Яблочная кофейня

ГЛАВА 12

Настроение Хлои радужным не было. И даже просто приятным назвать его было сложно. Не радовали ни экзотические блюда, приготовленные поваром, ни тёплая джакузи с розовой пеной, в которой она пыталась залечить стресс.

Сначала ей пришлось несколько часов провести в полиции, давая показания. Марко настоял, чтобы Хлоя рассказала всё, начиная от домогательств в поезде и заканчивая фотографиями. Сталкера надо было засадить за решетку — или отправить в психушку, в зависимости от результатов экспертизы, и Хлоя прекрасно понимала, что её показания в этом деле самые важные. Но, несмотря на то, что Дюпэн постоянно был рядом, вспоминать пережитый ужас было неприятно.

Но неприятности на том не закончились. Стоило покинуть участок, как приехал отец и забрал её домой, запретив выходить из комнаты. При этом он даже не дал ей попрощаться с Марко, довольно резким тоном попросив того держаться подальше от их дома в целом, и от Хлои в частности. Впервые за долгое время она видела отца таким взбешенным.

И вот теперь, отмокая в ванной, мадемуазель Буржуа думала, что же вывело отца из себя. Да, в последнее время она меньше времени проводила дома, но они с отцом и раньше не часто пересекались. Она не устраивала ни пьяных дебошей в барах, ни скандалов в бутиках. Даже в этой истории со сталкером, офицер полиции пообещал, что ничего не расскажет прессе. Так в чем проблема? Неужели отец просто за неё перепугался?

Хлое не знала, почему это простое объяснение пришло ей в голову. Может быть потому, что когда Марко появился в её жизни, она поняла, что не одинока? Мысль о том, что отец заботится о ней, была приятна. Хлоя так давно привыкла отталкивать всех от себя, что забыла простую истину: неважно как сильно ты злишься, как долго корчишь из себя испорченного ребенка — всегда найдутся люди, которым ты важна.

Когда мамы не стало, Хлоя частенько проводила с отцом время. Сидела у него в кабинете, тихо играя в игрушки, или рисовала, исподтишка наблюдая за его сосредоточенной работой. Так почему же все изменилось? В какой момент она стала считать слишком скучным, тратить время на своего старика?

Хлоя вылезла из ванной, наскоро высушила волосы и отправилась искать отца.

Месье Буржуа сидел в своем кабинете, корпя над кипой бумаг. При появлении дочери он поднял голову и нахмурился.

— Я просил тебя не выходить из комнаты.

— Знаю. Я не собиралась никуда идти. Можно, я посижу здесь? — Хлоя обвела взглядом рабочий кабинет отца, его огромную библиотеку и, подойдя к полке, наугад вытащила одну из книг. «Экономика и право» — что же, она вполне могла почитать что-то по этой тематике. В школе Хлоя прекрасно отыгрывала роль тупоголовой блондинки, но, чтобы получать отличные оценки, одной красивой внешности и денег отца было недостаточно.

Она с ногами залезла в кресло и углубилась в чтение. Продираясь сквозь трудные примеры и незнакомые термины, она сама не заметила, как прошло время. Неожиданно ее нос раздразнил аромат свежесваренного кофе.

— Если так продолжится и дальше, ты заснешь, — месье Буржуа поставил перед ней чашечку с горячим капучино. — Как ты себя чувствуешь?

— Процентов на восемьдесят, — улыбнулась Хлоя. Эту шкалу настроения ее отец придумал для неё в детстве. Когда Хлоя была маленькой, она любила только сладкий молочный шоколад, и поэтому если у неё всё было в порядке, то процент сладости был сто. А вот если были проблемы, то добавлялся горький шоколад, который понижал процент.

Андре Буржуа нахмурился и отошел к окну, глядя на спокойно падающий снег.

— Я хочу, чтобы ты ответила честно — этот твой Марко, он виноват в том, что сегодня случилось? Или виновата ты сама? — неожиданно серьезно спросил месье Буржуа, не глядя на дочь. — Подумай хорошо, от ответа будет зависеть твой домашний арест.

