, и Хлоя вспыхнула. Марко всегда сдерживал свои обещания, и если он обещал поцелуй, то целовал обязательно. А целовал он так, что у неё подкашивались ноги.

Увы, обещанная романтика ждала её в лучшем случае вечером, когда все разойдутся. Вернувшись в зал, Хлоя стала помогать прибираться. Только от расшалившихся детей было больше разрушений, чем пользы.

Вдруг кто-то дёрнул её за рукав.

— Это вам, — протянула ей пухлый конверт маленькая девочка.

— Что это? — с удивлением посмотрела на подарок Буржуа.