В шаге от вечности

— Я хочу сделать… предложение. Прежде чем что-то отправлять своим… наверх. Выслушай его, Гарольд. Подумай, тем ли ты служишь.

Ага! Начал юлить — значит, чувствует свою слабость. Значит, сломается.

Синохара почувствовал себя, как охотник, на прицел к которому попала ценная дичь. Как гончая, взявшая след. Как должен был чувствовать себя подводник прошлого, собирающийся потопить неподвижный и поврежденный линкор.

Вот это рыба! Это просто не форель или лосось. Это… может, и не кит Моби Дик, но точно хемингуэйевский марлин. И он ее почти выловил. Лично, один. Вот теперь-то его наконец-то поднимут на следующую ступеньку. А может и на две.

«Сейчас он меня будет агитировать. Попрекать тем, что я служу монстрам и кровососам. Как наивно и предсказуемо. Сколько раз уже такое было… так делают и девчонки-малолетки, которых ухажер-радикал склонил пронести в сумочке оружие, и седовласые профессорки истории, на старости надевшие хиджаб, которых уличили в вербовке террористов. Так делают иногда — редко — и матерые боевики из пустыни, думающие, что следователь, в чистом костюме, аккуратный, не спавший в хижине или пещере — тряпка и слабак. И никому не помогло. Они бы еще дрона попытались разжалобить».

Но, дьявольщина… Почему не получается никому ничего отправить? Даже запроса на соединение. Где связь? И на прием, и на передачу. И обычная сеть, что еще можно объяснить, и закрытые каналы Корпуса и СПБ, и даже стандартные радиочастоты… все будто умерло. Что, почтовым голубем отправлять?

Чувствуя мандраж, Гарольд поторопился все-таки надеть на него устройство. Метнул к нему две пары автонаручников. Мэйвезер не сопротивлялся, протянув руки с пухлыми ладонями и толстенными запястьями. Устройства сковали ему руки, а потом и ноги. Так-то лучше.

Наручники могли принять любую форму, и налезли бы даже на гориллу. Обезопасив себя таким образом, австралояпонец усилил давление в устройствах, и рывком усадил потерявшего равновесие задержанного на диван. Зубы у толстяка клацнули, но он никак не подал виду, что ему больно.

А роботы все еще были недоступны. Синохара проверил. Они с подследственным все еще были один на один. И это его напрягало. Он хотел заглянуть в соседнюю комнату, но не хотел выпускать подозреваемого из поля зрения даже на секунду.

К тому же он опасался, что с роботами, его роботами, тысячу раз невзламываемыми… что-то не так. Хоть и выглядел Джо абсолютным рохлей. Взгляд у него бегал. И оружия у него не было. Проверено дважды.

Ну и дурак. Понял, что раскрыт, но пошел к спецслужбисту безоружным, не взяв даже пистолета. Хотя это ему бы не помогло.

— Ты похож на наших, — сказал американец. — И этого не изменит даже то, что они перепаяли в твоей голове.

Ого. Даже про операцию ему было известно. Или сказал наугад?

— В сети есть вирка, — продолжал мятежник. — «Сад расходящихся дорожек». Это точнее, чем любые тесты, они не дают объективной картины.

— Какая еще к хренам вирка? — Синохара почувствовал укол разочарования. И подступающее бешенство. — Мы что, в игрушки играем?

Рыба пыталась сорваться. И тоже предсказуемо. Он не раз видел в своей оперативной практике прием «косить под дурачка». И это тоже не помогало задержанным. Всех их раскалывали.

— Каких еще в задницу «ваших»? — произнес он с металлом в голосе. — Бодипозитивных толстяков? Я не из них. И уж тем более я не левый террорист. И мы с вами не шутки шутим. Отвечайте на вопросы или придется применить спецсредства. Могу начать с «белого шума». Или «безопасной боли». А уже потом в карцере устроим и сенсорную депривацию, и лишение сна.

Но Джошуа будто не слышал его, не воспринимал его угроз.