— Папа, я не буду над этим думать! — Хлоя отложила книгу в сторону и взяла в руки чашечку с кофе. Вкус был неплох, а вот сахара многовато. — Я полезла к шантажисту сама, и сама же за это получила. Впредь буду умнее. А Марко бросился меня спасать, несмотря на монстра, который атаковал город и, поверь, ругал за самодеятельность не меньше твоего. Так что не обвиняй его во всех смертных грехах. И даже не вздумай каким-то образом мстить.

— Успокойся, я не собирался делать ничего подобного. На самом деле, я уже поговорил с полицейскими, они мне все рассказали. Но, знаешь, ты впервые за долгое время признала свою вину. Это многого стоит, — месье Буржуа повернулся к дочери, и на его лице появилась улыбка. — Иди, переоденься к ужину.

— У нас будут гости?

— Думаю, после того, как я заставил Марко прождать четыре часа в гостиной, я просто обязан его накормить.

— Он в гостиной? — Хлоя вскочила с кресла, едва не вылив остатки кофе. — Папочка…

— Беги уж.

Она метнулась к выходу из комнаты, потом вспомнила что-то, возвратилась и поцеловала отца в щеку.

— Я люблю тебя, папочка.

— Беги, пока я не передумал.

Хлоя кивнула и помчалась в гостиную. У неё было целых два любимых мужчины, ради которых стоило становиться лучше.

* * *

Весь следующий день в школе Адриан провёл как на иголках. И виной тому был вовсе не вечерний рождественский бал, из-за которого растревоженным улеем жужжал весь класс. У Адриана давно был готов костюм, назначено время для стилиста и в чёрной бархатной коробочке лежал подарок для Маринетт — изящная серебряная брошь в виде кота.

Гораздо сильнее Агрест переживал из-за предстоящего разговора с Марко. Но понимал, что беседы по душам не избежать.

Народу в кофейне было полно. Не удивительно: Рождество было отличным временем, чтобы признаться в любви своей половинке, и то и дело целующиеся парочки вносили сладость и без того в сладкую атмосферу. Мишель надела колпак Санты и забавное шерстяное платье с оленями, и встречала каждого посетителями пожеланиями счастливого Рождества. А постоять под омелой вообще выстраивались очереди.

Приветственно помахав стоящей за барной стойкой Мишель, Адриан проскочил мимо неё на кухню. Марко ожидаемо корпел у плиты, едва успевая помешивать бурлящее варево в кастрюле и смазывать маслом пирожки. На столе рядом с ним выстроились целые заграждения из использованной посуды и наполовину готовых блюд.

— Я могу зайти? — спросил Адриан, стоя в дверях и не решаясь зайти. Он не знал, насколько Марко зол из-за тайны Кота Нуара и не хотел получить половником по лбу.

— Заходи, раз пришёл, — ответил Марко, даже не посмотрев в его сторону. — Быстро помой руки, надевай фартук и помешай тут. А то у меня сейчас пирожные высохнут, и придется начинать всё сначала.

Передав Адриану ложку, кондитер вытащил из печи заготовки под пирожные, и стал аккуратно заполнять начинкой песочные формочки.

Адриан в это время помешивал густой крем, стараясь не допустить комочков. Он несколько раз помогал Маринетт на кухне и представлял, что надо делать.

— По поводу вчерашнего, — так и не дождавшись от Марко начала разговора, начал Агрест. — Я знаю, что тебе не нравится Кот Нуар…

— Ты говоришь о себе в третьем лице? — с иронией перебил его Дюпэн.

Адриан опешил. Он действительно привык разделять свою личность и личность Кота, хотя, по сути, был обоими.

— Нет. Извини. Я знаю, что я тебе не нравлюсь… — снова попробовал он.

— Это не так, — опять перебил его Марко. — Ты хороший парень, пусть и слегка самовлюбленный.

— Слушай, дай мне уже собраться с мыслями! — Адриан в сердцах стукнул ложкой по крему, и тот разлетелся в разные стороны, оседая на плите и стенках белыми каплями. — Ой.

— Но в тебе есть одна отрицательная черта — ты сначала делаешь, а потом думаешь, — абсолютно спокойно добавил Марко, отряхивая прилетевшие капли с фартука. — И тебе надо её искоренить.

— Вообще-то, это не всегда так, — осторожно возразил Адриан.

— Я посмотрел вчера Альин блог, выдались свободные пару часов, — Марко не стал уточнять, что всё это время просидел в гостиной Буржуа. — В вашей команде, Маринетт всегда решает, как поступить.

— Потому что у неё есть талисман удачи…

— Потому что она думает головой, — выразительно посмотрел на него Марко. — И если ты хочешь продолжать ваши отношения, тебе стоит научиться пользоваться этим, несомненно, важным органом.

Адриан собрался было поспорить, а затем вспомнил, сколько раз Леди вытаскивала их из передряг и промолчал. Он действительно привык полагаться на неё, не задумываясь, что тем самым, взвалил работу на плечи напарницы.

— Я… попробую, — пообещал он.

— Попробуй, — Марко пожал плечами и кинул ему кусочек белого печенья странной каплеообразной формы, который Адриан ловко поймал. Откусил. Печенье пахло яблоками и белым шоколадом.

— Слишком сладко.

— А это? — похожее печенье, только чёрного цвета, отправилось в полёт. И снова Адриан перехватил его до падения.

— А это горько, — поморщился он, разжевав.

— Зато вместе — идеально, — последнее печенье Марко кидать не стал, отправил по столешнице, и оно колесом докатилось до Адриана. Каплеобразные части были соединены тонкой прослойкой крема, не дающей печенью распасться. Вместе вкус был великолепным. Достаточно сладким и горьким, чтобы ощутить многогранность вкуса.

— Я сделал это печенье специально для вас, — хмыкнул Марко, увидев, что Адриан оценил и посматривает в сторону миски с готовым блюдом. — Печенье инь-янь, о двух началах. Отдашь Маринетт вечером, мне интересно её мнение, — он указала на красиво оформленный и перевязанный лентой пакетик.

— И что это значит? — растерялся Адриан. Не так он представлял разговор с Марко.

— Это значит, что я не вышвырну тебя и кофейни, и даже препятствовать вашим отношениям не стану. Но я буду следить за твоими успехами. Ты должен стать сильнее и умнее, чтобы вчерашняя ситуация никогда не повторилась, — устало ответил Дюпэн, отворачиваясь обратно к столу.

Вчерашний опыт был полезен. Он показал Марко, что городу нужны герои. И если супергероями стали его кузина и её парень… Что ж, он будет ими гордиться.

* * *

— Сильнее? — Алья крепко обхватила Маринетт за талию.

— Да-а, — под движением уверенных рук, она прогнулась в спине.

— Ещё сильнее? Не очень больно? — обеспокоено уточнила блогерша. В конце концов, она впервые занималась подобным, и боялась навредить.

— Да. Нет, — теперь без стона удавались только короткие слова.

— Учти, максимум ещё полпальца.

— Давай. Ох.

Маринетт вдохнула, когда Алья затянула шнуровку на корсете, и поняла, что выдохнуть уже не сможет.

— Расслабь чуточку, — пропищала она, и подруга быстро развязала тесемки.

— Я же говорила. Нельзя так сильно утягиваться. Особенно с твоей больной спиной.

— Красота требует жертв, — смогла выговорить Маринетт, глядя в зеркало. Талия была настолько узкой, что казалось, её можно обхватить одной рукой.

Скептически посмотрев на боящуюся сделать вздох подругу, Алья покачала головой.

— Но не таких жертв, — несмотря на возражения, Сезер приспустила шнуровку и снова критически оглядела результат. — Вот так достаточно. Тем более, Адриан тебя всё равно любит, и не простит меня, если ты шлёпнешься в обморок из-за недостатка кислорода.