— Ты на самой границе. Они считают тебя своим. И это хорошо. Ты закрытый, но это наполовину эффект культуры. Но кроме культуры… есть еще нейрофизиология. То, что не подделать.

Синохара слегка опешил. Попытался освежить свои знания по психологии. Если этот Джо действительно аспи, то от сильного стресса он мог испытать мелтдаун, выгорание, уход в себя. Да что говорить про аспи! Некоторые подследственные, кристально здоровые, от шока, что их раскрыли и начинают допрашивать, еще и не такое городили. Под себя мочились от страха, дату рождения забывали.

Но это не похоже на шок. Как раз страха в глазах Мэйвезера он не видел. Тот выглядел как ребенок, обиженный, растерянный оттого, что что-то пошло не так. Но не испуганный. Будто для него это все было не более чем игрой.

Его манера мало была похожа и на поведение шизофреника. Все это больше смахивало на притворство и издевательство. Как такой человек мог пройти аттестационные процедуры для офицеров Корпуса?

А роботы в соседней комнате не реагировали на команды. Но были все еще в рабочем, боевом режиме. Похоже, ребелы все-таки применили здесь… с помощью своего агента или независимо от него — какое-то свое супероружие. Но ничего. Даже один — оперативник СПБ — серьезная боевая единица.

— Мне необходимо провести следственные действия. Не заговаривайте мне зубы. Отвечайте на поставленные вопросы и не юлите, — Синохара мог заткнуть ему рот специальным гуманным кляпом из пластика, но решил пока этого не делать. Тем более, что этот поток сознания никакой опасности не представлял. — Я имею право применить силу. Любую. Мы в боевой обстановке. Вы — я в этом на сто процентов уверен — изменник или шпион. Ваше положение очень шаткое. Сразу скажу, косить под психически больного — не лучший вариант. Никому еще это не помогло. Какой бы ни был у вас диагноз, я знаю, что вы адекватно видите мир, а значит, несете полную ответственность…

— У меня нет диагноза. Я не был у психиатра с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Вы же не пойдете на осмотр к терапевту-шимпанзе?

Фейспалм…

Гарольд вздохнул. Бедняга мог и не притворяться. Либо майор прекрасный актер, либо реально болен, и тараканы в голове взяли верх над остатками мозга.

Но кто перепрошил роботов? Явно не эта размазня, сломавшаяся от первого нажима. Его покровители? Тогда железяк лучше уничтожить, если доступ не вернется в ближайшее время. Жаль, но придется расплавить им схемы. Лучше потом заменить им контроллеры, чем быть ими застреленным.

Он вышел в соседнюю комнату. Снял защитные кожухи с роботов с помощью своего «киберпальца», а четыре выстрела из «разрядника» превратили их в груды металла. Так-то лучше. Но есть еще те, что внизу и снаружи.

Опять правило меча и щита. Технологии нападения опережают технологии защиты на годы. Потому что достаточно найти всего одну уязвимость. Им, СПБ, удалось — с помощью технологий половины планеты, собрав все в пучок — взломать шифр одного вражеского агента. Получить доступ на считанные минуты. И при этом получить только кучу сырых данных и одного невменяемого пленного. А второй такой возможности могло и не выпасть.

Дело заходило если не в тупик, то в болотистую топь. В полевых условиях допрашивать психически больного человека невозможно. Доказательств пока недостаточно. Все имеющиеся файлы, «сырец», он собирался немедленно переслать шефу. Но пока не мог.

Выдернуть подозреваемого отсюда и доставить, допустим, на Ямайку или хотя бы на базовый корабль «Кофи Аннан» — нужно несколько часов. Плюс риск перехвата этим гребанным «Куполом».

В голове Синохара уже структурировал отчет, редактировал его и сокращал. Никаких непроверенных данных. Могут не поверить. И тогда их решение задержится. А сейчас дорог каждый час и минута. Австралояпонец знал об огромной инерции в работе силовых структур. Как только откроется канал, плотно упакованный пакет данных тут же уйдет по назначению. А там останется только молиться. Ха-ха.

Но что же произошло с дронами? Он еще раз посмотрел на них прямо через стены… и вздрогнул. Все роботы, которых он привел в гасиенду и над которыми потерял контроль — были здесь. Три «паука» в гостиной, десяток «шершней» в разных комнатах и человекоподобный шестиногий «лемур» в кухне, похожий на холодильник со щупальцами. А еще два поджарых «велоцираптора» во дворе, на которых навешано столько оружия, что они оставляют глубокие следы в грунте. Все они стояли застывшие, но от них исходили ясные показатели активности. Мигали в инфракрасном спектре сенсоры. Тепло исходило от моторов. Вычислительные системы тоже не спали. Синохара знал эту разницу в пару градусов. В режиме standby они меньше греются. А они не спали. Они ждали.

Да, это не деактивация, а перехват контроля. Неведомые… которые смогли отобрать у всесильного Корпуса его игрушки — выжидали момент для атаки. И не нападали только потому, что у него, Гарольда, был заложник. Их человек. Их орудие.

Который в этот момент почесывался, хлопал глазами и повторял детскую английскую считалку. Вот только современные дети ее не знали, и для них она показалась бы совсем недетской. Про жену фермера, которая отрезала хвосты трем слепым мышам.

Three blind mice,

Three blind mice,

See how they run!

See how they run!

They all ran after the farmer's wife,

Who cut off their tails,

With a carving knife.

— Кто ты? — спросил Синохара.

— Я часть той силы, — сказал Мэйвезер, тезка известного борца из прошлого. — Ein Teil von jener Kraft, diestets das Böse willund stets das Gute schafft[1].

— Я не знаю, что это значит на немецком, но по-английски shaft это «палка». Но вы видимо увлекаетесь немецкими симуляциями? Понятно. С вашей внешностью только эро-вирки остаются.

— Поскольку я долго живу среди вас, то чувство юмора у меня есть. И меня не задевают ваши провокации.

— Заткнись, ты! — вскипел Синохара. — Меня достали твои закидоны. Отвечай на вопросы. И ни слова больше. И скажи своим, что, если эти болванчики сдвинутся хоть на сантиметр… я разнесу тебе на хрен башку.

— Башку, — повторил за ним Мэйвезер. — Разнесешь? Башку? И ты думаешь их это остановит?

Теперь уже Гарольду было страшно. Сложно было оценить мимику того, кто, как он уже догадался, не был человеком в полном смысле слова. Черт знает что у него с мозгами. Как он прошел через сито всех проверок? Почему не зажглась красная лампочка? Заговор был разветвленным как грибница. Или просто глупость и самонадеянность, когда считают безобидным то, что давно себя так зарекомендовало?

Анализ сотни критериев показал, что тот скорее всего не блефует. Имеет ли этот субъект хоть какую-то ценность для Неведомых?

Волосы на голове не зашевелились только потому, что были коротко подстрижены.

Он держал Джо на прицеле. И краешком глаза следил через стены за роботами. Те стояли как истуканы. И будто дразнили его.

«Если они кинутся на штурм разом, я успею его замочить. Но они меня разорвут и изрешетят уже через пять секунд».

— Выключи их все, — прошипел Синохара. — Деактивируй! Молча. Еще один посторонний звук, и ты труп.

— Хорошо. Я деактивирую всех на первом этаже. Ты чувствуешь, как перестали работать их моторы? Тех, кто снаружи, оставлю. Компромисс. А свои слова я могу донести и без звука, — рот Мэйвезера оставался закрытым, но синтагмы звучали в сознании Гарольда. Речь пленного стала более четкой и выверенной. — А ты уже решай, офицер. Ты думаешь, что есть только две стороны… но находишься в N-мерном пространстве. В нем есть и третья, и четвертая, и пятая. Но я представляю ту, которая победит. И она не ваша. И не Союз Освобождения Земли. Кому ты служишь? Тем, кто даже сапиенсами называются с натяжкой? Если нечто не обладает разумом — оно объект, а не субъект.